Товарищ, не в силах я физику сдать,
Механика мне надоела,
В глазах теоремы рядами стоят,
Черчение душу проело.
Седой и усатый профессор сказал:
- Ты кафедру двойками мучишь.
Пора уж, товарищ, и совесть иметь.
Стипендию ты не получишь.
Он с кафедры вышел – сознанья уж нет,
В глазах у него помутилось,
Упал он на чистый, блестящий паркет,
Упал, сердце больше не билось.
К нему подбежали с холодной водой,
Стремясь привести его в чувство,
Но старый профессор качнул бородой:
- Напрасно здесь ваше искусство
К ногам привязали ему сопромат
И труп чертежом обернули.
Потом потащили его в деканат,
И слёзы у многих сверкнули.
Всю ночь в деканате покойник лежал
В костюме студента одетый,
В руках он зачётную книжку держал,
Как будто готовясь к ответу.
Проститься с товарищем утром пришли,
Стояли товарищи плача,
На крышке от гроба стоял патефон
И весело пел «Кукарачу».
Напрасно старушка ждёт сына домой,
Ей скажут – она зарыдает,
А бедный студент уж лежит неживой
И горя-заботы не знает.
Эта пародия на песню «Раскинульсь море широко» была в ходу в пятидесятых годах. Автор мне неизвестен. Теперь она не актуальна. Высшее образование испоганено Ельциным. Дело продолжил Путин. Теперь двоек не ставят, знания не требуются, были бы деньги. Стипендии не платят.