Одуревал Роберт Тихонович смело - с некоторым аскетизмом умопоклонения.
Лишние пары листьев откалывались от вертикального слоя кустов – ворочался шум.
Роберт Тихонович «пресловуто» вздернув носом, иначе открыто устремился в пачку зарослей.
Снял брюки и сел.
Розовые брюки сморщились и помявшись смешались в сухостое у ног.
Ноги Роберта Тихоновича волосатые, худые, острые колени осквернились еще точнее при посадке на корточки.
Хамски ерничали муравьи и жуки в покровах насаждений.
Умело каркнул повидавший виды ворон, будто сверкнув голосом - ошпарил Роберта Тихоновича, истязая его совесть.
Послышался хлопок.
Роберт Тихонович с полуприкрытыми глазами распустил локон шебуршистой бумаги.
Чиркнул изо всех сил, и покряхтывая загваздался одевая брюки.
След черкаша прямо радиально подвел брючину.
Чудовищно запел соловей в отдалении прерий.
Угомонившийся ворон, тайно спикировал на лоб Роберту Тихоновичу и посадил того на землю.
От ужаса удара и оползня страха весь зад Роберта Тихоновича сгруппировался на выделанном.
Распищались муравьи.
Только спустя минуту произошло непреднамеренное. Пошарил как дурак дождь. Причем резко и многовато.
Роберта Тихоновича подмыло и вынесло в поле. Там его и нашли комбайнеры Тарас и Бунин Миша.
Они сразу разобрались в чем дело, но рассказать об этом не решились.
Пока все.