Недовольная я уселась на диване и скрестила руки, как обычно он что-то говорит, а я ничего не понимаю. Не успела я вновь притвориться спящей, как в зал вернулся Рома. Он замер, в дверях медленно осознавая, что его надули, потёр переносицу и хищно улыбнулся, не глядя на меня.
«Жест прямо как у папы, тот тоже постоянно трёт переносицу, когда волнуется, слишком много совпадений я в последнее время нахожу, наверное, с ума схожу».
Мимолетно взглянув на него, я заметила тёмные круги под глазами, неужели Рома не спал? А может быть он чем-то болен? Точно нет!
Когда он перестал улыбаться, посмотрел на меня укоризненно и покачал головой, мол, «разочарован в тебе Наташа». А мне оставалось только опустить голову и согласиться с обвинениями, я и правда притворялась, и что теперь меня за это надо наказывать?
— Одевайся и иди домой, скоро в университет!
Идти домой, я была не намерена, сейчас в голове только и прокручивается вчерашний поцелуй, заодно с ним чувство вины перед Даниилом. Теперь мне придётся с ним объясняться, и сделать это надо день в день, не хочу обманывать дорогого мне человека. Я предала его, прекрасно понимаю, и мне так же нехорошо от осознания, что я неверна не то, что ему я неверна своим принципам, а всё из-за этого зеленоглазого.
Возвращаться домой для меня сравни каторге, меня там никто не ждёт и почему-то кажется, теперь ещё и бойкот объявят. Если уду, то только к папе.
— Я не пойду!
Рома подошёл ко мне, и сел передо мной на одно колено. Я счастливица второй парень в моей жизни становится передо мной на одно колено.
«Предложение собрался делать? Вот умора!»
Парень взял мои руки в свои и уставился упрашивающими глазками, выглядел как милый чёрный котик, которого хочется потискать.
— Наташа ты должна вернуться домой, мне так будет удобней, — его речь дала осечку, он остановил самого себя, словно ляпнул лишнего, — в общем, твоя мама наверняка переживает.
«Ага, переживает, как же, вчера она особой заботливостью ко мне не воспылала. Сидят в обнимку со своим Витюшей и воркуют, а про меня и вспоминать не вспоминают!»
Он продолжал так сидеть и ждать моего ответа. А что я должна ему сказать? Что моя мама вчера дала мне понять, дочь ей не нужна? А может быть рассказать о Викторе и о его отношении ко мне, с каким презрением он на меня смотрит, мог бы сбросил в крыши. Нет, как говориться сор из избы выносить не стоит, пусть знает обо всём лишь поверхностно.
— Как бы там всё не было, надо жить дома, а не у непонятно кого, — отпустил он мои руки и встал, подойдя ближе к окну.
— Ладно, вернусь, но не сейчас, — согласилась я, но мысленно уже просчитывала ход с переездом к папе.
— Замечательно, рад, что ты не стала спорить, — дотронулся он до головы и помахал ею, — иди, прими душ, и одевайся, хотя бы в университет сходи.
Оказавшись в чужом душе, я не сразу разобралась как им пользоваться, но звать на помощь того кто даже не удосужился обсудить со мной вчерашний поцелуй я не стала. Делает вид, будто ничего не было, окей, буду потворствовать ему, мне не сложно притвориться глупенькой.
Горячие капли смывали с меня тяжёлый вчерашний день, и всё стало казаться уже не таким важным, вода расслабляла тело. Зато надоедливые мысли об измене теперь копошились, постоянно напоминая о себе.
«И как я ему признаюсь? Приду и скажу: прости дорогой мой Даня, я ждала тебя целый год, а как только ты вернулся, буквально на следующий день поцеловала другого».
И самое, что больше всего гложило меня, это ощущение правильности, я должна была быть противна самой себе, однако я чувствую свободу, будто бы освободилась от груза за спиной. Всё что происходит со мной не правильно! Не появись в моей жизни Рома, всё оставалось бы по старому, стабильно, адекватно.
Одевшись опять в ту самую рубашку, я вышла из ванной, и направилась на кухню, где слышался голос парня, он что-то бурно обсуждал с кем-то по телефону. На удивление он говорил по громкой связи, и я впервые смогла послушать и его голос, и голос его собеседника который оказался довольно грубым, даже басистым. Сначала мне показалось, Рома говорил с отцом, но сразу же я отбросила этот вариант, потому что в этом разговоре он казался более расслабленным, словно говорил с близким другом.
— Долго ты будешь продолжать? — спросил его мужской бас.
— Хватит доставать меня, лучше скажи ты разобрался с этой идиоткой? Ещё раз я такое не стерплю, — тоном обывателя обратился Рома к своему другу.
— Мы поговорили, не бойся, на твою честь сестричка больше покушаться не будет, — засмеялся тот.
— Смотри, как бы я на её честь не покусился, не стал её трогать только потому, что и сам считаю Леру своей сестрой…— Рома, словно что-то заподозрил, — прости Тём, у меня тут мыши.
— Мыши? Ты обкурился Рус?
— До связи! — и очевидно сбросил первым.
Я быстро догнала, что меня спалили, пора менять убежище, и я уже рванула к залу, но Рома словно из неоткуда появился позади меня и схватил за руку останавливая. Гадко так тупо попасться, мне даже смотреть на него было стыдно, зато сам Рома сверлил меня уничтожающими зелёными глазищами.
— Как не хорошо Наташа, греть ушки прямо у меня под носом, — начал он цокать языком, качая головой, — я простил тебе два предыдущих раза, ну а этот будет последним.
Он всё знал? Он знал, что я слышала и ничего мне не говорил? Стыднее стало ещё раз в десять, вот это настоящий позор, от такого долго придётся отмываться. Хотелось закрыться где-нибудь в темной каморке и сидеть, поджав ноги качаться из стороны в сторону, от несправедливости этого мира. Теперь обсуждать вчерашний поцелуй не имеет смысла, Рома только и будет подкалывать меня моей глупостью.
— Я понимаю, как это выглядит, но поверь мне, — постаралась я вложить максимум уверенности и смотреть прямо ему в глаза, — все, что здесь случилось недоразумение. Как и в прошлые разы, я просто постоянно оказываюсь в ненужном месте в ненужное время. Так что приношу свои искренние извинения и обещаю больше не делать так в будущем.
«Звучит убедительно, ага, если ты идиот».
«Он не идиот, он не поверит, теперь я буду у него на виду, подумает еще, что я вазы со статуэтками ворую и продаю на аукционах и срубаю море бабла» — звучит как план.
— Если ты закончила, нести бессмыслицу иди, переоденься в свою одежду, — отпустил он её так же незаметно, как и схватил, ушёл обратно на кухню.
Я вернулась в ванну, сняла высохшие джинсы и майку с сушилки, переоделась, и вернулась на кухню, Рома как раз сварил кофе и не обделил меня своим вниманием, заботливо налил в рядом стоящую чашку. Не хотелось наглеть, ведь он и так проявил ко мне своё ангельское терпение, но моя футболка выглядела потрёпано и безнадёжно испорчено.
«Раз начала доставать его, то нужно идти до конца!»
— Ро-ом, — протянула я как провинившийся ребёнок.
Парень сменился с лица, видно его имя ему не нравится, он каждый раз начинает злиться, может придумать в таком случае для него прозвище?
«Было бы неплохо придумать что-нибудь обидное?»
— А?
— Посмотри на меня, — попросила я с нежностью в голосе.
Он недоверчиво выполнил просьбу, задержал на мне свои зелёные глаза и стал ждать, что я выдам дальше. Положив одну руку на пояс, он поднял вопросительно брови.
— Моя любимая футболка выглядит как тряпка для мытья полов, что мне делать?
— Сходи домой, исправь ситуацию, как вариант, — не стал он потворствовать моим манипуляциям. Мне вообще порой, кажется, он знает меня больше чем я саму себя.
— Нет, есть и другой вариант решения проблемы, — улыбнулась я уголком губ и поднялась со стула, на котором некоторое время сидела, так и не притронувшись к горячему кофе.
— Интересно какой? — губы его улыбались, как и мои, а вот в глазах на зелёной поляне собрались грозовые тучи.
— Одолжи мне свою рубашку, — тоном победителя выдала я, хотя нигде ещё победить не успела, сегодня даже проиграть умудрилась, и с таким оглушительным позором.
— Тебе ту, что на мне? — указал он пальцем на себя, — или любую другую?
Его предложение взять рубашку, которую на нём меня смутило, я отвела глаза, и нервно забрала прядь милированных волос за ухо.
— Любую!
— Пошли, — выдохнул Рома, и первым направился в свою спальню.
Когда он скрылся за стенами комнаты, я не смогла перейти порог, меня туда не приглашали, и вообще считаю это место священным. У каждого человека должен быть свой личный уголок, где он сможет прийти в себя, побыть наедине, открыть все тайны.
— Чего застыла, — заметил моё колебание Тихомиров.
— Да так, — сочла я это за приглашение, и вошла следом.
Он достал две рубашки чёрную на свой манер и белую, не долго думая я выбрала первый вариант, и попросила оставить меня одну, дабы переодеться. Рома не стал спорить и вышел, закрыл за собой дверь. Я осталась наедине с его мрачной комнатой, удивительно тона серо-бело-чёрные заставляли меня погрузиться в мир теней. Как он тут с ума ещё не сошёл? А ну да Роман Дмитриевич только переехал, не успел пока что. Отвлекаться на депрессивное настроенную спальню я не стала, сняла свою потрёпанную майку и бросила на черного цвета кровать идеально застеленную. Словно в ней не спали прошлой ночью, эта мысль уколола меня в самое сердце, а вдруг Рома бросил меня посреди ночи и куда-то уходил?
«Такого просто не может быть, кто бросит своего гостя одного в квартире?»
«Депрессивные люди с чёрными обоями, вот кто!»
Осмотрев себя в зеркале, я поняла, что рубашка мне велика, оно и понятно, Рома не миниатюрная девочка, а взрослый мужчина. Решила забрать переднюю часть под джинсы, а заднюю так и оставила в свободном полёте. Вышло модно, современно и даже с шиком. Ткань рубашки довольно приятная к телу, явно не из дешёвых, а Роман Дмитриевич шикует не только катаясь на крутой тачке. Может у него папочка меценат? А, он же у него бизнесмен, как и мой, точно, вот блин, даже не пофантазируешь.
Вернувшись на кухню, я специально покрутилась перед ним, дабы он оценил мой новый «лук».
— Ну и как? Мне идёт твоя рубашка?
— Неплохо, — склонил он голову на бок, — считай она не моя, я её даже ни разу не надевал, так, что дарю.
«Облом! А я размечталась, что по ночам лёжа в своей уютной и тёплой кроватке буду дышать его ароматом».
«С дуба рухнула? Какие дебильные мысли Наташа, успокойся, куда тебя черти несут?»
— Даже так, — скептически посмотрела я на него, он кивнул, — нет, спасибо, мне не надо, захочу сама себе точно такую же куплю.
— Как пожелаешь.
Вспомнив, что нам уже пора выезжать, я схватила свою чашку и одном махом опустошила её, от моего напора, даже равнодушный Рома прифигел.
— Хоть не подавилась.
Я проигнорировала его язвительность, вымыла чашку, и направилась в прихожую. Он последовал за мной, проделав всё то же самое.
— Куда ты так торопишься? — приблизился он ко мне вплотную, прямо как и вчера.
«Может, всё же мы обсудим произошедшее? Он так близко, и так манит!»
«А то ты его не знаешь, обсудите вы ага, в лоб тебе треснет и из квартиры голиком вышвырнет, вот и весь разговор. Близко, пфф, маньяки тоже подбираются близко и чем всё это обычно заканчивается? Новостями по местному телевидению с подзаголовком «пропал человек».
Ну, это уже какой-то сюр!
Стоя напротив меня в непозволительной близости, он медленно поднял руку и одним большим пальцем стёр с края моих губ пенку, оставшуюся после кофе.
«Сердце сейчас выскочит из груди!»
«Готовьте операционную!»
Я ждала продолжения, необязательно поцелуя, с этим уже смирилась, этого не будет, но хоть бы прикоснулся к щеке, не знаю, погладил по голове, хоть что-нибудь! Рома просто обошёл меня, достал из шкафа своё модное преподавательское пальто, которое граничило с несколькими кожаными куртками и надел его. Не понимаю в чем проблема ходить в том, что тебе действительно по душе? Может у него комплексы какие-то?
Огорчённая тем что ничего не получила от мужчины который мне ничего и не обещал я развернулась к нему. Рома достал из шкафа одну из тех самых кожанок и молча передал мне.
— Зачем? — стал мой голос бесцветным.
— Твоя куртка не высохла, побудешь пока в моей, — предупредил Рома, и предложил свою помощь. Как истинный джентльмен раскрыл передо мной куртку и пригласительно кивнул на рукава.
Я нехотя засунула руки в рукава, а застегнулась сама, увидев себя в зеркале, удивилась насколько ужасно, она на мне смотрится. Такая здоровая, я как колобок.
— Выгляжу странно, тебе не кажется? — надула я губки притворно.
— Нормально, — пожал он, плечами встав позади меня, и теперь мы оба отражались в зеркале, выглядели как влюбленная парочка, собирающаяся на работу, — если тебя успокоит, её я надевал.
Я резко обернулась в негодовании, что он себе позволяет, подколоть решил, вот невежа, мог тактично промолчать, как это делают воспитанные люди.
— Меня это мало интересует, — недовольно попятилась я от него подальше, чтобы не быть настолько близко, и не ощущать этот противный парфюм.
«Противный, как же?!»
Он обулся первым и уже ждал вне квартиры, а я как обычно закопалась. Новые белые кроссовки выглядели отлично и совсем не промокли, я радостно на них посмотрела и мысленно улыбнулась. Последний подарок от мамы, мамы которой я не нужна!
«Всё ещё образуется»
«А может Виктор выгонит тебя из дома окончательно, а мама забудет как страшный сон и будет жить с ним счастливо».
— Ты долго ещё? — посмотрел на наручные часы Рома.
— Знаешь, я тут подумала, — решила я выбросить плохие мысли из головы и попыталась пошутить, — если бы я не надела свои новые кроссовки, тебе бы пришлось делиться своей обувью.
— Пошли уже стендаперша, — не оценил он мои старания. Ну и хрен с тобой Роман Дмитриевич, сиди в своей темной при темной комнате один.