Воронина Зоя.
Дань памяти.
В конце июля за мной заехал мой давний друг на своей легкой машине. Оставив своего коня у подъезда, он поднялся на третий этаж и постучал в дверь квартиры, где я живу. По стуку сразу же определила, кто стучится в дверь. Открыла, не спрашивая.
-Здравствуй! Ты что такая смелая? Почему не спрашиваешь, кто там?
-А за чем спрашивать, если и так понятно, что это ты?
-Это как?
-Ну, как тебе объяснить? Стучишь ты как-то не так, как все. - звонка у нас в коммунальной квартире не было, обходились без него.
-С тобой всё понятно. Собирайся быстро. Я за тобой заехал. Поедем в лес. Поищем там грибов. Тебе ведь грибы нужны? Вчера на рынке был, так там белых полно было. Значит, проверить надо. Может, и нам повезёт, наберём грибов.
-Не особо, но съездить можно. Проходи, я сейчас соберусь.
-Я тебя в машине подожду. Не забудь сапоги надеть. В лесу сыро.
Мой товарищ большой любитель грибов. Он в лесу их видит даже сквозь большую траву. Не видит, а словно собака, по запаху определяет, наверное. У него особый дар какой-то на поиски грибов. Я пройду мимо и ни чего не замечу, а он по моим следам идёт и набирает. Хотя зрение у него не очень. Очки носит.
Собралась я быстро и через несколько минут мы уже мчались по дороге к лесу. Время было раннее. Солнце только поднялось из-за горизонта. Редко встретишь идущую по дороге машину. Вскоре городские постройки кончились и показалось первое городское кладбище. На этом месте их у нас два: по правую руку старинное и там уже давно не хоронят, а чуть проедешь вперёд, открывается новое, кооперативное. Почему оно так называется, я не знаю, но люди нашего города окрестили его именно так. Оно уже стоит на этом месте больше тридцати лет. Помню, когда оно ещё только начало действовать, у него появился хозяин. Говорят, неплохой был человек. Но, видно, не угодил кому-то и вскоре его убили. Время было беспокойное, шли девяностые годы прошлого столетия.
За тридцать лет кладбище сильно разрослось. Проезжая мимо его, всегда в голову лезут печальные мысли. В этот раз мы торопились и меньше обращали внимания на посторонние вещи. Но проезжая мимо центрального входа на кладбище, в глаза бросилась свежая насыпь из гальки и других камней. Насыпь эта была довольно большая, начиналась сразу у входа и простиралась широкой полосой вдоль кладбища. И вся насыпь эта была заполнена свежими могилами. Каждая могила была устлана цветами и венками. На каждой стоял высокий крест, на которым установлена фотография лежащего под ним. И что самое интересное, на каждой могиле развивался наш российский флаг. А на некоторых могилах их, флагов этих, было два, один российский, а другой того рода войск, где служил солдат. И могил было столько много, не сосчитать. От неожиданности такой, мой приятель остановил машину. Вышли. Я осталась у крайней могилы, а он прошёл дальше, разглядывая каждую могилу. Вернувшись, он сказал:
-Представляешь сколько их там? Не меньше пятидесяти! И все молодые. Одного только я увидел, которому было сорок лет.
-Представляю. И это только на одном кладбище. А сколько их по стране? И все такие молодые. И все они хотели жить, воспитывать своих детей, работать, мечтать. Боже мой, как несправедлив этот мир! Неужели эти мальчики не заслужили права на всё это? И когда закончится эта спецоперация, эта война?
-Вот скажи мне, за чем эти флаги тут?
-Не знаю. Наверное, что бы сразу видно было, что тут лежит наш российский солдат, который отдал жизнь свою за то, что бы фашисты не топтали нашу землю, не убивали наших людей, что бы все на нашей Земле жили счастливо и без войн. Разве не почётна эта миссия?
-Не спорю. Но лучше было бы, если все они были живы и здоровы.
-Конечно. Надо отдать им должное, поклониться до земли за их подвиг! Спасибо, мальчики! Спите спокойно! Мы перед вами в неоплаченном долгу.
Постояли ещё немного у могил. Ехать уже в лес расхотелось.