Глава 70
"Крысы теперь бал правят"
Новые проблемы наслоились на прежние
Беда бедой беду затыкает.
Русская пословица
И вот наступило долгожданное утро, Кульков – в той злосчастной полуклинике. В своей. В родной. По месту жительства к которой прикреплённый. Приписанный.
По-быстрому решить свои проблемы, как он загадывал, не получилось.
Нет! Увы!
У него там вообще ничего не получилось: районная поликлиника была закрыта на санобработку! Да! Дезинсекцию в помещении будут делать.
Так было написано на листочке. А листок тот висел на дверях. Он был тщательно упакован в прозрачный пластиковый файл и закреплён скотчем по четырём углам.
Василий совсем не обрадовался, что эта санитарная обработка будет проходить целых два дня. Как это так? Непорядок!! Вот жульё… Черти… Шаромыги…
Увидав и внимательно прочитав про такое форменное безобразие, пришелец приуныл; стоял как побитый пёс у крыльца, жалобно смотрел на закрытую изнутри на крепкий засов входную дверь и на тот злосчастный беленький листок бумаги, согласно которому он должен был отправиться восвояси. Домой. К едреней матери. Или ещё к какой… Не солоно хлебавши. Не пресно. И не кисло. Не попивши, не испивши. Да что же это такое?? Не исполнив задуманного!! Не получив исправленного документа. И так… в который уже раз… Что за невезенье такое… Что за наказание господнее…
Новые проблемы появились. Не запылились… Тут как тут они… Друг на дружке.
Утро выдалось пасмурным, валил мокрый липкий снег, ветер пронизывал насквозь.
Стоять тут и ждать у моря погоды было занятием бессмысленным.
Василий Никанорович задрал голову под небеса и прошептал: «Господи! Помоги! Прошу тебя! Будь ласков!»
Тут скрипнула дверь и на крыльцо вышла пожилая женщина с полным ведром в руке. Другой она придерживала длинную цветастую юбку. Тётка прислонилась плечом к косяку, зыркнула глазами, выбирая куда бы ступить, чтобы не поскользнуться. Вот она, боясь грохнуться со всего маха на коварный стылый бетон, засеменила по обледеневшей поверхности площадки к таким же насмерть обмёрзшим ступенькам. Но… не тут-то было. Скользко. Боязно. Страшно. Жутко. Ужасно. Мерзко. Неудобно. Что делать? А ничего! Как быть? А никак! Идти надо! Вперёд! Работу делать! Куда деваться-то? Никуда! Ничего не поделаешь. Не будешь же вечно тут так стоять. И ведро надо держать. Крепко. Чтоб не расплескать. И самой за юбку держаться. Хватко. Чтоб не упасть. И ещё… надо…
«Ба-а-а… Да это же тётя Глаша! – радостно завопил про себя Кульков. А увидев, как та неуверенно ступала по заснеженному, застывшему и заледенелому крыльцу, быстро и чувственно стал молиться и за неё. Он с остервенением повторял: – Господи, помоги! Господи, помоги! Господи, помоги бедной пожилой женщине! Не дай ей упасть!»
Бог помог. Тётя Глаша благополучно спустилась по ступенькам, так же, семеня ногами и шамкая что-то губами, дошла до забора, выпростала ведро, перекрестилась и направилась назад. И тут она увидала своего подопечного:
– О!! Василь свет Никанорович! Ты ли энто? Какими такими судьбами? Неужель заново приболел?.. Чё случилось-то?.. милай…
– Здравствуйте, тётя Глаша! Нет-нет… со мной всё хорошо. Всё в порядке. Это бумаги мои… Вот их надо исправить. Неправильно там написали. Вот я и пришёл.
– Ну это ишо куды ни шло… А то я подумала, грешным делом, чё за напасть к табе тожно прицапилася… приклеилася… прилепилася… окаянная…
– Нет-нет. Не беспокойтесь, тётечка Глашечка. Я здоров. Как бык.
– Ну и ладненько. Ну и чудненько. Бык… так бык… Чаво ишо надо…
– А как мне внутрь попасть. Мне же в регистратуру надо. Документ переоформить.
– Да ты чаво, Христос с тобой… Голова болит? Занемог?? Мозги набекрень?? Каки ишшо табе легистратуры?? Холера с имЯ. Язва. Неужто забыл. Их же линквиндирывали. Как класс. В вечность оне ушли. Навсегда. Таперя сестринские посты кругом. На кажном этаже. А легистратуры нашей нету-ка… Почила она… в бозе.
– Ах, да… Запамятовал. А куда тогда мне идти?
– А каки таки докУменты табе пераделывать? – полюбопытствовала старушка, делая ударение на букве «у» в слове документы.
– Бюллетень! Больничный лист, точнее. Его надо переоформить. Там неправильно написали название компании, в которой я работаю. Из-за этого его у меня не приняли. И ошибочно мою должность записали. Комично, даже… Смешно! И грешно…
– Э-э-э… Так энто ж докУмент строгой атчётктности. Таперя это не так просто выправить. Таперя надо к главному итить. К Жуву твому. Чёрту лысому…
– А он что, теперь больничные листы выписывает??
– Он таперя всё выпысыват… Всё под сабя забрал, чертяка. А то кумушки из иво легистратуры навыпысывали сябе… лет на десять вперёд…
– Ничего себе… Ну и дела у вас… творятся…
– Ага. Дурочки наши безо всякого разбору шлёпали пекчати… куды ни попадя.
– Как это? – спросил Василий удивлённо.
– А вот так… Просто… Дуракам закон не писан. Потомочи и пекчать пропала.
– Как это пропала? Украли?
– Крысы съели. Схрумали её, кровопийцы хвостатыя. Ничё от пекчати круглай не осталося… Была пекчать… и нету-ка. Всё. Ноль невидимай. Пустое место…
– Не понял… Это как так? – ещё пуще удивился Кульков. И взволновался.
– Как… как… а вот так… Пекчать у их в тумбочке лежала, где сушки и пряники завсегда находютца. Пикчение тоже тама хранилося постоянно. Вот крысы и надыбали энти припасы. И сгрызли всё подряд. С пекчатью вместе. Ладно, у главного своя осталася. Запасная. В столе лежала. В яшшичке. В железной коробочке. С наганом вместе.
– Ого! Даже так…
– Так, так!! Он чичас ею и шлёпает на докУменты… Никому боле не даёт.
– Так это даже хорошо. Тётя Глаша! Проводите меня до главврача вашего.
– А где ж иво взять-то… Санобработка проводитца. Дезинхвекция. Там же смрад неописуемый стоит. Крыс тех травят. Которые погрызли всё. Оне же и докУментов уйму съели. И карточки больных тоже скушали. Те, которые толстые были. За милую душу цап-царап. С анализами вместе. С калом. С мочой. С кровушкой… С листами приклеенными. С клеем вместе и слопали. Клей-то скусный… Ишо скушали карточки, которые в комнате отдыха на полках лежали. Я табе про их говорила. Энто те, по которым горздравовские бабы сябе лекарства выпысывают. Понял? Таки вот дела у нас. Таперя вот крыс изводят. Смертным боем на них ополчилися. Ну, пушай дезинхвикцируют. Крысков уничтожают. Туды имЯ и надо. Тараканов заодно потравят. Давно просются. А то толпами ходют. Я уж замучалася давить и выметать их, давить и выметать, давить и выметать их, проклятых.
– Ого! Вот даже как… Ну и дела… у вас тут… Война целая!!
– Война! Ага. Точно, Василь Никанорыч. Самая настояшшая. Ампиралистическая! С хлоркой! С ей, заразой. Самим бы ни помереть… Ни задохнутца бы… Господь, помоги нам… Спаси и сохрани… Помилуй… Заступися… за нас… грешных… Жить-то ох как хочетца… Мы ж живые ишшо… гарманизмы… дышим ишшо… ротом и носом.
– Ничего-ничего… Всё у вас будет хорошо! Бог-то милостив… Он всё видит…
– Спасибо табе. Хороший ты человек. И за табя молитца буду… До скончанья.
– Да что вы, тётя Глаша! Вы так добры ко мне. Спасибо вам огромное!!
– Табе спасибо… Табе… милок…
– А Жув ваш что же? Не командует этим процессом? Дезинфекцией?
– Не-а… А чё ямУ делать там? Фимикалиями дышать? Дома он. Отдыхат… Можа, к вечеру заявитца. И ты к вечеру наведайся.
– Спасибо, тётя Глаша! Обязательно приду. Ну и дела у вас творятся…
– Да уж… Творятца. Выгонят, наверно, Жува твово, к чертям собачьим. Опеть в милицию пойдёт. Тама чичас, сказывают, хорошо платят… Ну, я пошла. А то озябла…
– Да-да… Конечно, идите. Не то простудитесь. Я к вечеру подойду. Обязательно.
***
Дома Василий Никанорович телевизор посмотрел, тяжело повздыхал на новости, отчаянно поругался на новый курс мировых валют (вчера одно было, вчера столько за них рублей давали, а сегодня совершенно другое, в разы отличающееся от прежнего, гораздо больше теперь эти валюты чёртовы стоят), удивился погоде (девушка одно говорила, а за окном совершенно другое проглядывалось), на рекламу вредную и липучую поматюкался, по другим разным каналам прошвырнулся, там глянул и послушал. Надоело лабуду эту смотреть и слушать. «А ну это всё к монаху!» Выключил телек. Посидел на стульчике, полежал на диванчике. Потом решил прогуляться. По улице. По городу. Развеяться. А чего не прогуляться? Чего не развеяться? До вечера есть ещё время. Навалом его. На всё хватит. На многое. Даже на прогулку. Гуляй – не хочу…
Попил Кульков чаю на дорожку. Какое гуляние без выпитого чая перед этим. Чай всегда надо пить. Чай. Чаёк. Чаище. Пища наша. Не забыл позвонить супруге:
«Тоня! Был в полуклинике. Они не работают. Там аврал! Там караул! Ужас там! Крыс и тараканов расплодилось у них больше нормы! Раза в три! Или… в четыре! Если не в пять… – с великим удовольствием приврал Кульков, лишь бы опорочить эту чёртову поликлинику, порядком ему поднадоевшую за последнее время. С реформой медицинской вместе. – Говорят, что они там сожрали всё, что плохо лежало! И карточки больных, и другие медицинские документы, архивные залежи и даже печати со штампами. Кошмар!! Вызвали санобработку. Будут травить!!! А главврача нет на месте. Он придёт только к концу рабочего дня. И я к этому времени тоже туда подойду. Подробности дома расскажу. Ну всё. Я пошёл на Красную площадь. Пощёлкаю Галкиным аппаратом. Она разрешила. Я ей звонил. Всё. Пока. Обнимаю. Целую. Отбой».
Внизу Василий заглянул в почтовый ящик. Писем не было. Ни одного. Постучал в дверь к Евгению Никандровичу. Никто не ответил. Тишина мёртвая.
«Вот хмырь! Вот засранец! До сих пор не заплатил! Вот урод! Скрывается, гадина! Скотина безрогая! Беспредельщик! Ну, погоди, волчара! Поймаю! Яйца отрежу! Яичницу пожарю! Без масла… Я тебе покажу, как меня обманывать! Мозги вышибу! К едреней фене! – взорвался младший партнёр по теневому бизнесу. Ему было очень неприятно и обидно за такой обман. – Прячется от меня, тварь… В нору какую-то залез. Ну скоко это моно! Где ж теперь тебя искать, недоносок?? Спрятался где-то, придурок…»
Кульков по инерции ещё раз круг совершил: к ящику приник, подёргал его, рукой внутри полазил, – пусто! затем опять к двери… – но… никого дома нет… как ни колоти.
«Ладно… Подожду. Потом выловлю этого балбеса. Никуда он, прощелыга хренов, от меня не денется. Поймаю! Подкараулю его, гада этого-разэтакового, платить заставлю, стервеца», – гневно пробормотал Василий Никанорович и выскочил из парадного.
Продолжение: http://proza.ru/2023/08/06/296
Предыдущая глава: http://proza.ru/2023/08/05/484
Начало 2-й части: http://proza.ru/2023/06/22/378
Конец 1-й части: http://proza.ru/2023/06/20/285
Начало романа: http://proza.ru/2022/09/02/1023