Рисунок мой (акварель)
КИКИМОРА И ЛИСА
Иногда весёлых друзей навещал лягушонок Квак, чаще это происходило в пасмурную погоду. А когда шёл дождь, он широко открывал рот, чтобы ловить дождинки. Ему очень нравилось, как дождевые капли мыли его пупырчатую спинку. В жаркие дни солнце сушило нежную кожу, и зелёный друг сидел в тени под листьями. В такие часы ему часто приходили мысли:
"Жаль, что не из всякой тучи льёт дождь ". А домик Квака находился в болоте, где жила непоседливая Кикимора.
Этот водоём находился рядом с Опушкой, и лягушонку было слышно, когда собирались друзья. Бывало, расшумятся малыши, да так, что все птицы от испуга разлетались в разные стороны, теряя перья при столкновении:
– Чирп, чирп, чирп, делом бы занялись, целый день покоя от вас нет! – громко трещали оторопевшие сороки, и даже от переполоха забывали – куда же им лететь? Налево или направо, а может всё-таки прямо или на соседнее дерево?
А лохматая Кикимора, похожая на тощее пугало, от охватившего её восторга, взбиралась на самую высокую кочку, стоящую посреди болота. Подпрыгивая, она с завистью смотрела на малышей. И даже, когда спасли Лютика, хотела с ним завести дружбу, чтобы потом с ним играть в чехарду. Ей очень хотелось подружиться с котёнком. Она сама хотела спасти зверушку, но Зубастик опередил.
– Эх, дружба-то дороже пиявок! Но, ничего, спасать в следующий раз буду сама, – сокрушалась она в одиночестве. Баба-Яга отпускала Лютика к друзьям ненадолго, и для котика это было самое счастливое время. Водяницы было очень грустно, с ней никто не дружил. Случалось и такое, если ей кто-то не понравиться, могла и потопить. Из-за её причуд, дружбу с ней не вели маленькие приятели.
Несколько раз Кикимора собиралась убежать к знакомой водяницы в соседнее болото, она скучала без неё. Болото находилось возле дальнего леса. А как, хотелось пошалить с подругой! Но хитрые лягушки всякий раз предупреждали Водяного. Озорницу хозяин болота сразу ловил и привязывал к кочке стеблями лилий или кувшинок, пока та не успокоится.
На болото никто не ходил – все боялись увязнуть, и развлекаться бедняжке было не с кем. И вот сейчас она слышала визг и смех малышей, который ей нравился до глубины души. Кикиморе очень хотелось порезвиться со зверушками, побегать по траве, построить смешные рожицы, поиграть в прятки, а может и схватить за пятки и пощекотать. Только дедушка Водяной был на чеку, и одним глазом посматривал, зная её характер, а другим спал. Он часто подопечную предупреждал и строго-настрого наказывал:
– Твоё дело на кочке сидеть и пузыри под водой пускать, да ещё лягушат считать. А ещё лучше с ними петь, чтобы дождик пошёл. Кикимора молчала, пропуская всё сказанное мимо ушей.
– А если будет слабый хор, то созывай пучеглазых. Чем больше будет лягушек, тем лучше для нас. Нашему, самому лучшему болоту, хозяин Леса присудит первое место по вокалу и нагонит побольше комаров, а я люблю их писк, – внушал Водяной озорнице. Кикимора все слова пропускала мимо ушей, вокал её не интересовал.
– Я слышал, в соседнем лесу тоже хорошо поют лягушата. А ведь у нас оврагов и канав намного больше, нужно постараться найти зеленоглазых певцов. Как же хорошо они распеваются вечером, особенно когда сыро, да и мне вода полезна.
Водяной прилёг поудобней на кочку, закрыл глаза и стал с наслаждением слушать акапеллу горластых артистов. А лягушата от похвалы запрыгнули на листья кувшинок и продолжили переквакивать друг друга, на разные голоса.
– Ну, ничего, я все равно поиграю в догонялки с кем-нибудь, когда заснёшь! Эх, заскучала я! Даже передразнить некого. Зубастик и тот больше на речке время проводит, чем на болоте. Хоть бобёр и молчун, да вдвоём – не одна, – тихо рассуждала водяница, чтобы не разбудить хозяина.
А лягушки с ней играть не хотели, солнце быстро сушило их спинки, и они старались спрятаться в воде. Мысль о том, что возможно больше квакушек в соседнем болоте, не давала уснуть Водяному:
«И правда, соберусь проведать соседнее болото и, конечно, сравню с моим. Какое лучше? Надо, чтобы домовёнок и лешонок меня проводили, да Кикимору возьму, она сметливая, может и переманит зелёную ораву в моё болото. Дождь надо подождать, по сухой тропинке я не смогу идти».
Опушка считалась самым мирным местом в лесу. Гриб-Боровик и Леший запретили Волку, Лисе и Медведю посещать поляну, не только от того, что здесь жили малыши, но и по другой важной причине. Деревенские дети, да красны-девицы из близлежащих сёл и деревень приходили за ягодами и орехами, и могли испугаться зверей. И чтобы не случилось беды, опасных лесных жителей Кедрач и Гриб-Боровик поселили в дальний лес, возле речки.
В том лесу был свой водоёме. На мелководье водилось много рыбы, от которой волк и лиса не отказались, да ещё жили пчёлы, которые согласились Медведя кормить мёдом. Вот только хитрая Лиса часто пробиралась к Опушке, где жила весёлая компания. Как-то её заметил Кедрач и строго с ней поговорил, но она тут же убежала.
– Я рыбки наемся, мне больше ничего не надо, я случайно зашла! – уверяла она. Рыжая плутовка была довольно, что ловко провела старого Лешего. Лиса старалась навещать тайно Опушку, незаметно для охранника. Ведь он осматривал каждый куст ежедневно. И вот однажды утром, когда ещё не появились зверушки, Патрикеевна осторожно из соседнего леса, через глубокий овраг, по поваленному дереву, прибежала на поляну запретного леса.
– Кто рано встаёт – тот еду найдёт. Опушка – это кладовая зверушек, не кушать же мне лягушек, – скороговоркой, как можно тише, бормотала себе под нос Лиса, да так, чтобы комар не услышал.
– Глупые малыши, даже не смотрят по сторонам, когда играют, а мне того и надо, пока Кедрача и Гриба-Боровика нет, я поймаю серенького зеваку.
Облизнувшись от сладких мыслей, она всё внимательно осмотрела, только Тишки и его друзей не было. Но голод настойчиво заставлял её размышлять.
«Жаль, что Прутик и Василёк несъедобные, да и белку не достать, все по макушкам прыгает. Я, конечно, тоже могу на дерево забраться, вот только верхушка меня не выдержит». Но это её не огорчало, хоть и лесные жители сидели в норах и занимались своим делом. От того, что охраны нет, плутовка запела:
Замету своим хвостом
Все примятые следы,
Притаюсь я под кустом –
Приз мне будет за труды!
За орешник спрячусь я,
Он зелёный и густой.
Только б не было дождя
Над звериною тропой.
Она знала, что здесь играют малыши, и поэтому часто прибегала, чтобы поживиться, но как-то ей не удавалось, кто-то всегда мешал. Помимо этого, зимой заметала тропу пурга, а летом дождик. – в непогоду малышей приглашал Гриб-Боровик.
Патрикеевна часто пряталась в густом орешнике, и вот сейчас, именно там, она стала поджидать зайчика Тишку. В душе, конечно, лиса не отказалась бы и от белочки Норы. Ей очень хотелось поймать серого ушастика и съесть. На поляну зайчик всегда прибегал первым.
Но тут в зарослях рыжую охотницу заметил Зубастик. Он шёл по важным делам к Грибу-Боровику. Бобёр решил почистить большой пень от прошлогодней поросли и, конечно, повесить объявление о предстоящем празднике «Молодой травы». Приступив к работе, Зубастик своими острыми передними зубами-резцами ловко сгрыз все прутья. Пень получился чистым, да гладким, даже стало на поляне просторно и светло. Но тут он заметил Лису и тут же её предупредил:
– Убирайся в свой лес и не пугай зверушек! Иначе придётся принять меры, и не пускать тебя на Опушку. Я давно за тобой наблюдаю. Тишку не трогай, всё норовишь его поймать. Бобёр давно знал повадки хитрой лисы и старался оградить малышей от беды.
– Конечно, конечно, уйду – я мимо пробегала, дорогу потеряла, – нашла, что сказать находчивая плутовка.
На самом деле Лиса сделала вид, что уходит, а сама потихоньку вернулась назад, когда Зубастик скрылся с глаз. Но назойливую гостью увидели пчёлы и сороки. Каркуши рыжей плутовке простить не могли, когда та, чуть не схватила зазевавшую подругу за хвост. Сорока сидела на пеньке и наблюдала за улиткой, ползущей по веточке к листку, с которого стекала капелька росы. Стрекотунью интересовало – успеет ли улитка поймать каплю, или нет?
И тотчас, сороки затрещали на весь лес:
– Каррраул! Каррраул! Каррраул! Берррегитесь Лису – рррыжую красу! ... Прррячьте крррылья и хвосты убегайте все в кусты!
Патрикеевна знала, что на сорок никто не обратит внимания и продолжала свой путь, как ни в чём не бывало. Каждую минуту они стрекотали на весь лес, иногда и попусту. Обитатели поляны привыкли к шуму крикливых птиц. А вот пчёлки решили действовать наверняка. Они тоже заметили в орешнике рыжую шубку непрошеной гостьи. Дупло тружениц находилось в стволе высокой липы и служило ульем и, в то же время, важным местом для обзора местности. От дружной атаки крылатой охраны, Лиса еле унесла ноги – ведь никому не хочется быть ужаленным. Поджав свой пушистый хвост, она рысью покинула любимое место. План поймать Тишку – рухнул, и на пчёл Лиса затаила обиду.
Ну, подождите, до вас доберусь! Ни разу не пробовала ваш мёд. А надо отведать, да узнать, какой он на вкус, хотя люблю зайчатину, Мишка-то очень любит лакомиться, наверно вкусный. Вот улетите в соседний лес, залезу к вам в дупло.
Она долго ворчала, бегая по кустам. И где бы Лиса не находилась, почему-то рядом оказывались пчёлы. Затем у неё мысли переключились на Тишку:
– Ну, подумаешь, зайца не поймала – пойду в деревню к пруду за уточками – там за ними никто не присматривает, да это почти рядом. Плавают они целый день, сами по себе. А какие они жирненькие, да сладенькие! – успокаивала себя Лиса. Но уток так просто не поймать. Они плавали посередине водоёма и знали дела плутовки.
Им нравилось прятаться за высокий камыш. Место было глубокое, было много стрекоз и мальков рыбы. Плавающие смельчаки плутовке издали напоминали:
– Знаем, Лиса, твои чудеса. Убирайся с нашего пруда! И, действительно, в этот раз ничего у плутовки не получилось. Утки расшумелись и стали хлопать крыльями.
– Вот раскрякались! Только хвост мой увидали, сразу шум подняли! Рыжая разбойница повернула свой путь на опушку, хотя её предупредил бобёр не появляться. Плутовку, пробегавшую мимо болота, заметила тощая Кикимора. Она, наконец-то, дождалась с кем можно пошалить. Такого счастья болотная красавица не ожидала. – Эй, подруженька, куда ножки ведут, куда хвостик метёт? Сворачивай ко мне, поиграем! Со мной будет весело! Песни попоём, построим рожицы друг другу.
Окажи услугу! Ты так редко бываешь здесь.
– Ты, что не видишь, я голодная?! Мне не до игры, – огрызнулась Патрикеевна. Она не знала, как от прилипчивой водяницы избавиться. Свой пушистый хвост она прижала к траве, ушки пригнула, чтобы крадучись уйти. Но Кикимора не унималась.
– Фу-ты – ну-ты, не беда! Я тебя накормлю, у меня много аппетитных лягушек и пиявок, даже растут лечебные травы, если вдруг переешь, а потом мы пошалим. Очень хочется за твой хвост уцепиться и покружиться – такой мягкий, да красивый!
– Отстань, болотная липучка – зелёная колючка! Играй со своими пиявками-присосками. Вопьются в нос, не оторвёшь! Бррр…! Таких слов в свой адрес болотница ещё не слышала. Себя она считала неотразимой и каждое утро к волосам вплетала розовую кувшинку.
– Нет, уж! Раз бежишь мимо моего болота, не отпущу, да ещё оскорбляешь! А я, тебе, и еду предложила, и досуг весело скоротать – неблагодарная!
Обиженная Кикимора наморщила свой длинный нос, от этого он стал гармошкой, а и сидевшие пиявки на нём сразу попадали. Не теряя ни секунды, болотная красавица выбежала на тропку. Она встала перед Лисой и загородила телом путь, расставив свои длинные корявые руки-прутья, тем самым закрыли проход на тропинку.
– Лягушек не хочешь, видите ли? А Тишку тебе не поймать, как не старайся!
С платья, цвета желто-зелёной тины и косматых волос, ручьём стекала вода. От шума проснулся хозяин болота Водяной. Сразу закачались кочки и камыши, появились волны, налетела мошка и комары. А лягушки от испуга прыгнули в разные стороны, при этом громко заквакали
А само болото покрылось крупными пузырями.
– Почему без дела меня беспокоите? А ну, рыжая плутовка, быстро покинь мою территорию, чтобы я тебя здесь больше не видел! Не отвлекай Кикимору – отбилась она совсем от рук. Опять провела Зубастика! Надо ему напомнить о порядке, – заворчал рассерженный хозяин. Не нравились болотному властелину шумные гости – уж очень он любил поспать в тишине, да ещё в обеденное время.
– Много сил надо затратить, чтобы Кикимору воспитать – это не пиявок считать, – ещё долго бубнил он себе под нос.
Но дремота брала своё, он заставлял себя не закрывать глаза, пока плутовка не скроется с глаз долой. А Лисе этого и надо было – легко она отделалась от навязчивой болотницы. Душа её ликовала – её беда миновала. Пробегая по тропинке, она напевала песенку под нос, которую тут же придумала:
Водяной хозяин строгий,
Не пропустит никого.
Унесла свои я ноги,
И сейчас я далеко!
Ля-ля-ля... ля-ля-ля…
Не догоните меня...
Ты, с Кикиморой, в болоте
Сладко спи, хоть целый день,
А меня, вы не найдёте –
За большой я спрячусь пень.
Ля-ля-ля... ля-ля-ля…
Не догоните меня...
Патрикеевна не заметила, как наткнулась лапой на колючего Ероху, который чистил тропинку от опавших листьев метлой.
– Что под лапами вертишься? Не видишь, я иду и песенку пою! – взвыла она от боли, зализывая лапу. Ёжика Лиса не любила. «Толку с него мало – съесть его невозможно, слишком колючий», – подумала она.
– Нечего тебе здесь делать. Зачем пришла малышей пугать? Беги в свой лес! Сейчас метлой погоню до самого твоего леса! – заворчал лесной труженик.
И тут же ему в голову пришла мысль: «Скажу Зубастику, чтобы срочно повесил на дуб объявление – «ЗВЕРУШКИ, ОСТЕРЕГАЙТЕСЬ ЛИСУ!», она нарушает правило, её так и тянет на Опушку». Но тут лиса увидела домовёнка. Он куда-то спешил, держа в руке корзинку.
– Эй, Василёк, ты спешишь на поляну? А почему один, без друзей? Лиса хотела сказать – без Тишки, но вовремя опомнилась.
– Нет, на поляну я не бегу. Тётушка Калина отправила к пчёлам за сотами, чтобы мёд добавить в варенье. Но всё же Патрикеевна решила поинтересоваться о зайчике.
– Что-то Тишку не вижу, не знаешь, где он? Домовёнок смекнул, в чём дело – «Лиса ищет моего друга, чтобы сцапать. Ничего не выйдет!».
– А Тишка помогает Зубастику и занят будет целый день, – обманул Патрикеевну Василёк.
Домовёнок обернулся быстро, взял соты наполненные мёдом и отнёс к тётушке Калине, затем побежал к другу, чтобы его предупредить об опасности.
– Сегодня будем играть возле большого пня, там работает Зубастик, а Лиса его боится, – объяснил ситуацию зайчику.
– Так нет же Лисы!
– Я только с ней разговаривал, она прячется за кустами. Зубастик предупреждал не раз, а ей – что в лоб, что по лбу, все равно за своё берётся.
Целый день Лиса бродила по лесу не солоно хлебавши, так никого и не поймала, не повезло и в своём лесу. Ночью Патрикеевне приснился сон, как она бегала за Тишкой. А ёжик Ероха бегал за ней с большой метлой, и шубка у него была с длинными-предлинными иголками.