Жизнь порой складывается не так, как нам хотелось бы, а так как у нее, у жизни, получается. Моя мама Ольга Андреевна попала в аварию, о которой у нас в Соснах мало кто и знает. Это случилось где-то в 1966 году. Мне тогда было лет тринадцать. Работники совхоза возвращались с работы домой. Арсений Филлипов взялся подвести возвращавшихся в поселок полеводов и на прицеп, на двухколесный прицеп к трактору посадил несколько женщин. Как я помню, там была моя мама и Тамара Мелешко и еще кто-то. Мы тогда жили по соседству с Мелешками на Первомайской улице. Прицеп к трактору был двухколесным. Но, так случилось, что серьга, место сцепления телеги с трактором, разсоединилась - и телега опрокинулась. Моя мать пострадала от удара доски. Оказывается в телеге доски были просто положены, как настил, и даже не закреплены. Об этом никто и никогда и нигде не говорил. Если бы было все иначе, Арсений Филлиппов бы пошел под суд. Уж, как есть. И так, моя мать пострадала от нарушения правил перевозок. По сути это был несчастный случай на производстве. Мне во времена этого конфликта как я уже сказал, было лет тринадцать. Я мало что помню, но что-то врезалось в память. Этот несчастный случай замяли, как говорят.
После этого события моя мама уже никогда не числилась работницей совхоза до года этак 80-го. Почему? Было указание. по крайней мере, когда пришло время оформлять пенсию, оказалось, что все докуманты именно тех лет пропали бесследно. Так что, искать правду, после своих двух лет исправительных работ мама на хотела. До 1968 года у нее то и паспорта не было. Так что и разбираться никто ни в чем не хотел. Это был бы скандал. Были советы от бывалых, типа некой некой Балдовской, инспектора по кадрам. Задача всех советов сводилась к тому, чтобы замять этот несчастный случай. Я, хотя и был молокосос, но слышал разные разговоры и разные комментарии. Но я даже сегодня лучше помолчу. Советская власть по сути так и защищала всех - помалквать самое то. Простая правда, как правило, никому не нужна.
Наверно, все же моя мать знала что-то, что и мы все не знаем и сейчас. И я в том числе. Она уже была в конфликте с советским законом, и думаю она знала, что такое советский закон. По сути. А он такой. Помолчи и помалкивай - в этом счастье.
А дальше была жизнь. Простого труженика, такого, как моя мать, которая к тому времни уже была кавалером Ордена Трудового Красного знамени. Думаю всем не интересно то, как я ее спас, как-то когда она потеряла сознание на пороге дома. Это было вскоре после несчастного случая, когда она упала и потеряла сознание на пороге дома и из носа, и ушей у нее пошла кровь. Я побежал в нашу больницу, которой уже давно нет, к фельшеру по фамилии Агтонина Тараймович. Это она принимала роды у моей мамы, когда на свет появился я. Я ей сказал просто: "Тетя! Спасите мою маму!"
Наша жизнь порой такая простая, что страшно и такая не простая, что cлов не хватает, чтоб все рассказать так, как было.
Происшедшее оставило свой след. Поскольку мама получила траму головы, то некоторое время ее мучали гововные боли, ей даже ставили диагноз - минингит и брали пункцию костного мозга, что в те далекие времена было не просто. Однако Бог миловал и через какое-то время мои родители получили новую квартиру в доме рядом со столовой. Благодаря кому и чему это стало возможным не знаю, но нашими соседями оказался главный бухгалтер Ольховик и Волохи, которые получили квартиру в этом же доме.
К этому времени у нас в семье было пополнение, родился мой младший брат Михаил. Надо заметить, что к этому времени моей маме было сорок лет. Так что деревенские женщины обсуждали беременность мамы по-своему. Самое странное было то, что моя мама как-то в разговоре с соседками обранила для меня не совсем понятную фразу: "Рожу, чтобы меня было кому похоронить!" Много лет спустя я понял, что эти слова значили. Нас всех, старших жизнь разбросала по разным местам. Старший брат оказался в деревне поз Заславлем, сестра в Сеннице под Минском, я в Минске, а младший брат остался жить в Соснах и после смерти матери с женой Неллой жила на Красной Поляне, где и провела свои последние годы жизни моя мать Ольга Андреевна.