Утро понедельника казалось мне спасительным жилетом, я одевалась на учёбу и мечтала сбежать из этого проклятого места. Мама предупредила меня, что отныне отвозить меня в университет и привозить обратно будет Виктор. Я делала вид, что совсем согласна, мне жизненно необходимо было вырваться из плена, в который я по глупости попала. Телефон мне никто отдавать не собирался, поэтому сев в машину к ненавистному маминому возлюбленному я даже о нём не заикнулась. По дороге Виктор не затыкался, угрожал, что мать от меня откажется, если я вдруг соберусь слинять, скажем, к отцу или с один очень подозрительно на него похожим типом, о ком он говорил я не поняла. Потом мужчина перешёл на другую тему, относительно моего воспитания, что Макар Крамской полный отстой, раз не смог вырастить самодостаточную личность, а теперь было поздно что-то исправлять. Я покорно соглашалась с каждым его словом кивая, но внутри желала лишь одного выкинуть этого мерзавца на ходу, и забыть о нём как о страшном сне.
Не доехав до здания университета несколько метров, Виктор попросил меня вежливым как у папочки голоском: проваливать из его тачки. Я была не против, лишь бы он заткнулся, как минимум это доставит мне неописуемое удовлетворение. Он как «заботливый» отчим дождался пока я зайду в ворота учебного заведения, и только тогда слинял. Впервые за два дня я почувствовала себя свободной, смогла вдохнуть свежий воздух. Хотя не такой уж и свежий, из-за выхлопных газов я даже чихнула.
Смысла идти в универ я не видела, мне срочно надо было переговорить с отцом, и всё ему честно рассказать. Поэтому я отправилась на остановку, дабы поскорее уехать отсюда, всё время казалось, что за мной продолжают наблюдать. Так и до паранойи недалеко, как бы ещё боязни замкнутых пространств не появилось после моей личной комнаты-тюрьмы. Интересно я уже могу говорить на фене? Типа тоже отсидела мини срок, прям как Гаврилов, мы с ним теперь кореша, осталось научиться делать заточку уверена он в этом профи.
Благополучно добравшись до элитного посёлка, я оплатила проезд своими припрятанными наличными. Мама очистила все мои карманы и забрала карту, и только чудом у меня в старой куртке осталась мелочь, благо на проезд хватило. Галопом я побежала в сторону, где находился наш старый дом. От холода на глазах даже появились слёзы, а щёки раскраснелись. Сегодня был первый небольшой мороз, думаю, в скором времени выпадет снег. Я очень его жду, обожаю зиму с её волшебством.
Добежав до усадьбы папы, я старалась отдышаться, чтобы не задыхаться при разговоре. Видимо по камерам охрана заприметила меня, и калитка передо мной открылась.
— Наталья Макаровна, — послышался голос взрослого мужчины вышедшего меня встретить, выглядел он, как и все в охране отца отлично, подтянутый высокий и в специальной чёрной форме.
— Здравствуйте, а папа дома? — переводя дыхание, спросила я и выпрямилась.
— Макар Владимирович оповещён о вашем визите, прошу за мной, — уступил он мне проход, пропуская вперёд.
Никогда не понимала такой ход, типа «я вас провожу» и пропускают вперёд, это уже получается, что провожаю я а не меня. Так что-то я отвлеклась. Дорогу к дому и сам дом я прекрасно знала, поэтому спокойно прошествовала до входа, где меня и оставили. Дверь была открыта, словно приглашая войти и узреть то о чём, потом просто так не забудешь.
Отец ждал меня в гостиной с камином сидя на просторном диване сложив ногу на ногу, был он не один, а в компании молодого мужчины, который пока что стоял ко мне спиной. Я вошла и мило улыбнулась отцу, тот заметил меня, и приветливо поднялся на ноги раскинув руки для объятий.
— А вот и моя драгоценная дочка пришла, — объятия получились крепкими и чувственными. Папа выглядел помятым, словно не спал несколько суток.
Гость его продолжал стоять ко мне спиной, и было в этой спине что-то, что заставило меня заволноваться. Кожаная куртка, чёрные брюки и лакированные туфли с длинными носами. Волосы так же тёмные как смола, такие были только у одного моего знакомого, о котором я думать категорически отказывалась.
Когда отец отпустил меня, он развернулся к своему гостю, и почему-то улыбнулся. Я вообще не понимала что происходит, поэтому помалкивала.
— Руслан обернись к нам, Наташа должна знать своего героя в лицо, — с усмешкой произнёс папа приобнимая меня за плечи.
Какое необычное имя. Красивое. Кто этот Руслан? Почему папа назвал его моим героем?
Молодой человек медленно обернулся, и о боже, лучше бы он этого не делал. Я чуть в обморок не упала, ноги мои подкосились, я готова была закричать, нет, завизжать, словно увидела оживший наяву свой ночной кошмар, в котором был монстр, поедавший мою плоть. Рома! Он выглядел как обычно, без эмоционально, холодно, так холодно, что сердце может обледенеть.
Я как дура переводила взгляд с отца на Рому… Руслана,… Что за чёрт? Кто он такой? Почему папа назвал его другим именем? Он что подставил ко мне своего соглядатая, что тот следил за каждым моим шагом? Если так, то Рома… Тьфу его Руслан, слишком дерзко себя вёл. Люди, работавшие на папу чаще всего были вежливы, и учтивы, а этот нахал только и делал, что огрызался да сердце мне разбивал.
— Познакомься Наташка — это Руслан Крамской, твой брат, — добил меня папа окончательно.
Если бы мои глаза могли они бы выпали из орбит и покатились под стол в надежде не видеть всего этого кошмара, а вот что тогда делать бедным ушкам?
— Хах, Крамской, Руслан, ха-ха, — истерически выдала я, и рухнула (повезло хоть рядом кресло оказалось).
Мне не хотелось крушить всё вокруг, не хотелось плакать, ничего подобного, я была абсолютно спокойна, чего не хило так испугался этот, прости господи Руслан. В его зелёных глазах я уловила эту тонкую заботу.
«АХРИНЕТЬ!»
«Ну, может быть, этому есть разумное объяснение?»
Руки мои опустились от бессилия, а эти двое просто пялились на меня как на сумасшедшую.
— Ей нужно побыть одной, пусть посидит, обдумает всё, потом поговорим, тем более мне пора, Руслан? — На ходу излагался Макар, около выхода из гостиной он вдруг обернулся на сына.
— Я хочу с ней поговорить, можно отец? — неуверенно потёр запястье молодой человек.
— Попробуй, но вряд ли сейчас это возможно, — усмехнулся он, словно кое-что, зная обо мне, чего не успел узнать Руслан.
Мы остались наедине. Я, опустив голову, смотрела в пол, видеть Ро.. Руслана было сложно, он обманул меня, и папа обманул. Руслан Крамской вы только послушайте, как такое возможно? А ведь было в нём то, что я сравнивала с отцом. Зелёные глаза, и эта привычка, что же за чёрная полоса в моей жизни, сначала мама теперь ещё и папа. Всё рушилось на глазах, и как удержать равновесие в одиночку я пока не придумала. Думать о Руслане-Роме я не отважилась, на него я прав точно никаких иметь не могу. Когда всё открылось, стало понятно, почему он оттолкнул меня, мы брат и сестра, такое даже в голове не умещается, настолько противоречит моим чувствам. Мне больно. По-настоящему больно. Думала, предательство матери ударило по максимуму, но нет, то было лишь разогревом перед новой ударной волной. Теперь я точно одна на всём белом свете.
Пока я молчала, раздумывая о своей боли, Руслан присел на корточки передо мной как перед ребёнком. Он положил руку мне на колено, словно пытался утешить. Не было в этом жесте ни малейшего намёка на пошлость, только сочувствие.
— Я хотел рассказать, но не мог, у меня руки были связаны, и связаны до сих пор Наташа, я прошу прощения за то, как вёл себя, мне очень стыдно, — подал он всё тот же ровный голос Романа Дмитриевича, которого я знала.
— Замолчи, — прошептала я.
Накрыла лицо руками, слёзы начали подступать, но им нельзя появляться пока я не останусь одна. Его теплая рука начала раздражать меня, и я яростно скинула её встав с кресла.
— Не нужно прикасаться ко мне, ты двуличный подонок, — вся апатия ушла, остался гнев. Я взорвалась.
Руслан встал следом, и выставил руки в примирительном жесте, словно боясь, что я нападу на него. Парень начал медленно приближаться ко мне, но я не позволила ему этого сделать, как и в тот раз в медпункте я выставила руку вперёд намекая, что дистанцию вообще-то никто не отменял, особенно теперь.
— Никогда не смей подходить ко мне, кем бы ты там не был, я тебя ненавижу, ты обманщик хренов, — я злобно засмеялась, — наверное, было весело дурить меня да? Ухахатывался когда идиотка по имени Наташа верила тебе? О я прям, представляю, как было смешно, друзьям, поди, рассказывал, что есть у тебя на примете одна доверчивая девка, и если им…
— Замолчи теперь ты, — резко подскочил он ко мне и закрыл мой рот своей ладонью. — Молчи! Не говори того чего не знаешь. Я никогда не смеялся над тобой. Думаешь это легко? Просто взять и обмануть человека? Думаешь, я хотел? Мне это не надо, надо было отцу, а я лишь помог за плату. Ты знаешь мой образ, знаешь Рому, но ты не представляешь кто такой Руслан Крамской! Поэтому не говори лишнего Наталья! Иначе я заставлю тебя пожалеть.
Я замерла, слушая его грубый голос, который теперь звучал по чужому. Мне на миг стало страшно, он не смотрел на меня так же как минуту назад, в его зелёных глазах горел неистовый пожар, и кажется, он не шутил.
Не знаю, сколько мы так простояли, но я была готова смотреть на него вечно. Теперь он в моих глазах казался совершенно другим человеком, более сложным, чем был Рома. По сути, я о Романе Тихомирове ничего не узнала, поэтому стоя сейчас и пялясь на него, понимаю, саму себя обманывала, влюбившись в образ. Руслан чужой человек, в своём сознании я постаралась разделить их. Мы не знакомы, и захочу ли я узнавать его нового? Нет, он мой… Брат! Я должна потушить зарождавшиеся чувства на корню, между нами ничего быть не может и точка!
Руслан осознал, что наши гляделки затянулись, медленно отпустил. Больше дистанцию он нарушать не стал, должна радоваться, но отчего так щемит в сердце?
— Я ухожу, — обошёл он меня, оставив совершенно одну в огромном доме.
Еле идя, я проследовала в свою старую комнату, в которой ничего не поменялось, я часто ночевала в этом доме, поэтому спальня была обустроена. Упала на кровать, прямо в одежде не желая раздеваться, стало невыносимо тоскливо. У меня будто отобрали смысл жизни.
«Руслан твой брат, вот это поворот судьбы, не видеть тебе отношений с ним. Ох-ох-ох!»
«Папа скажи мне, что ты солгал, скажи! Зачем вы так поступили со мной? Зачем ты Руслан поступил так? Ты же видел, как я смотрела на тебя, наверняка догадался, не верю, что упустил такой важный момент. Ты умный, и ты не мой!»
На столе я заметила стационарный телефон, добралась до него, и набрала номер мамы. Я хотела узнать у неё правду, может всё же, меня обманули и опять разыграли спектакль? Но мама не ответила. Со слезами на глазах я уснула одетая на своей кровати.
Снилось мне всякое, то Руслан, то папа, то мама, то Виктор, и почти каждый был мне врагом. Я убегала от них, боялась попасться. Дороги перед собой я не видела, один сплошной лес. А в лесу были те самые монстры, которые хватали меня при каждом удобном случае. Как потом оказалось монстрами были ветки сухих деревьев. Из всех близких мне людей, поймал меня именно Руслан. На лице его был оскал, он обещал поглотить меня, убить. Я вырывалась, и оказывалась на краю пропасти. Либо идти в лапы Руслана либо упасть, я выбрала второе. В полёте я проснулась. Вскочила как ненормальная.
Стрелки на часах указывали на начало восьмого. Но я приехала к папе половина девятого, что за чертовщина? Может, все прожитое до этого было сном? Но нет, оказывается, я проспала целые сутки из-за изнеможения. Это я поняла, когда вошла на кухню, где отец спокойно попивал кофе и читал газету. Он категорически отказывался принимать интернет, любил держать в руке не смартфон, а настоящую бумагу. Увидев меня, папа улыбнулся, и попросил домработницу принести мой завтрак. Я молча села напротив отца, не пожелав доброго утра.
— Извини что не забрал тебя у матери, мы знали, что ты там, но Виктор будь он не ладен, — вспомнив своего врага, отец поморщился, — пригрозил Руслану твоей жизнью. Я, конечно, мог бы применить силу, но боялся, Гаврилов слов на ветер не бросает.
— Пап, это последнее о чем я сейчас думаю, — на меня снова напала апатия.
— Ты думаешь о Руслане, — заключил он.
— Что? С чего мне о нём думать? — мне показалось, что отец в курсе моей глупой привязанности к… как же больно… брату.
— Потому, что он о тебе волнуется, — подумав, сказал Макар, — вы сблизились за эти два месяца, и я понимаю тебя. Руслан повторяет мою судьбу, я не хочу такого для него. Я раньше не рассказывал, но я был женат, да, Анастасию я не любил это правда. Прожили вместе мы недолго, она постоянно ревновала меня к Маше, глупая. У нас родился сын, я хотел назвать его Романом, но Настя сделала всё наперекор. А потом мои родители погибли в авиакатастрофе и мы с ней развелись, я женился на Марии.
Я слушала в пол уха, мне не хотелось знать подробностей его личной жизни до нас с мамой. Тяжело осознавать, что у меня всё это время был брат, а я ничего не знала.
— Зачем ты мне всё это рассказываешь?
— Хочу, чтобы ты знала, — отпил он кофе, — у нас запутанная жизнь, однажды ты всё узнаешь, и возможно возненавидишь меня.
Чего ещё я не знаю? Что может быть хуже того что Руслан мой брат?
— Всё папа хватит, я больше не могу, — голос мой сорвался, он дрожал. Я запустила руки в волосы готовая порвать их, настолько моё сердце разрывалось.
— Одевайся и на учёбу, — поднялся он и собрался уйти, зная, что я не люблю, когда видят мои слёзы, — и ещё, Руслан ждёт тебя, поедешь с ним. Отныне Наташа никуда от него, ты должна быть послушной. Виктор не сегодня, завтра явится за тобой.
Приняв душ, я немного пришла в себя. Оделась, накрасилась, забрала волосы в высокий хвост. В зеркале отражалась самая обычная Наташа, только глаза её больше не блестели. Он потушил их, одним словом. Рука потянулась к телефону, который папа мне заботливо купил вчера и уже настроил. А возможно его настроил Руслан? Он прикасался к нему? Пахнет ли смартфон его руками? Я зачем-то принюхалась, нет, обычный запах, ничего особенного. Сим-карта была предусмотрительно восстановлена, и я спокойно нашла номер Лизки. Подруга, наверное, с ума сходит я ведь трое суток не отвечала ей.
— Наташка? — ответила Лизка радостно.
— Привет, прости, я болела, не могла разговаривать, сегодня приду в универ, надеюсь, ты тоже? — затараторила я бесцветным голосом.
— Естественно, — подтвердила девушка.
— Тогда до встречи, — я первая сбросила, потому что слёзы опять начинали появляться на глазах.
«Как же вы достали поганцы, управы на вас нет!»
«Надо выделить себе день, и прореветься».
Одевшись, я вышла из дома и собиралась проигнорировать Руслана, идя целенаправленно в сторону остановки. Но просто так выйти мне не позволили. Молодой человек перекрыл мне ход. Он снова был одет как Рома, и это выводило меня из себя. Эта тупорылая игра уже надоела, хоть какие-то рамки у него должны быть.
— Садись, — приказным тоном велел он мне залезать в его машину.
— Чёрт с тобой Крамской, — я села.
Он как обычно вёл машину легко без напрягов, только в этот раз пробки его изрядно раздражали, что мне показалось закономерным. Пусть страдает, как и я. Хотя всё это полная ерунда. Всю дорогу мы не проронили ни слова, что заставляло меня чувствовать себя лучше. Молчание очищает мой мир от лжецов.
Около университета, когда я собиралась покинуть его, Руслан вдруг затормозил меня, схватил за руку и немного притянул к себе. Дыхание моё сразу же дало сбой, сорвалось, сердце предательски застучало. Да чтоб тебя Крамской!
— Послушай меня, да не рыпайся, — усилил он хватку, когда я попыталась вырваться, — сейчас мы в университете, месте, куда я бы ни за что на свете не ступил дважды, но раз так вышло, ты должна кое-что усвоить. Для всех здесь я Роман Дмитриевич Тихомиров, поняла?
— Не поняла, у тебя, что два паспорта? Как ты умудрился устроиться сюда на работу? — В голову мне пришло совершенно дурацкое предположение, — или у тебя раздвоение личности?
Руслан чуть глаза не закатил от моей шутки, настроения его составляло желать лучшего.
— Если тебе так важно, да, у меня два паспорта, и оба они законные, так что даже не пытайся сдать меня полиции, за правонарушение которого нет, — предупредил он, будто я действительно что-то планировала и уже выдала ему свой секрет. — Устроился я сюда по протекции твоего любимого папочки, понятно госпожа Столярова?
— Будто бы он не твой отец, — рука, которую всё ещё сжимал Руслан, вздрогнула, — мне больно.
— Уж прости, — отпустил он, и отряхнулся, словно я запачкала его, — так ты меня поняла?
—Поняла, не волнуйтесь, сделаю, как скажите Роман Дмитриевич, — едко высказалась я и направилась к крыльцу, где меня уже ждала Лизка.