Фрэнк Синатра и другие гиганты эстрады США (первая часть)
Мой большой интерес к зарубежной эстрадной и джазовой музыке возник в начале 50-х годов прошлого столетия, когда мне, ташкентскому школьнику, родившемуся в любимом мной стольном граде Узбекистана еще в довоенном 1938 году, удалось собрать своими руками всеволновый многоламповый приемник супергетеродинного типа, коротковолновый диапазон которого начинался с 11-ти метров. Тогда радиоприемники отечественного производства, поступавшие в продажу, имели коротковолновые диапазоны, начинавшиеся с 25 метров, и слушать на них музыку было весьма затруднительно по той причине, что эти диапазоны были насыщены шумом так называемых «глушилок» — радиостанций, своим ревом в радиоэфире забивавших пропагандистские антисоветские передачи на русском языке, осуществляемые радиостанциями «Голос Америки», «Би-Би-Си» и «Свободная Европа». На поддиапазонах 11-ти, 13-ти, 16-ти и 19-ти метров таких «глушилок» практически не было, поэтому на них можно было наслаждаться этой музыкой без всякого рода помех.
Мое стремление к изучению иностранных языков тогда только начинало проявлять себя, но я уже в те годы понимал многое из того, что рассказывалось в эфире на английском языке об оркестрах и исполнителях, выступавших в сопровождении этих музыкальных коллективов. Наибольшее удовольствие мне доставляло пение четырех американских певцов, голоса которых наиболее часто звучали тогда в радиоэфире. Это были Эл Джолсон, Бинг Кросби, Фрэнк Синатра и Дик Хеймс.
Данное новое повествование будет в основном посвящено одному из них — чрезвычайно популярному в свое время в Советском Союзе выдающемуся американскому певцу, шоумену, киноактеру, кинорежиссеру, продюсеру и суперзвезде Фрэнку Синатре, но я постараюсь вкратце рассказать и о трех остальных певцах, так как его судьба оказалась весьма тесно связанной с деятельностью этих знаменитостей.
Всех перечисленных мной выше исполнителей объединяло одно общее свойство: они были певцами-крунерами, то есть исполнителями с лирическим репертуаром, интимной, искренней и душевной манерой пения. А первым крунером на американской эстраде считается Эл Джолсон (Аса Йоэльсон - актер и певец, родившийся 26 мая 1886 года в семье Мозеса Реувена Йоэльсона, раввина местечка Среднике Ковенской губернии Российской империи; эта семья в 1894 году эмигрировала в США) — удивительнейший человек, selfmademan (человек, создавший сам себя, принадлежавший к числу людей, чей успех в жизни зависел только от их личных способностей, а не от внешних условий). В Америке у него проявились выдающиеся актерские способности, и он стал звездой американской эстрады. Эл Джолсон был одним из самых влиятельных людей в истории культуры ХХ века, покоривших Бродвей и Голливуд. На этот пьедестал его вознесло исполнение им роли темнокожего певца в первом звуковом фильме «Певец джаза», вышедшем на экраны США в 1927 году, после чего он снимался еще во многих фильмах. В первой половине двадцатого столетия диски с его песнями звучали в домах миллионов людей. О его профессиональном могуществе говорит, например, тот факт, что Джордж Гершвин, один из великих американских композиторов-песенников, стал знаменитостью на следующий день после того как его песню «Swanee» исполнил Эл Джолсон. Этот гигант американской эстрады скончался 23 октября 1950 года в возрасте 64 лет.
Именно Эл Джолсон и джазовая музыка вдохновили Бинга Кросби (Харри Лиллиса Кросби) стать певцом. Родившийся 2 мая 1904 года в штате Вашингтон, он учился на юридическом факультете университета Гонзага, но участие в студенческом оркестре и судьба Эла Джолсона, про которого Бинг Кросби с восхищением говорил, что его главным атрибутом являлось электричество, которое он генерировал, когда пел свои песни, в результате чего мог привести публику в неистовство и разорвать людей на части, заставили его целиком посвятить себя музыке. Вначале он пел в концертном оркестре «короля джаза» Пола Сэмуэля Уайтмена, после чего его музыкальная карьера пошла вверх практически вертикально. Она длилась с 1926 года до момента смерти в 1977 году от инфаркта миокарда на мадридском поле для гольфа. Обладатель очень приятного баритона, он выработал свою особенную манеру пения, романтическую и ироническую. В мире было продано более миллиарда грампластинок в его исполнении. Все это принесло ему не только всемирную известность (опросы показывали, что в мире его знало большее количество людей, чем папу римского), но и огромные доходы. Он был мультимиллионером, знаменитым конезаводчиком, великолепным игроком в гольф и превосходным киноактером. За свою жизнь он с огромным успехом сыграл более 100 киноролей и участвовал в более чем 2000 радиопостановок. Бинг Кросби был и моим любимым певцом. В молодости я каждый год проводил 24 и 25 декабря у радиоприемника, чтобы вновь и вновь слушать его самую знаменитую песню White Christmas («Белое Рождество»), которую в такие дни транслировали все радиостанции западного мира.
В этом месте я позволю себе вставить интересное, как мне кажется, «вкрапление» о том, каким образом имя «Бинг Кросби» оказало влияние на мою жизнь в школьное время. В последний год перед окончанием школы в наш класс пришел учиться Слава Белоглазов, который прибыл в Ташкент в связи с переводом в Штаб ТуркВО (Туркестанского военного округа) его отца, офицера высокого ранга, до этого служившего в штабе советских войск, дислоцированных в Австрии. Семья этого офицера до этого тоже проживала вместе с ним в Вене, где Слава учился в школе при советском посольстве. Они привезли с собой свою объемную коллекцию грампластинок с записями зарубежной эстрадной музыки, в составе которой были и диски с записями Бинга Кросби.
Когда Слава узнал о моем чрезвычайно уважительном отношении к Бингу Кросби и к его творчеству, он подарил мне одну 78-оборотную грампластинку фирмы «Brunswick» с песнями в исполнении Бинга Кросби (на одной стороне была песня «Mexicali Rose», на второй — песня «Let Me Whisper»). Я был очень благодарен Славе за столь щедрый подарок, тем более, что этих песен я до этого не слышал, и они мне очень сильно понравились.
Один из моих школьных приятелей, узнав о подаренной пластинке, вскоре попросил меня дать ему ее на пару дней, чтобы послушать. Я, естественно, тут же согласился, и вручил ее ему. Но шли дни за днями, а пластинка мне все не возвращалась. Я попросил этого приятеля вернуть мне данный диск, на что он ответил мне, что случайно его разбил. Заподозрив обман, я потребовал от него вернуть мне обломки этой пластинки. На мое требование он заявил, что не привык хранить ненужный хлам, поэтому тут же выбросил эти обломки в мусорку.
При этом он смотрел на меня свысока, как на недоумка, который в моем возрасте должен был бы уже знать о том, что такие вещи никогда и никому давать нельзя, так как в мире, по его мнению, все продается и покупается. Со временем я выяснил, что он нашел филофониста, который купил у него эту пластинку за весьма высокую цену. Такая «деловая хватка» помогла ему в дальнейшей его жизни, поскольку он со временем стал «большим человеком». А для меня это происшествие стало наглядным уроком, доказывающим, что вовсе не всем людям можно доверять в нашей жизни, даже если они весьма успешно мимикрируют под друзей-приятелей. Долгие годы я искал возможность записать утраченные мной мелодии, но это удалось сделать только в 90-е годы, когда в мою жизнь вошли компьютер и Интернет.
А теперь продолжу свое повествование о гигантах эстрады США, и на этот раз речь пойдет о Фрэнке Синатре. На ум сразу же приходят следующие строки из песенки про пять минут, некогда блестяще исполненной Людмилой Гурченко в фильме «Карнавальная ночь»:
«Но бывает, что минута все меняет очень круто!
Все меняет раз и навсегда!».
Эти строки как нельзя лучше подходят для описания ситуации, заставившей Фрэнка Синатру, успешного молодого спортивного журналиста, репортера газеты «Jersey Observer», большого поклонника Бинга Кросби, после похода в 1933 году в кинотеатр на показ одного из новых фильмов с участием этого прославленного уже исполнителя, сменить свою профессию журналиста на карьеру певца. Сразу после просмотра фильма он вернулся в редакцию и подал заявление об увольнении. Это был крайне опасный в то время шаг, так как в Соединенных Штатах Америки продолжалась Великая Депрессия — мировой экономический кризис, и найти новую работу было крайне сложно. Тем не менее, он пошел на такой шаг, поскольку был убежден в том, что у него имеются очень хорошие возможности для достижения успеха на новом поприще.
Естественно, у него с раннего возраста проявился музыкальный талант. Фрэнсис Альберт Синатра родился 12 декабря 1915 года в городке Хобокен, штат Нью-Джерси, США. Его родители были владельцами небольшого ресторана с баром, в котором он впервые стал выступать перед публикой, исполняя популярные песни. Все знакомые его семьи считали Фрэнка самым хорошо одетым молодым человеком в их городке. Он был невероятным аккуратистом, поскольку носил только чистые накрахмаленные рубашки с бабочкой или галстуком, отглаженные брюки и до блеска начищенные туфли. У него был абсолютный слух, к тому же он был чрезвычайно трудолюбив, поэтому самостоятельно выучил нотную грамоту, мог петь «с листа», аккомпанируя себе на фортепиано, что дало ему возможность овладевать музыкальной профессией на самом высоком уровне.
Но для того, чтобы сделать музыкальную карьеру, этого было мало. Нужно было суметь обратить на себя внимание. И он смог это сделать, выступив в популярном тогда конкурсе любительских талантов «Amateur Hour», чрезвычайно успешно исполнив замечательную песню «Night And Day» великого американского композитора-песенника Коула Портера, написанную им в 1932 году и тогда же ставшую в США хитом №1. После этого он стал работать шоуменом в музыкальном ресторане в Нью-Джерси, где его прекрасную манеру пения заметила жена выдающегося джазового трубача и бэнд-лидера Харри Джеймса, которая тут же посоветовала мужу пригласить Фрэнка Синатру на работу в свой оркестр, тем более, что Харри Джеймс уже длительное время искал такого певца. После прослушивания Синатры и приема его на работу в свой оркестр, этот бэнд-лидер сказал своим оркестрантам следующие слова: «Когда я только услышал первые ноты, которые исполнил этот парень, у меня волосы зашевелились на голове, я понял, что он станет великим вокалистом. Фрэнк будто нашептывал нежности на ушко одной единственной женщине».
Первый концерт биг-бэнда Харри Джеймса, носившего название «Харри Джеймс и его музыканты», с участием Фрэнка Синатры состоялся 30 июня 1939 года в Балтиморе, в театре «Ипподром». Публика была в восторге. В таком же состоянии был и Синатра.
13 июля 1939 года в жизни Фрэнка Смнатры произошло эпохальное событие: он осуществил с оркестром Харри Джеймса свои первые студийные грамзаписи. Всего было записано 10 песен, но две из них, а именно Ciribiribin композитора Альберто Песталоцца и All Or Nothing At All композитора Артура Альтмана, считаются чрезвычайно значимыми как для Синатры, так и для Джеймса.
Тем временем начались бесконечные гастрольные поездки, и вместе с Фрэнком ездила его молодая жена Нэнси. Но денег у молодой супружеской пары было чрезвычайно мало, поскольку владельцы залов, в которых выступал биг-бэнд Харри Джеймса, платили оркестру сущие гроши, так как время было очень тяжелым, а оркестр был еще почти неизвестен, ведь с момента его создания прошло всего чуть более трех месяцев. Положение осложнилось еще сильнее после того как выяснилось, что Нэнси беременна. И тут к Фрэнку Синатре поступило предложение от феноменального тромбониста и уже чрезвычайно влиятельного бэнд-лидера Томми Дорси перейти на работу в его оркестр с очень заманчивыми условиями оплаты труда. Харри Джеймс оказался очень порядочным человеком. Он дал согласие Синатре на увольнение, несмотря на то, что Фрэнк должен был работать, в соответствии с контрактом, в его оркестре еще длительное время. Они расстались друзьями и всю жизнь с теплотой вспоминали друг друга.
Синатра заключил контракт с Томми Дорси, и при этом понимал, что если он хочет достичь серьезных успехов в его оркестре, ему необходимо совершенствовать свои вокальные данные. Источником вдохновения для него стало совершенно фантастическое мастерство игры Томми Дорси на тромбоне. Его поразило, как плавно на этом музыкальном инструменте один звук переходил в другой. При этом задумался, если на это способен музыкальный инструмент, то сможет ли он сам сделать нечто подобное своим голосом? Синатра разработал свою технику дыхания, которая впоследствии стала его визитной карточкой и прославила певца на весь мир.
Он проработал у Дорси три года, постоянно участвовал во всех концертных программах, обретая все большую популярность как певец, записал с данным оркестром на грампластинки около ста песен, но этот контракт стал его тяготить, поэтому Фрэнк решил уйти из оркестра и заняться сольной карьерой. Однако Томми Дорси, в отличие от Харри Джеймса, был не только высокопрофессиональным музыкантом, но и чрезвычайно жестоким бизнесменом. Отпускать на вольные хлеба курицу, непрерывно приносящую ему золотые яйца, он вовсе не собирался. А все дело заключалось в том, что Синатра, при приеме на работу в оркестр Дорси, был настолько счастлив от перспективы работы в престижном музыкальном коллективе, что совершенно опрометчиво подписал контракт на абсолютно кабальных условиях: 43% от своего дохода он должен был пожизненно отдавать Томми Дорси. Теперь такое «крепостное право» совершенно не устраивало ни самого Синатру, ни его творческое агентство. По совету этого агентства Фрэнк нанял двух чрезвычайно влиятельных адвокатов, которые сумели убедить Томми Дорси отпустить Синатру, естественно, за очень хорошее вознаграждение.
После этого Фрэнк Синатра начал петь со многими другими музыкальными коллективами, не являясь официально членом этих коллективов, а также записываться с ними на грампластинки. Популярного певца заприметили и в Голливуде, вначале давая ему возможность играть и петь в совершенно крошечных эпизодах. Но в 1943 году он получил значительную роль в фильме «Выше и выше», а затем стал сниматься в киномюзиклах «Поднять якоря!» (1945), «Пока плывут облака» (1946), «Это случилось в Бруклине» (1947), «Увольнительная в город» (1949), где он не только пел, но и танцевал. Вроде бы, все шло у него великолепно. Но приближалась катастрофа. Боссам Голливуда казалось, что достаточно поставить его имя на афише первым, и успех фильму обеспечен. Но они ошиблись. Он не мог вытянуть непрофессиональный сценарий. Очередной фильм с его участием «Чудо колоколов» потерпел неудачу. Следующий фильм «Целующийся бандит» стал полным провалом. Это поставило под вопрос его дальнейшую кинокарьеру. Судя по всему, Синатра не ощущал опасности, записывал в студии новые песни, был ведущим в утреннем радиошоу, выступал до позднего вечера в театре, и тут его голос не выдержал чудовищной нагрузки и стал давать сбои. Этим воспользовались враги, которых у Фрэнка было немало. Синатру с разных сторон стали обвинять во всех смертных грехах.
Однако, эти крупные неприятности превратились в настоящую катастрофу, когда все узнали о том, что Синатра влюбился, причем настолько сильно, что решил развестись с женой-католичкой. В этом месте я прерву последовательность повествования и попробую рассказать о его отношениях с представительницами прекрасного пола.
Конец первой части (окончание во второй части)
Борис Пономарев