Что Даня делает у меня дома? Неужели моё молчание для него не показатель? Не хочу видеть этого человека, не то чтобы я боялась, просто с некоторых пор он стал мне неприятен. Кому вообще может понравиться приставания, если они не часть какой-то игры между партнёрами?
Один вид Медведева разозлил Руслана так, что он перед собой ничего не замечал. Что было в его голове, я даже представить не могла. Они ведь мало знакомы, и я не рассказывала о его приставаниях. Я поспешила за Крамским, на всякий случай, мало ли надо будет приводить его снова в себя. Как я поняла, он более или менее слушается меня, ну или просто уважает, поэтому я стану для него стопом, если понадобится.
Нас разделяло не так много места, Даня, увидев меня, улыбчивый как обычно направился в нашу с Русланом сторону. Крамского он хотел обойти, с намерением обнять меня, но тот заставил Даню остановится. Руслан крепко схватил моего бывшего за руку чуть ниже плеча и оттолкнул обратно к стоявшему отцу. Парень опешил, на лице его проскользнуло недовольство. Такое же было, когда я отказала ему тогда в машине.
Сама я остановилась позади Крамского, боясь, мало ли Медведев действительно обнимет меня или чего хуже начнёт целовать. С недавних пор я решила, что больше никого кроме Руслана к себе не подпущу. А за крепкой спиной чувствовала себя уверенней. Даня снова попытал счастье приблизиться, и я нутром почуяла, как мышцы Руслана напряглись, он был готов наброситься на Медведева. И дабы спасти своего парня, я приняла решение взять его за руку, показывая тем, что я рядом, не стоит очернять себя в глазах папы. У них натянутые отношения, им не стоит портить их ещё больше. А Медведев, что он сделает мне, пока рядом отец и Руслан?!
— Что такое дети мои? Что за сыр-бор? Наташа, — обратился ко мне папа, его брови сошлись к переносице, ситуация заставляла его проявлять недовольство. — К нам в гости пришёл твой парень, а ты так его встречаешь. Не красиво, выйди из-за спины Руслана, и обними своего молодого человека.
Руслан дернулся, раздражённая ухмылка тронула его лицо.
— Наташа, — активизировался и Данил, — что ты…— его глаза опустились вниз, и он заметил, как я крепко держу Руслана за руку.
В глазах парня читалось только одно «измена». Он считал, что я до сих пор его девушка, и принял всё на свой счёт.
— Иди сюда, — быстрыми шагами направился прямо к нам Даня, его было не остановить. Видимо он уже знал, чем всё кончится. Собирался идти до конца, своего либо чужого, ему не важно.
— Даниил, что вы удумали? — отреагировал отец, когда Медведев пронесся мимо него, несильно задев плечом. — Охрана, — выкрикнул он.
Папа ненавидел потасовки, особенно когда они происходили на его глазах. Людей не умеющих решать проблемы словами он призирал.
— Ты, — замер он напротив Руслана, но обращаясь ко мне.
Я сжалась, его выкрик напугал меня. Крамской сжал мою ладонь сильнее, дабы я успокоилась, видимо почувствовал мою нервозность.
— Изменщица, шлюха, все вы паскуды одинаковые, — верещал парень.
— Молодой человек полегче, как вы с моей дочерью разговариваете, куда делось всё напускное воспитание? — вмешался отец. Он так же встал на мою защиту, рядом с Русланом.
Даня пытался увидеть меня, унизить, но я была полностью для него недоступна. Ещё и охрана подоспела, но папа остановил их одним взмахом руки.
— Проваливай, — произнес, наконец молчавший всё время Руслан. В голосе парня было столько ненависти, что можно в ней утонуть. Его зелёные глаза сверлили Даню, и в любой момент он готов был вступиться за меня вновь.
Никогда Даня не вёл себя так со мной. Он будто с цепи сорвался, будто открывался для меня заново. Мы никогда серьёзно не ссорились, он не кричал, не оскорблял, и тем более не бросался с кулаками. Уверена, если бы не Руслан, закрывший меня собой, Даня ударил. Наверное, правильно я всё делала, игнорируя его, будто на подсознательном уровне понимала каков Медведев.
— Охренел? — вызверился Даня, — Ты кто такой? Это ты проваливай, дай мне поговорить с Наташей.
— Даниил думаю, вам стоит уйти, — спокойно предупредил папа, выставив руки вперёд.
Может это всего лишь иллюзия, но отец заволновался не только обо мне, но и о Руслане.
— Макар Владимирович, — не мог угомониться Даня, и продолжал говорить на повышенных тонах с придыханием, — ваша дочь мне изменила.
— Не понимаю, о чём ты говоришь, — снисходительно улыбнулся отец, но в глазах его застыла неприязнь. — Но сейчас ты сядешь в свою машину и уедешь, и больше никогда не приблизишься к моей дочери. Понял меня?
Могло показаться, что всё устаканилось, даже я обманулась. Даня болезненно усмехнулся и направился к автомобилю. Папа отошёл в сторону ближе к охране, не почуяв подвоха, а Руслан обернулся ко мне, дабы убедиться, что со мной всё в порядке. Воспользовавшись моментом, когда все отвлеклись, Данил вернулся обратно к Руслану, развернул его к себе и занёс кулак над лицом. Спасло только одно, хорошая реакция, Крамской схватил противника за кулак и вывернул тому руку. Папа и его люди подбежали к нам, я испуганно отшатнулась.
— Скажи тебе мало? — прохрипел на ухо Медведеву Руслан, — я добавлю, если так хочешь. Я тебя уничтожу скотина, тебя по кусочкам мамочка и дружки твои собирать будут.
— Руслан, — прикрикнул отец, — хватит, не устраивай сцен.
Руслан его не слушал, всё внимание сосредоточил на Дане.
— Послушай малыш, как тебя защищает этот дядька, радуйся что их, — он обвёл взглядом охранников, — больше.
— Считаешь себя крутым да? — дергался, не собираясь сдаваться на милость врагу Медведев.
— Нет, крутость не определяется тем, сколько на твоём счету побитых, не суди меня по себе, — взял Крамской Даню за волосы и приподнял голову. — Всё решает сила воли, и у меня её хоть отбавляй. Как же вы меня все достали, как от вас избавиться? Вернувшись в родной город, я заметил, что мусора здесь прибавилось.
— А сам ты не мусор?
— Кто знает, — пожал плечами Руслан. — Я, по крайней мере, на девушек с кулаками не бросаюсь, — а потом он наклонился ближе к уху Дани и прошептал, — я в курсе всех твоих косяков.
— Сын отпусти его, — снова вмешался папа.
Я стояла поодаль, один из охраны попытался отвести меня в дом, но я упёрлась. Всё что происходит, я должна видеть своими глазами, иначе от меня как обычно все скроют.
— Отпусти! — уже не так дружелюбно прокричал отец, приблизился к парням, и буквально силой оттащил сына. — Ты что творишь? Ты кто такой? Ты мой сын! Ты носишь мою фамилию, и так позоришь меня, показывая, как умеешь управляться с людьми. Да этот парень не прав, но и ты хорош, схватил свою сестру за руку и стоишь. Спровоцировал Данила, в своём репертуаре Руслан. Весь в свою эгоистичную мать.
Сердце моё дрогнуло, когда я слушала, как моего Руслана отчитывает папа. Разве он не должен его защищать? Я ведь увидела в нём это, а теперь всё перевернулось, и тот, кого я называю отцом на стороне Дани. Каким бы плохим ребёнок в глазах родителей не был, нельзя вставать на чужую сторону. И вообще как человек, которого ты породил, может быть плохим? Для родителя его дитя дар, тот против кого ты никогда не пойдёшь, даже при условии, что он будет не прав. На то ты и родитель, должен ставить своего ребёнка на истинный путь.
Услышав, что я и Руслан брат и сестра, Даня сменился с лица. Я заметила, как брови его в удивлении поднялись, а кожа побледнела. Он погорячился, а теперь не понимает, как выбраться из капкана, в который сам себя загнал.
— Макар Владимирович, — выпрямился Данил, и с улыбкой приблизился к отцу и сыну, — я хотел бы изви…
— Заткнись подонок, — оторвался от Руслана Макар, и влепил смачную пощёчину Данилу, — чтобы я тебя и на километр не видел рядом с Наташей. Грязный пёс, моей дочери не нужен, такой как ты. Лицемер! И как я сразу не понял, молодец, смог одурачить, иди и рассказывай теперь об этом на каждом шагу.
— Но я не…
— Не. Бе. Ме. Чего ты там лопочешь? Сел в свою тарантайку и уехал, живо, больше повторять не стану. Если не в состоянии то мои парни тебя подтолкнут, — бросил отец взгляд на охрану, они сразу начали надвигаться на Данила.
— Я всё понял, — примирительно поднял руки Медведев, — простите за беспокойство, до свидания.
Даня подбежал к Ладе, посмотрел на меня последний раз, и сев за руль, уехал.
— Уж лучше прощай! — сплюнул Макар.
Руслан стоял и ждал приговора от отца, но тот лишь разочарованно покачал головой, поцокал языком, развернулся и подошёл ко мне.
— Пошли дочь, ты замерзла, — приобнял он меня и повёл к особняку.
Руслан так и остался стоять, я увидела, как он вскинул голову небу, глубоко вдохнул, выдохнул, и пошёл к своей машине. Меня же увели за ворота, и я услышала лишь звук мотора и шин. Мы даже не попрощались, ужасно вышло. Весь день был не очень, с единственным исключением мы признались друг другу в чувствах.
Этим вечером мы с отцом больше не разговаривали. Я сослалась на усталость, и спокойно легла спать. Но всё оказалось не так просто, сон ни в какую не шёл. Я ворочалась, то на левый бок, то на правый, то на спину. Даже на животе пыталась уснуть, но от идеи почти сразу отказалась. Час. Два. Три. Скоро утро, а я не в одном глазу. Я пыталась дозвониться до Руслана, писала сообщения, но везде был игнор. Неужели он и на меня обиделся? Нет, он точно знает, что я не виновата во всей этой потасовке. Но на душе всё равно кошки скреблись от неуверенности. Почему ему так сложно прислать мне крохотное смс «у меня всё хорошо» — мне бы хватило.
«Ты уже сомневаешься в нём, страшно представить, что будет дальше».
«Нет, в нём я точно не сомневаюсь, но чувствую, что есть у него какой-то секрет, связанный с семьёй. Почти уверена, и папа замешан в нём. А возможно он и запрещает Руслану мне что-либо рассказывать. Крамской постоянно намекает мне, «мы не брат и сестра» и я горю желанием ему доверять. Может это просто самовнушение, и я так пытаюсь оправдать нашу связь, но мысли о недосказанности не покидают меня. Я должна всё выяснить, и как можно скорее».
Заснула я под утро, и проспала всего пару часов, меня разбудил будильник. Сны не снились, иначе я совсем встать с кровати не смогла бы. Идти в универ не слишком хотелось, но деваться некуда, у меня итак в последнее время много пропусков, а я вообще-то отличница на минуточку. Выполнив все утренние процедуры, я оделась, накрасилась, причесалась и вышла в столовую для завтрака. Мне как всегда позвонила мама, но брать трубку я не стала, пусть поволнуется, а то только обещает приехать и поговорить, а на деле ничего не делает. Хотела бы нашла время, значит ей не нужно. А мне и подавно. Она выбрала Виктора, пусть живёт со своим выбором, а я со своим.
Татьяна Леонидовна как обычно наготовила на целую роту. Я постоянно убеждаю её не тратить так много сил и времени, но та упёрлась, и всё. Аппетита у меня совершенно не было, и я наложила себе в тарелку только фрукты. Кофе не придавал сил, а бутерброд, который Татьяна Леонидовна насильно подсунула мне в тарелку, казался таким большим, и невкусным, что я отодвинула его подальше. Хотя прекрасно понимаю, вся еда свежая и вкус у неё должно быть отличный, однако из-за нервов кусок в горло не лезет. Если я хотя бы услышала голос Руслана… Но нет, имеем что имеем.
Папа обратил внимание на мои ленивые ковыряния, бутерброд из хлеба, ветчины и сыра всё-таки пришлось откусить. Родитель настоял, а вот кофе оставалось не тронутым.
— Наташа, что с тобой? Круги под глазами, бледная, не заболела ли? — Обеспокоенно притронулся он тыльной стороной ладошки к моему лбу. — Температуры нет.
— Всё нормально, — отстранилась я и взяла в рот виноградинку.
— А выглядит не нормально, давай я тебя к доктору отвезу? Тимофей Игоревич отличный терапевт назначит лучшее лечение, — уверял отец.
От недосыпа нервная система моя была в расшатанном состоянии, и поэтому каждый звук вызывал агрессию. Но я старалась сдерживаться, однако услышав о враче, я сдалась.
— Какой терапевт? Пап ты я же сказала со мной всё хорошо, я просто… Просто, — и в голову вдруг пришла мысль расспросить его обо всём. — Папа, а почему ты так относишься к Руслану?
— Как?
— Пренебрежительно. Вчера ты надавил на него, я конечно не спец, и детей у меня нет, но говоря за себя, я бы порвала любого, кто косо смотрит на моего ребёнка, — жуя киви, старалась, как могла, намекала я на их сложные отношения.
Кусок омлета, который отец собирался положить себе в рот, остановился ровно перед его губами. Вздохнув, он вернул вилку с едой обратно в тарелку и изучающе взглянул на меня.
— К чему ты клонишь Наталья? — Сдвинул он брови, — намекаешь, что я не люблю собственного сына?
Глаза мои забегали. Кажется, сказанное мной задело папу, и его хмурый вид заставил меня ёрзать на стуле.
— Ты был груб, — тихо произнесла я.
— А мне надо было погладить его по голове? — одна бровь отца изогнулась и приподнялась. — Руслан смеет показывать при мне свою агрессию, а я должен был стерпеть? Со своими дружками пусть хоть на голове стоит, а при мне он должен ходить по струнке. Он повёл себя неуважительно, и тебя напугал. А ещё вся моя охрана, что они подумают о семье Крамских? Наталья не задавай мне больше глупых вопросов.
Он собирался продолжить трапезу, но я останавливаться не собиралась.
— Что значит «Крамские воспитывают своих детей иначе» и «их учат быть преданными своей крови»? — вспомнились мне слова Руслана из разговора с Виктором.
Омлет застрял в горле отца, и тот подавился. Перепуганная Татьяна Леонидовна, подливающая ему кофе в бокал, быстро отреагировала и начала постукивать по спине.
— Все хорошо, спасибо, — откашлявшись сказал он экономке, и та улыбнувшись продолжила работу.
— Пап?
— Наташа что ты от меня хочешь услышать? Кто наплёл тебе это? Что за мысли в голове? Ты разве не должна думать об учёбе? — завалил он меня вопросами.
— Я просто спросила, почему ты так реагируешь? Тебя нервируют эти слова, а значит, они имеют смысл, так может, просветишь. Я и так практически ничего не знаю о своей семье как оказалось.
— Глупости.
— Пап! — прикрикнула я, встала из-за стола и ударила ладонями по нему, — хватит уходить от темы. Просто ответь на мне один вопрос, неужели я многого прошу?
— И ты мне ответь дочь, кто сеет в твоей голове такой вздор? Руслан, кто же ещё, — не услышав моего ответа, сам пришёл он к выводу.
— Он здесь не при чём, я услышала это…— я замялась, и выдала, — от Виктора.
В глазах отца появилось непонимание. Они говорили «откуда ему это знать?» Однако выдавать Руслана я не стану, никогда его не предам.
— Гаврилов мутный человек, не слушай его больше, все, что ты узнала от него обычная лож. Он никогда не говорил ничего умного.
Я рухнула на стул.
«Каменный он что ли? Так сложно мне ответить? Я же чую обман, да и не стал бы Руслан разбрасываться пустыми словами».
«Или стал, чтобы запутать Виктора! Ты должна заставить его сказать правду. Отец молчит, у тебя нет против него оружия, но Руслан может и расколоться, если постараться».
— Вопросы закончились? — отбросил вилку и нож папа, вытер губы салфеткой, и встал из-за стола, задвинув при этом за собой стул.
— Где сейчас Руслан? — выпалила я, потому что уверена Крамской не в том доме, где я раньше жила.
Собравшийся уходить Макар замер.
— Зачем тебе его адрес? — испытующе посмотрел он на меня.
Я пожала плечами и улыбнулась самой своей беззаботной улыбкой. Разозлила отца, теперь надо его задобрить.
— Понимаешь, вчера всё прошло отвратительно. Мне стыдно перед братом за Даню, — имя бывшего парня горчит на языке, — хочу извиниться.
Макар задумался, почесал затылок, и достал ручку из кармана пиджака. Всегда носит ее, на случай если придётся подписывать документы на ходу. Взял одну из чистых салфеток и написал на ней адрес.
— Держи, — пододвинул её ко мне, — поезжай к нему после пар, и за меня прощения попроси.
Больше он ничего не сказал, немедленно покинул столовую. Последние его слова отдались приятным теплом в душе. Руслан ошибается, думаю, что отец к нему не равнодушен, он любит сына, по своему, но любит. Я полностью уверена, грубость его скорее напускная, чем искренняя.
В университет я не поехала. Специально вызвала такси, дабы отец не узнал, что я снова прогуливаю. По пути к Руслану, я набрала Лизу. Поздравила её от всего сердца, пожелала, чтобы все мечты сбылись, а подруга только смущенно соглашалась со всем сказанным. Я хотела вручить ей подарок во время празднования, но оказалось, что Лизка не будет отмечать. Я расстроилась, но пообещала, что привезу подарок в универ. Всё же я собиралась прийти на пары, с небольшим опозданием. Если бы у Крамского не было выходного, я поговорила бы с ним прямо в университете, однако пар у него нет, а значит, он там не появится. Ему только дай повод не ходить. Оставалось надеяться, что этот странный человек будет у себя дома.
Поднявшись на нужный этаж, я набралась смелости и позвонила в дверь. Район, в котором находилась квартира Руслана, был новым, дома здесь все как один двадцатиэтажные. Не знаю, так планировалось или же чистая случайность, но квартира его находилась на самом последнем этаже. Мне не терпелось выглянуть в окно, дабы увидеть красоты нашего города. Мучить меня он не стал, дверь открылась через минуту. Передо мной предстал сонный и лохматый Крамской. Я умилилась его внешнему виду, выглядел он чудно, прямо как домовёнок Кузя. Только лицо его было не запачканным, а волосы не светлые. Он вышел в одних чёрных штанах, видимо спросонок не догадался прикрыть и верхнюю часть тела. В любом случае торс у него был что надо. Не думала, что у худого парня могут быть настолько выражены кубики пресса. Глаза мои оказались прикованы к невероятно сексуальному зрелищу. И он это заметил.
— Заходи, — Руслан мотнул головой на вход. Сам же прошёл внутрь квартиры, а я не будь дурой прошмыгнула следом.
Пока я снимала свою куртку и сапоги, он надел серую майку с принтом Микки Мауса. Вот уж неожиданность так неожиданность, а я-то считала, что у него в гардеробе присутствуют только чёрные оттенки.
— Как узнала, где я живу? — зевнул он и проводил меня к себе в спальню. Почему именно туда я не поняла.
В отличии от квартиры находившейся по соседству с моей, здесь всё выглядело иначе. Никаких чёрных пододеяльников и стен. Постельное белье, разбросанное по всей кровати, было сине-серым, а стены изящного бежевого цвета. Всё как у всех: тумбы, стол на котором лежал ноутбук, стояли часы. Картину чистой комнаты дополняли панорамные окна, и величественный тёмно-синие шторы, которые не пропускали свет. Руслан раскрыл их, чтобы мне было комфортнее. Потянулся и улёгся в кровать.
— Садись, чего встала? В ногах правды, — он поморщился, — твою мать, говорю как отец.
Всё же он задел его.
Я присела на край кровати, и уставилась на валяющегося сонного парня. Глаза Руслан прикрыл, но чувствовал мой пристальный взгляд.
— У тебя милая спальня, — заметила я.
— Это комплимент? — открыл он один глаз, и сразу закрыл.
— В той квартире всё было такое мрачное, тут совсем по-другому. Будто два разных человека, — тронула я нежную простыню.
— Я же говорил, что в той квартире отец занимался ремонтом, видимо хотел поиздеваться, — снова потянулся Крамской, и майка с Микки Маусом задралась, оголяя низ живота.
Разговор об отце напомнил мне утреннюю ссору. Он так и не ответил на мои вопросы, может сонный Руслан разболтает мне секрет?
— Папа попросил передать тебе свои извинения, — я приблизилась к нему и улеглась рядом, глазами уставилась в потолок.
— Пусть засунет их себе в задницу, — фыркнул парень.
— Тогда прими и мои извинения, Даня урод, он спровоцировал тебя, ненавижу его, — повернула я голову к нему. Он всё так же по-прежнему лежал с закрытыми глазами.
— Ты не причём.
— Руслан, — я перелегла на бок и повернулась к нему, — я тебе звонила, переживала, почему ты не отвечал? Мне хватило бы одного смс.
— Я был в бешенстве, — открыл он глаза и повернулся ко мне, — когда я такой, со мной бессмысленно говорить. Считай я спас тебя от своей грубости. — Он замолк на минуту, — не хочу причинять тебе зло.
На моём лице появилась смущенная улыбка. Его слова заставили меня опустить веки. Когда он так серьёзен, я нервничаю. Мне становится слишком хорошо, боюсь спугнуть привалившее счастье.
Успокоив своё смущение, я придвинулась к Руслану вплотную и обняла, трогая родные плечи. Он лишь положил свою руку на мою талию, и щекотал своим горячим дыханием мою шею.
— Не беспокойся, я приму тебя любым. Ты можешь положиться на меня Руслан, мне всё равно в каком ты настроении, я готова быть с тобой не смотря ни на что, — легонько поцеловала его в щёку. Отпустила и села, поджав ноги под себя.
— Наташа ты слишком много смотришь сериалов, — посмотрел на меня с подозрением Руслан снизу вверх.
— Я сказала это от сердца, а ты, — схватила я свободную подушку, на которой сама лежала только что, и слегка ударила ею Крамского.
Он в шутку начал отбиваться, в основном показывая как ему тяжело. Однако его довольная рожа заставляла меня нападать «яростнее».
— Мы только начали встречаться, а ты уже занимаешься домашним насилием, — рассмеялся он. Я впервые услышала его чудесный смех, такой лёгкий, тёплый, уютный. Так смеются люди с грузом на шее, самые несчастные, потерянные, не познавшие любви, но так отчаянно её ищущие. Самый яркий смех, именно у таких людей.
Наша шуточная борьба была проиграна мною. Руслан схватил меня за талию и потянул на себя, я упала прямо в его объятия. Оказалась заперта им, и прижата на минимальном расстоянии. Его ладонь накрыла мою щеку, и я не удержавшись взяла её и обратила внимание на ту самую печатку.
— Что оно для тебя значит?
Крамской отпустил меня, и мы сели друг напротив друга. Он начал разглядывать свою руку, словно впервые видит её. Сняв печатку со среднего пальца, парень повертел её в руке.
— Символ рода, — с запинкой ответил Руслан.
Что это значит? Наверное, на моём лице отразилось явное недопонимание, поэтому, Руслан уточнил:
— У всех Крамских такой есть.
— А? — как дурочка раскрыла рот я, и выпучила глаза.
— Кажется, я сглупил, — потёр лоб парень, — но сказанного не вернёшь.
— Говори же.
— Как я уже сказал — это символ. Типа знака отличия, бред, по-моему, но семейка кровопийц Крамских без ума от всей этой белиберды. Каждый из семьи получает своё кольцо после восемнадцатилетия. — Он подсел ближе и пальцем начал указывать на изображение, — смотри Наташа, это не просто мужчина и женщина. Если взглянуть на них под другим углом из них складывается буква «К». Крамской.
Я взяла печатку из его рук, и начала вертеть. И впрямь перевернув видна буква «К», другим не видно, и только хозяин кольца знает о её существовании.
«А у меня такой нет. Значит ли это, что я не вхожу в семью Крамских? Даже фамилия моя другая, может ли быть правдой… Я, что неродная отцу?»
Вслух говорить о своих догадках я не стала. Руслан точно принадлежит к Крамским, печатка, разговоры об «особенном воспитании», о кровных узах. Меня такому не учили, я впервые столкнулась с реальностью.
«Нельзя быть уверенной. Надо всё проверить, сгоряча такие вопросы не решаются».
— О чём задумалась? — заметил он моё оцепенение, забрал печатку надел обратно на средний палец, и вгляделся в моё лицо, ища ответы.
— Да так, глупости, не обращай внимания, — отмахнулась я, скрывая свою тревогу.
Он понимающе кивнул, поднялся с кровати и собрался выйти.
— Ты куда? — заволновалась я.
— Моя дорогая тебе надо в университет, я хоть и не выношу этого омерзительного места, однако ради твоего будущего проглочу своё нетерпение. Приведу себя в порядок и отвезу свою прогульщицу, — подмигнул мне на выходе из комнаты Руслан.
Я показала ему язык, но он не увидел.
Привёл себя в порядок он достаточно быстро. По дороге ему кто-то позвонил, и явно упрашивал о помощи, Крамской хоть и выпендривался, но всё равно согласился. Потом пояснил мне, что звонил ему давний знакомый, у того произошла авария из-за снегопада. Руслан довёз меня, поцеловал на прощание моё запястье, и поехал по своим делам. В такие чудесные дни даже воздух кажется чище. Мысли о печатке с буквой «К» не покидали меня целый день.
Подарок Лизке я отдала, та обрадованная обняла меня, и как обычно начала ныть по поводу того, что не сможет переплюнуть меня на мой день рождения. Оставшийся день прошёл относительно спокойно.