20.СВАДЬБА
Свадьбу Даниель Рут и Николь Лоран назначили на январь. Впрочем это не совсем верно, а если быть точным, то совсем не верно. Потому что время свадьбы, этого символического перекрёстка их судеб, определяли вовсе не они, а мадам Бертезен, и советовалась она не с молодыми, а со своим мужем. Да и то сказать, как советовалась? Не очень-то она слушала его советы, разве что в той части, кого пригласить из числа губернаторских людей. Остальное она решала сама.
Мадам Бертезен не вмешивалась только в управление Тортугой и торговые дела мужа, остальные вопросы были в её власти. Управление островом – это была политика, а политику Диана Бертезен не любила, в торговые дела она могла бы вмешаться, если бы это были дела действительно коммерческие, но это были сплошные махинации и мошенничества – высший пилотаж коммерции, в которых она ровным счётом ничего не понимала, равно как и в каперских рейдах и прочих грабежах и разбоях.
Итак, свадьба была назначена на январь, потому что во французской стороне, на их далёкой родине, зимние месяцы: январь и февраль перед началом великого поста традиционно считались временем свадеб. И хоть это была народная традиция, а губернатор Тортуги и его супруга себя к народу, разумеется, не относили, но… Но тоска по французскому берегу брала своё и, придерживаясь обычаев, они не только соблюдали церковные правила, но приближались к родине.
Дамы занимались подготовкой нарядов к свадьбе. Николь хотела быть в красном платье, но её властная тётушка настояла, чтобы платье было белым.
– С тех пор как Анна Австрийская на свою свадьбу надела белое платье, все женщины из высшего общества выходят замуж в белом! – категорически заявила мадам Бертезен.
– Но, тётя, я не отношу себя к дамам высшего света!
– Это не имеет ровно никакого значения. Белый цвет стал почти традиционным, а в этом случае нужно придерживаться традиций! Твоя бабушка, наша с Франсуазой мама, нам всегда говорила: «Девочки, берегите традиции, и традиции сберегут вас». Теперь это же самое я говорю тебе.
Николь не стала спорить и легко согласилась. Ведь она была счастлива. Все счастливые люди покладисты. В конце концов, гораздо важнее, за кого ты выходишь замуж, а не в каком платье ты это делаешь.
Даниель Рут был в новом камзоле, вся свадебная принадлежность которого определялась бутоньеркой в петлице, из тех же цветов что и букет невесты.
Венчание должно было состояться до полудня. До церкви по обычаю шли пешком. Когда новобрачные опустились на колени перед священником, Даниель угодил коленом на платье Николь. Дамы зашептались: «В семье главным будет он, коли прижал подол невесты. Это верная примета!» Мадам Бертезен на это с сомнением покачала головой, скептически улыбнувшись.
Когда церемония закончилась и в приходской книге была сделана запись, молодожёны вышли из церкви через арку, выполненную из цветов. Это должно было означать вступление в новую жизнь.
На торжественном обеде в доме губернатора Тортуги гостей было немного, человек сорок. Это были чиновники с супругами и несколько капитанов, к которым благоволил губернатор. В числе приглашённых был и Арно Мегеро. Капитана с таким влиянием в Береговом братстве губернатор не мог не пригласить на торжество.
Его превосходительство приглашал также губернатора острова Сен-Кристофер, но тот не смог прибыть из-за столкновений с испанцами, в которых племянник господина Бертезена лейтенант Д,Эжен был ранен, а вице-губернатор убит.