Жизнь, это бурлящий поток энергии, данный на временное пользование человеку
вселенной приносить благо, до полного истощения.
Всякий кто совершит преступление против морали вселенной, будет ею наказан.
БЕЗНАКАЗАННОСТЬ.
Этот рассказ возник в результате полутора месяца полной изоляции, когда я прилетел в Европу, чтобы снова навестить свою квартиру в Шопроне, Венгрии. Предполагалось, что я снова проведу свои классы по рисунку в Словакии небольшом городке Шаморин, всего 17 километров от Братиславы.
Этим летом, Ирена Сзюсова - директор художественной школы музыки и других искусств, получила снова грант для проведения моих классов. Уже много лет я прилетаю в Словакию и те ребята, кто планировал поступать в художественные вузы в Братиславе, записываются в мой «интенсивный» класс. Обычно занятия начинаются в 9 утра и заканчиваются в 5 вечера. Ребята уезжают, или уходят домой на час, поесть и продолжают заниматься со мной до 5 ти вечера. За время этих классов, я полностью изменяю их понимание рисунка, благодаря системе, которую я сам придумал. В результате занятий, большинство ребят успешно сдают экзамены и попадают в намеченные ими школы. Успех, примерно 80 %.
За классы они не платят, а я получаю свой гонорар от гранта.
В это лето, так получилось, что я должен был посетить зубного врача, чтобы я мог проводить классы в Словакии, но на следующий день, после того, как дантист поправил мои зубы, я получил инфекцию и заработал даярию, так что вынужден был срочно отменить классы.
Я сдал все анализы, но болезнь привязала меня к квартире и я только выходил купить продукты и чистить и мыть и сушить те тряпки, которыми пользовался.
Так как я не говорю на Венгерском и у меня не образовалось здесь друзей, я погрузился в полное одиночество и даже потерял голос. Мог только шептать приветствие и прощаться, но шёпотом
Невозможно продолжать этот рассказ, не затронув частично историю моих дедушки и бабушки по маминой линии.
Из рассказов мамы, у них был небольшой деревянный дом в Таганроге, в котором они растили 9 детей: один мальчик и остальные девочки. Видно, жизнь была не лёгкая, но счастливая, все помогали друг другу. Дедушка был уважаем в еврейском обществе и я помню старое коричневое фото, на котором он стоит за трибуной, глаза обращены в небеса, а на его трибуне надпись : «ПРОРОК». Это значит, что люди обращались к нему за помощью.
Но настала революция и она пришла в Таганрог. Большевики заняли все комнаты дома под кабинеты, оставив семье две небольшие комнаты на первом этаже.
Чтобы как - то прожить, дедушка брал на ремонты любую утварь - керосинки, утюги, точил ножи и ножницы, ремонтировал обувь, а бабушка пыталась продавать шляпы модницам и даже ездила на поезде во Францию для закупок шляп. В конце концов всю семью выселили, отобрав весь дом и, кажется, семья переехала в Ростов - на - Дону.
Девочки выросли в девушек, из которых, старшая, тётя Вера, была красавица. На неё обратил внимание Дзержинский и они какое - то время даже встречались, но судьба была немилостива к тёте Вере и после того, как она выиграла конкурс красоты, у неё обнаружился рак груди и она скончалась в 29 лет.
Чуть младше её была тётя Лиза. Я предполагаю, что видя несправедливость, творившуюся вокруг, она решила защитить себя и семью, закончив с успехом юриспруденцию и, благодаря таланту и усердию, в дальнейшем стала оной из ведущих адвокатов. Будучи 14 ти лет, я с удовольствием сидел в зале заседания на её сессиях и слушал её защитные речи, а её друг по профессии Червонный, стал ведущим адвокатом Москвы. Я, даже будучи 14 ти лет, мог с удовольствием читать их речи, даже после защиты!
Меня поражала логика и их ход мышления! Оба они спасли много жизней людей, обвиняемых в измене родины, только потому, что остались в живых, после попадания в плен к фашистам!
В Ростове, мой будущий папа, тогда 19 ти летний юноша, работал в театре, делая декорации для театральных постановок: «НА ДНЕ», « ИНГА», и другие. Там мама с ним и познакомилась.
Позже, он увлёкся архитектурой, закончил ЛИСИ и стал заниматься архитектурными проектами.
Поженились они, уже после моего рождения.
Тетю Таню, среднюю в семье, постигла трагедия. Она полюбила некоего парня. Они поженились и вскоре он её бросил. На этой почве она сошла с ума и практически стала полностью изолирована от общества. По улицам она ходила растопырив руки в стороны от своего тела, чтобы к ней никто не мог прикасаться. Люди от неё шарахались, но быстро понимали, что она «не в порядке».
Невзирая на то, что тётя Лиза взяла частично её под своё покровительство, устроила ей квартирку выше этажом, но она портила нервы всем вокруг, обрушивая ненависть и негодование и понося даже тех, кто старался, хоть как - то ей помочь. Она совершенно изменялась увидев меня и была ко мне ласковая внимательна. Моё присутствие в корне изменяло её поведение.
Дядя Кима пытался заработать, развлекая всех игрой на аккордеоне, но это никуда не приводило и он был в постоянной нужде.
Тётя Роза зарабатывала гроши, расписывая шёлковые платки батиком. Это ей давало прожиточный минимум, не больше.
Тётя Туся, сразу после революции, познакомилась с Чехом и он увёз её, сначала в Чехию, а затем - в Америку, где мы иногда, пересекаемся и по сей день.
Моя мама, решила последовать по стопам Лизы и закончила юридический факультет, получила все документы и, даже провела несколько сессий защиты, но, когда началась война, документы, естественно, потерялись. Она была занята мною и решила их не восстанавливать.
После Каштака на Урале и окончания Войны.
—————————————————
После окончания войны, временно нас поселила к себе в Московскую квартиру тётя Лиза и там, я пошёл в первый класс, но уже через пару недель, мы поехали на поезде в Ленинград, где до войны, у нас была маленькая квартира на замечательной улице Рубинштейна.
Но нас ждал сюрприз: нашу квартиру отдали какому - то генералу.
Что делать? Нам некуда идти жить! Папина сестра Нина Григорьевна, уступила нам троим небольшой диван в их столовой. В центре стоял массивный обеденный стол, справа от него - фортепиано. Вокруг стола, примерно 8 крепких стульев. Одно окно освещало днём всю столовую,, а главное наверху окна, была форточка, и бабушка ставила на дощечку форточки, охлаждать её вкуснейшее варенье!!!!.
Конечно, соблазн был так велик, что я вставал на стул и ложечкой соскребал весь верх, затем, выравнивал и однажды так увлёкся, что съел пол банки, пока все ушли на какой- то спектакль!!!!
С моими двоюродными сёстрами я очень подружился. Галка была старше меня всего на пару лет, стала моей лошадкой и возила меня на спине по всей квартире! А в Нелю я просто влюбился! Она казалась мне самой красивой! Она была лет на 9 старше меня.
Дядя Арон и тётя Нина были истинными революционерами и, если шли на парады то с гордостью носили форму и на ней развешивали все ордена, какие у них были!
Иногда я играл во дворе Гагаринской 3, где были у одной из стен сложены стволы деревьев, очевидно для зимнего отопления. Однажды, я залезал на самый верх этой груды и стволы покатились вниз, сломав мне большой палец на левой ноге. Я, преодолевая боль, кое - как доплёлся до квартиры, где была нянька Ксения. Она туго замотала ступню ноги и примерно через пару недель, боль прошла, но палец больше не сгибался.
Я не помню себя плачущим.
Играя на Урале, в Емуртле, с дворовыми пацанами, не было разрешено жаловаться, хныкать и ныть. Мы должны были воспитывать в себе самостоятельность, выдержку, внутреннюю силу воли и жёсткость характера, ведь большинство моих сверстников там, были дети бывших тюремных заключённых и семей, осевших там после освобождения.
Наконец, папе дали квартиру на Разъезжей 38, около Коломенской, недалеко от 5 ти углов и я пошёл во второй класс 309 ой школы. Во втором классе я и ещё один мальчик - Гарик, решили заняться гимнастикой. Оба были тонкие, с длинными шеями и худые и гимнастика не была создана для нас, а вот лёгкой атлетикой, мы оба увлеклись!
Была осень и дядя Арон подарил мне дорогую чёрную меховую
шапку - ушанку. На следующее утро, когда я с гордостью шёл в школу, группа парней выбежала из развалин дома и в момент, я лишился моего подарка
Наша преподавательница решила с нами , второклассниками, поставить спектакль Фонвизина и я получил роль Цифиркина. Я прочел эту роль пару раз, а когда родители пришли, учительница дала команду « НАЧАЛИ», но, без репетиций, никто не знал, когда и что надо делать, и всё АКТЁРЫ, разбежались, включая меня и спектакль провалился!!!!
Это привело к тому, что в последующем, я занялся пантомимой!
В третьем классе нашей ведущей учительницей стала моя любимейшая из всех предыдущих - Мария Константиновна! Я с удовольствием слушал всё, чему она нас учила. А главное, это то, что она написала на доске в конце первого урока: «ЕСЛИ БЫТЬ, ТО БЫТЬ ЛУЧШИМ».
И действительно, зачем быть посредственностью и влачить в этой роли всю свою жизнь!
В дальнейшем, я, для себя, откорректировал эту фразу: « ДЕЛАЙ ЛУЧШЕЕ ИЗ ВОЗМОЖНОГО».
Да, и убийца может пообещать себе быть лучшим из всех и убить как можно больше людей, или захватить, как можно больше земель, или построить себе больше поместий и Дворцов, или яхт, или накопить много экзотических машин. Можно перечислять бесконечное количество возможностей, но если подойти к самой сущности существования ВСЕГО, то это ВСЁ, на самом деле, очень просто:
Вселенная, в своей «мясорубке», отделяет «нужное для продолжения существование «ВСЕГО», от ненужного. Остаток - форма и содержание, то есть самое минимальное и самое необходимое и на всю жизнь. А теперь, подумай о своей жизненной задаче, используя только то с чем ты выпущен в пространство вселенной. Всё остальное , та мишура, которую некоторые навешивают на «уши», чтобы удивить всех, кого можно этим удивить, всё это сгниёт со временем, будет разбомблено, утонет, будет перепродано, или украдено, либо владелец будет убит.
Я к тому, что, на самом деле, это не та сущность, ради которой ЧЕЛОВЕК занимает пространство в космической сфере.
А теперь хочу поговорить об ограничениях.
Есть разного рода ограничения:
Ограничения, создаваемые родителями для воспитания детей; ограничения в яслях и детских садиках; ограничения в школе, чтобы дать общее воспитание студентам, ограничения в колледжах, университетах, для того, тобы студенты сфокусировались на лучшем использовании своих талантов и принесли максимальную пользу обществу. Есть и другие ограничения, созданные религией. По сути своей, религия должна давать дополнительные уроки, связанные с моралью бога - вселенной, но, когда разные течения и веры начинают конкурировать между собою, чтобы привлечь больше прихожан к себе, царьковь, по - настоящему, теряет свою сущность, ибо МОРАЛЬ ЧЕЛОВЕКА по большому счёту едина, как принцип скелета. Чем ближе МЫ к сущности человека, его предназначению, тем меньше противоречий в морали.
Отсюда - все остальные ограничения, тормозящее ЧЕЛОВЕКА выразить себя максимально для общественного прогресса, являются ИСКУССТВЕННЫМИ препятствиями. И этим - не приносят пользу ни обществу, ни индивидууму.
А значит, любые искусственные препятствия, ведут к торможению индивидуумам того общества, которое создаёт препятствие.
К примеру: бюрократия - зло и ведёт к ограничению и торможению. А сумма торможения - это контроль, диктатура, безосновательная задержка, в конце концов, ведущая к Фашизму. И что - же такое фашизм, это полностью контроль над обществом и изъятием у общества свободы действия и мышления. Это именно то, что делал Гитлер. Полное оболванивание, зомбирование общества как массовый гипноз все, как одна безликая масса, где все лица - на одно, и сразу можно определить, кто против и его необходимо ликвидировать, потому что он легко заметен следи однородности безликой массы.
А теперь, пару слов о «недвижимости».
Так природа создала существа на земном пространстве, что для родителей от одного, до 19 детей (от одной мамы), может быть вполне достаточно, скажем, одного дома. Это то пространство, где можно воспитывать этих детей, чтобы они росли в едином, любящем друг друга коллективе и затем, когда готовы, шли дальше по жизни, принося пользу обществу и себе.
Но жадность человека, стремление влезть в чужой карман, направили злую энергию к тому, что человек решил забирать у земли дополнительные пространства, чтобы красть из соседнего кармана деньги «по частям», сделав одноразовый вклад и украв от земного пространства кусок земли, даже с водой и на нём построить дом и сдавать в нём квартиры.
А ведь, по истинной сути, ему и его семье, вполне бы хватило на жизнь одного дома, или квартиры. Но жадность здесь не остановилась и «реал эстате» стал популярным воровским доходом бездарных. Это относительно легкий заработок, и начали расти на матушке земле, целые города, где этот »узаконенный» заработок стал отнимать у бедной земли огромные участки, а этим деятелям нужны съёмщики квартир. Им нужно увеличение населения, а то что это ведёт к нарушению экологии и отсутствию баланса природы, так это даже лучше! На этом можно хорошо заработать. А населению - говорить о том, что необходимо собирать деньги для понижения температуры на земле!!!!!!!
По - настоящему, надо запретить практику пересдачи помещений «в корне» и очистить землю от лишних построек и городов.
Но мы зашли слишком далеко и только очередная катастрофа исправит человеческие грехи!
—————————————————
После войны, все в России знали, как фашисты уничтожали евреев. Казалось антисемитизм должен был утихнуть, но на самом деле, он только возродился и молодёжь - те самые крысы, ходили по улицам и выискивали молодых парней - евреев, окружали и бритвой отрезали кончик носа!
У нас в классе и был один из жертв - Эдик Черняков. Я не придавал этому значения, пока не узнал, что это была «мода» и он, один из пострадавших..
Напротив школы, на пустыре, сделали каток для общего пользования и я решил там покататься. Группа «крыс» из углов катка вытаскивала жертву и я показался им тем, кого они искали. Они окружили меня начали - было, провоцировать, чтобы создать повод для избиения, но они, в этот раз, просчитались, ребята из моего класса окружили их плотным кольцом и так их избили так, что они с окровавленными носами и синяками под глазами, еле унесли ноги с этого катка!!!!!
Уже когда я учился в 8 м классе одна из актрис Горьковского театра, отобрала наиболее способную актерски группу, для постановки чеховских пьес: «МЕДВЕДЬ»; « ПРЕДЛОЖЕНИЕ К ДЕНИТЬБЕ» и другие. Особым талантом выделялся мой одноклассник Костя Протасеня. Он полностью перевоплощался и входил в роль. Я не мог «оторвать глаз» от его игры. Благодаря этим постановкам наша дружба окрепла, да и жили мы недалеко друг от друга. Кажется, его мама работала где -то уборщицей и жили они в крошечной квартирке и в страшной бедности! Да и все мы, после войны, были, практически, нищими.
Не забуду один эпизод с Костей: после дикого ливня, трое из нас, зашли к Косте домой. Его кожаные ботинки - тапочки, были насыщены дождевой водой от огромных луж на улице. Костя снимает свои «сочные» от воды ботиночки, ставит большую сковородку на одну из комфорок ставит сковородку с ботинками сушить на небольшой огонь. Мы увлекаемся своим разговором и вскоре ботинки «закипают. Костя этого и ждал. Продолжаем наш разговор. Подошвы вроде как сушатся. Костя кладёт ботинки «на бок». Мы снова увлечены разговором. Костя про ботинки не забыл. Это его единственная обувь на все сезоны.
Снова из переворачиваем. Внезапно, к своему ужасу видим как ботики начинают корчиться, корёжиться на глазах превращаются в дёсткую, абстрактную непонятно какую форму!!!! Костя немедленно выключает огонь под сковородкой, но….. поздно. Даже рука на может войти во внутрь непонятной формы. Ботинки превратились в жёсткие тонкие жестянки, их нельзя ни согнуть, не выпрямить это просто некие жестяные штуки, непонятной формы!!!!!! Благо, я живу рядом!!!! Бабушка, узнав, что произошло, тут - же нашла что - то из моих полуботинок и я с радостью отдал их Косте.
В 309 ой школе, ребята выбрали меня председателем отряда ( в каждом классе было 3 звена, так что были звеньевые и один председатель), и это было искренне и я пользовался среди них большим авторитетом, иногда, даже родители приходили в нашу квартиру, чтобы поговорить со мной о неких проблемах с их сыновьями. Моя мама была горда за мой авторитет.
Но я никогда не был круглым отличником и не любил делать домашние задания и часто списывал с чьей - нибудь тетради.
Зато у папы была работа!
Папа сделал несколько крупных проектов - плотина МИАСС на Урале, на Волге, а затем, поступив в секретную проектную организацию ГСПИ 11, проектировал первый Атомный город ДУБНА, под Москвой. Казалось, все было хорошо и в рабочем и в финансовом плане он был воодушевлён и родился мой братик Миша, как вдруг, папу увольняют, вместо того, чтобы дать ему Ленинскую премию за его проект ДУБНО, а вместо денежной награды в большую сумму, он получает Медаль За оборону Ленинграда!!!!!
Папа в страшной депрессии, потому что, после секретной организации, найти любую архитектурную работу - невозможно! Особенно, если у тебя есть пятый пункт в трудовой книжке, то есть, ты - еврей!
Мама была очень растеряна и ей была необходима поддержка её сестры - Лизы. Поэтому, она, желая сохранить себя и здоровье, летом уезжала к своей сестре в Москву.
Тётя Лиза снимала маме летнюю комнату в Измайлово, куда, также, приезжала и тётя Роза, расписывать свои шёлковые платки и я научился ей помогать.
Мы ещё жили на Разъезжей, но обстановка стала невыносимой. Папа и мама постоянно ссорились. У мамы прекратилось молоко и она нашла донору - женщину, у которой был избыток молока. Постоянно бегал обменивать бутылочки с соской. Пап страшно любил маму, но она стала его избегать. Он на нервной почве, заболел и у него на шее стали образовываться жировики, вздутость из - за блокировки кровеносных сосудов. Ему необходимо было их оперировать, но он, помимо всего, ездил на авторские надзоры по поводу прежних проектов.
Его мама, бабушка Лена тоже любила маму и старалась помочь с воспитанием Миши.
Я уже начал понимать, что значит быть евреем, несмотря на то, что ни разу не слышал ни одного порочного слова, ни в адрес русских, или других национальностей, а бабушка картавила, то - есть буква «Р» у неё плохо произносилась и я был этим очень расстроен, потому что, когда Миша начал немного разговаривать, он произносил букву «Р» точно, как бабушка.
Я решил это поправить. Миша слушался меня во асё, без исключения и я стал искать в языке такие слова, в которых «Р» проскакивает, так что язык не успевает картавить эту букву. Задача сложная, но одно слово дало мне надежду, что я смогу отучить Мишу от неверного произношения. Это волшебное слово было «ТЕРЕТЬ».
И я часами практиковал маленького Мишу, произносить это слово, а также, пытался объяснить , то эту букву надо произносить звонко. И я победил!!!!!!! Ура!!!! Миша понял!я был «на седьмом небе!»
Ведь у него жизнь впереди, а с картавой буквой «Р», пятый пункт сразу закроет для него большинство дверей возможности!
В нашей семье надвигался развод. Папа был в полном отчаянии и мне было его очень жаль!
Плюс, ко всему, в Москве, у тёти Лизы, с мамой познакомился Борис Львович Флейтман.
Он просто «по уши» влюбился в маму, невзирая на то, что только что родился Миша.
Борис Львович был, в своё время, учеником великого Станиславского. Но он стал деловым человеком и создал 4 студии звукозаписи: в Москве, Яте, Ленинграде и Кисловодске! И это вопреки запрету о частном предпринимательстве!
С момента их знакомства, он неустанно преследовал маму, не отпуская её ни на секунду! Это была безумная и страстная любовь!
В это время, мы уже переехали от папиной сестры Нины и её мужа дяди Арона, потому что папа получил две маленькие комнаты на Разъезжей 38, в большой коммунальной квартире (с балконом!).
Наши две комнаты находились сразу справа от входоа с лестничной клетки. Первая - тёмная, стала моей спальной ю, под потолком было окно, дававшее минимальный свет от большей комнаты, где, в левом углу, была круглая зелёная печка, ставшая позже объектом моей масляной работы на грунтованном картоне. Справа в большей комнате, стоял диван, затем старинный рабочий стол и стул, на котором обычно сидела бабушка, читая книжки, слабо освещённые прикрытой пледами настольной лампы.
Я так часто видел этот сюжет, что написал небольшую масляную работу и, к моему удивлению, она прошла конкурс и попала на профессиональную выставку художников в Манеже, Москве. Мне было 13, или 14 лет!
Позже, в газете «ИЗВЕСТИЯ», появилась об этом короткая статья!
Слева, около печки, стояла железная односпальная кровать с железным пружинным матрасом, на которой спали папа и мама.
После входа в квартиру, сразу влево, тянулся очень длинный узкий коридор. Справа по порядку были двери, разных соседей, а в самом конце коридора, были комнаты соседей с большими семьями - по семь - девять человек, живущих вместе. Последняя дверь по коридору налево, никогда не закрывалась. Это была небольшая кухня с плитой и четырьмя комфортами с газом - на всю квартиру, в 25 человек.
Конечно, постоянно шла ругань за комфорт. Кто и когда может ими пользоваться. Мне была около 11-12 ти лет и я проводил время во дворе, иногда играя с Колей - соседом по глубине квартиры.
Но меня интересовали рисунки и я акварелью я уже начал писать маслом,
Во дворе также собирались и другие дворовые ребята.
Про себя, я их называл крысами и мышами, потому что их забавой было найти слабую жертву, атаковать её и побить. От этого они испытывали внутреннее удовольствие. Иногда они выбирали вожака - высокого парня. Это были крысы. Среди них иногда появлялась мышь - вожак. Это мог быть тихий, хитрый, наблюдатель, ищющий слабину группы и момента, возглавить эту неуправляемую бандитскую группу. В момент своей слабости, эта мышь становилась вожаком стаи и с легкостью начинала давать указания, кого можно побить безнаказанно.
Уже, когда я был студентом Мухинского Училища ( впоследствии АКАДЕМИИ), я встретил одного из этих крыс. Он стал председателем Райкома Комсомола. Другой стал работником КГБ. Они двигались в правительство, руководить массами и страной и наказывать непослушных! Такие ребята вынюхивали пути в правительство, пробуя различные ходы.
К моей удаче, папа отвёл меня во «ДВОРЕЦ ПИОНЕРОВ» на Фонтанке и я занимался там рисунком у преподавательнице Гороховой. А кроме этого, папа попробовал мои силы в пении я стал петь 8 м тенором в хоре знаменитого хора «БЗЗУБОВА» в 500 человек. Мне это было мало интересно и я стал ходить на Зимний стадион и плотно занялся спортом.
Прыжки в высоту, бег с препятствиями - 400 метров, марафонская ходьба на 5 км, метание диска (не интересно), коньки - бегаши - здорово, плавание. Я сал спортсменом и художником одновременно.иногда, я ездил на трамвае в ЦПКО ( Центральный Парк Культуры и Отлыха). Зимой озёра превращались а единый бесконечный каток и для моих бегавшей, это было раздолье!!!! Там я гонял без всяких ограничений, но произошёл несчастный случай - внезапно, вперерез мне, из кустов выехала девушка на обычных коньках, а я шёл в низкой посадке, с большой скоростью, руки сзади для ускорения и вдруг!!!! Хрящ!!!!!!
Я подбородком врезаюсь в её нижнюю челюсть и я только услышал её стон! Меня заносит куда - то в лес и я падаю и больше ничего не вижу и не помню. Когда я пришёл в себя, весь мой подбородок и шея были в крови. Челюсть ломила боль, но я медленно пришёл в себя. Никого не было вокруг. Превозмогая боль, я отёрся снегом, как мог и снова на трамвае (около часу до моего дома), вернулся домой. Затем, медленно заживал, не ходя ни к какому доктору. Я с детства был приучен терпеть и самолечиться.
Дружба с Гариком, благодаря спорту, окрепла. Мы вместе ходили на Зимний Стадион и участвовали во многих соревнованиях Гарик был классным бегуном, а я любил прыгать в высоту «перекатом» и прыгать в длину, но, однажды, стараясь пролететь как можно дальше, так сильно подогнул колено, что оторвал под левым коленом хрящ и получил пожизненную проблему, называемую « привычный вывих». Выражалось это в том, что я мог случайно задеть ногой, скажем ножку стула, и хрящ под коленом, так поворачивался, что я не мог полностью выпрямить ногу в коленном суставе. Я должен был манипулировать нижней частью ноги так, чтоы хрящ освободил кость и тогда я мог снова выпрямить ногу.
В дальнейшем, уже на сцене, при выступлении, у меня происходили такие «замыкания» и я выискивая момент, когда бы я снова смог поправить эту проблему.
,
Наша «дворовая компашка», увеличилась и нас стало 7 человек. Гарик и я одного возраста, а Нолик, живший в
моём - же доме, но по другой лестнице, на 4 года старше, также и Марк, а вот Изя - это характер! Всего на год старше нас. Ещё один, очень хороший художник, Яша, но был в нашей компании не долго. Однажды летом, ушли на яхте в какое - то плавание и во время шторма, все утонули, Яшиного тела так и не нашли. Среди нас был и поэт - Боря Гордин, тоже старше нас на пять лет.
Изя был страшно неравнодушен к женской груди!!! Иногда, он мог внезапно подойти к проходящей мимо девушке, заблокировать её левой рукой так, что она не смогла - бы вырваться, а правой, ощупывать её грудь! Чаще всего, он получал удары по щекам, голове, всему телу и громкую ругань, но уходил с виноватой физиономией, удовлетворённый своим хулиганством! Он с нами долго не продержался. Нас такое поведение коробило и такого друга мы вскоре отвергли. А судьба его наказала жестоко. Одна девушка запомнила его, собрала свомюих друзей - парней её возраста. Они Изю выследили, окружили и так избили, что переломали его челюсть и ребра и его отвезли сначала в госпиталь, затем, клинику для умалишённых, на Лиговке, где он позже скончался. Об этом нам рассказала его старшая сестра.
Развод был неизбежен. Борис, мамина новая любовь, част приезжал к нашему балкону на Разъезжей, читал маме стихи и признавался в любви. Устоять против этого невозможно!
И вот, когда мне исполнилось 14 лет и я мог принять самостоятельно решение, с кем я хочу быть - с папой, или мамой, моё решение уже было сформировано: конечно, с папой! Я считал маму предательницей.в результате, мама получила небольшую комнату в районе Литейной, а папа - одну комнату в жутком районе города - на Обводном Канале, дом 83, в квартире #1 на первом этаже , уровень - бель - этаж. То - есть в любом из двух угловых окон, подпрыгнув, легко можно попасть в нашу комнату. Из окон виден грязный Обводный Канал, по которому текут всемнечистоты города. Пощади дома - фабрика Большевичка, где работают в основном девушки и молодые женщины, которых, после работы, встречают толпы узажорови по вечерам слышны стоны страсти на склоне этой, далеко не романтической реки, иногда, кто - то кончает жизнь самоубийством, прыгая в илистую воду с Лиговского мостика, или группы, ждущих своего автобуса, прогуливаются под нашими окнами, а иногда во двор въезжает «ЧЁРНЫЙ ВОРОН» - это мини - автобус с чёрными стёклами и работники КГБ, забирают в тюрьму очередную жертвую доноса и после этого, член семьи исчезает от семьи в неизвестность навсегда. Я не раз видел эти мини - автобусы. Как правило это происходит в ночной тишине.
Однажды, я заметил беременную молодую женщину, прогуливающуюся под окнами. В конце - концов, я открыл моё окно и выяснил, что её автобус будет на автобусной станции (за мостом), только в 6 утра. Бедняга, 9 часов маяться ! Я сказал, что сделаю ей постель и она сдалась. Я постелил ей на моем жёстком спортивном матрасе, взятом на Зимнем Стадионе, а себе - на полу. Ровно в 4:30, она, поблагодарив, ушла, а я был рад, что мог помочь хоть этим!
Я понимал, что папа был рад, когда в суде я согласился жить с ним, тем не менее, он часто бывал в командировках, на авторских надзорах и за это, он дополнительно получал деньги на питание и командировочные. Так как мне он оставлял «прожиточный минимум» и мне даже не хватало денег на трамвай, так что я всюду ходил пешком, было ясно, что он должен был платит маме алименты и денег на нас двоих не хватало. Когда он готовил на нас двоих, основным нашим питанием была тушёная капуста на воде и стакан кефира. Когда - же я был один, я покупал батон за 15 копеек и ел кусочек сала с ним. Даже на чай часто не хватало денег то сушил корки от мандаринов, собирал сердцевины от яблок и на них заваривал чай.
На углу Лиговки и Разъезжей была столовая до ветеранов и туда приезжали инвалиды на дощечкам с шарикоподшипниками и там продавали миску чечевичной похлёбки за 15 копеек. Я очень часто туда заходил и уже знал всех, кто был по - настоящему инвалид, а кто притворялся. Хотя, мне всех их было страшно жаль потому что государство не заботилось о тех, кто воевал за победу, а потом был просто выброшен, как использованный материал.
Конечно, папа не знал, что я ходил в эту забегаловку.
Я понимал, что, помимо радости, что я остался с ним. Он должен был и ухаживать за мной.
Я написал на большом загрунтованном картоне копию Поленова «МОСКОВСКИЙ ДВОРИК». Уж очень мне нравилась эта работа. Когда она высохла, я аккуратно поставил её у одной из стен и подставил доску, чтобы работа не сгибалась. Однажды. В субботу, я решил понести её на ялиговскую толкучку, около автобусного вокзала. Я согнул картон в полу - рулон и, потолкавш
ись там среди продавцов разного барахла, так ни разу и не открыл моё произведение и ни один человек, даже не спросил меня, что я такое ношу. Я понял, что продавать вещи, надо уметь и что из меня продавец не выйдет!
Так ка летом, мама уезжала в Москву, она посоветовала папе и меня отправлять к тёте Лизе. Папа приводил меня прямо к вагону, где контролерша руковолюдила отправкой поезда, давал той взятку в 10 рублей и она направляла меня прямо в своё купе и прятала меня там на третьей полке. Там я спал до утра, а при выходе в Москве на перроне, меня уже встречали мама и тётя Лиза. Тётя Лиза всегда ждала моего приезда и была страшно рада моему у неё появлению.
Кстати, уже когда я должен был покинуть Россию, где - то в 1976м году, тётя Лиза сделала мне предложение на ней жениться!!!!! Я был в шоке, но она сказала: Гришенька, я умру и всё это богатство и деньги, пропадут, а так, они достанутся тебе!!!!
Но, у меня были свои планы и к деньгам я всегда относился очень хладнокровно. Так что предложение тёти Лизы я отклонил.
Конечно, когда папа - архитектор, я тоже представлял, что и я буду архитектором, а значит, надо также идти в ЛИСИ (Ленинградский Инженерно - Строительный Институт).
После 309 ой школы, папа перевёл меня в 321ю школу. В царское время это была гимназия, то - есть, элитное заведение. Эта марка, так и осталась за этой школой. Там я учился в 9м и 10м классах! Разница, просто огромная! Все преподаватели, давали ученикам свои знания «со страстью»!
Например Марфа Дмитриевна уже престарелая женщина с низким голосом - мастер по математике!!! Она все уравнения могла перевернуть «с головы на ноги и обратно» и получить правильный ответ!!!!
А Нина Александровна преподавала литературу и поэзию! Она воспламенялась, как спичка, читая стихи, или рассказывая о поэтах 20х годов!
Особенно она волновалась, когда рассказывала о Маяковском!!!! Она была в него влюблена и не пропускала ни одного чтения его стихов, садилась , как преданная собака у его ног и шёпотом читала вместе с ним его все поэмы!!!!
Ну и студенты были очень сильные и серьезные ребята! Всё - таки рисовал я, лучше других и за это меня ребята уважали.
Да, после войны Россия - матушка не обеспечивала ни инвалидных, ни пожилых людей ни средствами к существования, ни жильём. Был полный хаос и некого в этом обвинять! Это и было то, что называется « послевоенное время! Так, папин двоюродный брат, дядя Вуля с тётей Ривом, потеряли свою квартиру, её забрал некий полковник. Их маленькая квартирка была на Улице Рубинштейна. Они пополнили ряды бездомных и оказались на улице, в прямом смысле этого слова. Она заболела и умерла коде -то под забором и он остался один, без крыши и еды и средств к существованию. Он был прекрасным ремесленником, но оказался никому не нужным. Однажды, он позвонил в мой звонок и я был в ужасе от его вида! На нем была оборванная, грязная одежда и он был худой, как скелет! Он попросил у меня, хоть немного денег и еды, денег у меня не было. Я ничего, кроме куска батона и небольшого куска сала, не мог ему дать. Он понимал, что я говорю правду, посмотрел, как я живу и, в отчаянии ушёл. Больше я его никогда не видел. Я понимал, что его участь будет такая -же, как и его жены , умереть под забором.
Вот что значит война! Она безжалостна, даже после победы!
Наконец, удалось, хоть немного поработать с папой на одном большом заказе, который он получил от своего друга, хромающего на одну ногу, после подстрела на фронте, Ефима Лесковича. Тот был талантливым художником - декоратором и работал в Худфонде, значит получал индивидуальные заказы для личного исполнения, не работая ни на какую компанию. Ефим передал папе большой заказ, написать «сухой кистью», портреты всех основных лидеров Коммунистической партии для развешивания их на зданиях Дворцовой площади, во время празднования Первого Мая.
В огромное пустое помещение Мраморного Дворца, что на Неве, привезли неимоверного размера холсты и мы вдвоём растягивали их на полу. По периметру положили грузы, чтобы полотно было прямым, и тесьмой, натёртой углём, отхлопывали направляющие линии, создавая пропорциональную сетку для перенесения контуров с фото, где тоже была нанесена сетка, пропорционально меньше. Полотна были примерно 10 метров на 10 метров по стороне. Помню, конечно, Ленина, Сталина, Молотова, Кагановича, кажется, Калинина…
На каждый портрет - примерно один день. Для меня это была хорошая школа, не только художественная, но и на выносливость.
Я очень хорошо помню, как, после окончания этих портретов, я, не спавший много ночей, ехал, стоя в битком набитом трамвае и не мог открыть глаза. Я спал, стоя весь путь, еле доплёлся то постели и после этого
спал трое суток!
Настало время сдавать экзамены в ЛИСИ.
Папа был уверен, что я сдам все экзамены. Ведь основной для архитектора - рисунок.
Но всё было перевёрнуто с «ног на голову».
Первый экзамен был немецкий язык. Я не любил заучивать поэмы Шиллера и Гётэ, особенно, после войны с Германией. Я вообще не понимал, почему мы должны были изучать немецкий язык.
Тройка. Начало нехорошее.
Вторым экзаменом была математика. Некоторые ребята с пятым пунктом говорили, что экзаменатор - ненавидит евреев и засыпает их на своём экзамене.
Я за математику не волновался. Марфа Дмитриевна нас хорошо поднакачала.
Я решил уравнение её способом и был уверен, что не ошибся. Но экзаменатор Шишкина, меня завалила, сказав, что ответ правильный, а способ, которым я получил ответ - не верный.
На этом мои экзамены были закончены. До рисунка, самого главного, дело не дошло.
В это лето, было уже поздно искать другие, даже техникумы. Все экзамены в это лето уже прошли.
Папа выяснил, что Мухинское Училище будет проводить экзамены в конце августа!
Я узнал, что можно показать одну из работ комиссии по приёму в Академию Художеств и я привёз подгрудный масляный портрет бабушки Лены, где она, накрытая вязаным шерстяным платком, сложила свои подагрические руки на коленях. Портрет был по - настоящему классный, исполненный в духе Репинских работ. Комиссии работа понравилась, но отношения к архитектуре она не имела.
Надо было спешить в Мухинское Училище. Время уходило.
Я тут - же записался.
Папа решил, что рисковать нельзя и мне надо «не ударить лицом в грязь», действовать наверняка.
Поэтому, он договорился с преподавателем рисунка Академии Художеств - Петерсоном, что я буду у него брать частные уроки по рисунку до начала экзаменов в Мухинке.
Выходило 5 уроков.
Это было мудрое решение! Эти пять уроков дали мне знания, которые я использую, не только в рисунке, но, в дальнейшем, и в скульптуре (которую я всегда избегал), до сих пор!!!!
Петерсон был сам, еврей из Германии, который во - время успел перейти на сторону Советского Союза и остался в живых.
В Мухинке экзамены прошли блестяще по всем предметам! Рисунок, акварель, интерьер углём, рисунок натуры и все дополнительные. Я был «на седьмом небе»!
И, кстати, рад был, что я не в ЛИСИ. Там, я - бы занимался черчением, а здесь, дух художника! То, что мне больше подходит!
Я даже, как один из лучших студентов , получил два раза в году, по 22 рубля на бумагу, кисти и краски! Это можно было купить прямо в киоске у входа.
Но в остальном, денег у меня никогда не было и часто, я приходил вниз, в студенческую столовую, чтобы поесть то, что студенты могли поесть бесплатно - кислую капусту и кусочек хлеба с солью.
Это всегда было там на столах. Но, после поступления, всех студентов отправили в колхозы на сбор картофеля! Этот рассказ мною написан раньше и помещён на «ПРОЗА.РУ», под названием «КОЛХОЗНЫЙ БУНТ».
В результате студенческого собрания по поводу «ДЕЛО ГРИГОРИЯ ГУРЕВИЧА», студенты проголосовали за то, чтобы оставить меня студентом училища, без занесения дела в трудовую книжку, но исключить меня из рядов Комсомола.
Я был доволен исходом!
Моя дружба с Володей Дымшицом окрепла и я, даже, пару раз остался ночевать в их квартире.
Гарик вернулся из армии, куда я, как и многие другие ребята этого возраста, были призваны служить Родине своей солдатской службой, но, у нас, в «Мухинке», была военная кафедра и мы, на 4м и 5м курсе, по месяцу, проходили военную стажировку под городом Выборгом. То - есть утренняя маршировка в сапогах и песнями вокруг казармы, затем игры в волейбол, затем - жуткая еда - супы из полу - гнилых овощей, затем, бессмысленные лекции о том, как быть хорошим солдатом и, иногда, незаконный побег в город Выборг, на просмотр нового фильма. (Это, конечно, не дозволено, но мы это делали). Однажды после очередного прыжка в длину у меня случился «привычный вывих» моего колена. Логично, что я обратился к солдату, кто был назначен мед врачом. Он попросил меня , не снимая сапога, положить ногу на скамейку. Недолго думая, он плюхнулся на моё согнутое колено, думая, что весом своего тела, он выпрямит мою ногу. Это была дичайшая боль после чего нога в колене вспухла и 3 дня я лежал в постели, пока колено не зажило. Это, конечно, основную проблему не решило.
И Володя и я, увлеклись фехтованием, а помимо этого, появился Иван Васильевич, создающий новый джаз оркестр, Володя умел играть на фортепиано, появился и саксофонист, ещё один Володя Волос к- трубач, я ни на чём не умел играть и мне достался тромбон. Ну что поделать? Надо учиться на нём играть!
Как ни странно, оказывается, при регулярных занятиях , тромбон можно освоить до уровня, когда что - то начало звучать! Уже через три месяца, мы играли «КАРАВАН», Дюка Эллингтона, затем, что - то ещё и образовался небольшой репертуар. Мы, даже, стали играть на танцах и, даже, под нашу музыку, танцевали!!!!
Проекты по дизайну интерьера я делал с удовольствием и часто, перед подачей, оставался спать, прямо в нашей мастерской, на досках с чертежами!
К отсутствию еды я привык и голод был моим рядовым спутником, но наказание за голод и отсутствия витаминов постигло меня быстро!
Моя густейшая шевелюра, через которую даже трудно было просунуть пальцы, стала терять волосы пучками! На плечах появилась белая перхоть, быстро стали появляться седые волосы, а главное, распухли дёсна, а вокруг зубов возникли гнойные волдыри и я не был в состоянии ничего жевать и даже глотать еду было очень больно! Последнее, начались головные боли и поднялась температура, близко к 40 градусов!
Папа срочно связался с мамой и она положила меня в одну из своих комнат и стала выжимать апельсиновый сок, купила витамин си, стала делать манную кашку (как в детстве), м я медленно стал поправляться. Волосы были невозместимы! Голова продолжала терять волосы. Но что поделать? С этим надо мириться! Вот мне и наука! Оказывается, все процессы в нашем организме взаимно связаны!
—————————————————
КИСЛОВОДСК
У Бориса Львовича, маминого нового мужа, дела шли отлично и он посвящал летние месяцы, для открытия своих «студий звукозаписи» в Ялте и Кисловодске и мама с Мишей были с ним, а осеннее время, в Москве, на улице Горького и в Ленинграде, на Невском проспекте, так что летом если они уезжали с Мишей, моим братом, на юг, мы не всегда виделись. Тем не менее, в Ялту я прилетел и был с Мишей, которому было 5 лет, а мне, 15 и именно в это лето, мы втроём ( сын хозяина дома, Марк Шляпентох и Нолик пошли на Айпетри, одну из гор Ялты, встречать восход солнца и в это - же лето, мы спасли утонувшую девочку. В дальнейшем, часть сюжета легла в основу создания пантомимы « ЧЕЛОВЕК И МОРЕ«, а также, масляной живописи.
Эти рассказы помещены, как и многие другие на «ПРОЗА.РУ».
В связи с успехом открытия своих студий звукозаписи, Борис Львович купил на горе, прямо над озером, маленький домик с только двумя комнатами, куда, в это - же лето они и поехали отдыхать с Мишей, которому в это лето исполнилось 7 лет. А после того, как они улетели в Москву, они передали мне ключ, чтобы я мог в этом домике пожить остаток лета, конец июля и часть Августа.
Я там написал несколько удачных акварелей, но, в основном, спускался к озеру, загорал и купался.
Иногда, недалеко от меня, располагалась довольно эффектная блондинка, немного постарше меня. В конце концов, мы познакомились.
В первый раз в жизни, я пригласил девушку, старше меня, в ресторанчик, в низине Кисловодска, довольно затаённом месте. Я прилично стеснялся и нервничал, если хватит денег расплатиться за еду.
Так что, разговор был, довольно напряжённым, но она это понимала и старалась так вести беседу, чтобы я не переживал.
И вот, официант положил на стол счёт. Как я и ожидал, денег у меня не хватило. Я чувствовал себя отвратительно. Что делать?
На руке у меня были какие - то часы и я, жутко стесняясь, спросил официанта, если он разрешит мне оставить ему мои часы, как оплату за ужин. К моему удивлению, он согласился и это спасло мой вечер.
После ужина, мы пошли в мою хижину и провели ночь вместе. Это именно то, что я и хотел. Не могу сказать, что это была страстная ночь, но она состоялась, за несколько последующих дней, я написал её портрет и подарил ей. Больше мы не виделись.
——————-/—————————-/-
А вот окончание этого лета, для меня оказалось очень плохим.
Правда, отличным моментом было то, что мой поезд отправлялся в Москву в час тридцать ночи и я боялся проспать. До вокзала от меня, примерно 35 минут ходьбы.
Тем не менее, я решил лечь спать около 9 вечера. Будильника у меня не было, а часы я отдал официанту в ресторане. Я решился на эксперимент. Я представил себе часы и стрелки часов, которые остановились точно тогда, когда мне надо проснуться. И я заснул. К моему удивлению, я проснулся, но не знал точно, когда. Собрав вещи, я быстрым шагом отправился к вокзалу, даже не зная, сколько сейчас времени. Только на вокзале, я увидел часы. До отхода поезда оставалось 20 минут!
Вот это здорово! Оказывается, можно себя программировать!
С этого дня, я никогда в жизни не пользовался будильником!
А то, что произошло со мною до выхода из дома сделало меня больным на пол года.
Перед выходом из моей хижины на горе, я почувствовал, что одна точка на бедренной мышце стала сильно чесаться и я ногтем сковырнул место, где чесалось. Нет, чтобы я прижечь эту точку йодом, но я взял одну крупицу марганцовки и буквально вставил в крошечную дырочку, образовавшуюся после выковыривания ногтем места.
До Москвы поездом, двое с половиной суток. Я чувствовал, как с каждым часом, боль в месте где чесалось, возрастает и я заболеваю.
На вокзале в Москве, на перроне, меня встречала мама и Борис Львович. Я еле держался на ногах. Немедленно в постель! У меня была температура около сорока. Утром срочно вызвали врача (в те времена, можно было вызвать врача на дом и это было бесплатно).
На следующий день, у меня появился на ноге первый фурункул, а затем, начался страшный фурункулёз. В день могли вырастать в районе нижней части спины, по два - три фурункула.
Я научился мазать картонку ихтиоловой мазью и дёргать корень. Наконец, Борис Львович, чудом, связался с каким - то Кремлёвским врачом и тот назначил мне специальную процедуру из сложной системы впрыскивания в кровь нескольких препаратов. Только эти процедуры, наконец остановили мою болезнь.
После этого, моя благодарность Борису Львовичу, преодолела мою к нему неприязнь. Я уже почти выздоровел, когда услышал по радио голос Райкина. Это пропустить было невозможно. Он был самым популярным актёром в Советском Союзе и вся страна слушала его выступления.
Думал ли я тогда, что судьба приведёт меня в его театр?
—————————————————
Забастовку, которую я устроил в деревне, где мы собирали картошку, я описал давно и рассказ помещён на «ПРОЗА. РУ».
Почти все последующие годы, пока я был студентом, я путешествовал по автостопу все два месяца. С Гариком мы проехали до Ужгорода и ночевали там в горах а одну ночь, прямо в саду, где росли яблони и виноград а утром, сторож, за наше хорошее поведение, разрешил нам набрать в дорогу сколько захотим винограду и яблок!
К этому путешествию мы оба купили плотный брезент цвета «хаки» и нашли портниху, которая сшила нам брюки типа джинсы. Мы оба купили серые рубашки с нагрудными карманами и стали похожи на Кубинских солдат. В те годы, Куба стала популярной в Союзе и девушки к нам просто липли. Уже на обратном пути, мы остановились на Рижском взморье, поставив палатку чуть выше песка, так девушки, думая, что мы, Кубинцы, располагались близко к нашей палатке, чтобы познакомиться, мы оба отрастили бороды, не специально, а потому что условий для бритья, просто не было. И борода, я предполагаю, делала наш вид более мужественным. Мы оба решили подыграть впечатлению и старались не говорить на русском, для полнейшего впечатления, что мы Кубинцы. Одна девушка просто «по уши» влюбилась в Гарика и когда мы уже стали снимать палатку, разрыдалась в истерике! Не хотела с ним расставаться!
Когда Мише, моему брату, исполнилось 14 лет, я взял его, в качестве подарка к его дню рождения, в путешествие по автостопу и мы побывали с ним на Украине, прошли Львов и попали в Украинскую Венецию - деревню Вилково, где деревня построена на каналах и все пользуются лодками и об этом путешествии, у меня тоже написан рассказ и опубликован в «ПРОЗА. РУ».
Смешное путешествие было с Борей Лозинским. С ним мы добрались до Грузии, побывали в Гори - место рождения Сталина, Кутаиси, Тбилиси и пригородах. И этот рассказ, тоже в «ПРОЗА. РУ».
Темой моей дипломной работы была «ЛЕТНИЕ ДОМИКИ ДЛЯ ДЕТЕЙ НА ЮГЕ РОССИИ».
Помимо проекта, надо было сделать в материале летнюю мебель.
Я придумал деревянные кубические пространства, укреплённые на бетонных сваях, относительно тонкого сечения, и раздвижные крыши из лопастей, так что лопасти могут сдвигаться одна на другую открывая полностью небо над головой, а второй вариант, эти лопасти могут вращаться и также, либо закрывать потолок, как крышу, в случае дождя, или ветра, или полностью открывать небо.
Я также придумал складную мебель - стулья и стол. Особенностью стола, то что столешница может иметь три уровня - как обеденный, кофейный и низкий уровень, чтобы и дети могли пользоваться этим уровнем. Я также сделал круглое кресло из нейлоновых тонких труб (они только что были изобретены и уже вышли в производство). Когда я выставил все мои изделия на выставке дипломных работ, кто - то ножом порезал мои прутья и в газете «ИЗВЕСТИЯ» появилась заметка о моём кресле под названием «МОДЕРН С ГЛАЗУРЬЮ», намекая на то, что это подражание западу и мы - против этого.
Тем не менее, мои преподаватели по интерьеру - Профессор Вакс и Катонин, сразу после защиты диплома, пригласили меня работать у них в мастерской в «ЛЕНПРОЭКТЕ»!!!!!
Это тогда называлось «распределение».
Был закон, что после окончания любого института, студентов приглашают на работу различные организации по разным признакам - оценки на экзаменах, это может быть записи в трудовой книжке, а также, в то время, если есть 5 ый пункт, то антисемиты (главы предприятий, чаще всего), могут тебя не взять. Конечно, это не оглашалось, но евреи об этом знали.
Так, один из моих дальних родственников, Марк, закончил медицинский институт с отличием и был талантливым медиком, но, после окончания института, несмотря на высокие отметки, не был затребован окружающими медицинскими учреждениями и попал под «автоматическое» распределение и его направили работать в какое - то Сибирское село на Дальнем Востоке.
Его ожидания были совершенно другие. Он был в таком отчаянии, что принял около 20 таблеток снотворного и так покончил собой. Я был, вместе с его мамой и другими родственниками у его постели, когда врачи произнесли, что вернуть его к жизни уже не было возможности.
Мой папа, как я видел, страдал от одиночества и, конечно, не планировал провести свою жизнь в одной комнате со мною, на Обводном 83, квартира #1!
Наконец, друг его юности, Миша Орелович, познакомил его с женщиной. Звали её Людмила. Для меня - Людмила Александровна.
И они сошлись характерами! Наконец, пришло душевное успокоение, в снова появилась энергия и он добился, наконец, получения квартиры на улице Мориса Тореза, недалеко от станции метро.
Так что комната стала принадлежать только мне.
Так как в этой коммуналке не было горячей воды, ванны или душа и на 8 жильцов было 4 газовых комфорок, для меня, двух - месячные путешествия с палаткой, спальным мешком и рюкзаком, были моей квартирой и я привык к «бездомности» и бродяжьему образу жизни.
Всё было - бы хорошо, но такова сущность человека, что после одного успеха, надо постигать что - то другое. Так, я стремился к освобождению от работы с 9 утра, до 5 вечера, я постоянно опаздывал и просил, лучше оставаться и дорабатывать, что не было разрешено. Помимо этого, как «свежий работник», мой заработок был всего 90 рублей в месяц.
Я менял работу, стремясь к свободе. Это давал «ХУДФОНД», но попасть туда, было сложно. Я метался, чувствуя свою неустроенность. После Ленпроэкта был ЛЕНЗНИИЭП, работа по оформлению выставочных стендов. Тоже мало интересная и не в
моём духе. Но там, я зарегистрировал с Борей Лозинским, который был и другом и в студенческие годы и тоже работал в ЛЕНЗНИИЭПЕ, свойипервый патент «СТАНОК ПО ОБЖИГУ ДОЕВЕСИНЫ» для интерьера.
В это время я встречался с красивой девушкой Галей Ермолаевой. Она была работницей текстильной фабрики на Васильевском острове, но увлекалась гимнастикой и танцами.
Однажды, когда папа и Людмила Александровна уехали на несколько дней за город, мы остались в их квартире и утром, решили подразмяться и я предложил позаниматься поддержками и когда я поднял Галю над головой и сам сделал выпад, она ногой задела круглую стеклянную плоскую, как тарелку, люстру - абажур, переломавший толстое стекло ровно пополам. Одна половина, падая, разрезала вену на моей вытянутой в выпаде ноге и толстая струя крови, просто хлынула на пол и быстро стала заливать весь пол. Мы оба были в панике, но времени долго думать, не было. Я схватил полотенце , замотал под коленкой туго, как мог и, согнув колено, заблокировал уходящий поток крови.
Телефон у папы не работал и Галя стала бегать по верхним квартирам , пытаясь позвонить в скорую помощь, а я сидел на согнутой ноге, чувствуя, что она затекает и очень долго я не протяну. Где -то через двадцать минут, вбежали санитары и резиновым жгутом перекрыли вену,
В госпитале, под местным наркозом мне зашили вену и ткань под коленом. Так как из - за наркоза, я ещё не испытывал.боли, мы вдвоём пошли пешком обратно в папину квартиру. Это заняло минут 45.
А уже через два часа, когда наркоз ушёл, я почувствовал дичайшую боль!
Ни о каком сне речи быть не могло. Гале надо было уезжать, А я остался в папиной постеле до их возвращения.
В эти отношения с Галей, я не углублялся и она это чувствовала, поэтому, вскоре встречи прекратились и я увлёкся Леной Абакумовой, девушкой с , большими раскосыми глазами. Она была удивительно ласковая и улыбчивая. Но страсти между нами не было.
Помню когда мне было 14, и я иногда видел Бориса Львовича, идущего мне навстречу на улице Рубинштейна, я переходил на другую сторону улицы, чтобы с ним не встречаться он это понимал и терпел.
МАРИНА
Мне было 19, когда в одну из жарких летних суббот, вся наша «шобла», то - есть Нолик, Марик, Боря, Гарик и я, поехали на электричке на Сестрорецкий пляж покупаться в Финском Заливе, позагорать и поболтать «на природе».
Мы расстелили большую подстилку и наша оживлённая беседа и пере броска волейбольного меча, привлекали окружающих, особенно девушек. Иногда, кто - то присоединялся к нашей беседе, кто - то из девушек, даже двигали свои полотенца, и подстилки, чтобы не скучать в одиночестве. Наш круг не был замкнут и это нравилось окружающим.
Неподалёку, я заметил симпатичную пару, хорошего сложения тёмноволосую девушку с короткой стрижкой (что в те времена, было большой редкостью. Это.как - бы удлиняло её шею. Её прямые плечи создавали ощущение, что она была одной, кто была запечатлена в Египетской фреске. Я не мог оторвать мой глаз от неё. Рядом с ней был тёмноволосый, неплохого сложения парень. Я заметил, что она часто посматривает в нашу сторону. Как мне показалось, я ей понравился. Когда её парень пошёл купаться, я я прошёл мимо неё и на песке нарисовал стрелку, направленную в её сторону.
После того, как она увидела мою каракулю, она тут - же её
стёрла.
После пляжа, мы решили все пойти на танцы, в ближайший Санаторий. Вход был свободный для всех желающих и эта девушка с парнем, тоже оказались там.
На один из танцев, я осмелился пригласить её.
Её парень не возражал. По тому, как она держала свою ладонь в моей руке, я понимал, что я ей нравлюсь. У нас был разговор ладоней, когда слова не нужны.
Мы договорились встретиться в кафе, в городе, недалеко от Гостиного Двора, на Садовой.
Там, мы могли договориться о дальнейших встречах. Да, это была МОЯ ДЕВУШКА!
Мы сразу нашли общий язык и между нами возникли отличные отношения и полное взаимопонимание!!!!
Марина была студенткой Финансово - Экономического института на Канале Грибоедова и это было время, практически, перед защитой диплома. В конце концов, она пригласила меня к себе домой. Она жила с мамой, папой и у них была прислуга - нянька, Женя, которая и вырастила Марину. Это была невысокого роста, худощавая, очень шустрая женщина, уже в возрасте который угадать нелегко из - за её подвижности.
Папа был очень симпатичный человек, очень скромный, приветливый и постоянно улыбающийся. Он изобретал игры и у нело были заказчики, которые эти игры внедряли и давали им жизнь.
Мама Марины, была очень грузная женщина, не выпускающая папиросу изо рта, вся грузная, малоподвижная, из - за болезни опухших ног, вся жёлто - коричневая, и у неё было своё постоянное место - на кухне, около окна, с видом на двор. Слева от входной двери, длинный коридор вёл к маминой родной сестре, которая уже была на пенсии и её я видел очень редко. Она постоянно читала и была увлечена книгами так, что ей никто не был нужен.
Встретили меня очень радушно и я чувствовал комфорт и внимание к себе.
Стоит - ли продолжать жить одному на Обводном Канале, или жениться на Марине?
Точно, жениться лучше!!!!
На нашей свадьбе было около 89 человек. Стол был «забит» яствами. Гарик был с Ирой, новой женой (через пару месяцев они развелись. Что - то не получилось).
Я спорол глупость которая стала пророчеством, когда в тосте сказал, что надеюсь, что мы долгое время сможем прожить вдвоём.
Родители дали нам комнату, в которой было две двери: одна в эту комнату из коридора, а вторая дверь, в торце стены, напротив нашей постели, открывалась а столовую комнату.
Я сделал стеллаж, который своими полками, частично прикрывает вид на нашу постель, если войти из коридора. Но, если войти в нашу комнату из столовой, практически натыкаешься на нашу постель.
Когда мы уже стали жить в этой комнате, обнаружилось, что мама Марины, имеет привычку «скашивать угол», проходя в коридор через нашу комнату!
Много раз, мы спим с Мариной, и вдруг, её мама, проходит через нашу комнату, идя в коридор!!!!
Этими действиями её мамы, я был недоволен, но мои негодования, вызывали у Марины приступы гнева настолько, что она могла закатить истерику, бросится на постель и бить по ней кулаками.
Не раз, она хватала какие - нибудь предметы, как например, стамеску, или тяжёлую стеклянную пепельницу и со всей силы швыряла их в меня.
Моему терпению наступал конец. Я не предполагал, что она может себе позволить такое поведение.
Её папа чувствовал себя неловко, будучи стеснительным человеком, а её мама, игнорировала эти моменты и я чувствовал, что не смогу долго выдержать такое поведение и что нашему браку приходит конец. Марина забеременела но её взрывы и истерики сделали своё дело. Я должен был подготавливать диплом и не мог концентрироваться в такой обстановке.
Я снова вернулся в свою комнату на Обводном.
—————————————————
БАНЯ НА ЗИМНЕМ СТАДИОНЕ - САУНА
Когда мы ещё жили на Разъезжей, маму решила навестить её прдруга по школе, Шура Якубовская со своим сыном Витей. Он был старше меня, лет на 5 и я помнил, что он любил собирать всевозможные металлические и деревянные формы и делать из этого некие абстрактные скульптуры.
Уже намного позже, когда я работал в ЗНИИЭРЕ, после Ленпроекта, Витя пришёл ко мне в мастерскую на Стремянной 13 и спросил, если меня заинтересует сделать для него на Зимнем Стадионе проект Финской Сауны в опустевшем гараже, в кирпичной небольшой постройке, а также, ресторана на втором этаже стадиона и подумать о его личном кабинете.
Работать с Витей, было одно удовольствие, так как он уже побывал в нескольких странах, Италии, Финляндии, он принимал мои новшества и добавлял свои идеи.
Я рад был , что мне не надо было сидеть за чертёжной доской, я договорился с ним, что я буду веб проект делать эскизными набросками в моём небольшом блокноте. Всё - таки, я сделал один лист плана, а всё остальное, только наброски и мне лишь надо было приходить и объяснять рабочим, если что - то было непонятно.
Баня шла «как по маслу». Я горел этим проектом и сам проводил много времени там, потому что. многие вещи рабочие не смогли - бы сделать. Например, декоративное панно из канатов, два полукруглых окна с витражами
Я даже выложил кирпичную основу для камина, на котором мы жарили шашлыки и он придавал романтическую атмосферу. Виктор был одним из первых, кому удалось получить цветный телевизор, когда его изобрели. Он с гордостью поставил его в прихожей, а в основном помещении, я придумал узкий бассейн и повесил три каната с большими узлами, чтобы с них прыгать в воду. Четыре цветных лампы поместили в углах бассейна, стена была декорирована отпиленными кругляшами сосны и сетями рыбаков. В общем, вся БАНЯ, получилась жемчужиной не только для стадиона, но и для всего Ленинграда! Конечно, поначалу, я мог приходить туда, когда хотел, но популярность её зашкаливала.
Витя решил сделать вход платным, несмотря на то, что не имел права делать эту баню предпринимательским учреждением, но Вия говорил, что самые большие сделки, лучше всего делать с голыми начальниками, когда на голой груди нет орденов. К несчастью, произошли две смерти в этой бане: Саша Веселов, полный который хотел всех парить веником в парилке, умер там, в парилке, от разрыва сердца, а вторая смерть это был известный всей стране. спортивный комментатор Набутов, он подавился шашлыком и никто не мог ему профессионально помочь в этой ситуации.
Так как по законам того времени, имея зарплату на основной работе, я имел право получить только половину истинной стоимости моей работы, это значило, что я делал этот заказ, практически бесплатно.
Но, я был доволен результатом и это для меня было главным!
А кабинет Виктора я сделал, учитывая индивидуальный его характер. Он был БАБНИКОМ, страстным любителем женщин, несмотря на то, чт был женатым.
Я сделал для него потайной винный бар, стенка которого открывалась как дверь и женщина могла выйти на потайную лестницу и, выйдя во двор стадиона, незаметно исчезнуть.
МАРСЕЛЬ МАРСО. 1961 год.
Некая невероятная сила вела мою судьбу к цели, которую я себе не представлял. Внезапно, конструкторское бюро Худфонда, объявило, что открыты несколько позиций для талантливых студентов Мухинского Училища, кто закончил факультет дерева и интерьера. Это, как мне показалось, была редкая возможность приобрести свободу от работы «под начальником», а начальником этого бюро был Тимошенко, который, вопреки моим ожиданиям свободы, требовал от работников, даже оставаться после рабочих официальных часов.
В бюро работали наиболее талантливые Мухинцы, которые действительно знали отлично, как соединять металлические и деревянные узлы, для использования в интерьерах. Эта особая область, для которой нужно внутреннее понимание конструкций и особое конструктивное мышление
Одно дело придумывать фантазировать, как итерьер будет выглядеть эстетически и совсем другое, как все элементы интерьера будут физически соединяться изнутри и снаружи.
Именно в мастерской Тимошенко, у меня появилась, очень для меня интересная работа, заняться Музеем Пушкина, в Царском Селе, под Ленинградом, то - есть, работу я должен выполнять в мастерской, здесь.
Автор проекта была, к моему удивлению, внучка архитектора Воронихина, того самого, который являлся автором Знаменитого Воронихинского Дворца, который своим величием, занимает центральную часть Невского проспекта!!!!!
Это была среднего возраста маленькая и довольно невзрачная женщина, как видно, стеснительная и, я - бы сказал незаметная. Почему она себя вела, так скромно и незаметно, я понял, взглянув на то, что она мне показала, в качестве её проекта этого музея.
А это были всего - лишь, прямоугольники и их размеры в метрах и сантиметрах! То - есть, никакого даже намёка на дизайн, или концепт, не было!
Значит, она получила этот заказ, только потому, что она была внучкой Воронихина!
Ну, что - же, тем лучше для меня. У меня была полная свобода делать образ интерьера, как мне придёт в голову!
Как обычно, чтобы вдохновиться, я просматривал массу итальянских и французских журналов и постепенно образ Музея стал вырисовываться, мне нужно было создать, как отдельно стоящие витрины для редких экспонатов. Стенды для экспозиции текстов и фотографий, общее и локальное освещение и пропорциональные простенки для более мелких вещей.
Я даже придумал специальные чугунные небольшие держатели для витринных стёкол, в виде когтей коршуна.
И Тимошенко и Воронихина были в восторге и в дальнейшем мой проект был осуществлён точно, как я его и придумал!.
В это время, Борис Львович, решил сделать мне сюрприз! Мама сообщила, что он смог купить два билета на выступление Марселя Марсо во Дворце Культуры Первой Пятилетки. Ему удалось «достать» эти билеты, благодаря его связям (как всё, в то время, делалось в Союзе).
Это выступление произвело на меня впечатление разорвавшейся бомбы в моём сознании! Я несколько ночей, после этого, не мог уснуть.
Я ставил стулья для равновесия и по памяти восстанавливал шаги на месте, повторял движения рук, как Марсель показывал бабочку и все другие элементы, которые мог вспомнить.эти мои занятия меня настолько захватили, что через пару месяцев, я, незаметно для себя, создал программу, минут на двадцать. Это всё было повторением, копированием «по памяти», Марселя Марсо.
За время моего обучения в «Мухинке», Гарик отслужил в армии и, вернувшись, поступил в Электро - Техническое Училище, получив профессию специалиста по наладке , настройке и ремонту приёмников, а также, только что появившихся в продаже телевизоров.
Но для души, он стал посещать актёрскую группу, кажется, в Ленсовета, которой руководила одна из актрис Горьковского Театра.
Они как - раз закончили постановку какой-то пьесы и уже договорились с одним из госпиталей, сыграть эту пьесу, в качестве проката. Увидеть, какова будет реакция.
Мне пришла в голову шальная мысль, попросить Гарика, спросить у их актрисы, если она не будет возражать, против моего показа пантомимы. Музыки для сопровождения у меня не было. Как мне пришла эта идея в голову, понятия не имею!!!!
Ответ был - выступай, но, после пьесы.
За время, пока их группа всё складывает, я выступаю и мы уходим.
Пьеса заняла около получаса. Я страшно волновался и мысленно проигрывал то, что должен был показать.
Наконец - я, так как сцены не было, составил квадратные столы вместе и таким образом, сделал помост из столов.
Зрители продолжали ждать моего акта.
На мне было чёрное трико и полосатая тельняшка. Пока драматическая группа выступала, я сделал белую маску и брови.
Используя стул, я встал на свою самодеятельную сцену и, как в беспамятстве, показал все те элементы пантомимы, которые бесконечно репетировал дома.
Какими странно, был большой успех!!!
Это меня так вдохновило, что я, с ещё большим упорством, продолжил добавлять к своему репертуару, новые пантомимы из репертуара Марселя Марсо.
Так началась новая эра моей творческой жизни!
Так как Гарик был свидетелем моего успеха, я решил спросить его, не хотел ли он присоединиться ко мне и я, с радостью поделюсь всем тем, что я уже знал, занимаясь один по памяти.
Он заинтересовался и мы придумали нашу первую пантомиму на двоих - «ДУЭЛЬ».
ДК ЛЕНСОВЕТА.
Во Даорце Культуры Ленсовета, существовала студия Славского, сам он, работал в Московском цирке как канатоходец, но, будучи родом из Ташкента, имел своё представление о пантомиме и на основе воображения, создал студию, которая себя уже успела зарекомендовать.
Мы решили поступить в эту студию и посмотреть, если нам там понравится.
Для поступления надо было что- то показать и мы сделали нашу »ДУЭЛЬ».
Славский взял в студию Гарика, но я ему не понравился.
К моей удаче, Славский не присутствовал в студии постоянно, я чаще всего находился в Москве.
По - настоящему, студия держалась на регулярных занятиях «по движению», которые вела Надежда Семёновна Стурова.
На эти занятия мы и стали ходить с Гариком. Постоянство этих занятий, укрепили наши тела, сделали их более мускулистыми, выносливыми и более гибкими, а главное, стали изменять наше сознание и понимание пантомимы, когда мы видели те эксперименты, которые демонстрировали другие студенты нашего класса.
После приезда Марселя Марсо, произошёл «ВЗРЫВ» пантомимы. Молодежь стала просто ломиться в студию.
В студии образовались две группы: «старые» студийцы и новые, которые пришли чуть позже меня и Гарика.
Из прежних были Женя Теличеев, Роберт Городецкий, Олег Морозов, Наташа Дмитриева, Ира Куберская и ещё два - три.
В отсутствии Славского, когда класс по движению заканчивался, «старички» садились на стулья в коридоре у двери и, обычно, Женя Теличеев, увлекал других, изображая по воображаемому микрофону, репортаж футбольного матча. Вот такой у него был уникальный талант.
Я и Гарик в этих посиделках время не теряли.
Так как - то автоматически получилось, что у меня начали возникать мои собственные пантомимы и я стал ставить их, хотя не знал, что делать со звуковым сопровождением.
Понемногу, в студию стали приходить новые студийцы и Гарик и я, делали для них вступительный экзамен, проверяя на слух, ритм, элементарное движение и, конечно, внешний вид. Появились и музыканты из консерватории, предлагавшие свой талант для озвучивания новых сюжетов так само собой получилось, что я стал внештатным руководителем, а Гарик, техническим главой этой студии. Конечно, ни о каких деньгах разговор среди администрации не возникал. Студия по - прежнему называлась студией Рудольфа Славского.
Огромную лепту внёс наш джазовый друг - Юра Ермолинский. Он был увлечённым коллекционером пластинок и, глядя на наши репетиции, приносил те пластинки, которые считал подходящими для той, или иной пантомимы.
До поры- до времени, его предложения не были использованы, но, ничего не пропадает зря.
В это - же врем произошло знакомство с Толей Прониным - флтографом, который был членом Графического Собза, где я тоже был, а также ЛеонидомБогданов. Оба стали делать фотографии, документировать наше становление.
Опять - же, Борис Львович, увидев, что я полностью увлечён пантомимой, решил сам активно мне помочь и поручил звукооператору своей студии ю, находящейся на Невском Проспекте (рядом с Садовой), заняться созданием звукового сопровождения /бесплатно/, для любых пантомим, над которыми я работаю. Таким образом, наши пантомимы, одна - за -другой, становились профессионально готовыми для большой сцены,
Борис Львович даже поместил большого размера фотографию меня, в одном из окон его витрин.
Я стал пропадать в этой студии и Боря Ващенко, отдавал свою душу и всё свободное время, чтобы звукозапись идеально совпадала с сюжетом и движением. Для этого, мне надо было, буквально по секундам, выверять время действия.
Театр Дворца Ленсовета, это, одна из лучших сцен города Ленинграда!.
Дворец Ленсовета проводил раз в году, отчёт студий и то, что я увидел, как отчёт студии пантомимы, вызвал у меня внутренний смех, настолько это было примитивно!
Открывается занавес и зритель видит небольшую группу мимов в чёрных трико с искусственными подсолнухами, качающимися в их руках. Выходит «хулиган», курящий сигарету (показано мимикой). Конечно, он выпускает дым от сигареты, прямо на подсолнухи, которые тут - же увядают.
Появляется милиционер и забирают курильщика. Свет гаснет.
Вот такого сорта пантомимы показывали студийцы Славского. Кроме одной, которая мне очень понравилась. Её показала в студии Наташа Дмитриева. Сама она была очень женственна и в отличной физической форме. Она встречалась с другим студийцем, Эдиком Тышкевичем, так что ни Гарик, ни я, даже не пытались «ударять» за ней,
Пантомима называлась «ДЖУНГЛИ•.
Мне и Гарику, пантомима настолько понравилась, что мы решили сделать её частью нашего репертуара. Гарик и я, настолько оба были вовлечены в пантомиму, что говорили между собой, только об этом в любое время, когда были вместе. Это поразительно, потому что многие из знакомых (конечно девушек), начали о нас распускать слухи, что мы геи. Нам это было смешно, потому что, по - настоящему, постоянно увлекались красивыми девушками, глине демонстрировали это и не смешивали со студией держа отношения с нашими студийцами, в стороне от увлечения.
Возвращаясь к пантомиме «ДЖУНГЛИ», с фонограммой для этой пантомимы ( Наташа фонограммы не имела), а в студии звукозаписи появлялся друг Бориса Львовича, Александр Наумович, который в молодости дружил с двумя приятелями которые занимались электрическими экспериментами, похожими на эксперименты Скрябина, который создал специальную машину, в которую он сдвигал стеклянную пластину с нанесённой на её поверхность чёрной смолой, на смоле, отвёрткой наносились линии разной толщины и пластина вдвигалась в специальную щель и электрические импульсы прочитывали нанесённые линии на смоле и создавали различного рода звуки. Эти звуки записывались на магнитофонную ленту и затем, монтировались уксусом.
Таксатор, когда его друзья, Давидовский и Уссачевский, эмигрировали в Америку, сразу после революции 1917 го года, они оставили их магнитную ленту Александру Наумовичу и тот принёс эту ленту в студию. Боря Ващенко и я, были просто потрясены, как оригинально и неожиданно звуки записи, подходили по ощущению, к этой пантомиме «ДЖУНГЛИ».
Кстати, и Гарику и мне, пришла в голову идея, добавить к самому началу пантомимы двух мимов слева и справа, как египетских «охранников» джунглей, открывающих сцену. Это органично открывало пантомиму, придав ей дух таинственности и старины.
Да, союз с Борей Ващенко, оператором в студии Бориса Львовича, был огромной удачей, потому что он был открыт к экспериментам и наши фонограммы получались ультра современными и уходили далековато будущее. Даже слушая некоторые из них, как например «ЧЕЛОВЕК И МАШИНА», даже сегодня звучит недосягаемо ушедшей музыкой вперёд во времени!
Я с Борей Ващенко работал над этой фонограммой больше 40 часов, но зато, получилось нечто невообразимое!!!!! Даже сегодня, нет ничего равного у современных композиторов!!!!!
Уже будучи в Америке, я нашёл студию Уссачевского и принёс ему запись фонограмму «ДЖУНГЛЕЙ» и он был потрясён услышанным!
В благодарность, он подарил мне две виниловые пластинки его последних произведений.
—————————————————
Наша дружба с Гариком крепла с каждым днём и он взял на себя техническую часть наших репетиций. Мы по-прежнему
Обсуждали горячо всё наши новые проблемы, связанные с приёмом новых студентов, организации репетиций и студия стала функционировать не хаотично, как это было при Славском, а более организованно. Я поставил пантомиму «ЧЕЛОВЕК И МОРЕ» со студийцами и Ирой Куберской. Юра Ермолинскийи принёс пластинку Француза Жан Мишел Джар а Борч Ващенко скомпилировал фонограмму на 12 минут. Я приготовил диапозитивы морских волн и Люба - главный осветитель театра Дворца Ленсовета, была в восторге от сочетания музыки и проекции, а когда мы сыграли эту пантомиму в большом зале и все стены театра и вся сцена превратились в морские волны, после показа этой пантомимы, мама Иры Куберской, подошла ко мне и крепко меня обняла, сказав, что всё время показа пантомимы, у неё были мурашки на всём теле!
Стелла Борисовна и Наталия Викторовна, кто были администрацией всех групп Дворца, были в восторге!
Тем не менее оплаты за ведение студии, нам с Гариком не предложили.
Так как дружба наша была построена на эмоциональной основе, мы часто проводили время в поисках новых решений. Так, естественно получалось, что беседы и обсуждения продолжались до поздна и родители Гарика, начали предлагать мне поужинать у них, а иногда, даже стелили мне постель на диване в столовой. Даниель Ефимовна, мама Гарика, просто относилась ко мне, как её второму сыну. Она видела, что наша дружба была построена на искренней заботе о студии, что мы оба по - настоящему болеем за успех и были рады, что это была искренняя и чистая дружба!
Я сделал акварельный портрет бабушки Гарика и этим принёс всей семье, громадную радость.
БАТАШОВ
В студии уже появилось около ста учеников, из которых, особенно сильных, было около 15.
Когда Мише, моему брату, было 14 лет, я также стал индивидуально, заниматься с ним пантомимой. Его друг - Володя Цейтлин, последовали за Мишей. В студию пришли Боря Изотов и 14 ти летний Саша Шустров.
Нина Большакова, которая осталась с нами ещё от Славского, привела свою двоюродную сестру, Наташу Егельскую.
Я как - то вышел в коридор и приоткрыл дверь в танцевальный класс и сразу заметил высокую тонкую девушку и моё чутьё подсказало мне, что я обязан с ней поговорить. Я подождал перерыва и тут -же соблазнил её перейти в нашу студию и заняться пантомимой.
А в другой раз, тем - же приёмом, я привёл в студию и Лену Маркову.
Все, о ком я сейчас упомянул, в дальнейшем стали солистами моей группы пантомимы.особое внимание я уделил созданию фонограммы для пантомимы «ЧЕЛОВЕК И МАШИНА». Боря Ващенко по - настоящему отдавал душу создавая эту фонограмму. Мы оба увлекались и импровизировали, выискивая и создавая, наиболее эффективные и оригинальные способы, создания необычности звуковых рядов и имитации для подражания треска и ритма механических звуков. В то - же - время, длительность каждого фрагмента должна точно соответствовать движению изображаемых механизмов.
Через сорок часов интенсивной работы в студии звукозаписи и эта фонограмма была готова.
Итак, у нас была создана профессиональная программа на два отделения, но что с этим делать?
Опять, Борис Львович «поднял» свои связи, хранившиеся у него с тех времён, когда он ещё был учеником великого Станиславского. Он позвонил своему старому другу, который в это время был главой Карельской Филармонии в Калининграде - Баташёву (я никогда не знал его имени и отчества).
Тот тут - же приехал взглянуть, что - же мы такое делаем, Борис, его друг, порекомендовал посмотреть?
Я предупредил Бориса Львовича, что на просмотр нашей программы, особенно в помещении Ленсовета, надо появиться инкогнито, чтобы ни Стелла Борисовна, ни Наталия Викторовна и никто из работников Дворца, не знали о приходе главы Карельской Филармонии.
Мы были готовы. Гарик отвечал за фонограмму, несмотря на то, что и он и я были заняты в программе, как актёры.
БАТАШОВ
Среднего возраста, слегка полноватый, приветливый человек, одетый во всё серого цвета, скромно постучался в дверь студии и представился. Гарик и я, подошли пожать ему руку и я представил программу, сказав, буквально пару слов.
В общей сложности, нас было около 40 человек. В пантомиме «ДАНКО», участвовали все,
Баташов очень внимательно смотрел на всё, что мы показывали.
Он встал, как я чувствовал, торопливо взял свой пиджак и видно было, он торопился, очевидно на поезд, но, сказал, что ему всё понравилось, но, что он готов взять в поездку на гастроли, только 4 человека.
Гарик был готов уехать на гастроли, Наташа Егельская была рада и Лену Маркову ничего не держало.
А вот у меня была сложная ситуация. Так произошло, все Мухинцы, кто работал в нашем бюро, выразили недовольство по поводу того, что мы работаем сверх урочной, без дополнительной оплаты и я, как бунтарь, сказал Тимошенко, что мы не выходим на работу, пока он не прибавит зарплату. Это вызвало у него страшный гнев и он уйдя к себе в кабинет, написал письмо о моём увольнении. Но н зря, у меня в семье были юристы.
Дома, я внимательно прочёл его увольнение и обнаружил, что он, от волнения, уволил меня два раза!
Я показал маме эту бумагу и она посмеялась и посоветовала мне обратиться к её бывшей подруге, кто, в это время, была главным судьёй этого района - Нина Родзиловская.
Я обратился к ней и она посоветовала написать заявление о восстановлении меня на службу в его бюро, что я и сделал. Он тут - же принял меня обратно, а я написал заявлении о моём увольнении.
Так что, я был свободен для работы у Баташова.
Теперь надо было переделать программу на 4 человека.
С Гариком это было легко сделать мы понимали друг друга с полуслова и через несколько дней наша программа на 4 человека была готова.
В Калиниграде была очень приятная артистическая атмосфера. Баташов укомплектовал всю группу и получилось 18 человек - профессионалов в своём деле - один конферансье, джазовая группа музыкантов, акробаты,, в общем, два отделения.я сделал, первый в своей жизни, плакат пантомимы и он тут - же был напечатан.
Мы были готовы для поездки на пол года по Средней Азии.
Об этой поездке я написал отдельный рассказ и опубликовал его на «ПРОЗА.РУ».
————————————————-
СОЗДАНИЕ ПЕРВОЙ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ГРУППЫ ПАНТОМИМЫ В ЛЕНИНГРАДЕ
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ!
Григорий Гуревич, копирайт, Август 14, 2023 года, Шопрон, Венгрия.