— Что ты сказал? — так сильно захотелось треснуть его по голове, но я сдержалась. Пусть молится на то какая я сдержанная.
Как такое уложить в голове? Я вся испереживалась, а он просто так берёт и заявляет мне о том, что Макар Владимирович в курсе.
— Садись в машину, и не кричи на всю улицу, объясню по пути, — кивнул он на переднее сиденье.
Я осмотрелась, на нас действительно обратило внимание несколько прохожих. «Ну и какое вам дело?» — хотелось выкрикнуть, но я послушно залезла в автомобиль. Почему люди такие любопытные, когда дело их совершенно не касается? Неужели я со стороны выгляжу так же? Лучше о таком не думать.
Руслан включил лёгкую музыку и под её аккорды мы помчались по неизвестным мне улицам вперёд. Город выглядел великолепно, украшения после нового года ещё не успели снять, и вокруг сохранилось волшебство. В этом году я отпраздновала его тихо в компании бабушки. Мы поели салатики, которые заблаговременно приготовили, выпили фирменного бабушкиного вина, послушали обращение президента, посмотрели парочку новогодних программ и улеглись спать. Ничего необычного, самый простой вечер, самых простых граждан.
— Начинай, — ловко управляя машиной, разрешил Руслан.
— Что начинать? — оторвалась я от окна и видов за ним.
— Атаку вопросами, как умеешь, — усмехнулся парень, и выругался, когда не получилось обогнать какую-то старую и помятую машину впереди, которая еле тащилась, грозя развалиться прямо на дороге.
— Вопрос только один, и ты его прекрасно помнишь, не паясничай Крамской, — сложила я руки на груди, вспомнив то, о чём красоты города помогли мне благополучно запамятовать.
Руслану, очевидно, не понравился мой тон, и отвечать на вопрос он не горел желанием.
— Ты давал мне слово — больше никакого вранья или недоговаривания, забыл?
— Помню, — коротко ответил он. — С чего бы начать…
— Начни сначала, как обычно, нам ведь не привыкать, — всплеснула я руками. — И как ты мог? Я ведь просила. В следующий раз спрячусь получше.
Моя угроза заставила его улыбаться, тепло и нежно, как он улыбался только мне. Я недавно поняла, эти зелёные глаза смотрят на меня по-особенному. В них нет напускного высокомерия, которым он постоянно пользуется, при общении с другими людьми. Ерунда, но она греет душу и сердце. Мне внезапно захотелось коснуться его руки, но я сдержала порыв. У нас намечается серьёзный разговор, и я не должна портить его романтикой.
— Понимаешь, случился форс-мажор, — уклончиво пояснил Руслан, — я не знал. Поверь, если бы знал, поехал за тобой на другом автомобиле.
— Руслан меня раздражают твои увиливания, говори чётче, в противном случае я тебя ударю, — для наглядности я замахнулась на его плечо, но не притронулась.
— Опасная ты девочка Наташа, — заговорившись со мной, он резко затормозил на светофоре, сзади послышались недовольные сигналы других авто, Крамской в долгу не остался, посигналил в ответ. — Ты отвлекаешь меня.
Я посмотрела на него как на существо доселе неведомое человеческому глазу.
«Молодец Крамской, и тут умудрился оставить меня виноватой».
«А когда он делал тебя виноватой? Не льсти себе Наташа».
— Смотри куда прёшь, я чуть не влетел в тебя, фару чуть не разбил, — разорался мужик из машины обогнавшей нас.
— По голове себе этой фарой постучи, может мозги появятся, — злобно фыркнул Руслан.
Я хихикнула в кулак, и отвернулась от него, дабы не заметил.
— В общем, Наталья в этой машине установлен «жучок», отец знает, куда и когда я езжу. Я узнал об этом два дня назад, и пришлось поделиться с ним секретом. Попросил его ещё немного потерпеть и не беспокоить тебя, так что можешь включить телефон, он всё равно теперь знает наше местоположение, — заворачивая во дворы, объяснял парень.
Здорово «жучок», просто прекрасно. Только этого для полной картины не хватало. Мы что живём в русском сериале?
— Почему не снял? — наставительно спросила я. Будто он не догадался до очевидной вещи.
— Не захотел.
— Класс! Теперь Макар Владимирович растреплет всем, где мы есть, — резко выдохнула я, показывая своё негодование.
— Не доверяешь ему? А когда-то он был твоим любимым папой, — Руслан явно пытался меня уколоть, но я не поняла, для чего он это делает.
— Он всё ещё мой папа, не утрируй, — вышла я из машины первой, когда он припарковался.
Меня окружил ухоженный двор с новостройками. Мимо проходили молодые люди, на детской площадке играли детки, мамочки их переговаривались, устроившись на лавочках. Обстановка одной большой семьи, во дворах такое часто можно увидеть, но в последнее время я перестала замечать детали, а так же в деревне у бабушки обычно людей на улице минимум. Осознание что я немного отвыкла от городской суеты, пришло ко мне внезапно быстро, но всё равно была во всём этом своя романтика.
— Чего притихла? — приблизился Руслан ко мне со спины. От его голоса я вздрогнула. — Ты такая пугливая. С каких пор?
— С этих пор, — покосилась я на него. Чего пристал?
— Извини, — добавил парень, и приобнял меня за плечи, — постараюсь больше не пугать тебя.
Что это с ним?
Я удивленно повернула голову и столкнулась своим лбом с его носом. Он машинально притронулся к нему, и потёр, я поступила так же со своими лбом.
— Тебе не больно? — зачем-то спросил Руслан.
— Вообще-то, это тебе должно быть больно, — уточнила я, прикасаясь к его носу.
«Зачем я это сделала?»
Он взял мою ладонь в свою руку и нежно поцеловал её, как два дня назад. Мне стало неловко, от его трепетного отношения ко мне я таяла даже в минус десять на улице. И этот его взгляд, зачем он заставляет меня краснеть? Я должна быть обижена и строить из себя недотрогу, а получается наоборот. Так действуют на меня чары этого парня? Негативно или позитивно? Сложно сразу разобраться, чувства штука запутанная и нужно время для их принятия. Он мне невероятно нравится, но смогу ли я признаться Руслану, сказав вслух? Я была откровенна в признании в симпатии, а теперь пришёл черёд принять решение люблю ли я его по-настоящему или всё-таки симпатия так ею и осталась?
— О чём задумалась? — заметил он моё замешательство.
Пока я в мыслях пыталась сложить два и два, он наблюдал.
— О чувствах, — честно призналась я.
— Поделишься?
— Давай чуть позже, я сейчас нахожусь в прострации.
— Хорошо, — не стал он наседать.
Мой взгляд уловил забавную детскую игру, ребятня бросалась, друг в друга снегом, и выглядело действо презабавно. Всем им было от восьми до двенадцати лет, и я заметила, как мальчик в красной куртке постоянно задирает девочку, которая спокойно лепила снежный замок вместе с подругой. Мальчишка бросался снежками в своих друзей, и вдобавок в ту самую девочку, она постоянно поднималась на ноги и ругалась на него. Со стороны всё выглядело мило, до момента пока он не засунул снег ей прямо за шиворот. Девчонка не растерялась, схватила валявшуюся палку, и начала гоняться за мальчишкой по всему двору крича как ненавидит.
— Я же обещал, что ты будешь за мной бегать Мира, — верещал парнишка, ловко перепрыгивая построенную кем-то снежную гору.
Слушая детскую ругань, я обратила внимание на Руслана, он как и я смотрел представление, и кое-где улыбался. Губы мои самопроизвольно приподнялись в усмешке. Такой грозный, а радуется за ребятню.
Меня отвлёк девичий визг, внезапный и пронзительный. Та самая Мира поскользнулась на горке и упала, скатившись вниз. Мальчик недолго думая вернулся за ней и помог подняться. На глазах девочки появились слёзы, а на куртку и штаны налип снег.
— Ну, Мира, ну недотёпа, — приговаривал он, спасая её от снега, — чего ревёшь?
— Хватит обижать меня Степа, — хмыкнула Мира.
— Тебя обидишь, — выпалил парнишка, а девочка тем временем воспользовавшись его замешательством, ударила по ногам той самой палкой, которую она не выпускала из рук.
— Ты чего? Я тебе помогаю дура, — выкрикнул Стёпа, и снова в дарился в бега.
Их погоня напоминала забавную шутку, и он и она хотели этой игры, и им было весело. Их прервал крик женщины, явно одной из родительниц, и ребята разбежались по своим друзьям. Однако пару непрошенных взглядов в сторону друг друга они бросили.
— Готова расплакаться как маленькая девочка? — обратился ко мне Крамской, оторвавшись от только что закончившегося представления.
— А ты будешь задирать меня как маленький мальчик? — не смогла я не съязвить.
— К твоему сведению Наташенька я не обижаю людей слабее и ниже ростом, меня больше привлекают люди заведомо сильнее, чем я, это доставляет особое удовольствие. Знаешь я немного псих, — заключил он, — мне нравится некая неопределённость. Интересно получится ли у меня справиться с противником или нет.
Я скептически окинула его взглядом.
— И как? — не из любопытства, а скорее из-за недовольства спросила я.
— Не падай в обморок Столярова, но я непобедим, не одна собака не смогла завалить меня один на один, — гордо выдал парень.
— Нашёл чем гордиться, — заметила я, — а словами пробовал решать конфликты?
— Пробовал, но иногда люди не понимают слов, приходится идти на крайние меры. — Задумчиво поднял он взгляд к небу. — В последнее время я стараюсь не влипать в подобные ситуации. У меня есть один друг, молодой и глупый до нельзя. Вот он ведёт себя как те дети, — указал он пальцем на ребят. — Постоянно нарывается, дерётся, а потом вызванивает меня и просит всё уладить. Например: за день до нового года, представляешь, звонит мне и заявляет «мы походу парня пришили, чё делать?».
— И что же ты сделал?
Разговор о неизвестном друге Руслана меня заинтриговал. Он никогда раньше не делился личными историями из жизни.
— Приехал, конечно, — деловито пожал он плечами, — получилась комедия.
— Парня-то хоть спасли?
— Спасли, пришлось тащить его на себе, а потом везти в больницу, гад мне весь салон засрал, — поморщился Руслан, от неприятного воспоминания. — Ещё и девку свои истеричную прихватил, сюр.
Глаза мои загорелись.
— Что за девка?
— Тебе в подмётки не годится, не переживай, — подмигнул он мне. — Пошли, пройдёмся вдоль аллеи, тут мини парк имеется.
Я согласно кивнула, он взял меня за руку не спрашивая разрешения и повёл. Держать его ладонь в своей было приятно, он грел меня а я грела его. Когда наши пальцы переплелись, сердце моё ёкнуло от нарастающего внутреннего жара. Прикосновения Руслана казались невероятными, он трогал мою кожу, но умел доставать и душу. И как только через прикосновения он умудрялся уничтожать меня без остатка и возрождать?
Идя по молчаливой аллее освещённой тусклыми серыми фонарями, я поддалась порыву. Взяла Руслана под руку и положила голову на его плечо. Медленные шаги сопровождались приятным хрустом под ногами. Никто нас не беспокоил, словно весь мир вымер в одночасье. Я и он.
Недавно шумные потехи детей, и разговор о некоем друге Руслана переросли в манящую тишину, от которой хотелось плакать. Умиротворение, оно шло следом, и помогало сердцам биться в унисон. Мы вместе, и всё преодолеем, нас никто не сможет разлучить. А если сможет, я, вряд ли смогу жить без него. Я поняла отчётливо это только сейчас. А если смогу в кого превращусь? Не создам ли зомби апокалипсис своей тоской и болью?
«Понесло тебя мать!»
«У нас всё обязательно будет хорошо. Он любит меня, я уверенна на сто процентов и даже больше. И я люблю его, в этом можно не сомневаться. Мы будто были рождены друг для друга».
— У тебя руки замёрзли, — пробудил он меня ото сна. — Дай согрею.
Взяв обе мои ладошки в свои парень начал горячо дышать на них. Не скажу, что я прямо чувствовала холод, нет, и я могла сказать ему об этом, но мне стало настолько приятна его забота, что я просто на просто не смогла. Хочу ощущать дыхание Руслана на своих руках, хочу поцеловать его.
От осознания, что могу не сдержаться, я убрала ладони, спрятав их в карманы куртки.
— Я сделал что-то не так? — проскользнула неуверенность в его голосе.
— Нет, я согрелась, спасибо, — поспешность моих действий заставила смутиться.
Он недоверчиво кивнул, чувствовалось, как он недоволен сложившейся ситуацией. Крамской разглядывал что-то в отдалении, и предложил:
— Хочешь сладкого?
— Сладкого?
— Вон там кафе неподалёку, пошли?
— Идём, — согласилась я.
Мы шли рядом, но теперь наши руки были порознь. Меня нервировал сей факт, похоже, я обидела Руслана, и теперь он не притронется ко мне.
Не доходя пары метров до кафе, я набралась смелости и взяла его за руку снова. Он странно посмотрел на наши переплетённые пальцы, но ничего не сказал. Крамской галантно открыл передо мной дверь и, войдя в тёплое помещение, мы сразу выбрали свободный столик. Официант подошёл к нам практически сразу. Мы заказали какие-то пирожные и кофе. Мне было абсолютно плевать, что есть, я просто хотела насладиться компанией Руслана. Близость с ним пробуждала во мне прежде невиданные эмоции. Я хотела изучить их получше.
— Нравится? — обратил он внимание, как я откусываю своё лакомство.
— Неплохо, — разговор о сладостях волновал меня меньше всего.
— Не узнала вкус?
— Клубничный, — уставилась я на пирожное в руке. Капитан очевидность.
— А ты внимательна к деталям, — усмехнулся парень.
— А что может быть необычного в обычном клубничном пирожном?
— Наташа-Наташа, и где твоя память, когда она нужна? Ты только конспекты зубрить умеешь да? Предлагаешь мне за романтику в паре отвечать? — покачал он головой, и недовольно сжал губы.
Слушать его жалобы я устала, и закрыла рот парня своим пирожным.
— Ты мне трояки один ставил, а теперь утверждаешь, что я не так уж и плоха?
Руслан откусил пирожное и положил на салфетку, рот его забавно испачкался, и я заботливо помогла ему его вытереть.
— Вытри здесь, — провела я по своей нижней губе, показывая, где у него остался крем.
— Вытри сама, — чему-то несказанно обрадовался Руслан. Улыбка его напоминала мне ту самую, давно забытую, потерянную в памяти и одновременно такую знакомую и родную. Мы словно вернулись в прошлое на долю секунды.
Я приблизилась к его лицу и провела большим пальцем по нижней губе Руслана, а потом демонстративно слизнула крем.
— В прошлый раз ты не была такой смелой, — не прекращал он ухмыляться.
— В прошлый раз? — воспоминание само собой явилось мне.
Я повержено опустила голову и засмеялась. Точно, с нами уже случалась подобная ситуация. Пирожные, крем на губах, и моя неизменная помощь.
— Так вот на что ты намекал, — откинулась я на спинку стула.
— Память у вас госпожа Столярова не ахти, советую провериться у нейропсихолога.
Последовал мой нервный смешок.
— Шутки у вас Руслан Макарович так себе, советую пойти с ними прямиком в КВН, там точно оценят, — как ребёнок выпучила я губы.
Мы ещё какое-то время попреперались, и довольные отправились домой к Руслану. Возле дома он увидел круглосуточный магазин и заставил меня пойти за покупками, уповая на то, что нам нужно будет чем-то позавтракать. Мысль показалась мне разумной, и я последовала за ним.
Поход за продуктами закончился четырьмя большими пакетами, и мы кое-как их донесли. Я порывалась поделить их между нами, но он мне не позволил.
— Куда нам столько продуктов? Такое ощущение, что мы здесь на месяц собираемся задерживаться, — находясь в лифте, я нервно тёрла своё запястье, которое разболелось от одного пакета. Страшно представить, как он тащит на себе три остальных.
— Я давно не был дома, вдруг нам что-то может понадобиться, а нужного не окажется, я предусмотрительный, — створки открылись, он пропустил меня вперёд, следом вышел сам.
Квартира выглядела обычно, никаких особых изысков. Хороший ремонт, чистота и приятный запах. Рассматривая кухню, мне вдруг на ум пришёл вопрос: сколько у него ещё хат? Каков богач. Интересно кем он работал до договора с Макаром Владимировичем? Откуда-то деньги он брал. Наверное, я старею, меня волнует жилищный вопрос.
Отмахнувшись от накативших вопросов, я помогла Руслану разобрать пакеты. Попутно мы о многом болтали, в основном о всякой ерунде. Наш разговор резко прервался, когда я задала следующий вопрос:
— Ты говорил, что мама и Виктор как-то связаны с авиакатастрофой бабушки и деда, поясни.
Изо дня в день я думала об этом. Не верила, что мама может быть причастна к такому ужасному происшествию. Она хоть и податлива на манипуляции, а тем более Виктора Гаврилова, но чтобы стать соучастницей преступления, перебор! Возможно, мне просто хотелось верить в такой исход, и узнав правду я разочаруюсь в матери ещё больше прежнего. Разочарования даются всем людям с трудом. Разочарование — это потеря доверия, потеря возможности снова начать понимать близкого. Ты веришь человеку, а он оказывается не тем, кому стоило доверять и идти на компромиссы. Даёшь в очередной раз шанс, а им не пользуются, хотя при первой же возможности выпрашивают ещё один. Однажды это задолбает даже самого понимающего человека на Земле.
— Я был зол, мне хотелось уколоть твою мать побольнее, вот и всё, — до этого смотрящий только на меня Руслан отвернулся, складывая продукты в холодильник.
И почему я ему не верю?
— Руслан, — приблизилась я к нему и тронула его плечо, прося обернуться. — Говори как есть.
Закрыв холодильник, он всё же вновь повернулся ко мне, и странно взглянул. Рука парня потянулась к моему лицу, но вместо того, чтобы провести по нему, он только забрал выпавшую прядь за ухо.
— Тебе стоит спросить мать и Гаврилова, в крайнем случае, отца. Он всегда любил Марию Столярову и прикрыл её, даже если бы она устроила ядерную войну. — И сразу убрал обе руки за спину.
— Почему сам не расскажешь? В прошлый раз помниться ты был готов выплеснуть весь свой накопившейся гнев, — вспомнился мне последний разговор с мамой.
— Я уже объяснил, что испытывал тогда, — обошёл он меня и продолжил разбираться.
Продолжать разговор сразу стало неловко, мы молча доделали дела на кухне, а потом весь вечер смотрели фильмы.
Утром я проснулась в чужой постели. Забыв где нахожусь, я подскочила, и осмотрелась. Мысли быстро пришли в кондицию, и я вспомнила, что в гостях у Руслана. Его рядом, кстати, не наблюдалось. Я вышла из комнаты, шла на звук и запах исходивший из кухни. Крамской как истинный повар готовил завтрак. На меня он обратил внимание лишь, когда я уселась за стол и начала подворовывать фрукты.
— Проснулась, — утвердительно произнёс парень.
— И вам доброе утро, — откусив сочное яблоко, поприветствовала его я. Рот сразу наполнился соком, и сложно было разобрать на самом деле, что я сказала.
— Подожди, блинчики скоро будут готовы, — предупредил он меня, переворачивая очередной блинчик.
Сидеть мне было скучно, я подошла к парню, и положила подбородок, на его плечо, рассматривая то, как он умело управляется с едой.
— Ты ещё и готовить умеешь, — констатировала я.
— А ты разве нет?
— Не знаю, мне не нравится, всё получается каким-то однотипным и неинтересным, — пожала я плечами. — В любом случае если что у меня будет своя личная кухарочка.
Крамской одарил меня недовольным взглядом, быстро перешедшим насмешливый.
— Конечно, — несколько раз кивнул он для наглядности.
— Давно хотела спросить, забываю постоянно, — не отрываясь от рук Руслана, продолжила я, — ты прочитал моё сообщение?
— Какое сообщение? — положил он последний блинчик сверху, и поставил целую тарелку на стол. Сам вымыл руки и пригласил меня присесть напротив.
Я послушно уселась, но перед началом трапезы, достала телефон из кармана, полистала исходящие смс, и нашла. Протянула ему смартфон, где он увидел чёрным по белому текст:
«Если ты читаешь моё сообщение, помни: я принимаю тебя любым. Не надо убегать, как только гнев застилает твои глаза. Позволь мне быть рядом и усмирить его. Не оставляй меня одну, не оставайся один, вместе мы справимся гораздо лучше!»
На лице парня отразилась приятная улыбка. Он забрал мой телефон и несколько раз прошёлся глазами по сообщению.
— Это смс в фонде моих любимых цитат, — усмехнулся он, протягивая телефон обратно, — да читал. Хотел поговорить о нём на следующий день, но ты моя дорога пропала.
— Если что, — не сразу решилась сказать я, — всё что там сказано, было в серьёз.
— Да, я знаю, — спокойно ответил Руслан, намазывая сметану в центр блинчика и заворачивая его.
— Тогда, мы можем попробовать всё сначала?
— Уже, — откусил он блинчик и от наслаждения закатил глаза, — попробуй ты останешься в глубочайшем восторге.
Руслан протянул мне свой надкусанный блинчик. Я смущенно хихикнула, но откусила предложенное лакомство. И о боги он был прав.
— Какое чудо, ты кудесник Крамской, даже в этом умудрился преуспеть, никаких недостатков, — на эмоциях выдала я. Вкус оказался невероятным, понятия не имею, как он смог такое сотворить, но раньше я никогда не пробовала, что-то подобное. Амброзию добавил что ли?
— Считаешь меня идеальным?
— Я такого не говорила, — как только вкус пропал, я мигом переобулась.
Это был самый потрясающий завтрак в моей жизни. Мы свободно разговаривали на любые темы, подкалывали друг друга, смеялись, шутили. Всё внутри меня ликовало, сердце трепетало от удовольствия нахождения рядом такого парня как Руслан. Я ведь никогда не испытывала, что-то подобное с другими парнями. Я могла чувствовать себя абсолютно расслабленной и открытой. Он гипнотизировал меня своими разговорами, своей внешностью, своей теплотой. На дворе зима, а в душе царило лето.