Натурализм и благополучие. Томас В. Кларк
Социальное неравенство
Натуралистическое понимание того, что не существует привилегированных или особенных людей, а есть только удача в наших детерминантах, также может помочь сформировать отношения и политику в области социальной справедливости и неравенства. Разоблачение мифа о тех, кто в конечном итоге сделал самого себя, привлекает внимание к истинным причинам успеха и неудач в жизни.
Причины успеха
При детерминированном понимании поведения мы видим, что экономически успешные достигли своего уровня благодаря удачным генетическим возможностям, воспитанию, образованию и связям. Не для того, чтобы сбросить со счетов важность способностей к тяжелой работе и самодисциплине в достижении своих целей, а только для того, чтобы сказать, что такие способности также в конечном итоге завещаны нам нашими биологическими и экологическими обстоятельствами; они не являются добродетелями, созданными самими. Это понимание не умаляет социальной ценности индивидуального успеха или нашей оценки чьего-либо таланта, гениальности и оригинальности; но оно помещает их в более широкий контекст, в котором они возникли. Восхищение остается, но обусловлено осознанием того, что талантливым и успешным в конечном итоге повезло с их способностями и достоинствами. Как бы странно это ни звучало, в конечном итоге они не заслуживают своего богатства или успеха, даже если они определенно заслуживают, как и все мы, возможности добиться успеха.
Бедность и американская мечта
Точно так же мы можем понять неспособность продвинуться вперед не как неудачу, не как итог самостоятельно выбранного пути, а как результат множества формирующих и ситуативных причин. В отношении бедности нет глубокой загадки; скорее, существует множество социально-экономических условий, которые, если бы они были устранены, увеличили бы социальную мобильность и предоставили бы возможность процветания большему количеству людей. Во многих случаях мы, конечно, не знаем всей причинно-следственной истории, но признание существования такой истории ставит под сомнение предположение, что бедные каким-то образом заслуживают быть бедными, что они могли и должны были добиться успеха в неблагоприятных условиях, с которыми они столкнулись.
Миф о так называемой американской мечте состоит именно в этом предположении: что у всех есть равные шансы на успех; если вы не добьетесь успеха, вам некого будет винить, кроме себя, в какой бы ситуации вы ни оказались. Этот идеал предельной личной ответственности отвлекает внимание от бесчисленных причин, которые формируют человека и его перспективы, и приводит к выводу, что люди глубоко заслуживают своего экономического статуса. Неудивительно, что это помогает оправдать социальную политику невмешательства, в которой неравенство рассматривается как отражение справедливых результатов самостоятельного личного выбора. Бросьте вызов мифу о самосозидании и оправданию неравенства как заслуженного краха, расчистив путь для политики, поддерживающей развитие сообщества, образование, профессиональную подготовку и другие требования для личного продвижения. По иронии судьбы, американская мечта будет с большей вероятностью осуществлена, если делание самого себя будет поставлено под сомнение.
Натурализм и прогрессивная политика
Не ускользнет от внимания читателя, что натурализм, представленный здесь, оказывает поддержку тому, что многие могут считать либеральной, прогрессивной политикой в области уголовного права и социальной справедливости (эта приверженность сохраняется ниже в других областях политики). Это связано с тем, что либералы, в большей степени, чем консерваторы, по своей природе более восприимчивы к свидетельствам, противоречащим убеждениям, ограничивающим права и возможности якобы привилегированных, «заслуживающих» групп. Либералы, по шкале измерений личности «Большой Пятерки», хорошо обоснованным психометрическим инструментом (Goldberg, 1992), демонстрируют большую «открытость к опыту», чем консерваторы, поэтому они более склонны к исследованиям и менее устойчивы к изменениям, чем консерваторы. Консерваторы, с другой стороны, проявляют больше «добросовестности», что связано с потребностью в структуре, порядке и стабильности (Carney, 2008).
Консервативная социальная политика часто (не всегда) основана на традиционных представлениях о человеческой природе и социальных иерархиях, которые имеют мало или совсем не имеют эмпирической основы, например, вера в то, что экономическое положение в жизни как итоговый результат человека самого себя сделавшего, полностью заслуженно. Те, кто основывает свое мировоззрение на доказанных фактах — те, кто более открыт для того, что говорит наука, — будут склонны отвергать подобные убеждения и оправдывающую эти убеждения политику, в конечном итоге оказываясь на либеральной стороне политического спектра (Mooney, 2012). Поэтому не случайно, что согласно опросу Pew Research Center 2009 г., только 6% ученых назвали себя республиканцами (Pew Research Center 2009, p. 5), и что высшие учебные заведения, дружественные к исследованиям, основанным на фактах, в своей политике склонны к либеральности.
Это не означает, что все натуралисты являются либералами; либертарианцы невмешательства, которые нередко встречаются среди атеистических и скептических групп, обычно не апеллируют к сверхъестественному, выступая за сокращение сети социальной защиты. Это говорит о том, что для того, чтобы стать либералом, нужна склонность к сочувствию, а также открытость эмпиризму.
сл. стр. http://proza.ru/2023/08/15/1231