Брат мой родился в далеком сорок пятом. В землянке вырытой на высоком берегу Волги. Города не было...совсем. Только печные трубы,как знак беды,торчали на пепелище. И вот к этим трубам стекался из разоренных деревень народ.
-Ой,бабоньки как жить-выживать будем.
-Да что ты заполошная. Чай немца отогнали таперь выживем. Гудели бабы.
Весна холодная. И хлеба нет. Хорошо еще выручала солдатская кухня. Постепенно город строился. А ребятишки тянулись к солнцу,как одуванчики. Школу надо строить.
И баню...а то завшивет народ-то. И вот теплая баня готова. Скорее сан-пропусник.
А бабы рады. Тут и вода горячая. И постирать можно. Как пережили...трудно сказать.
Но брат мой подрастал. А жилья на всех не хватало. Из землянки выбрались...а куда...Да в сараюхи,что строили наспех. А там крысы...огромные...серые.
Мама рассказывала...спать ложимся и закрываю мальца сеткой,чтобы не погрызли.
А скоро в школу. Уроки учить...а негде. На пеньке...пока темно не стало. А осень дождливая...и темнеет быстро. А зама студеная...в сараюхе холодно.
Не выдержали бабы. -Да что ж это. Немец в сарай загнал...так что же своя власть из сарая не переселит.
-Потерпите,бабы.
Мама моя сказала. -Я потерплю...он Анюта потерпит. А дети чем провинились.
Больница нужна. Школа нужна...А жить не надо. Тогда для кого школа нужна если ребятишки из сараюх не выходят. Жилье строить надо...для деток наших.
Семь лет,как войны нет...а люди в землянках...не дело это. Надо после работы жилье строить будем.
И вот наконец свое жилье...теплое. Светло и чисто. Мебели нет. Не беда. Дело наживное. Своими руками столы да стулья сделаем. Город оживал. Сажали тополя...растут быстро. До сих пор есть в городе те тополя,что сажали в те годы.
Старые...кряжистые. Но каждую весну зеленеют они. Неистребима жажда жизни.