Буду благодарен тем, кто напишет своё видение данного рассказика.
Какое жуткое место! Кажется, что вокруг меня растянулись бесконечные безлюдные владения природы, а я, одинокий чужестранец, в них практически неразличим. Деревня располагалась, наверное, где-то в километре от меня, но уверенности это не добавляло.
Вокруг было поле. Темнота. Тишина. Только время от времени последнюю прогоняли сверчки и какие-то другие обитатели этого странного мирка, но она тут же возвращалась и будто опускала мне на плечи свой тяжёлый взгляд. Страшно! Но надо идти дальше, я почти у цели.
Вот и он. Старинный деревянный дом стоял передо мной и сонно и неприветливо глазел на незваного гостя. Казалось, много лет в нём не было ни души. Но так ли это?
По деревне гуляли слухи, будто в доме этом время от времени слышались непонятные звуки. Будто кто-то внутри ходил по старым доскам, передвигал вещи, что-то громко шептал. Кому? И кто? Многие полагали, что всё это – не более, чем легенды, но внутрь всё же не совались.
Васька Кулагин однажды решился зайти туда. Вернулся напуганный, но возбуждённый, собрал всех в клубе и, не дожидаясь вопросов, как выпалил! Не столько про дом, правда, сколько про то, что он в тот момент понял и почувствовал. Слушатели ответили на это смехом и потом ещё месяц дразнили Кулагина. В конце концов Васька на всех обиделся и заявил, что больше никому ничего рассказывать не будет.
Митька Демидов тоже не раз открывал пугающую дверь. И тоже рассказывал об увиденном в клубе. И тоже все смеялись. Но дело было в том, что Митька каждый раз выносил из дома ужасно весёлые истории, к тому же мастерски их рассказывал.
-Учись, Васька! – говорили слушатели, - вон Митька как интересно и весело рассказывает. Не то, что ты, сложно и непонятно.
Правда люди никак не могли понять, почему в этом пугающем месте происходит столько смешного.
-Да вы сами попробуйте, сходите внутрь! – звал Демидов.
Не пробовали. Смеялись, удивлялись, а внутрь войти не решались.
А вот я решился.
Я пошарил в карманах куртки в поисках фонарика. В ту ночь с неба за мной наблюдала яркая Луна, похожая на огромный апельсин, поэтому в поле я видел хорошо. Но сейчас мне придётся рассчитывать только на себя.
-Спасибо, - прошептал я Луне, - верь в меня.
Входная дверь скрипнула. Я замер. Страшно! Что скрывает эта тёмная пасть? Однако внутри было тихо, и я зажёг фонарик.
То, что обнаружилось за дверью, показалось мне смутно знакомым. У нас в деревне сени были большой редкостью, но я был готов поклясться, что видел раньше эти деревянные стены, коврик на полу, кадки, серпы, лопаты. Митька рассказывал: «Там каждый раз как первый!» У меня было наоборот.
Дверь в избу крякнула и отворилась. Я, склонившись, вошёл и оказался перед, очевидно, давно не топленной печью. Сзади меня стояла лавка. Если я ничего не путаю, это место хозяина. Не похоже, что он здесь есть!
Я сел и начал осматриваться. Возле печи висела занавеска, скрывающая от чужака бабий кут. При жизни хозяев меня бы туда ни за что не пустили, а сейчас… Лучше не надо, ведь я пока ничего не знаю об этом доме и его обитателях, если они имеются. Может даже спустя несколько десятилетий после смерти хозяина мне не простят это оскорбление.
Рядом со мной лежала балалайка. Я робко дёрнул струну и невольно вздрогнул. Окружающая меня тишина разбилась вдребезги подобно тарелке, сброшенной со стола чьей-то неосторожной рукой. Вокруг всё словно зашепталось, зашевелилось, но тут же утихло, и дом снова погрузился в дремоту.
Напротив меня в углу стоял стол. Из окон на него падал слабый свет. Там же я заметил алтарь с иконами, как и стол, украшенный полотенцами. Как ни странно, они показались мне довольно чистыми.
Я встал, желая рассмотреть их получше, но вдруг краем глаза заметил какое-то движение за спиной и быстро развернулся. Тёмная фигура резко метнулась в сторону выхода. Тень?!
Внезапно фонарик в моей руке начал мигать и погас. Чёрт! В тот же миг лунный свет стал значительно ярче. Казалось, в небе стало две луны, и обе они были совсем близко. Я отчётливо увидел, как ветер колыхал спящие травы. По стенам забегали силуэты, то и дело мелькали знакомые образы. Казалось, всё то, что я таил глубоко в себе или хотел поскорее забыть, то, чего стыдился или то, из-за чего плакал – вся моя жизнь была зашифрована в этой призрачной вязи!
В комнату хлынули тени. Они были настолько похожи на людей, что я невольно подумал: «Может быть, они мечутся здесь ночами, а утром надевают человеческую оболочку и бродят среди нас?» Одни были высокие, стройные, величественные; другие же – толстопузые, кривобокие, раскосые. Их становилось всё больше и больше. Но ведь это лишь тени! Они не причинят мне вреда!