Он долго не решался войти. Ходил туда-сюда, размышлял, как она отнесётся к незваному гостю. Скорее всего, с недовольством и пренебрежением. Но куда податься одинокому человеку, только к такому же познавшему одиночество. Пусть Ярослав и жив, но он пренебрёг их братской дружбой, повёлся на гадкие слова Макара Крамского. Кулаки парня сжались, как только он подумал о человеке, с которым их случайно связала судьба. Лучше бы он никогда не ездил за проклятым Игорем, и не приказывал одному из парней разобраться с дочерью Крамского. Пусть отец его наказал, но сейчас не появилось бы раздора между ним и Ярославом.
Впервые за несколько лет эмоции накрыли Кирилла с головой. Он не мог справиться с ними. Слишком долгое сокрытие их, привело к взрыву вулкана в душе, сердце и голове. Парню даже пришла безумная мысль, что разнести чеперушку не такая ужасная идея. Спасибо за постоянные напоминая Дензи.
Прочистив горло, он решился, раз уж волею судьбы оказался здесь, надо пользоваться. В подъезд как раз входил какой-то старикашка, и Кирилл ловко проник следом. Дед видимо слеповат и глуховат, ведь не стал приставать к нему, обычно пенсионеры дотошные.
Оказавшись напротив знакомой двери, он снова замер. Что за идиотская нерешительность? Когда он таким был в последний раз, в тринадцать лет? Чего стоит позвонить и поговорить с Полиной, ну либо же получить от неё тумаков и уйти печалиться в другое место? Всего один клик отделяет его от гнева или умеренной радости. Рука только потянулась к звонку, как позади появилась женщина лет пятидесяти. Она шла с собачкой в свою квартиру напротив. Видимо после пробежки, так как на ней красовался милый розовый спортивный костюмчик. И Кирилл проигнорировал её, если бы она сама первая не начала диалог.
— Добрый вечер, — заголосила соседка Полины.
Кирилл и не заметил, как на улице стемнело. Видно слишком ушёл в себя, и не обращал внимания на такие мелочи.
Он коротко кивнул. Разговаривать с чужими соседями ему совсем не улыбалось. И чего им только всем надо? Лезут постоянно в чужие дела и радуются чему-то.
— Вы к Полинке? — не отставала она, и приблизилась к парню.
— К ней.
— У неё такое горе, бедная девочка, я так беспокоились за Полю, когда она потеряла отца. Трагичное недоразумение.
— Вы правы. Случайно не знаете, она дома? — зачем-то полюбопытствовал Кирилл.
— Дома-дома, она вернулась ещё днём, я видела её. А вы молодой человек кем приходитесь Полине? — с подозрением прищурилась женщина.
— Другом, — пожал он плечами. Откуда ему знать, кем он ей приходится? Они о таком не говорили.
— Раз друг, то мешать не стану, хорошего вечера. Передавайте Полине «привет», — распрощалась леди, и открыв свою квартиру ключом, испарилась.
— Вам надо вы и передавайте, — не был настроен на вежливость Романов, и лишь бросил на дверь жалобный взгляд.
Помутнение рассудка под названием «страх как неуверенность в себе» улетучилось, и Кирилл смело нажал на кнопку звонка. Чего теперь тянуть?
Долго ждать Полину не пришлось, девушка, словно пробегала мимо входной двери, и услышав звон подошла к ней, настолько она распахнулась быстро.
— Опять ты? — «поприветствовала» она его не самым приятным образом. — Я попросила больше не пересекаться. Зачем здесь?
— Само как-то занесло, может, поговорим? — осторожно попытался он начать хлипкое общение.
— Ну конечно, само, не рассказывай мне сказок Кирилл. Уходи, прошу, — попросила она, со страдальческими интонациями в голосе, — у меня Злата в гостях. Не надо вам видеться. Да и нам с тобой тоже.
Кирилл не поверил. Почему? Да как-то сразу понял, что она врёт. Полина слабый мошенник, её раскусить и минуты хватит. Это в ней и цепляло Романова, она настоящая, ни капли фальши. Не пыталась понравиться ему, не манипулировала, наоборот избегала всеми возможными способами, но отчего-то судьба решила всё за неё и специально сталкивала их.
— Ты должна меня выслушать, а иначе… У меня нет сил выдумывать «что иначе», просто прошу не оставляй меня одного, — эмоции медленно начинали подкрадываться вновь. Кирилл обрадовался, когда они спрятались, а сейчас им снова захотелось пролиться ливнем прямо ему на голову, а может и на сердце.
Полина застыла как статуя, разглядывая парня. Ею явно возобладало смущение, она не понимала, как поступить, и подсказать было некому. Он видел в её глазах ответ «да конечно, я не оставлю», но чувствовал что вслух она скажет совсем другое, то что ему наверняка не понравится.
— Полина у меня был паршивый день, возможно, самый паршивый из всех мною прожитых. Я остался совсем один. Нет, — одёрнул он себя, — на самом деле я почти всегда был один, но сегодня вдруг остро это почувствовал. И мне больше некуда пойти кроме как к тебе. Ты ведь понимаешь меня лучше всех. Так необычно. И приятно.
Полина задумалась, в ней боролись две стороны: одна умоляла наплевать на всё то, что девушка наговорила сутки назад, а вторая стояла на своём и запрещала подпускать Романова ближе, чем на километр.
— Хорошо, я выслушаю тебя, но давай выйдем на улицу? Я хочу подышать свежим воздухом, — зачем-то начала объяснять Поля, прихватив с тумбы кардиган, накинула себе на плечи, и первая подошла к лифту, захлопнув за собой дверь квартиры.
— Спасибо, — почти неслышно сказал Кирилл, и последовал за девушкой.
Оказавшись на улице, Кириллу захотелось присесть. О своём костюме как несколько часов назад он не переживал. Однако вместо лавочки, что логично, парень выбрал капот своего «гелендвагена». Усталость стала медленно спадать, но всё равно не отпускала полностью. Полина, скрестив на груди руки, встала рядом и ждала. Кирилл не понимал с чего начать, ведь это он потревожил её покой, и сидит как дурачок и молчит.
Мимо прошли две высокие и стройные девушки в милых и довольно откровенных нарядах. Одна из них подмигнула Кириллу, и послала воздушный поцелуй. Парень никак не отреагировал, привычное дело, эти пустышки стали обыденностью, рутиной. Ничего особенного. А вот Полину, кажется, подобное отношение противоположного пола к Кириллу напрягло. Она усмехнулась, но давать комментарии не стала. Сделала свои выводы.
— Красивые девицы, да? — прервала тишину Полина. Всё-таки не удержалась, и как только особы покинули их поле зрения, высказалась.
— Наверное, я не смотрел, — его глаза действительно были опущены и могли видеть только разбитый асфальт.
— Ого, не нравятся короткие юбочки? — с какой-то странноватой хитрецой спросила Полина.
— Нет, предпочитаю брюки, — не сразу он понял, к чему она клонит, — неужели тебе они нравятся? Ты же хорошая девочка. Или я чего-то не знаю и в душе ты развязная стервочка?
— Все мы немного стервы в душе, но я больше нет, чем да, и вообще зубы мне не заговаривай Романов, зачем явился? — отмахнулась она от наваждения, неожиданно охватившее ею.
— Мне грустно, — хмыкнул парень, — я одинок. Чувствую себя школьником, не сдавшим важный экзамен. Но в отличии от него, у меня нет права на пересдачу.
— Ладно, а ко мне, зачем приехал? Чтобы сообщить об этом недоразумении?
— Я же сказал: оно само вышло, — разозлился и быстро остыл Кирилл, и почему она ему не верит? — Катался по городу, а когда остановился, подумал о тебе.
— Тебе грустно и одиноко, а я получается готовый антидепрессант? — удивлённо вскинула брови Поля.
— У тебя отлично получается им быть, а если серьёзно мне нравится с тобой болтать. Вот так сидеть смотреть на небо и открывать тебе свои тайны. — Замечтался Романов, не замечая, как Полина довольная собой смотрит на него.
— Неплохо, раз так, то почему тебе грустно?
Кирилл не отрывал взгляда от неба, звёзды видно не было, а вот месяц светил ярко.
— Брат.
И Романов выдал ей всю подноготную их «дружбы» с младшим братом. Ему тяжело давалось признаваться, что воспитатель из него вышел посредственный, но он старался не скрывать и толику деталей. Если выговариваться, так на полную катушку.
— Я всю жизнь старался ограждать его от отца и проблем. Думал, поступая так, я совершаю что-то поистине хорошее. А теперь получается я облажался. Крупно. Даже проиграть в казино миллион долларов было бы не так обидно как то, что родной брат желает мне смерти, — небо стало раздражать глаза, и Кирилл опустил голову, снова уставившись на асфальт.
В ночи почти, что чёрные волосы парня упали на лоб, скрывая то, чего он так стыдился. Впервые было плевать на прилежную причёску, на брендовый костюм и всё те же запылённые туфли.
Полина ощутила каким-то странным образом, что он беззвучно плачет. Девушка увидела, как плечи его легонько подрагивают, и ею овладело неистовое желание спасти Кирилла. Огородить его от всего мира, как он ограждал брата. Полина поддалась чувству, и прильнула к Кириллу всем телом, обнимая его за всё те же плечи.
— Всё наладится Кирилл, — гладила она его по голове, и приговаривала те же слова, как и он, ей, когда утешал её после смерти отца. — Ты не одинок.
Всего одна слеза скатилась по его щеке, а в остальном он хотел смеяться. Не оттого что, Полина заботиться о нём, а о том, что она единственная думает о боли, которую испытывает парень в данный момент. Если судить обо всех её поступках, то можно ли считать это симпатий? Кирилл отчётливо понял: можно. Полина неравнодушна к нему, и от осознания подобного на сердце у него стало спокойнее.