ЗАПИСКИ ГИПНОТИЗЁРА .
1 ГЛАВА
Способности мои проявились в очень раннем возрасте.
Сначала мои родители относились к моей "шалости" как они говорили, совершенно несерьёзно.
В восемь лет я нашёл кошелёк, который мама искала несколько дней.
- Твой кошелёк лежит в огороде, на грядке, между ботвой картофеля, - спокойно сказал я.
Мама посмотрела на меня с недоверием, но в огород всё таки вышла. А когда вернулась с кошельком в руках, стала меня ругать.
- Андрюша, зачем ты бросил мой кошелёк в огороде? А я столько дней его ищу. Я накажу тебя, если такое повторится, - сказала она.
- Я не брал твоего кошелька мама. Он выпал из твоего кармана, когда ты полола грядки, - серьёзно ответил я, продолжая рисовать карандашом в альбоме.
Мама пожала плечами и занялась своими делами.
Второй случай произошёл, когда папа искал ключи от машины. Он должен был поехать в город, а жили мы в деревне, под Псковом.
- Пап, ключи от твоей машины лежат под машиной, под колесом, передней дверцы. Ты тогда подумал, что положил их в карман, но они выпали, а ты ещё нечаянно пнул их под колесо, - сказал я, не отрываясь от книжки, которую читал в тот момент.
Папа странно на меня посмотрел и выбежал из дома во двор. Через минуту он вернулся с ключами.
- Как ты узнал об этом сынок? - спросил он.
- Не знаю, просто увидел их там, - спокойно ответил я, словно всё это было в порядке вещей.
- А почему не подобрал и не принёс их мне? - спросил отец.
- Я увидел их только что, когда ты стал их искать, - ответил я.
- Но ты во двор ещё не выходил... - пробормотал растерянно папа.
- Я и увидел их только что, вот тут, - сказал я, показывая на голову пальцем.
- Галя, ты слышала что говорит твой сын? - спросил папа маму.
- Слышала. Он наверное шутит, ребёнок же ещё, - ответила мама, продолжая шить, сидя на диване.
- Боюсь, это уже не шутки... - пробормотал папа себе под нос и вышел из дому, чтобы наконец поехать в город по своим делам.
А осенью, когда пропала соседская девочка, она была постарше меня, со свей старшей сестрой они пошли в лес, вроде как за ягодами для варенья, только сестра вернулась одна, без двенадцатилетней сестрёнки. Девочку искали всей деревней, даже по ночам мужчины с фонарями бродили по лесу в поисках хотя бы следов. Родители отчаялись найти свою дочь.
- Даши нет в живых, не там её ищут, - сказал я, продолжая рисовать в альбоме.
Родители разом посмотрели на меня.
- Ты что-то знаешь о ней? - взволнованно спросила мама.
- Знаю. Она с крутого берега свалилась в реку, а выбраться не смогла сама. Сестра её Катя, была занята сбором ягод, ягодное место нашла, не до сестры ей было. А когда не увидела рядом сестру, стала искать её, звать по имени, но Дашу снесло течением реки вниз, - ответил я.
- Послушай Андрюша...это очень серьёзно, понимаешь сынок? Ты уверен в том, что Даша утонула? - с тревогой в голосе спросил отец.
- Уверен. Даже место могу показать. Только на машине ехать надо, далеко, - ответил я.
- Хорошо, одевайся и поехали. Я только Гришке с Таней скажу, они же с ума сходят от беспокойства за дочь, - ответил папа и быстро вышел из дома.
Мама помогла мне одеться и накинув на себя старенькое пальто, вышла со мной следом за отцом. Нам навстречу уже шли дядя Гриша и плачущая тётя Таня. Мы все сели в машину и поехали по дороге к лесу. Оттуда свернули и поехали по бездорожью, вдоль реки. Я пальчиком указывал, куда надо ехать. Взгляд мой упал на дядю Гришу и тётю Таню. Глаза беспокойно блуждали, лица были напряжены, руки у тёти Тани дрожали, мне стало жаль их. Может быть в ту минуту я и осознал, что обладаю даром ясновидения. Я положил свою маленькую руку на руку тёти Тани и посмотрел прямо ей в глаза.
- Всё хорошо и Вы успокоились... - тихо произнёс я.
В ту же минуту руки её перестали дрожать, беспокойный блеск в глазах исчез и она улыбнулась. Дядя Гриша с удивлением посмотрел на свою жену.
- Ты улыбаешься? - спросил он.
- Гришенька...наша девочка в раю. Я видела её среди садов. Ей там хорошо, - произнесла тётя Таня, с отрешённым взглядом.
В этот момент она была под гипнозом, под моим гипнозом. Я убрал руку с её рук, она будто проснулась и посмотрела на мужа.
- Даши больше нет с нами Гриша. Её больше нет... - пробормотала тётя Таня и расплакалась.
- Успокойся дорогая. Может быть она ещё жива. Мы спасём её, - сказал дядя Гриша, обняв жену за плечи.
Наконец я попросил остановить машину, отец резко затормозил. Все быстро вышли и пошли за мной. Я шёл впереди и остановился у дерева, которое свисало толстыми ветками к воде и сучья были под водой, за которое и зацепилось тело бедной девочки.
- Потяните ветки, Даша тут, - сказал я.
Папа и дядя Гриша с силой потянули ветки на себя и среди сучьев они увидели распухшее тело Даши. Тётя Таня вскрикнув, присела на землю и прижав руки к губам, сильно заплакала и запричитала.
- Дашуня, доченька моя! Господи! Да за что же это? Даша... Девочка моя. Гриша? Что же теперь делать? - кричала она.
Мама, присев на корточки рядом с тётей Таней, обняв её за плечи, прижав к себе, успокаивала.
- Успокойся Танечка...ну что тут поделаешь? Несчастная девочка... - тихо говорила мама.
Дашу вытащили на берег, папа позвонил в милицию, объяснил им ситуацию и попросил приехать. Тётя Таня не переставая плакала и причитала, я не выдержал и подошёл к ней. Положив ей на голову левую руку, я посмотрел в её заплаканные глаза.
- Вы больше не будете плакать и огорчаться. Посмотрите, где Ваша дочь сейчас, - произнёс я, не отрывая от неё взгляда.
Тётя Таня тут же перестала плакать и улыбнулась.
- Я вижу...моя Дашуня в раю, - тихо произнесла женщина, после чего я убрал руку и она уронив голову на мамины колени, потеряла сознание.
Зачерпнув немного воды из реки в ладони, я плеснул ей на лицо, тётя Таня открыла глаза и тихо произнесла одно лишь слово.
- Чудеса...
Мама ошарашенно смотрела на меня, будто не узнавала родного сына. Милицейская машина приехала только через пол часа. Капитан сказал, что они заплутали и еле нашли это место. Тело девочки положили в машину и забрали в морг. Мы на папиной машине вернулись домой. Тело Даши забрали из морга лишь на третий день, к дому дяди Гриши и тёти Тани, подходили люди, собралась почти вся деревня. Сестра Даши, Катя, ходила по дому как неприкаянная, видимо чувствовала свою вину. Ведь если бы она была более внимательной, Даша быть может, была жива. Дашу и хоронили всей деревней, её гроб и венки несли до самого погоста, на окраину деревни. Потом были поминки, правда заходили в дом, где мама и тётя Таня накрыли длинный стол на всю комнату, по очереди, уж очень было много народу. Ребятня брали со стола, кто блины, кто пирожок и на ходу ели, играясь как ни в чём не бывало. Им было не объяснить, что в доме скорбь и траур, они печали пока не знали. По деревне пошёл слух, что я могу увидеть пропавшую вещь и даже найти пропавшего человека. Приходя со школы домой, я видел у своей калитки людей, которые хотели узнать о пропавшей вещи или о пропавшем родственнике. Мама этим визитам была не рада и пыталась объяснить людям, что я ещё маленький и не смогу им помочь. Да и знать всё было невозможно. Многих я отправлял без ответа и просил прийти в другое время, многим правда помогал, точно определяя, где находится потерянная вещь или где найти их родственника и жив ли он ещё. Ведь многие молодые люди уезжали в большие города, в деревне заработка не было, да и стабильной работы тоже. В дом люди приносили подарки и еду. Я отказывался брать, но они тихонько оставляли под лавкой принесённое с собой в благодарность. Обычно я принимал людей в сенцах, отгородив угол и поставив стол и лавку, на которой они и сидели. А когда находился их родственник, на радостях в дом мне приносили поросёнка или даже козлёнка. Мама ругалась, отец тоже был недоволен.
- Так выгоните их, если сможете... - говорил я.
По началу мои родители вежливо пытались отвадить людей ходить к нам, но чем больше я угадывал, тем больше людей и приходило. Потом папа махнул рукой, а мама ещё долго ворчала.
- И что это за напасть такая? Когда это закончится? Надоело. Ни делами тебе заняться, ни уроками. Вон как отстал от одноклассников. То пятёрки носил, а теперь и тройки появились, - говорила она.
Но как было объяснить людям, что в их горе я не помощник? Ведь я видел, видел и погибших и живых, видел потерянные или украденные вещи. Не знаю, как это получалось, но перед глазами ярко стояли картинки происходящего. Так, понемногу стали приезжать и из города, может молва пошла, о маленьком ясновидящем, не знаю. Но отец решил построить для меня во дворе отдельное помещение. Так...сарай, не сарай, а маленькая комната со столом и лавками, на которые усаживались люди и слушали меня, когда я входил в транс, держа или руку или лоб просившего помочь. Зимой мне поставили обогреватель, чтобы в комнате было тепло, летом я принимал прямо перед этим помещением, сидя на лавке. Даже в школе одноклассники и учителя, стали смотреть на меня по другому, уважительнее что ли, или с неподдельным интересом. Однажды, прямо на уроке математики, я встал и подошёл к учительнице.
- Вера Степановна, завтра не надо никуда ехать. Будет крупная авария и автобус перевернётся, много погибших будет. Не надо ехать, дочь Ваша услышав про аварию, сама приедет, - говорил я, впав в транс.
Потом, будто проснувшись, я молча сел на своё место. Вера Степановна странно на меня смотрела, но всё же послушалась меня и никуда не поехала, лишь в область сообщила, что автобус, который выедет утренним рейсом в город, перевернётся и погибнут люди. Над ней посмеялись в конторе и не обратили на её слова внимания. А что я мог сделать, когда взрослую женщину не захотели слушать? В общем, как я и говорил, автобус утреннего рейса перевернулся и свалился с обочины дороги, перевернувшись несколько раз с насыпи. Погибли люди, а учительница меня обняла и рассплакалась.
- Если бы не ты Андрюша, я тоже могла погибнуть. Ну почему меня не послушались и не отменили рейс? - воскликнула она.
Позде в школу пришли из области двое мужчин и обратились к ней.
- Откуда Вы Вера Степановна, могли знать об аварии? - спросили её.
Она посмотрела на меня.
- Так...Андрюша Ромашин мне сказал. Я ведь тоже собиралась к дочери в область ехать, а он сказал, что мне не следует ехать и про аварию сказал. Я сразу Вам сообщила, но Вы же меня и слушать не стали.
Двое мужчин подошли ко мне, весь класс замер.
- Значит ты знал про аварию? Кто тебе сообщил об этом? - грозно спросил мужчина в длинном плаще и шляпе.
- Никто. Я просто видел её заранее и всё, - спокойно ответил я.
- Но ты ещё совсем ребёнок! Как ты мог увидеть аварию, за день до происшествия? - спросили меня.
- Я не знаю, увидел и всё, - ответил я.
- Ничего не понимаю...ты что, экстросенс что ли? Таких аферистов сейчас много развелось! - скащал мужчина в плаще и шляпе.
- Я не знаю, кто и где развелись, но я правда видел аварию, здесь...в голове, - ответил я, указывая пальцем на лоб.
Мужчины с недоумением смотрели на меня.
- А вот у Вас сын в городе живёт. Но Вы его уже никогда не увидите, - вдруг сказал я, увидев, что мужчина скоро умрёт.
Мужчина побледнел и с недоверием посмотрел на меня.
- Да, сын мой с семьёй живёт в городе, но я жду его со дня на день в гости, - ответил мужчина.
- Ну и хорошо, значит приедет, - ответил я, не желая ему говорить, что сын не сможет приехать, приедет только услышав о смерти отца.
Мужчина облегчённо вздохнул.
- Ну вот...а ты говоришь. Павел Иннокентиевич, поехали, нас дела в области ждут, - сказал мужчина и резко развернувшись, первым вышел из класса, следом вышел и другой.
Когда за ними дверь закрылась, Вера Степановна подошла ко мне.
- Андрюша, скажи...почему ты сказал, что Григорий Иванович никогда не увидит сына? - осторожно спросила она.
- Сын его приехать не сможет, у него дочь заболеет. А Григорий Иванович через месяц умрёт, - спокойно ответил я, будто говорил об обыденных вещах.
Вера Степановна побледнела.
- Господи! Что ты такое говоришь Андрюша? - проговорила она.
- Говорю что вижу, - коротко ответил я.
- Но Григорий Иванович здоровый и не старый ещё мужчина. Почему он вдруг должен умереть? - спросила Вера Степановна.
- Вера Степановна, я сказал только то, что увидел. У него внезапно остановится сердце, - ответил я.
- Так...надо было сказать ему об этом. Может лечение какое-то ему назначат... - неуверенно сказала Вера Степановна.
- Он бы всё равно не поверил. Да и как сказать человеку, что он через месяц умрёт? Звонок Вера Степановна. Я домой пойду, - ответил я и встав из-за парты, взял свою чёрную дерматиновую сумку, бросил через плечо и вышел из класса.