Познакомились на сайте. Обменялись дежурными репликами. Вдруг она сообщает номер своего мобильного. О как! Такие лёгкие отношения ни к чему. Уже накушался ими. Благодарит за доверие. Обещает позвонить. На следующий день в первом же сообщении спрашивает, почему он ей до сих пор не позвонил. Отделывается дежурными словами, а потом говорит, что он с незнакомыми девушками по телефону не общается. Открой, мол, личико, Гюльчатай! Отвечает, дай почту, пришлю. Меня могут узнать, а я этого не хочу, поэтому на сайте фотографий не размещаю.
Заинтригован. Даёт номер эл. почты. Почти сразу же получает фотографию.
Понятно. Она медсестра. На фотографии – в белом халатике. Стоит вполоборота. Ничего особенного во внешности. Приятное личико, аккуратно убранные волосики. А что ещё скажешь? Набирает номер. Сразу же берёт трубку. Здрасьте-здрасьте.
- Ты просто так позвонил, из вежливости?
- Почему же. Мне интересно…
- Что тебе интересно?
- У тебя приятный голос. Такой же приятный, как ты на фотографии.
- Правда? Я тебе нравлюсь?
- Да, конечно.
- Может быть, встретимся? Или я тороплюсь?
Договариваются о встрече. Особого интереса у него нет. Кажется, обычная легко доступная девушка, без особых запросов.
Но при встрече всё оказалось сложнее, чем он думал. Молодая женщина с фотографии оказалась дамой чуть за сорок. Видимо, сильно обижена мужчинами. Допытываться и расспрашивать стало не то, чтобы лениво, а как-то боязно. Одним местом чувствует, что там слишком уж глубокие бездны таятся. Пока размышлял, не расстаться ли ему с ней прямо на улице, подошли к его дому.
- Вот здесь я живу.
- Пригласишь в гости? Прости, что напрашиваюсь… наверно, мне лучше уйти?..
- Ну что ты… Пойдем, конечно.
Чаепитие, то да сё… Наконец, дошли до главного.
Старается быть с ней предельно острожным. Никакой грубости, никаких резких проявлений желания. Хочет раздеться сама, он позволяет, но и сам участвует. Очень простое бельё. Многократно стиранное и ветхое. Хотела было отвернуться, но он не дал. Когда осталась полностью обнажённой, вдруг вскрикнула и обвила его шею руками. Прижалась к нему вся и аж дрожит…
- Что ты? Что с тобой?
- Возьми меня, скорей, я так хочу…
Ложится на неё и без особых церемоний приступает к коитусу. Но не успевает даже прислушаться к своим ощущениям. Когда член движется из влагалища, вдруг слышит, как она смеётся.
- Что-то не так?
- Нет, прости. Продолжай.
И снова – смех. Он ввёл его до конца, остановился. Спрашивает:
- Ты чего смеёшься? Ты надо мной смеёшься? Он для тебя маленький?
- Да нет, прости. Я тебя не предупредила. У меня такая проблема. Я всегда смеюсь, когда мне хорошо… Не могу сдержаться…
Он попытался сделать ещё пару фрикций, но этот гомерический хохот заставил остановиться. Лёг на спину. Она села в постели – и в слёзы.
- Когда же это кончится! Не могу ничего поделать. С кем только и что только не пробовала. Начинаю хохотать, и всё тут.
Тянется к члену, дрочит его. Он опять встаёт. Она перекидывает через него ногу и садится сверху. Но как только он оказывается внутри, начинает хохотать так, как будто её щекочут со всех сторон. Но он не подопытный кролик. Мягко, но настойчиво освобождается, встаёт. И, уходя в ванную, говорит ей, чтобы не забыла одеться, уходя.
Когда он вышел, её уже не было…
Месяца через три вдруг написала ему.
- Ты меня совсем забыл. Встретимся, даже не узнаешь, и не поздороваешься. А ведь мы знакомы…
Удалить анкету, скорее. Чтобы не получать от неё больше ни писем, ни записок. Даже симку сменить. А то вдруг позвонит…
Уржёшься…