- Да ты сдурела! Я же старый? - самодовольно ухмыльнулся мужик.
Девица только крепче вцепились в рукава камуфляжа и повисла на командующем всем телом, увлекая его то ли в кусты, то ли в пучину страсти.
Изменение координат отрезвило. Командующий взял в руки сначала себя, а потом нашел запястье девицы, и взял её ручки в аккуратные клещи:
- Стой, стой. Подожди. Я не могу, Пусти.
И он ушёл.
Девица не поверила, посидела какое-то время в ожидании, пока пятая точка не остыла до температуры кочки. И стало понятно, что он действительно ушёл. И не вернется.
Она встала, и преодолевая шторм, медленно пошла в сторону звуков жизни. Дошла до первого бармена и опрокинула с кем-то по писярику.
Загасила беспокойство, связанное с сумочкой, и согласилась с кем-то под музыку. От парня одуряюще пахло знакомым парфюмом.
"Модный дедок, что ли?" - она снова пережила приступ вожделения, слабость от близости, и унижение от отказа.
Смутно припоминая как зовут, приказала отвалить, и попыталась отвалить тоже...
Дальше большой пробел..
Она проснулась в чужой квартире. Обшарила себя: одета, хотя растегнута, может и обошлось, подумала и отправилась искать кухню, или просто попить. Кухня была ниче так, довольно приличная, квартира слишком гламурная на её вкус,
хотя довольно засранная, она даже встала на цыпочки. Распахнула шкаф и нашла хрустальный стакан. Уже отпив половину она вдруг замерла.
Сумочка! И она метнулась в комнату. В голове отдалось приступом боли и тошноты. Сумочка нашлась на диване, выпотрошенная и бесполезная. Девица осела на диван, пытаясь осмыслить масштаб катастрофы.
В дверях бренькнули ключи и какой-то пидороватый хмыреныш радостно подскочил к ней, потрясая в воздухе бутылкой с тёмным вином.
Девица включила страшный мат и минуты две говорила только на нём. Потом снизила вибрации и спросила, уже на русском, где деньги, показывая на разоренную сумочку.
Хмыреныш с сожалением поставил бутылку на стол, подождал, пока она соберется и обуется, и повёл куда-то в соседний подьезд.
Там продолжалась туса, и там она узнала чувака, с которым согласилась под музыку. Узнала, по запаху парфюма как у генерала, который так обломил её вчера.
И она снова пережила приступ вожделения, робкую нежность поднимающегося чл.., торжество женской силы, предчувствие близости, и....унижение от отказа.
Чувак вернул все деньги, которые остались,, её любимые очки от Дольче Габана, полез в мусорное ведро за карточками. Потом она закрылась в туалете. Пересчитала деньги, привела более менее в порядок одежду, помыла с мылом карточки, и расплакалась.
Весь банкет вчерашнего вечера оказался за её счёт, и обошёлся ей в две месячные зарплаты. Могло быть и хуже, парень с генеральским парфюмом вернул ей сбережения целого года, и ещё карточки, с безумным кредитом. Вот бы гульнули.
.......
Генерал вернулся домой вовремя. Сильно поддатый. И раздосадованный. Жена надулась, велела спать в гостиной. Он хлопнул дверью, забрал с собой в кабинет большой плед и завалился плашмя на диван. Через минуту он уже храпел.
Ему снилась сумасшедшая девица, которая сторожила его у штаба округа.
- Мне нужно с вами поговорить!
"Журналистка, что ли?"
Во сне она цеплялась за рукава его камуфляжа, висла на нем всем своим тонким телом, увлекая то ли в кусты, то ли в пучину страсти.
....
Но вообще, что за дичь, скажете вы? Ну какое вожделения? Ей двадцать пять, ему под шестьдесят! Фигня, мягко выражаясь!
....
Когда она первый раз его увидела, подумала, мужик бухает, наверное, не просыхая! Такое у него было испитое лицо. Но какой костюм! И то что он носит его на футболку! Молодится, или реально пох..ст? И парфюм!
А когда он заговорил, забыла, какой у него костюм, какой парфюм, какое лицо, осталось только выражение лица. Уверенное. Жесткое. Властное. И прищур как в прицел.
И голос как металл.
А сказал:
- Все правильно! Все будет хорошо! Мы победим, и я знаю как! Мы знаем! И ребята молодцы! И мы правы! И вы не бойтесь! - вот что он сказал!
....
И вся её робость, её мучительное сомнение в правоте того, что происходит, её страхи перед войной и смертью, её чувство вины и обиды, неумение принять сторону, разделить ответственность - все растворилось в его уверенности, власти, в его страсти и правоте, в его решительности, в его резкости. В его бесстрашие. В его полном понимании войны. И тогда она поняла, что обожает военных!
- ...и все знает! И что делать. И не боится ничего, знает про войну. И на все вопросы у него уже есть ответы. Которые утешают всех - она видела, специально наблюдала за дядьками - всех: не только её, и мужиков крутых и бывалых - И не боится ничего!
В тот вечер она впервые за последний год быстро уснула. И с тех пор искала с ним встречи. Тем более что идея понравилась шеф-редактору. А персонаж стремительно набирал популярность.
- Да ты сдурела! Я же старый! - само довольно ухмыльнулся дедок.
- Нет! не старый - и она повисла на нём, всем своим тонким телом, увлёкся то ли в кусты, то ли в пучину страсти,
В который раз в жизни назначая высокому чувства совсем другое значение.