Обрывок первый. Слабое место…
Вот, так глупо, легко и безответственно в меня влетела совсем не нужная мне влюбленность. Он просто подошел сзади, провел краешком смартфона по спине сверху вниз: «Подожди меня, поедем вместе». Конечно, он не мог знать… но спина всегда была моим «слабым» местом. И я влюбилась в бессовестно красивого молодого мужчину, чуть постарше меня. Да, забыла сказать… чужого мужчину. Под разными предлогами он стал подвозить меня каждый день. На самом деле, мы учились в одной школе, у нас были общие друзья, и шарахаться от него было бы странно. Но меня начала пробивать предательская дрожь каждый раз, когда он приближался ко мне. Всегда самонадеянно считала себя стойкой к подобным соблазнам, поэтому злилась и не хотела признавать неуместные, дико раздражающие чувства. Упорно продолжала каждый день садиться в его машину, просто, чтобы доказать себе, что этот мужчина мне НЕ нравится, и я могу общаться свободно. Но чем больше сопротивлялась и «доказывала», тем все становилось хуже. Совсем пропала я однажды днем, когда в обеденный перерыв он напросился ко мне. Не нашла причины отказать, ведь он — друг детства. Вставляя ключ во входную дверь, я поняла, что кто-то дома. Странно, ведь муж был в длительной командировке на северах. Да, да, я была замужем, и причем счастливо. Знаю, жесть… Но, к моему, огромному удивлению и радости, увидела родителей мужа - всегда их искренне любила. Они пару-тройку раз в год бывали проездом в нашем городе, поэтому имели свои ключи. Они знали, что сын в командировке, просто захотели повидаться со мной. То, что я пришла не одна их не смутило, а когда узнали, кто мой гость, радушно пригласили его пообедать.
Мы сидели за столом вчетвером, он рассказывал родителям какой я была в школе, по-доброму подшучивал надо мной, смешил всех... Было весело и тепло. Я видела, как ему хорошо и, по правде, радовалась. И вдруг поймала себя на том, что не просто смотрю на него, а любуюсь. Это окончательно меня разозлило. Потом родители решили прогуляться и оставили нас вдвоем. Его настроение изменилось резко, он довольно грубо схватил меня за запястье и потащил в спальню. Ужас был в том, что дверь он открыл ногой. Я чувствовала, что мой «друг» настроен не по-детски и готов «убить» меня… Он почти бросил меня в кресло, сам сел на кровать. Помолчал и небрежно спросил: «Как дела у вас с мужем?» Я нарочито беспечно ответила, что все хорошо. Он сидел, опустив голову, раздраженно глядя в пол. Уже тише он произнес: «Не знаю почему, я так переживаю за тебя...» Интонационно это прозвучало, как: «Я люблю тебя...» Было очевидно, что от «правильности» моего ответа зависит «убьет» он меня прямо сейчас в моей супружеской спальне или нет. Ответ пришел сам собой: «Мы же друзья детства...» Он горько усмехнулся, встал, и не глядя на меня, ушел.
«Какой хороший парень», - заметила вечером мама. Без энтузиазма я ответила: «Да...»
Обрывок второй. Либо поцелуемся...
Утром мы встретились в офисе, потому что, да, мы еще и работали в одном здании… «Даже не вздумай сбегать, я отвезу тебя домой. Поговорим в машине». Только покачала головой, ничего не ответила и пошла дальше по коридору. Я работала корректором в женском журнале, и вообще-то, любила свое дело. Но весь тот день просто тупила в ноутбук, пропустила кучу ошибок, дважды все переделывала и к концу дня вымоталась, словно разгружала товарные вагоны.
Он позвонил ровно в 18 часов: «Ты где?» Начала отчаянно отбиваться, типа, мне нужно задержаться на работе. «Не будь идиоткой! Меня бесит, когда ты так беспалевно пытаешься слиться!» Он стал грубым, но пугало меня не это. Я боялась его и себя совсем в другом смысле…
Машина резко рванула с места. Почти сразу стало ясно, что мы не домой. Он напряженно молчал. Когда выехали на загородную трассу, решила - пусть так. В конце концов, уже нужно остаться наедине и поговорить. Он гнал отчаянно, и я подумала, что: либо мы разобьемся, либо поцелуемся…
Обрывок третий. Молча…
Ранним воскресным утром с иконы на меня смотрел Николай Угодник, смотрел строго, но без ненависти, а я стояла с зажженной свечой в руках, плакала и шептала: «Что мне делать? Я — замужняя женщина люблю чужого мужчину!» За спиной кто-то сухо произнес: «Помолись, чтобы разлюбить». Обернулась и столкнулась лицом к лицу с сурового вида женщиной. Гладкие русые волосы покрывал синий платок, крепко завязанный на затылке. «Свечу-то поставь, спалишь себя...» Я вытерла слезы, поставила свечку. «Разлюбить надо!» - повторила она. «Хрюкнув» сопливым носом, в бумажную салфетку, я промямлила: «Как разлюбить?» «Молча!» - ответила русая женщина развернулась и со спины бросила: «Ты перекреститься забыла», - и вышла из храма. Я перекрестилась, глядя ей вслед...
Вечером следующего дня он, как обычно, открыл передо мной дверцу машины, но я прошла мимо… молча. Догнал, больно схватил за плечо и развернул к себе: «Ты что?» Убрала его руку, глядя ему прямо в глаза… молча. «Прости меня, я идиот!» Его слова ударились в мою спину, и я ушла… молча.
Обрывок четвертый. Убью здесь и сейчас…
Приятно было сидеть на широком подоконнике в молодежном кафе-баре с подушкой за спиной и смотреть на проходящих мимо людей. Кофе стыл в руках… Может, и в самом деле, разлюбить «молча». Просто игнор, просто его нет, просто он — ничто. Может, возненавидеть его? Прям, жестко, так, по-настоящему… я отпила кофе и взглянула в окно. И как в дурном кино: он шел за руку со своей женой и, кажется, собирался зайти в этот же самый кофе-бар. Что за бред! Все, что успела — накинуть капюшон худи на голову. Пролила кофе на джинсы. Надо было как-то в стиле розовой пантеры добраться до туалета. Придерживая рукой капюшон так, чтоб не было видно лица, я лавировала между столиками и диванами. И вдруг в воздухе, словно разорвавшаяся бомба, прозвучало мое имя. Голос — его. От неожиданности я встала как вкопанная. Они подошли. «Привет! Это моя подруга детства. А это моя супруга. Вы ведь не знакомы? Ты не присоединишься к нам?»
Он мстил мне за мой «молчаливый» уход накануне… мстил жестоко, издевательски-иронично…
Его жена взяла меня за руку: «Будет весело! Расскажешь, каким он был в детстве!» «Да, уж...» - подумала я, кивнула, выдавила что-то вроде «хорошо», и поспешила отмывать джинсы. В туалете встала перед зеркалом и спросила сама себя, что вообще за кошмар происходит? Я никогда не видела его жену, теперь предстояло знакомство за чашечкой кофе — культурно, цивильно, так… Вернулась, подсела за их столик улыбнулась и заказала апельсиновый сок. «А что не кофе?» — удивился он. «А уже выпила три, ясно. А ты какая-то напряженная. Какие-то проблемы? Дома, на работе, расскажи!» Я не удержалась и взглянула на него так, чтобы метапослание было максимально читабельным: «Я УБЬЮ ТЕБЯ ПРЯМО ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС!!!» Он засмеялся так легко и искренне, похоже ему понравилась моя реакция. Что это вообще!? Супруга дернула его за рукав толстовки и улыбнулась мне. «Он такой надоедливый бывает, извини! А чем ты занимаешься?»
Он снова встрял. «Мы работаем в одном здании на разных этажах. Она сверху...» Вот и ждать не пришлось, я уже ненавижу его, прям, даже печенками.
«Правда? Здорово — друзья детства и работают вместе!»
«Не вместе», - поправила я. «Я - корректор в журнале, ничего интересного». Она снова улыбнулась: «А я ...»
Обрывок пятый. Никакущие любовники...
Все было словно в замедленной съемке. Ничего не помню из того, что она говорила. Только видела, как машина резко затормозила на обочине трассы, как он рванул ко мне, чтобы поцеловать. Как его не пустил ремень, который он не отстегнул. Как мне стало жутко смешно и пафос ситуации был сбит. Он положил голову на руль, сработал сигнал и, как мы стали смеяться вместе… Я видела, как повернулась к нему и сказала, что мы какие-то никакущие любовники. И мы зашлись новым приливом смеха. Но слово любовники прозвучало остро. Он предложил заесть стресс где-нибудь в придорожной кафешке. По дороге старались болтать и смеяться. Правда, все равно чувствовалось напряжение и смех был «на нервЕ». На обратном пути мне стало нехорошо, но я не подала виду. Он подвез прямо до подъезда, а потом вдруг в машине уткнулся лбом в мое плечо. Совсем не ожидала, но собралась с духом, потрепала его по волосам, сказала, что мне пора, улыбнулась и вышла из машины. Всю ночь меня рвало, голова раскалывалась. Что это было — ???, нервы или еще что-то — не знаю. Субботу я провалялась в постели, как подстреленная. А в воскресенье пошла в храм, потому что не знала, что еще сделать…
«Вот, — она посмотрела на меня открыто и ласково — это немного о моей работе...» Подумала, что жена у него очень классная девчонка. А он…
Я улыбнулась в пол рта и, сославшись на плохое самочувствие, покинула супружескую пару. «Увидимся завтра!» - бросил он мне на прощание...
Обрывок шестой. Потом еще раз и еще…
А муж звонил мне каждый вечер, рассказывал, как у него дела и спрашивал, как я там без него? Скучаю? Отвечала, что, конечно, скучаю… К своему ужасу, заметила, что больше не жду его звонков, как раньше. Нет, хуже - они стали меня раздражать. Теперь я ждала только той минуты, когда «друг» открывал предо мной дверцу своей машины. Вечером, перед сном я отчаянно боролась с мыслями о нем. Моя страсть была мне же ненавистна, она словно собирала все лучи жизни в мучительный пучок и прожигала мое уже давно налаженное существование.
На следующий день я взяла отгул, сославшись на плохое самочувствие, и решила поработать дома. Вечером позвонила соседка, сказала, что зайдет и просила приготовить деньги за уборку. Часов в семь вечера раздался звонок в дверь, я взяла деньги и открыла. Передо мной стоял он с букетом тюльпанов… Не думаю, что он знал… но тюльпаны — это мое все!
«Хочешь заплатить за букет?» Я посмотрела на деньги и спрятала руку за спину: «Это не тебе...»
«Надеюсь, что ты не хочешь откупиться от меня!» Он снова засмеялся так красиво и по-настоящему. Да что он творит вообще!
Только тут я поняла, что стою перед ним в сером домашнем спортивном костюме, и волосы небрежно собраны в пучок на макушке. Всегда забираю волосы, когда пишу или работаю дома, так думается легче. Что-то менять у него на глазах было бы неловко, и я решила — пусть так!
Он протянул букет и вошел, я взяла цветы, уткнулась в них лицом, вдохнула мой бесконечно любимый аромат и... словно очнулась! Сама не знаю, как это произошло, но я с размаху ударила его букетом по лицу, потом еще раз и еще, и еще, и еще… розовые и белые лепестки полетели в разные стороны. Он не уворачивался, просто стоял, закрыв глаза, красивый, желанный… опасный...
Раздался звонок. Я, задохнувшаяся, с «истерзанным» букетом, открыла дверь и отдала ошарашенной соседке деньги. «Простите», - выдохнула я, - «плохо себя чувствую!» «Я вижу...» - сказала она и ушла.
Обрывок седьмой. Давай…
Мы сидели напротив друг друга, на полу в прихожей, я плакала.
- Ненавижу тебя... - обнимая голые стебли в оберточной серой бумаге, простонала я.
- Я знаю...
- Если знаешь, что ты здесь делаешь?
- Хочу любить тебя...
Я только покачала головой:
- Уходи.
- Нет.
Я посмотрела ему прямо в глаза:
- Да, давай, разрушим наши браки, давай разрушим наши жизни, разрушим нас самих... Давай, пустим все под откос!
Он опустил глаза, помолчал секунду и произнес:
- Давай.
Я встала, бросила в него то, что осталось от букета и вышла на кухню. Вернулась с графином и вылила литр воды прямо на голову своему «школьному товарищу». Он убрал назад мокрые волосы, и невозмутимо посмотрел на меня снизу вверх: «Теперь я точно не уйду, мне надо обсохнуть». Я почувствовала такой прилив гнева, что схватила его за свитер, подняла и прижала к стенке:
- Что ты вообще творишь?!
Он резко повернулся и прижатой к стенке оказалась я.
- Начнем? - испытывающе глядя мне в глаза, спросил он.
Раздался звонок. Я вздрогнула, оттолкнула его и открыла дверь. На пороге стояла соседка. «Вы мне 100 рублей недодали, не сразу заметила». Я растерянно оглянулась, он поднял с пола, упавшую во время нашей потасовки купюру, и протянул мне. Глаза соседки округлились. Она извинилась и быстро ушла.
Обрывок восьмой. Ты сильнее…
Отрешенно я снова села на пол, он присел напротив. Я посмотрела на него и прошептала:
- Ты сильнее, и я не могу тебя выгнать. Но я ничего не хочу. Если честно, я даже жить сейчас не хочу. Поэтому просто прошу тебя, как друга, как женщина может просить мужчину — пожалуйста, оставь меня.
Он прошептал в ответ:
- Не прогоняй меня...
Я бессильно опустила голову на колени. И попросила вслух: Господи, если Ты есть...
Он услышал это и вздохнул:
- Хорошо… но обещай мне, что завтра ты поужинаешь со мной.
Не поднимая головы, я ответила:
- Все что угодно, только уходи, пожалуйста, уходи прямо сейчас... УХОДИ!!! - вдруг заорала я, и он вышел. А я доплелась до кровати, упала навзничь и замерла...
Проснулась с головной болью и опухшими красными глазами. Все тело ломило и меня предательски знобило. Работу пропустить я уже не могла. Собралась с трудом, выглядела отвратно. Но деваться было некуда.
Уже на работе поняла, что у меня температура. Видимо, простыла, но когда? А может просто психосоматика разыгралась. Еле дотянула до вечера. Он ждал у выхода.
- Выглядишь плохо.
Я ничего не ответила и прошла мимо. Он схватил за рукав пальто:
- Ты обещала!
Решила, что с этим надо разобраться раз и навсегда:
- Поехали...
Он открыл дверцу машины, я почти рухнула на сидение.
- Что с тобой?
- Включи печку, мне холодно...
Он бросил на меня короткий, но внимательный взгляд:
- Давай, домой.
- Спасибо, - прохрипела я.
До двери шла, уже опираясь на его руку. Я вся горела.
Он завел меня в квартиру, помог снять обувь, пальто и уложил на кровать.
- Где градусник?
- На полке, вон там...
- У тебя электронный?
- Да.
Я лежала с градусником во рту и думала, что очень хочу чтобы весь этот ужас закончился, как дурной сон… Хочу проснуться...
- 39 и 4. Где жаропонижающее?
- У меня нет...
Он недовольно хмыкнул, ушел в ванну и вернулся с мокрым холодным полотенцем, положил мне на голову и вышел из квартиры. Хотя я чувствовала себя очень плохо, все же, была рада, что он ушел. Кажется, я даже уснула.
Во сне мне показалось, что кто-то дал мне лекарство, и я отключилась снова. Ничего не помню.
Обрывок девятый. Признайся мне…
Утро было пасмурное. Он спал, сидя в кресле, возле кровати. Я издала короткий вздох - этот кошмар так и не закончился… Он тут же открыл глаза. «Ты проснулась?»
Я поднялась на локтях: «На работу надо позвонить». Он взял мой телефон, набрал редактора и подал мне трубку.
Когда все было решено с работой, я спросила, почему он до сих пор здесь.
- Ну, кто же бросает друзей в беде!
Я отвернулась к стенке и накрыла голову одеялом:
- Уходи.
Он улыбнулся:
- Наконец-то мы провели ночь вместе!
- Не смешно..., - еле ворочая языком, ответила я.
- Теперь ты обязана мне жизнью!
Я повернулась, посмотрела на него и с горечью подумала: «Неужели эта дурацкая любовь была неизбежной? Чем я провинилась перед Тобой, Господи?!»
А вслух произнесла:
- Иди, поешь что-нибудь и уходи.
- Ты будешь сама?
- Нет.
- Смотри же...
Он ушел на кухню и вскоре вернулся, держа в одной руке тарелку, с красиво уложенными друг на друга тостами с сыром и рукколой, а в другой — чашку кофе.
- Хочешь? - снова предложил он.
- Нет.
- Попробуй, - он откусил тост и потом протянул его мне.
- Нет, я заражу тебя...
- Я не боюсь!
- Ненавижу тебя!
- Ну, как хочешь...
- Доедай и проваливай!
- И это твоя благодарность?!
- Спасибо тебе большое, мне лучше.
Вдруг он серьезно посмотрел на меня:
- Ты действительно хочешь, чтобы я ушел?
Он отставил тарелку и взял меня за руку. Я тоже посмотрела на него и подумала, что вообще между нами произошло? Что за странное столкновение жизней?
Он заметил мою задумчивость и улыбнулся.
- Ты не забираешь руку.
Я тоже улыбнулась:
- Признайся мне, пожалуйста…
- Что?..
- Хочу услышать твое признание… но такое, чтобы я смогла тебя простить и отпустить с миром...
- Ты говоришь так, словно я умер!
- Просто, я хочу, чтобы все закончилось прямо сейчас в эту самую минуту, здесь и навсегда. Пожалуйста… помоги мне…
Он наклонился к моему лицу и прижался лбом к моему еще горячему лбу. Я не стала отстраняться. Просто тихо попросила очень искренне и по-доброму:
- Прошу тебя, пожалуйста, скажи такие слова, которые все закончат между нами...
- Я не могу...
- Знаешь, мне сказали, что надо разлюбить тебя молча. Но у меня не получается...
Он улыбнулся:
- Так ты все-таки любишь меня…
- Конечно, нет!
Он вздохнул, отстранился от моего лица и посмотрел так, как смотрят на ребенка, который чего-то не понимает:
- Хорошо...
Взял меня за обе руки:
- Смотри на меня с любовью всего одну минуту. И больше ничего.
Мы застыли в пространстве и времени на одну долгую минуту. Смотрели друг на друга открыто, радостно и с любовью. И что-то хорошее с нами произошло... А потом я закрыла глаза, он медленно отпустил мои руки и прошептал: «Прости меня...»
С закрытыми глазами я услышала, как хлопнула входная дверь. Слезы потекли из глаз, просто так, потекли и все… он ушел. Столько просила его об этом... и он, наконец, выполнил мою просьбу. Почему же я плачу?
Обрывок десятый. Перестаем любить…
Проснулась от прикосновения. Теплая рука легла мне на лоб. Не открывая глаз, я спросила: "Это ты?" "Я", — отозвался он. В виски ударила кровь… Утренним поездом, без предупреждения муж вернулся с севера — сюрприз…
Заплакала не потому, что была рада или соскучилась, а просто испугалась. Приедь он на два часа раньше, попал бы в самый эпицентр нашего прощания с другом детства… В ту самую минуту, когда самым желанным для нас был поцелуй. В ту минуту, когда мы отказали себе в этом добровольно, отпуская друг друга, умирая друг для друга честно и навсегда.
Уставший, с обветренными щеками, нежный и улыбающийся, он наклонился ко мне поцеловать, но я отстранила его ослабевшими руками так далеко, как могла. Подумала: не сейчас, не сегодня. А вслух произнесла: "Прости, я болею. Просто… не хочу тебя заразить".
Он отодвинулся, сел на край кровати и растерянно посмотрел на меня: "Что-то случилось?"
Такое родное и такое далекое теперь лицо…
Почему мы перестаем любить тех, кого и нужно любить и любим тех, кого любить нельзя? Или я чего-то не знаю о любви?
P.s: еще на два года мужу предложили остаться в Певеке — далеком портовом городе. Я уехала с ним сразу же после всей этой истории. И на севере мы благополучно расстались. Нет, не благополучно. Благополучных расставаний не бывает. Никогда…
Любовь долготерпит...