В два часа ночи хозяйка все еще сидела на кухне, уставившись в экран телефона, и думала: «Вот сейчас перейду на новый уровень, и тогда пойду спать». Игра затягивала.
В этот момент в буфете в очередной раз загрохотало. Ну, может и не загрохотало, но в тишине ночи звуки показались особенно громкими.
– Люська, ты задолбала, – раздраженно сказала женщина, не отрываясь от телефона.
Тут взгляд ее упал на рыжего кота, который неосторожно сунулся в кухню на предмет чего-нибудь перекусить.
– Ты чего мышей не ловишь, Рыжий? – спросила она. – Ладно, завтра закончу...
Она отложила телефон, сгребла котика в охапку и поднесла к буфету.
– Кто мышей будет ловить, а? – спрашивала хозяйка, нежно тыча кота в дверцу буфета.
Кот молчал, на его морде было написано выражение «Моя твоя не понимай». Тогда женщина открыла дверцу, достала две большие пластиковые коробки с крупами, чтобы расчистить плацдарм, и сунула котика в буфет.
– Рыжий, ищи! – скомандовала она коту, как собаке.
Несколько секунд он растерянно моргал, и вдруг насторожился.
– Ага, ты понял, наконец!
Рыжий сделал мягкий шаг внутрь буфета, отодвинул лапой маленькую коробку и застыл. За коробкой сидела маленькая мышь, она смотрела на рыжего убийцу, не мигая, но не убегала, словно загипнотизированная.
Тут женщина внезапно поняла, что кот ведь сейчас неминуемо мышку сожрет, и завизжала. Визг прорезал дом, ночная тишина вздрогнула и исчезла.
– Люська, беги!!! – воскликнула хозяйка, хватая Рыжего на руки.
Из спальни прибежала дочь.
– Мам, что случилось? Тебе плохо?
– Нет, все нормально. Я тебя разбудила? Извини, тут такое дело...
– Да нет, не разбудила, я еще не спала, в телефоне играла.
Мать встрепенулась.
– Как в телефоне? В два часа ночи?! Что ж это такое, сколько раз я тебе говорила, что это вредно!
Пока они так препирались, рыжий кот бесшумно вытек из рук хозяйки, впрыгнул в буфет, подцепил лапой мышку, взял ее в зубы – и выпрыгнул в форточку.
– Аааааа! Люсенька! – завопила мать. – Он нашу Люську съел!
– Это ты, мама, виновата! Зачем ты натравила Рыжего на бедную мышку?!
– А чего она в буфете грохочет по ночам?
– А нечего по ночам сидеть на кухне!
– Я в телефоне играла!
– Сама играешь, а мне не разрешаешь!
Мать махнула рукой, подошла к буфету, чтобы поставить на место коробки с крупами, и замерла: из темноты на нее смотрели два глаза. Там сидела вторая мышь. Дочь, не дыша, тоже подошла. Они стояли, смотрели на мышь, а мышь смотрела на них.
– Мам, – прошептала дочь, – а может, та, у Рыжего в зубах, была не Люська? Может, Люсенька – это вот эта?
– Давай спросим ее, – ответила мать шепотом.
Они посмотрели друг на дружку и захихикали. А когда снова заглянули в буфет, мышки там уже не было.
За окном на подоконнике, уютно обняв лапы хвостом, примостился Рыжий, и думал: «Люська, не Люська, какая разница? Лишь бы человек был хороший».