Воспоминания
Моя мама родила тринадцать детей, но выжили только пятеро. Старшая Шура с 1912 года рождения, дальше старший брат Иван, потом Александр, Тоня и я. Я – последыш, как мама меня называла. Родилась просто так, уже совсем никому не нужная. На меня никто не обращал внимания. Тоня старше меня на полтора года, всегда называла меня дурочкой. А Шура была старше меня почти на двадцать лет, я для неё была ребёнком, она меня жалела и оберегала.
До войны мы жили, думаю, что хорошо по тогдашним меркам. Дом у нас был рубленый, прочный, не очень просторный; две комнаты и две печки. В одной комнате жили мать с отцом и мы, младшие, а в другой половине – старшие дети. Мама даже сдавала угол квартиранту, мужчине с мальчиком, в которого я была влюблена.
У нас была корова, курицы, свиней мама не держала.
Одевались мы всегда чисто, хорошо, добротно. Помню, как мы ходили на пасху в молельный дом к родственникам (мы были староверами), мама нас с Тоней одела в красивые пальто из хорошего сукна или драпа, сшитые руками старшей сестры Шуры, на головах капоры, на ногах кожаные сапожки.
Я училась хорошо, очень любила петь и читать стихи. Особенно любила басни Крылова. До сих пор помню «Ворону и лисицу».
Я училась в четвёртом классе, когда одноклассница пригласила меня к себе в гости. Она почему-то захотела со мной дружить. Я пришла к ней в дом. Это была огромная квартира с красивой мебелью, в зале стояло пианино; я первый раз его увидела. Я поняла, что мы с ней не можем быть подругами, я не смогла её пригласить к себе в дом.
Однажды, ещё до войны, мама с Шурой и Иваном поехали на сенокос. Решили взять меня с собой. У меня была красивая маленькая сумочка и ещё раньше мне мама дала денег. Подходя к станции, я увидела женщину, которая продавала пастилу и вафельки. Я остановилась, чтобы купить сладости. А когда поднялась на платформу, никого не было. Может быть они подумали, что я села с ними вместе или вернулась домой. Теперь уже не знаю. Я расплакалась, подошла женщина и спросила отчего я плачу. Я ей рассказала. Она мне посоветовала подождать следующую электричку и сесть на неё. Что я и сделала. А где выходить я не знала, вышла через одну остановку. Смотрю луга кругом. Люди косят траву группами. Подбегаю к одной группе – нет не они, к другой – опять не они. Так пробегала весь день, стало уже темно и большинство людей уходили на станцию. И я в конце концов уставшая, измученная поисками и зарёванная тоже пошла к станции. Там люди меня поняли и посадили на электричку в обратную сторону и велели сойти через одну остановку. Свои сладости я так и не попробовала. А дома меня уже искали, сообщили в милицию. Они подумали, что я не уехала, а пошла домой и со мной что-то случилось.
Когда началась война, я перешла в пятый класс. Ивана сразу забрали на фронт.
Сашу, как только он закончил школу, отправили учиться на лейтенанта, а потом на фронт. Отца на фронт не взяли, у него была броня, не знаю по какой причине.
Улица, на которой был наш дом, находилась рядом с заводом. Над нами кружили самолёты и иногда сбрасывали бомбы.
Отец вырыл в огороде глубокую яму, там была деревянная лестница, по которой мы спускались, а сверху эта яма покрывалась щитом из досок. Не знаю насколько это было прочное укрытие. Но как только завывала сирена воздушной тревоги, мы туда прятались. Один раз бомба взорвалась прямо у забора завода. Мы потом ходили смотреть. Это было страшно.
Пока у нас была корова, было ещё не очень голодно, всегда было молоко. Хлеб нам, детям выдавали в школе по кусочку чёрного в день.
И вот однажды я шла из школы мимо роддома, смотрю сидит тощая собака и смотрит на меня грустными голодными глазами. Мне стало её жалко, и я отломила от своего куска хлеба кусочек и дала ей. А она набросилась на меня, опрокинула и укусила в щёку. Я вся истекала кровью. Что было дальше не помню, так как потеряла сознание. Потом сторож, наверное, отогнал собаку. Когда пришла в себя, то увидела рядом с собой Шуру, она кричала на сторожа: «Почему собак на цепи не держите?! Убили ребёнка!»
Шура подняла меня, и мы пошли с ней в травмпункт. Там мне что-то сделали и перевязали. Мне было очень больно.
С этой болью и повязкой я продолжала ходить в школу. Это всё: травма и падение сильно на меня повлияло. Мне, наверное, не нужно было ходить в школу, а лечиться. Но родители почему-то не обратили на это внимание. Да просто им было не до меня. Наверное, было сотрясение, потому что я плохо соображала, а Тоня называла меня глупой. Вообще эта рана осталась на всю жизнь и этот шрам на щеке… Я стыдилась этого шрама. Потом я всё-таки перестала ходить в школу.
Последующие годы войны стало голодно.
У нашей коровы пропало молоко. Родители её продали. На деньги от продажи коровы жили какое-то время. А потом стало плохо.
Я постоянно хотела есть. Иногда выскребала ногтями из ларя для корма последние остатки зерна и ела. Летом, когда видела, что никого нет и никто за мной не наблюдает выкапывала картошку в огороде. Мыла её в бочке для дождевой воды и ела прямо сырую.
Ещё до окончания войны я пыталась учиться в вечерней школе, но так ничего и не получилось; мне мешало постоянное чувство голода, мой шрам и последствия травмы.
Как мы все радовались, когда сказали, что война закончилась.
После войны пришёл с фронта Иван. Всю войну прослужил танкистом, был награждён медалями. Про войну никогда не рассказывал, с работой у него что-то не заладилось и начал выпивать. Саша дослужился до майора, женился и находился до 1946 года в Германии в воинской части.
Шура занималась шитьём и этим зарабатывала. Тоня закончила 10 классов и пошла учиться на бухгалтера. В 16 лет я пошла работать на завод. Я была очень маленькая и худенькая. У меня была наставница, очень хорошая женщина, всегда жалела меня и говорила: «Робёнок ты мой!»
На обед у меня всегда был уже кусок батона, я поливала его чаем и посыпала сахарным песком. Это было очень вкусно.
У меня было лёгкое пальтишко, ещё с войны осталось, оно было старое и потрёпанное, зимой в нём было холодно ходить на работу, а в цеху было очень холодно, не топили. И Шура сшила мне пальто из своего старого, перелицевала. Получилось хорошее пальто драповое с подкладкой, да ещё с воротником из котика.
Ну пошла я в этом пальто на работу и в первый же день облила его клеем.
Как же я плакала, не знала, что делать.
Пришлось всю зиму ходить в старом лёгком пальто.
Пережив войну, я знаю, что такое голод. Современные дети не знают, что это такое. Некоторые выбрасывают хлеб целыми булками в мусор, хотя бы раскрошили и птицам насыпали.
2021 г. (Отредактировано 2023 г.)