"Не убеждением, но насилием убиваешь двоих, свою душу и свой разум"
Ван Ли-чжун, джайнист при дворе Фу Си.
Духовное превосходство Ученика перед Учителем, вот интригующий момент взаимоотношения двух личностей. Не только резонирование твоих мыслей, их усиление.
С этой позиции послание нам, переданное Толстым через Чертока, звучит более устрашающе. Да и сама жизнь Владимира Григорьевича, как противоборство, больше с реальностью. Конфликт интересов личности и системы насилия.
И это касается уже не мотивирования последней на выгодные для неё действия социума (http://proza.ru/2023/08/12/239). Это ещё Homo sapiens, как вид в целом, более-менее переживает. Да, с потерей иных ареалов своего расселения по нашей матушке Земле. Да, с несоответствием численности населения с площадью, ограниченной некой бесконечной красной линией.
Но возможно, наступает некий момент, когда так называемое техническое развитие цивилизации, вступая в противоречие с изначальной духовностью всего живого, ставит на грань существования и планету в целом.
Как знать, повторим ли мы в ближайшее время судьбу своего красного соседа по Солнечной системе или же переживем, на какое-то время, конфликт интересов разума и жажды власти. Увы, от каждого из нас это не зависит.
Но пока есть возможность свободомыслия, отнюдь не направленного на подавление действий другого, надо бы ретранслировать главный месседж великого гуманиста России.
Прочитав статью Черткова "Жизнь одна", можно увидеть не только конфликт его мировоззрения с буддизмом. Самим названием Владимир Григорьевич позиционирует себя материалистом, лишенным всяких конфессиональных иллюзий.
Ну и предвидение. Вегетарианство, не как разумный выбор самой личности, а как сныть-лебеда в вымирающем от голода Заволжье. Или чуть позже Украине.
Правомерен вопрос, что делать, если ещё осталось время. Вопрос, отражение произведения самого Толстого, звучит в самом начале статьи Черткова".
"Что же нам делать?" вопрошает Лев Николаевич. Ученик, лишь приведя эпизод смертной казни, увиденной в Париже Учителем, пытается предотвратить духовную катастрофу цивилизации двадцать первого века.
Уничтожение себе подобного, одобренное и поощряемое системой насилия.
"...убийство, худший грех в Мире, и что вот на моих глазах совершен этот грех; а я своим присутствием и невмешательством одобрил этот грех и принял участие в нем"
Принял, исходя из концепции непротивления зла насилием. Как и мы, принимая убийство на поле боя. Или что более отвратительно, именно казнь почти в прямом эфире.
А что есть суровые прИговоры, как говорят спецы "заплечных дел", как не растянутая на годы смертная казнь? Уничтожение конкретной личности, право на жизнь которой дал Создатель.
Более жесткий выбор предоставляет нам главный ученик Льва Николаевича.
"Матрос на военном судне доведен до такого состояния исступления, что решается взорвать пороховой склад ..."
Вы рядом, с оружием. Убъете ли вы безумца или предпочтете сразу оказаться в раю?
Предполагаю, большинство, подчинившись инстинкту самосохранения, предпочтет первый вариант. Он, кстати, хорошо показан в замечательном фильме Тарантино "От заката до рассвета".
Другой образ, такой фантастический для современников Толстого и Черткова, но конкретный для "бедового" текущего десятилетия.
"... что человек находится в таком положении, что может взорвать весь земной шар, и что он приступает к этому"
Имею ли я право, восклицает Владимир Григорьевич, если у меня нет другой возможности предотвратить мировую катастрофу, убить?
Типа, весь мир в труху, на месте Лондона радиоактивный пепел.
Для себя он делает выбор.
А мы?