Помимо меня, Лариса Алексеевна вызвала вожатую шестого отряда, и вместе с Дианой мы торопливо вошли в кабинет директора.
-Что случилось вчера с полотенцами? - отрывисто бросила Лариса Алексеевна, - во время умывания детям нечем вытереться?
-Прачечная не выдала полотенца на обмен, - быстро заговорила Диана, - мы ходили несколько раз, но получить полотенца сможем только сегодня в обед.
- Это всё потому, что вы, Диана Владимировна, безответственно подошли к своим обязанностям, - ледяным тоном заметила Лариса Алексеевна, - и не надо думать, что эти вопросы решает только воспитатель. Вы тоже обязаны смотреть за порядком в отряде, следить за одеждой и внешним видом детей!
Диана согласно кивнула несколько раз, и я подумала, что не так уж и не права наша директор.
-Надежда Вячеславовна, - голубые глаза Ларисы Алексеевны едва ли не пробуравили меня насквозь, - план работы вашего отряда откровенно слабый. Все мероприятия нужно подробно расписывать, и постарайтесь внести что-то новое. Слишком стандартно, слишком шаблонно. Детям может показаться скучно в лагере, и они начнут проситься домой. А это недопустимо. Всё понятно? Свободны!
У входа в здание стоял Елисеев.
-Что, влетело от Ларисы? - не без ехидства поинтересовался он.
-Со всеми случается, - мне удалось сдержаться, - а ты тут что делаешь?
-Пришёл по делу и всё услышал. Окно открыто...
-Подслушивал, значит, - усмехнулась я.
В ответ он крепко ухватил мою руку:
-Вот не шарахайся от меня, и проблем будет намного меньше!
-Нет у меня никаких проблем! - я попыталась освободиться, но с первого раза не получилось. И тут же послышался резкий голос Ларисы Алексеевны:
-Надежда Вячеславовна, свои личные дела оставьте, пожалуйста, на другое время. Вас предупреждали, что в лагере нужно забыть всё, чем вы жили до этого. В том числе и личные переживания. Поторопитесь вернуться в отряд, уже идёт построение на завтрак.
Вспыхнув, я резко повернулась и наткнулась на внимательный взгляд Анатолия Николаевича. Да что же такое с утра пораньше? Чуть не бегом бросилась прочь, услышав где-то далеко за спиной:
-Как идёт подготовка к большому спортивному мероприятию, Сергей Иванович? Да и до "Зарницы" рукой подать.
Теперь улыбка ясно ощущалась в голосе Ларисы Алексеевны. Вот так, значит. Нелепые ухаживания или даже приставания Елисеева - только мои личные дела. Можно думать, это я к нему приставала. До чего же всё несправедливо! Как и замечания по плану. Странно, но ведь Анатолий Николаевич сам хвалил этот план. А сейчас промолчал. Он появился чуть позже, но слышал замечания, сделанные мне Ларисой Алексеевной. И промолчал!
Я рассказала Илье Андреевичу о причинах срочного вызова к директору, умолчав про инцидент с Елисеевым.
-Не надо огорчаться, Надежда Вячеславовна! В отряде у нас всё хорошо, дети всем довольные, и вас они полюбили. Вон, хвостом за вами ходят, особенно мальчишки, - улыбнулся мой воспитатель, - я разговаривал с Анатолием Николаевичем, он очень хвалит вас.
Мне стало чуть полегче. Но все мысли вертелись вокруг какой-то несправедливости, и вновь очень сильно захотелось увидеть Михаила - с ним всегда хорошо, спокойно. И чтобы он обнял меня и поцеловал. Как я устала без его неповторимой улыбки!
Мама и папа ещё не приезжали ко мне ни разу. Наверное, у папы сломалась машина, иначе они давно бы навестили меня. Надо позвонить домой вечером. Телефоны в лагере имелись в кабинетах начальства и медсестры, но часто пользоваться ими мы не могли. Пару раз, когда звонила родителям, сначала набирала номер Михаила. Длинные безответные гудки огорчали едва ли не до слёз. И Луна на мои призывы не отвечала...
В "тихий час" обсуждалось завтрашнее спортивное мероприятие и предварительные этапы "Зарницы". Помощница Елисеева Оля Рыбкина бегала по отрядам и без устали повторяла, как и что нужно делать.
Общаться с ней получалось мало, так мы все были заняты. В этот раз она успела сообщить новость: её двоюродный брат Павлик, та самая симпатия нашей Лены, неожиданно уехал в спортивный лагерь и останется там до конца лета. "Просчиталась наша Леночка", - засмеялась позже Диана.
Спортивный праздник оказался действительно красивым, ярким, весёлым. Соревнования по плаванию, бегу и прыжкам, эстафеты и спортивные игры радовали всех; Елисеев выставлял и записывал оценки, потом вместе с Рыбкиной, которая "судила" плавание, подсчитывали баллы. Казалось, всё идёт прекрасно. Перед самым обедом состоялась главная командная эстафета, и именно за неё начислялось больше всего очков. Второй отряд не смог стать соперником ни нам, ни первому отряду. Мои пионеры проявили потрясающую волю к победе и мужество. Все без исключения, и даже девочки.
Занятая неотложными вопросами, в отряд попала в "тихий час" и по обычаю сначала заглянула в спальню к девочкам. Тишины там не было, хотя дети устали, переволновались, и я предполагала, что они спят без задних ног. Честно говоря, отдохнуть в тишине давно уже тоже хотелось. Мы так уставали, что засыпали мгновенно, едва голова касалась подушки. Пару раз удалось подремать в "тихий час", и это показалось настоящим счастьем!
-Что здесь происходит? - прошипела я, заметив, что часть девочек всё же спала.
-Надежда Вячеславовна, тут такое...
-Разве это справедливо?
-Зачем нужны такие соревнования?
Поняв, в чём дело, кинулась в спальню к мальчикам. Там не спал никто. Илья Андреевич встретился на пороге и успел шепнуть:"Может, вам удастся их успокоить?"
У меня упало сердце. Как можно успокоить наших маленьких спортсменов, которых просто засудили в основной эстафете? Командир отряда, один из лучших наших атлетов, лежал, уткнувшись лицом в подушку, и не было никакой возможности добиться от него хоть слова.
-Ребята, результаты ещё не объявили! Идёт подсчёт, все видели, что в главной эстафете вы лучшие.
-Подсчитали уже!
-Первому отряду все баллы!
-Они нечестно победили!
Напрасно попыталась успокоить своих мальчишек. И самым страшным показалось то, что они больше не верят в справедливость.
-Да что вы можете сделать, Надежда Вячеславовна! Физрук уже сказал первому отряду, что они победили во всех эстафетах и во всех соревнованиях! А пионербол завтра, но это отдельно.
-Вот видите, мы ещё можем бороться!
-Конечно, можем! Но и там можно засудить кого угодно. А первый отряд - любимчики физрука!
Раздумывая, что можно сказать и вообще что делать дальше, я увидела в окно пионеров отряда Дианы. Они сегодня дежурили по лагерю. Дети сообщили, что ко мне приехали. Наконец-то, обрадовалась я! Наверное, родители заехали, по дороге на дачу. Дни недели давно перепутались, всё смешалось в одну длинную лагерную бесконечность, и о том, что сегодня пятница и все работают, я даже не подумала. Заторопилась к главному входу, однако не увидела папиной машины. Странно, но удивиться не успела. За воротами, откуда ни возьмись, появился Михаил. Он словно вырос из-под земли. Я повторила эти слова, выходя к нему.
-Привет, привет! - обменявшись рукопожатием, мы никак не отпускали других друга. Лёгкий поцелуй в щёчку, какие-то слова и улыбки.
-А твои пионеры глаз с нас не спускают, - негромко засмеялся Михаил.
-Ага. Доложат теперь всем, - с улыбкой ответила я, - а машина твоя где?
-Вон за теми кустами. От солнца спрятал.
Мы медленно приблизились к автомобилю, прошли дальше, и скоро лагерь скрылся за деревьями.
-Наденька, я так соскучился, просто сил нет. Планировал в субботу приехать, но не удержался.
Я повернулась к Михаилу и хотела ответить, что тоже не осталось сил. Без него. Но сказать не получилось. Мы стали целоваться и обниматься, и я почувствовала лёгкое головокружение. На несколько минут всё отодвинулось куда-то далеко - лагерные проблемы, дети, несправедливость. Ничего не осталось, только лес и мой любимый человек.
-Наденька, я люблю тебя! Очень сильно! И не понимаю, как можно было жить без тебя раньше.
-Тоже не понимаю. И тоже очень тебя люблю!
-Ты грустная какая-то, или мне показалось?
-Не показалось. Никогда не думала, что с детьми могут поступать несправедливо.
Торопясь, поведала Михаилу о соревнованиях.
-Вот как так можно? Это же обман! Как можно обмануть детей? Они же на всю жизнь могут разувериться в справедливости! Как вообще можно обманывать? Не понимаю!
Михаил внимательно посмотрел на меня:
-Иногда случается ложь... во имя чего-то большого или важного.
-Это когда врач не говорит правды больному?
-И это тоже. А в спорте бывают подобные обманы, - медленно произнёс Михаил, - но ты права: это дети. А к ним нужен особый подход... Что думаешь делать?
Никакого плана у меня не было, и я ответила, что поговорю с физруком. А если потребуется, пойду к руководству лагеря.
-Думаю, правильное решение. А что у вас за физрук такой? Хорошо его знаешь?
Смутившись от неожиданного вопроса, коротко ответила, что мы все знакомы по институту.
-Наденька, могу предположить: физрук таким образом завоёвывает дешёвый авторитет у старших ребят. Или... он неравнодушен к тебе и мстит за что-то, - лукаво улыбнулся Михаил.
-Скажешь тоже! - вспыхнула я.
-Ну, пошутил, пошутил, не обижайся. Да, обязательно иди к руководству. Твой воспитатель не присутствовал на этих соревнованиях, поэтому бороться придётся одной. Вспомнил сейчас:
"Защищают так честь и любовь, и достоинство спорта.
Но сердца не разбиты - пролился особенный свет.
В спорте так: кто - кого, пусть победу отпразднует кто-то.
Иногда пораженья бывают достойней побед!" *
-Что это? - удивлённо спросила я.
-Когда-то от тренера услышал, после проигрыша из-за подлой судейской ошибки. Баскетболом занимался, в институтской команде играл.
-Запомнила стихи. Очень хорошие, спасибо.
У машины долго прощались, хотя отведённые полчаса на свидания с родственниками уже давно истекли.
-Не ожидала тебя сегодня увидеть, - грустно призналась я, - и расставаться так не хочется...
-Да, я такой! Появляюсь всегда неожиданно, - засмеялся Михаил, - не грусти, Наденька. И напоминаю: моё приглашение на отдых остаётся в силе. Поедешь со мной?
Мне очень хотелось поехать. Но ответила со сдержанной улыбкой:
-Надо подумать.
Два тяжёлых пакета с гостинцами и подарками, которые я ещё не успела посмотреть, помогли донести до отряда дежурные пионеры. По дороге они расспрашивали, кто ко мне приезжал, и услышав, что брат, пообещали сообщить новость Диане Владимировне. Надо действовать, и я побежала искать Сергея Елисеева. Пробираясь через кусты по еле заметной тропинке, которой мы пользовались лишь тогда, когда не видели дети, я нос к носу столкнулась именно с ним! Увидев меня, Сергей засмеялся:
-Так, Надежда Вячеславовна! Нарушаем правила, ходим запретными дорожками.
Мне послышалась какая-то двусмысленность в его словах, и стало ещё более неприятно.
-Сергей, это правда, что все баллы за соревнования подсчитаны?
-Конечно. Твои вполне законно получили второе место, молодцы, поздравляю!
-А сколько баллов ты снял первому отряду за нарушения на эстафете? - уточнила я, едва не задрожав от возмущения.
Сергей переменился в лице.
-Какие баллы? О чём ты?
-Вот только не надо прикидываться! Первый отряд нарушал несколько раз правила эстафеты, и ты это прекрасно видел. И все видели. Мои шли честно до конца, поэтому отстали и проиграли эстафету. Так почему первый отряд не наказан за нарушения?
-Вот что ты сейчас хочешь?-раздражённо произнёс Елисеев, - сколько баллов не снимай, у твоих всё равно второе место, по общему итогу.
-Да какая разница! - возмутилась я, - почему ты судишь несправедливо? Дешёвый авторитет у первого отряда решил завоевать? Или... есть ещё причина?
Я вспомнила слова Михаила. Сергей замешкался с ответом:
-Какую-то ерунду городишь! И вообще, мне некогда, иду как раз докладывать о завершении мероприятия. А на вечерней линейке будут объявлены результаты. Так что не мешай! Иди к себе в отряд.
Ну уж нет! Ярость придала мне сил, и, развернувшись, я побежала в сторону администрации лагеря. Где-то за спиной слышались быстрые шаги Елисеева; он что-то кричал, но я не расслышала, лишь только прибавила ходу.
*- стихотворение автора.
Фотографии из личного архива автора.
(продолжение следует
http://proza.ru/2023/08/30/1380