— А ко мне сегодня ночью опять это.., немец приходил...Ты кстати имени его не помнишь?..
— Нет, он тогда, не представился, а чё хотел, опять крест хочет вернуть?..
— Нет, он про крест, как Балду нашли больше не упоминает, видать сам как то вернул, он последнее время все сумку требует забрать из подвала, а какого толком не объясняет, срок дал, тоже, как-то затейливо...
— Тимоха с Гошей сидели за столиком в недавно открывшимся кабаке грузинской кухни, наслаждаясь моментом, слушая музыку и важно на расслабоне потягивая дорогую кислятину из дешевых бокалов, закусывая её сулугуни больше похожим почему-то на брынзу, обильно политый какой-то кислой жижей и засыпанный мерзко пахнущей травой с трудно произносимым грузинским названием. Ожидая подружек, спустившихся в дамскую комнату припудрить носики, ну или может просто пописать, кто их там разберет этих девчонок.
— А затейливо это как?..
— Сказал пока Красное не станет еще краснее, превратившись в Синее, вот оно точно знает где...
— Красное, синее, чушь какая-то, если он тебе про мою и остальные фотки, так же говорил, удивляюсь, как ты их вообще тогда нашел, в этом сарае.
— Не, он чё-то, про нашу с тобой потерянную невинность наплел и я вспомнил место, где мы еще малолетками мацали Маринку...Я тут кстати её встретил недавно, замужем, вторым беременная...
— Ты её мацал, а я на крыше на шухере сидел...
— Потому, что сам дурак, как можно было перепутать , вот она тебя и выгнала...
И как вообще ты умудрился ей туда засунуть?..
— Как, как Маринка спиной повернулась, ну я и ткнул, а она как заорет, и все... «Скучал» вобщем, потом на крыше, тебя ждал...
— Ну я же говорю что дурак...
— Да пошёл ты...Мне одно непонятно, если немец к своим вещам так трепетно относится, чего же он тогда, нам за жевачку так и не предъявил, мы же её целый год потом жевали и ничегошеньки.
— Сплюнь, может пожалел, мы ведь ему, как никак, жизнь пытались спасти, Вальку остановили и скорую тоже я вызвал...
— Ты, ты мне бы и не поверили, у меня тогда голос был еще писклявый... А про Вальку то, ничего не слышал, вот ведь оторва была?..
— Нет, давно пропала, может замуж вышла и уехала куда?..
— Что то тут не так, коль ты немца спасал, чего он до тебя то, докопался?..
— Незнаю, из-за креста может и баул этот я тащил, а не ты...
— Слушай, а если у Митяя спросить, он же пожарным служит?..Ты тогда помнишь говорил, что это пожарники сумку подрезали?..
— Какого еще Митяя?..
— Ну, у Митяя... У Красного, он через два дома от меня живет...
— Чего, чего...У Красного ?..
— Ну погремуха у него Красный, баню любит, воды в доме нет, а баня под боком...
— Красный, значит...Это что ж получается...Бей красных пока не покраснеют...
— Вообще-то пока не побелеют, ты это к чему?.. Батьку Ангела из Адъютанта* вспомнил?..
— Да нет... Братишка покраснеют...Именно, что покраснеют...А потом не исключено, что и посинеют...Где ты сказал живет этот Красный, надо бы с ним точно поговорить...
— Но переговорить с Красным, так и не довелось, через день Тимоху отправили в Вильнюс в командировку, транспортировать из тамошнего совхоза в наш, двух импортных племенных боровов, а вернувшись из рейса он узнал что...
Митяя зарезал отчим, точно в день приезда Тимохи домой, спустя чуть больше недели после того разговора друзей в грузинском кабаке, где они так и не дождались своих подружек, те свалили по тихому на крутой тачке, с тремя кавказцами, сидевшими за соседним столом.
Отец Митяя умер рано, обожравшись беленькой, не выдержало сердечко, и мать не долго горевала , притащив в дом очередного собутыльника, с которым чуть погодя и сочеталась законным браком. Новый муж оказался не лучше и не хуже старого, и продолжив традицию, частенько прикладывался к стакану и охаживал свою благоверную новоиспеченную женушку, чем только не попади. Но, как выяснилось, то, что Митяй терпел в отношении родного батюшки, ни как не перешло по наследству по отношению к новоиспеченному папаше. Будучи однажды у родителей в гостях, (по случаю чего было небольшое застолье) он встал на защиту родной матери, за что и поплатился получив многократные разнокалиберные удары ножом, (которым прежний хозяин, нужно отдать ему должное, резал исключительно свинок) во все места, что только попались под руку, нетрезвому приемному родителю. И пока пасынок истекал кровью, как-то неожиданно став тому совершенно неинтересным, внезапно прмирившиеся супруги, продолжили прерванное на всякие там глупости застолье. И только к исходу вторых суток случайно, обнаружили, и это стало безусловно для обоих молодоженов неприятным сюрпризом, что Митяй, как то очень странно себя ведет, уснул на полу, посинел как баклажан, и при этом не подает ни каких признаков к пробуждению.
Вобщем посадить, на всякий случай, решили обоих, правда мать Митяя через полгода амнистировали по случаю ее беременности и малозначительности совершенного преступления. С мужем она развелась, с бухлом завязала, и замуж больше не вышла, растила свою дочь и помогала растить двоих детей Митяя. Недавно Георгий повстречал их на детской площадке, (где он украдкой подсматривал за своей дочкой). Сегодня это большая дружная семья с кучей детей, внуков, зятей и невесток.
Ну, а что же Митяй?.. Митяй лежит себе на бугорке, улыбаясь с керамического портрета, такой, каким и был при жизни, краснощёкий и красивый, точь-в-точь бесстрашный огнеборец с советского плаката, определенно, так как всетаки пострадал за родную мать, с небес наблюдая, на это семейное благолепие, ну и наверное радуется за них за всех...
* Адьютант его превосходительства Х/Ф
Продолжение