От самого себя ли убегал Толстой? Или для того, чтобы успеть познать что-то новое, то, что томило душу, но не могло быть определено умом.
Он не мог ограничиваться своими прежними идеями, не мог не понимать, что многоплановая жизнь куда разбообразнее теории.
Жене Толстой пишет, что покидает мирскую жизнь, "чтобы жить в уединении и тиши последние дни своей жизни". Кто поверит в то, что такой титан, как Толсотй, будет жить в уединении и тиши? Он уходил для совершенствования, хотя нам следует избегать одиночества с целью улучшения нашей нравственности - на самом деле, следует проверять себя в обществе. Одиночество, монашество не могут проявить всю многогранность человеческой натуры.
Побег был попыткой перерождения и обновления - не случайно на пороге смерти Толстой произносит слово "истина". Поиск истины - вот в чем призвание рода человеческого от древних времен до наших дней. Но люди, как метко замечает Феофан Затворник, лишь успевают "заглушить, заморить на время духовный инстинкт".
Пишут, что у покидающего Ясную Поляну Толстого не было плана действий. Какой план действий может быть у смертного человека, который находится в поисках сокровенного знания?
Умиравший на станции Астапово хотел поверить веру знанием.
Все мы родом из детства - Толстой родом из той "зеленой палочки", на которой - рецепт всеобщего счастья.
Кто знает, может старик желал, наконец, обрести эту тайну всеобщего благоденствия (хотя тайны в этом нет - любовь друг к другу, единственное, что может удержать человека от превращения в животное), может - полагал, что в пути ему откроется нечто большее, чем секрет "зеленой палочки".
Впрочем, не пребывали в любви оппоненты Толстого. Так, упомянутый уже Феофан Затворник именует автора "Войны и мира" "бесовым сыном". Но, в отличие от Фауста, Толстой так и не дожил до того момента, когда мог воскликнуть: "Остановись, мгновенье, ты прекрасно!"