Лаврентия раздражали любопытные приезжие. Они закидывали свой чемодан в багажник его машины, сами плюхались на переднее сидение и без умолку сыпали вопросами, маша рукой в сторону домов, рощ и пригорков: «А тут у вас что? А это как называется? А здесь почему так?»
Конечно, у города была своя история. Но она ничем не отличалась от истории десятков других населённых пунктов в том регионе: везде ровной поступью шли одни и те же процессы. Лаврентий считал, что история его родного города даже беднее, чем у соседних: в них хотя бы иногда происходили уникальные события, и даже в сонных деревнях в округе порой рождались выдающиеся полководцы, великие писатели или хотя бы знаменитые певцы и актёры, - и лишь в родном городе прошлое было совсем будничным. Лаврентию казалось, что своими расспросами приезжие как бы тычут ему в лицо этой будничностью, напоминают о неприятном: о том, в каких абсолютно негероических краях довелось родиться их водителю.
Раньше приезжих было мало, и надолго они не задерживались. Чаще всего им нужно было срочно попасть с железнодорожного вокзала на автовокзал; прихоть планировщиков расположила эти важные объекты на противоположных концах города, а приезжие не знали короткого пути и поручали себя местным таксистам…
Но власти решили развивать в регионе туризм. Рекламная кампания удалась, и число приезжих возросло. Правда, большинство из них, как в прежние годы, проносилось молнией с ж/д вокзала на автовокзал, стремясь в места с более богатой историей и более живописными ландшафтами; но были и такие, кто задерживался в городе на несколько суток. Они начинали с практических вопросов: «А где у вас банкомат? А куда можно сходить вечером поразвлечься?» - но потом всё равно неизбежно переходили на нелюбимые Лаврентием вопросы краеведческого характера. Приезжие ровным счётом ничего не знали о городе (что неудивительно, ведь он совершенно ничем и не прославился). Иным путешественникам было даже лень прочитать пару строк в справочнике или путеводителе, пару абзацев в интернете – они во всё рассчитывали пользоваться сведениями из головы водителя. Конечно, нельзя отрицать, что к этому отчасти располагала внешность Лаврентия: у него были серьёзные умные глаза, монументальные брови и строгие очертания губ; весь вид этого уже не очень молодого мужчины вызывал представление о мудрости и жизненном опыте. Приезжим было невдомёк, что он обладает мудростью ровно в таком же объёме, как остальные его земляки.
Однажды летом Лаврентию попались особо докучливые пассажиры: беспрестанно щебечущая молодая пара. Они громко обсуждали между собой пейзаж за окном, фотографировали его, сравнивали с какими-то местами из своих предыдущих поездок. И, как водится, ежеминутно задавали вопросы: «А как это называется? А что это у вас?»
В то утро Лаврентий был не в духе, а беззаботные пассажиры только усугубляли его плохое настроение. В таком настроении, бывает, хочется сделать посторонним мелкую пакость: это ещё не сильная злость, при которой хочется убить первого встречного, - но раздражение на весь мир, настолько едкое, что подмывает ругать чужих детей, не делающих ничего недозволенного, или нарочно посылать прохожих, спрашивающих дорогу, в неправильную сторону.
Демонстрировать это раздражение пассажирам было, понятное дело, недопустимо. Но оно рвалось наружу!
- А почему это озеро называется Серебряным? – прощебетала барышня. Мимо окон машины катилось сияющее под утренним солнцем большое озеро, и металлический блеск его волн уже сам по себе красноречиво объяснял, почему его так назвали.
- Потому что на его дне спрятан серебряный клад, - отвечал Лаврентий с невозмутимым лицом. ( А про себя думал: «Вот любопытная варвара! И хоть бы ещё вопросы задавала поинтереснее! Ну, смотрите, почемучки: солью я вам пулю – то-то вы будете краснеть, когда поймёте, что развесили уши на чистейшую выдумку!»)
- Кла-ад! – ахнули барышня и её супруг. – Как интересно!
- Да; у нас в старину жил разбойник, звали его Черноглаз. Он в жизни награбил много сокровищ, и когда почувствовал, что приходит сметный час, побросал всё своё серебро в озеро на глубину…
У барышни в руках блеснул экраном смартфон. Лаврентий поёжился: вдруг сейчас она примется искать эту историю в интернете и быстро раскусит обман? Но барышня лишь фотографировала плоские берега озера. «Нет, такая не догадается погуглить, - заключил Лаврентий. – Иначе она сделала бы это до того, как задать свой вопрос. А вернее – вместо».
- А этот клад не нашли? – деловитым тоном осведомился супруг.
- Пока нет.
- А ищут?
- Да каждый год ищут. Собираются водолазы и дайверы-любители со всей страны и прочёсывают озеро. Но там рельеф дна очень сложный, так что искать трудно.
- Ну ничего себе! А мы их увидим?
- Не увидите; они зимой ищут, - продолжил фантазировать Лаврентий. – Так удобнее: во-первых, купальщики не мешают, а во-вторых, в холодной воде и видимость лучше.
- А им не холодно? – ахнула барышня.
- А у них термобельё! – отрезал Лаврентий.
За окнами машины уже виднелся безымянный крутобокий холм, поросший лесом.
- А это у вас что?
- А это Банановая гора. – Лаврентий уже не был раздражён: легковерие пассажиров развеселило его. Но его воображение уже взяло хороший разгон, и он не мог его удержать.
- А почему банановая? Там же одни ёлки растут!
- Один деятель у нас в своё время собрался выращивать там бананы. Весь склон засадил. Но он не учёл, что у нас климат неподходящий, и все саженцы у него погибли. А название прижилось…
- Надо же, до чего люди додумываются! – обескураженно пробормотал молодой человек.
- А это что за дворец такой? – и супруги повернули головы в сторону яркой многоэтажки с лепнинами и полуколоннами. Её построили когда-то в докризисные тучные годы, чтоб продавать в ней элитные квартиры, но она по сей день стояла полузаселённая.
- Это? А это когда-то в наши места Тина Тёрнер хотела на гастроли приехать. А у этих американских рок-звёзд вкусы и запросы – ого-го! Вот она и заявила, что во время гастролей согласна жить в помещении уровнем не ниже дворца. Дворец-то, как видите, построили, да только она в последний момент гастроли отменила. Ну, так он до сих пор и стоит…
- А внутрь туда пускают?
- К сожалению, нет.
- А почему-у?
- Ждут, может, к нам приедет ещё какая-нибудь суперзвезда из-за рубежа, и тогда он пригодится…
Лаврентий был в ударе. Его фантазия летела. Он одним словом превращал унылые затопленные котлованы заброшенных долгостроев в обильные садки процветающих рыбных ферм. Он выпрядал из названий неказистых деревенек имена великих героев, защитивших родные края от страшной беды. Он селил в типовых панельных домах окраинных улиц талантливых художников и актёров академического театра. Он отыгрывался, мстил за все те годы унижений, печали и скуки, когда ему давали почувствовать, что у его родного города слишком будничное безликое прошлое. И он дарил ему новое прошлое: цветистое, богатое, героическое, златотканое! К концу поездки он заметно повеселел, и даже в голове у него сама собой заиграла радостная песенка.
Супруги вышли из машины, подхватили свои сумки и чемоданы и, рассыпаясь в благодарностях за интересный рассказ, пошли своей дорогой.
Лаврентий нажал на газ и уехал.
На том бы всё и закончилось, но молодые супруги всё-таки не были так ленивы, как показалось шофёру. Они потрудились подробно записать его рассказ о родном крае и вывесить в соцсетях. А по соцсетям, как издавна известно, всё разносится с молниеносной быстротой: и кристальная правда, и самые феерические домыслы…
И вот на стоянке такси в городе уже стояли туристы и просили отвезти их к Банановой горе, ко дворцу Тины Тёрнер или в деревушку, где родился былинный герой. А недоумевающие таксисты крутили у виска пальцем, разводили руками и получали упрёки в незнании истории родного края…
Когда подобное приключилось и с Лаврентием, он не сразу вспомнил свои летние фантазии. А когда вспомнил, в его душе заскрёб жёсткими челюстями жук-точильщик. Наутро таксист пригнал свою машину к офису местной турфирмы, взбежал на крыльцо, торопливо протопал в кабинет:
- Понимаете, это я заварил всю эту кашу! Летом одни пассажиры меня достали своими расспросами – вот я им лапши на уши и навешал… Я и не думал, что всё так обернётся. Надо срочно написать в интернет опровержение, пока не поздно. Хотя, наверно, уже поздно… Теперь, наверно, сраму о нас будет на весь свет…
Директор турфирмы огорошенно молчал пару минут. Затем он поднялся из кресла и сказал Лаврентию:
- Слушайте, не надо никакого опровержения. Наоборот, эти Ваши идеи лучше развить и дополнить. Ведь это же отличная низовая инициатива… Мы с коллегами как раз долго ломали голову, какие местные достопримечательности способны привлечь туриста… Но Вы правы, их проще придумать с нуля! Знаете, вот в Германии для привлечения внимания к одному городу специально выдумали такую штуку – Билефельдский заговор! И у Вас получилось примерно то же, но только с обратным знаком. И ведь сработало, просто поразительно! Знаете, по-настоящему Вам полагается гонорар и роялти как автору идеи! Давайте, я позову нашего юриста, и мы с Вами оформим договор… Представляете себе в будущем автобусные туры к Банановой горе и Серебряному озеру?
- Постойте; но ведь это же всё неправда! Меня же любой историк запросто опровергнет, любой краевед… или просто человек с критическим мышлением…
- Во власти современного человека превратить выдумку в правду. Скажем, на той же «Банановой горе» можно теплицу разбить, на Серебряном озере в самом деле проводить слёты дайверов (только, конечно, не зимой). А в тот ЖК, который Ваши пассажиры назвали «дворцом», можно действительно пригласить какую-нибудь зарубежную звезду. Но это уже, когда наш бизнес разовьётся, и мы сможем оплатить ей дорогу. Вам нравится такая идея?
- Как говорится, пуркуа бы и не па… А всё равно как-то совестно… Я же всё-таки наврал…
- Не называйте это враньём, назовите… м-м… ректификацией действительности. Вы подарили нашему городу более интересную реальность – разве это плохо? И блестящее прошлое. А без славного прошлого город не стоит, верно?
22 августа 2023