Неприятности начались ещё в аэропорту. Мало того, что рейс задержали по непонятным причинам почти на два часа, так ещё и вместо положенного ТУ-134, их посадили в нечто маленькое, кургузое и неопределённое.
Причём неопределённое в прямом смысле слова. Никаких опознавательных знаков на корпусе этого, с позволения сказать, воздушного судна, ни одним из шестнадцати пассажиров замечено не было. Но до этого им ещё пришлось порядком понервничать на регистрации, потому как началось форменное безобразие.
Их рейс нигде на табло в аэропорту не значился, и никто о нём ничего не знал. Уже потом когда, казалось бы, закончились все сроки, а терпение пассажиров ещё раньше, по громкой связи, пофамильно, их стали приглашать к самой дальней и почти незаметной стойке регистрации.
- Свинство какое! - возмущался уже в салоне самолёта мужчина, пытаясь впихнуть свою багажную сумку в отделение для ручной клади.
- Мы этого так не оставим… - пообещала неизвестно кому его супруга с такими лихо закрученными и блестящими, медными локонами, что в их искусственности не оставалось никаких сомнений. Она грузно опустилась в кресло возле окна, и выдохнула, обмахиваясь журналом:
- Совесть окончательно потеряли...
- Да надо в суд на них подать! Мы молчим, - запальчиво проговорила молодая женщина справа, - вот они и наглеют...
- Узнаю матушку-Расею, - ухмыльнулся парень, сидящий за ней, - ну ничего не меняется...
Между тем самолёт уже на большой скорости мчался по взлётной полосе. Когда он, вздрогнув всем телом, словно испугавшись собственной прыти, оторвался от земли, - женщина, грозившая, что не оставит этого, зыркнула на сидящих сзади, громко смеющихся девушек. Затем она повернулась к своему мужу, продолжая разговор, который, судя по всему, за последнее время, они вели ни один раз.
- ... И не позволяй себя обвести вокруг пальца, слышишь? Мать сейчас начнёт бить на жалость, что сестра твоя инвалид, что всю жизнь при ней. Она мне ещё год назад сказала, когда более-менее здорова была, - А у вас же трёхкомнатная, чего, типа, вам ещё надо...
- Да помню я, - хмуро ответил муж, - хватит мне уже инструкций твоих...
- Я знаю о чём говорю, - со злостью прошипела его супруга, тряхнув спиральной прядью не самого удачного парика, - они насядут сейчас вдвоём на тебя, и привет... Мать сейчас вообще плохо соображает... Так и скажи, мол, квартиру нам отписывай, а то Машка ведь тоже с головой не больно-то дружит, - того и гляди ухарь какой-нибудь объявится...
- Ладно, - буркнул муж, - сказал же, проехали… Хотя Машке ведь тоже где-то жить надо... Да и за матерью, кто ухаживал, когда она слегла совсем, ты что ль?
Женщина всплеснула руками.
- Ну конечно, мне только матери твоей лежачей, да больной сестры не хватает для полного счастья... Ты о своих детях подумай лучше… Лишняя им квартира в Москве будет?
- Да понял я...
- Мы Машку не оставим, горе ты моё, сколько раз говорить?! Я уже и пансионат ей подобрала... Очень хороший…
- Это ты так интернат для хроников ласково называешь? - криво усмехнулся мужчина, - Но с другой стороны, там же и какой-никакой уход, верно? А Машка тоже уже немолода, кто с ней возиться-то будет?...
- А я о чём?
Женщина с улыбкой вздохнула и уже не так сердито оглянулась на сидящих сзади шумных девиц.
- Слушайте, - в этот момент как раз говорила одна из них, - я, когда это приглашение увидела, да ещё и оплаченный билет, чуть в осадок не выпала...
- О, я тоже - подхватила её подружка, - ну кто бы мог подумать, что эта несчастная серая мышь Света с большим приветом, не только будет готовиться к свадьбе, но и нас на неё пригласит!?
- Девы, - откликнулась третья их приятельница, - особенно это странно после того, что мы ей устраивали в гимназии... Вы помните, у нас каждое утро была для неё новая кличка...
- Улыбка дракона, - моя любимая, - отозвалась, прилепив жвачку под ручкой кресла, четвёртая подруга.
- Нет, ну что ты, Задр@та гораздо симпатичнее, - под общий хохот выкрикнула первая.
Некоторое время девушки забавлялись тем, что перечисляли прозвища одноклассницы, пока третья не сказала вдруг:
- А я очканула тогда, когда классная сказала, что она пыталась того...
- Когда она какой-то дряни наглоталась? - уточнила первая.
- Ну да... Просто я как раз накануне организовала над ней небольшой показательный процесс... Помните, тогда, в женском сортире?
- Ещё бы...
- А то...
Снова раздались смешки. Вторая, натягивая наушники, лениво протянула:
- А я знаю, чего она нас пригласила, да ещё и билеты оплатила... Для украшения своей жалкой, задр..ой свадьбы.. Снова раздался хохот.
- Точняк, ну вы подумайте, если её гости или родственники хотя бы немного похожи на неё...
- Не знаю, как вы, а я лично не против на шару прокатиться в Питер, даже если для этого придётся ещё раз увидеть эту скисшую физиономию... Хоть будет над чем поржать..
Девушки снова громко расхохотались, откидываясь в креслах, пока молодая женщина, сидящая со своим спутником впереди, не сделала им замечание.
- Кошмар, вот же беспардонные… - заметила она молодому человеку с интеллигентной бородкой, держащему её за руку, - И что твоя жена, котик?
- Да ничего, - вздохнул тот, - всё одно и то же... Ты не представляешь, каково это жить с человеком, который неприятен тебе до отвращения.
- Это ты мне говоришь? А то ты моего мужа не знаешь...
- Постоянное нытьё: там болит, тут болит; не так посмотрел; не то сказал; не туда положил... Господи! Я даже голоса её не переношу!
- Как я тебя понимаю… - вздохнула женщина, - Бесконечные упрёки и сплошное недовольство: забросила семью; дети растут без матери... Какая командировка, опять командировка!? - женщина грустно покачала головой - Надоело до чёртиков!
- Может, мы уже созрели, в конце концов, для каких-то решительных действий? - неуверенно спросил мужчина.
- Ну что ты… - вздохнула она, - А дети? У меня двое, у тебя сын... Ты что предлагаешь разойтись и платить алименты? Или самим тянуть такую ораву? Да он и не отдаст их мне... Нет, мой сладкий, - она нежно прижалась к молодому человеку, - по-моему не стоит ломать то, что и так отлично работает... И потом, где ещё я найду такую прекрасную и, главное, бесплатную няньку, как мой простофиля-муж... Оба тихонько засмеялись.
- Наверное, ты права... - выдохнул с едва заметным облегчением он... Ничего, сейчас в Сочи бархатный сезон... И вся неделя наша... Прижавшись друг к другу они замерли в долгом поцелуе.
Вернувшийся к своему месту крупный, начавший лысеть мужчина, слегка кашлянул, чтобы привлечь их внимание и пройти к своему креслу. Не слушая их и не обращая никакого внимания на их извинительные улыбки, он сел и снова открыл ноутбук с какой-то презентацией.
Просматривая слайды, на одном из них он опять увидел своего руководителя: обаятельный, уверенный, талантливый. Вне всякого сомнения. Это даже он, его заместитель, истово ненавидящий своего босса признаёт. Проект его, и основные, самые смелые, яркие и, как оказалось, эффективные идеи, тоже его.
Мужчина стиснул зубы. Конечно, на конференцию эту международную в Варшаву должен был лететь его начальник. Но мужчина не мог этого допустить. Да сколько можно в его тени находиться? До каких пор!? Да, шеф - бесспорный лидер, фонтанирующий предложениями и проектами, прекрасный руководитель, настоящая душа их команды, но кто подумает о таких вот работягах, как его зам? Он второе лицо в кампании, а спроси, все ли в их фирме помнят его имя-отчество, черта с два! Только и знают, что шеф сказал..., босс считает..., Алексей Михайлович хочет, чтобы…. Мужчина чуть не заскрежетал вслух зубами... Вот и пришлось, кое-что подложить "любимому" руководителю в ящик стола...
- Пусть теперь поулыбается, - мстительно подумал он, с ненавистью удаляя слайды, где присутствовал шеф, - В следственном комитете с тебя спесь-то быстренько слетит...
- Вам нехорошо? - спросила, разносившая воду, стюардесса.
Он мотнул головой, схватил стакан и жадно, залпом выпил.
- Вон посмотри, в третьем ряду ненормальный какой-то, - сказала стюардесса своей напарнице, - Да вон же, полный такой, возле всё время целующейся парочки… Сидит, зубами скрипит, стакан у меня чуть с рукой не оторвал, наверное, с похмелья...
Та покачала головой и спросила:
- Слушай, с чего вдруг нас вместе поставили, не знаешь? Мы же никогда раньше в один рейс не летали. С тобой в паре работала рыженькая такая, смазливая, Аня что ли? Девушка молча кивнула. - А что с ней?
- Не знаю, заболела вроде... - нехотя ответила та, глядя, украдкой, на часы.
Вчера в это время рыжая бестия и её благоверный уже неслись по трассе, не имея возможности остановиться. А как бы, интересно, им удалось это сделать с неисправными-то тормозами? Об этом тоже она позаботилась.
Её муж с её бывшей напарницей прямо удивились бы, если бы знали, сколько всего ей известно об их привычках, любимых местах и о том, например, что ездят они всегда на её машине. Чтобы жена ни о чём не догадалась. Ей даже смешно от такой его наивности и абсолютного неумения врать. Вот и пришлось наведаться к машине этой рыжей стервы. Бортпроводница, с чёрными, как смоль волосами, усмехнулась так, что её новая напарница, субтильная блондинка, удивлённо обернулась.
Удостоверившись, что всё в порядке, она вернулась к работе, с удовлетворением думая о том, что после того, как удалось пристроить мать в дом престарелых, одной головной болью меньше. Ладно, если бы та ещё, как раньше, занималась бы домом, готовила, а с тех пор, как слегла, так только лежит, да стонет...
И Стас недоволен, они из-за этого и ссориться начали... Пришлось им все связи свои подключать, подмазать, где надо, чтобы только мать взяли в такое вполне приличное место. Она, правда, туда ещё не ездила, некогда. Стас отвозил, но он сказал, что вполне достойно. А он зря говорить не будет. И что вместо благодарности она увидела от матери в день отъезда?! Только слёзы и жалобы... И её бесконечное: "Доченька, что же это? Ириша, как же так?"
Блондинка подкрасила губы алой помадой и посмотрела в иллюминатор. Уже совсем стемнело, не видно ничего. Тьма какая-то... неестественная, с перламутрово-фиолетовым налётом… Жутко… Девушка передёрнула плечами и отвернулась.
В первом ряду раздался дружный хохот и до неё долетел явственный запах спиртного. - Опять эти ребята, - подумала она, - что-то уж не на шутку разошлись.
- Да я вам отвечаю, - перекрикивая друзей, напирал один, в толстовке с каким-то ярким спортивным логотипом, - в конце она застонала, и говорит: «Ещё, милый, будь со мной грубым, прошу...»
- Ну, конечно, - со смехом проговорил его приятель, - ты четвёртым был, бакланище! Она не то, что говорить, она уже к тому времени и шевелиться-то едва могла, скажи, Серый?
- Угу, - кивнул тот, открывая планшет, - она уже никакая была, я вообще вначале подумал, дохлая… А потом, когда это... чую, не, тёплая ещё... Сейчас найду, мы же с Мухой снимали эту фильму...
Последние слова заглушил новый взрыв хохота.
- Ох и шикарная тёлка... была...
- То-то и оно, что была... Давай ещё по одной накатим и будет...
В проходе перед их креслами возникла блондинка в ярко-голубом форменном жилете и короткой, обтягивающей юбке из того же материала.
- Ребята, уберите спиртное, и ведите себя потише, - произнесла она строго.
- Ты чё такая дерзкая, а? - под одобрительный смех, спросил один из них.
- Иди, кисуля, на ручки к папочке… - вставил его приятель с краю, крепко обхватив рукой девушку чуть ниже спины.
Пассажиры зашумели, подбежала вторая стюардесса, молодой мужчина с тёмной бородкой, летевший со своей спутницей, громко пообещал, что в Сочи их будет встречать наряд полиции.
- Чего? - осклабился парень с планшетом, - Ты куда летишь, дурик? Слышь, братва, этот дятел со своей тёлкой уверены, что летят в Сочи.
- Ты если обкурился, то сиди и помалкивай, - огрызнулся бородатый, - тут все летят в Сочи… Кроме вас, может быть...- уже не очень уверенно закончил молодой человек.
- Ничего подобного! - визгливо парировала женщина в рыжем парике, - Этот самолёт летит в Москву!
- Да нет же, что с вами? Это рейс в Питер! -раздался звонкий голос одной из девушек.
- Скажите, - не обещающим ничего хорошего тоном, спросил мужчина с ноутбуком, обращаясь к бортпроводницам, - мы ведь летим в Варшаву?
Обе девушки посмотрели друг на друга, побледнели, и блондинка, слегка запинаясь, произнесла:
- Одну минуту, д-дамы и господа, с-сохраняйте спокойствие, сейчас мы всё выясним.
Вдруг что-то заскрежетало, щёлкнуло, и из невидимого динамика раздался странный, металлический голос:
- Это, каким же, интересно, образом, милочка?
- Вы пилот? - заверещал мужчина, уверенный, что летит с женой в Москву.
- Можно и так сказать, - чуть помедлив, ответил тот же голос, - Вообще у меня много имён, но пилот мне тоже нравится.
- Объясните же, куда мы летим? - со слезами в голосе протянула молодая женщина, - Что вообще происходит?
- Происходит то, что и должно произойти рано или поздно. А в случае с такими людьми, как вы, то, определённо, чем раньше, тем лучше...
- Слышь, ты, хорош трепаться, - закричал парень, желавший ещё совсем недавно усадить на колени блондиночку, - Ответь нормально, мы же в Симферополь направляемся?
- Увы, несчастное дитя мерзости и порока, однозначно не в Симферополь... И уж конечно, не в Сочи... А также не в Варшаву, не в Москву и не в Питер... Боюсь, что пункт назначения вам всем не очень понравится... Так уж сложилось исторически… - грустно заключил голос, - Ничего не поделаешь...
В это время брюнетка колотила руками и ногами в запертую дверь кабины лётчика... К ней на помощь подоспела её напарница. В это время самолёт резко качнуло в сторону, и девушки едва удержались на ногах.
Дверь со скрипом отворилась, в воздухе запахло серой, как будто тут одновременно сожгли несколько упаковок спичек. Округлившимися глазами, прижав одну руку ко рту, блондинка второй указывала на пустое кресло пилота и ритмично качающийся штурвал, над которым плыл и медленно растворялся в воздухе подрагивающий тёмный силуэт.
Последнее что видели обернувшиеся к проходу девушки, искажённые и обездвиженные страхом лица своих пассажиров.