Кощей

1

Было душно. Летом иногда случаются такие выматывающие часы, когда с неба словно спускается пышущий зноем пресс и придавливает всех к размякшему за день асфальту. И не спасают ни редкие дуновения горячего воздуха, ни обманчивая прохлада газировки, тут же выступающая липким потом под рубашкой.
Cолнце неуклонно скатывалось к горизонту. Наступала та самая пора, когда в окнах только-только начинают зажигать свет. Лёха Косой поморщился: переулок был отвратительно пуст, да и весь район словно бы вымер. Люди не желали менять относительную прохладу квартир на изматывающую парилку улиц. Похоже, из попытки встряхнуться для Лёхи, признанного криминального авторитета, ничего сегодня не получалось. Зря только поддался на уговоры. А всё Митяй-шестёрка со своим вкрадчивым голосом: шеф, вам не помешал бы приток адреналинчика… Вам бы вспомнить прежние времена… Ну, хоть раз то в год можно позволить себе развлечься? Это, шеф, будет как сафари: мы загоняем дичь, а первый выстрел ваш… Вот тебе и сафари.
Косой, Митяй и Лось уже собирались плюнуть на всё и завалиться в шалман – похоже, ничего интересного в этот вечер не светило. И тут в переулок ровным шагом вошёл человек в плаще с капюшоном. Невзрачный, незапоминающийся, словно скользящая серая тень. Единственно, что бросалось в глаза – странно было видеть такую плотную, основательную одежду, когда даже лёгкая маечка казалась лишней.
Особой добычи фраер не предвещал. Да и не за баблом же они охотились! Хотя, кто знает – иногда вот такие с виду серые и незаметные носили при себе значительные суммы. Поэтому Лёха лениво шевельнулся, отстраняясь от стены, и заступил дорогу.
 – Закурить не найдётся?
Митяй и Лось, как призраки, возникли за спиной прохожего, отрезая тому путь назад. Ничего особенного этот худой сутуловатый человечек в физическом плане не представлял. Куда уж ему тягаться хоть с тем же верзилой Лосем! А больше вокруг, естественно, никого не было.
 – Не курю, – в голосе прохожего не было страха, и это завело Лёху куда больше, чем если бы тот начал лебезить и дёргаться. Потом-то он понял, что лучшим решением в тот момент было бы ухмыльнуться этак снисходительно (дескать, «уважаю борзых!») и разойтись, как в море корабли… И никакой паскудной истории не случилось бы. Но кто ж знал, как оно всё выйдет! Поэтому Косой неторопливо сплюнул и дал корешам знак: потрошим кента, всё как договаривались.
 – Ага, не курим,  значит, – удовлетворённо промурлыкал он.  – Конечно. А в карманчиках у тебя что? Лавэ, наверно? Глядишь, на курево и наберётся. А то и на бутылочку-другую хватит. Митяй, помоги-ка товарищу поискать, а то он, похоже, в затруднении… С друзьями делиться надо, понял?
Прохожий вместо ответа шагнул в сторону и стремительно отвесил Косому оплеуху – несильную, но крайне обидную. Тем более обидную, что вполне мог бы тот среагировать и её избежать. А так очень некрасиво вышло: на виду у дружков получить по морде – и от кого?!
 – Не лезь,  – негромко предупредил прохожий-тень.  – Худо будет.
Косой вспыхнул от ярости. Кровь бросилась в голову. Теперь отыграть на тормозах значило потерять всё: авторитет, влияние, да и само положение вора в законе: кто станет иметь дело с терпилой?! И он мигнул напарникам: давайте, действуем!
Лось, хоть и туповат был, но своё дело знал туго: обхватил бо;рзого клиента медвежьей хваткой, прижимая руки к туловищу. В руке Косого мгновенно возникла финка. Что ж, в другой раз будет знать фраер, на кого руку поднял.
Лезвие вошло в бок легко и мягко. Но, против ожидания, никакого эффекта не произвело. Словно ничего не почувствовав, противник перехватил кисть с ножом, выворачивая её с неимоверной силой – тут даже Лось не смог помешать. Завладев ножом, человек-тень проворно крутнулся и полоснул того поперёк футболки, прямо по надписи «АУЕ». Получилось эффектно: хлынула кровь – тягуче, но обильно – и ошеломлённый Лось, прижимая руки к животу, отступил и скорчился.
 – Ничего, порез неглубокий,  – хладнокровно заметил Тень.  – Кожа да мышцы. Заживёт… Ты,  – обращаясь к Митяю, продолжал он,  – пошёл вон отсюда. Поскольку не влез, не трону. А вот с этим разберёмся,  – он снова повернулся к Косому.
Лёха шагнул назад, оценивая обстановку. Как человек, получив ножом в печень, смог не то чтобы удержаться на ногах, но так легко, походя, завалить Лося?! Да ведь он ничего как будто и не чувствует! Такого на памяти Лёхи, матёрого бойца, ещё не встречалось. Такого просто не могло быть!
Тень же резким движением головы сбросил назад капюшон плаща и вперил тяжкий мертвящий взгляд прямо ему в глаза, да так, что оторваться было просто невозможно. Взгляд проникал до самого основания души – или что там внутри бывает – и заставлял леденеть от непонятного ужаса. И Лёха Косой, царь всех местных урок, невольно подумал – сейчас его будут убивать.
– Не будут, – скривил губы Тень, словно читая мысли – Хотя стоило бы. Мы вот как поступим…
На штанах Лёхи сзади появилось большое тёмное пятно. Соответствующий запах не оставлял сомнений в его происхождении.
В голове Косого судорожно метались мысли: «не хочу… как же это?.. и что братва теперь скажет?!. нет!! не надо!!!». Он как прикованный стоял на месте, не в силах пошевелиться, а под ним медленно расплывалась позорная лужа.
Тень хмыкнул, равнодушно отвернулся и пошёл прочь. Не оглядываясь. И лишь за углом мельком обратил внимание на свою рану, которая уже почти затянулась. Крови, как всегда, не было. Он вновь набросил капюшон на голову и размеренным шагом направился к перекрёстку, зная, что никакого преследования можно не опасаться. Трофейную финку он походя опустил в первую же попавшуюся урну.
 
2

Дождь лупил по крышам, по стенам домов, по еле ползущим машинам, ожесточённо отмахивавшихся щётками дворников. На тротуарах пенились потоки, хлеставшие из водосточных труб. И только здесь, в маленьком уютном кафе, было тихо, тепло и спокойно, лишь по стеклу витрин змеились струйки, мешавшие в деталях разглядеть то, что происходило снаружи. Да это и к лучшему – Косому сейчас никого не хотелось видеть. И чтобы его тоже никто не видел, да.
Чёрт, вот ведь как всё повернулось!
Лёха помотал головой и залпом влил в себя очередную рюмку. Сегодня он набрался уже много больше обычной нормы. И то сказать, есть из-за чего! Ведь не раз уже намекали ему: негоже, мол, вору в законе забавляться дешёвым гоп-стопом. Мало ли что у тебя хобби такое! Но до того случая смотрели сквозь пальцы: ну, раз так уж хочется тебе – кто ж запретит. Развлекайся. Тешь свою мелкопонтовую душонку. У каждого свои слабости.
И вот теперь эта дурацкая история, когда левый фрайер порезал Лося… А он сам, Косой, не то что не пришил наглеца, а опозорился дальше некуда.
Лёха неслышно застонал и нетвёрдой рукой плеснул ещё коньяку. До самых краёв. Пролилось на скатерть, да и мать её так. Ничего, будет включено в счёт и постирано. Эх, если б только эта проблема!
Раскоронуют! Унизительно, постыдно раскоронуют! И нечего будет возразить, когда сходняк станет задавать вопросы.
Он и сам не понимал, как так вышло. Ведь когда-то не боялся один встать с ножом против троих – было дело в молодости. И не струсил, когда менты шмаляли в два ствола – такой факт тоже имелся: и сам слинять сумел, и кента вытащил.
Нет, не давал алкоголь забытья. И даже казалось Лёхе, что редкие посетители уже поглядывают на него исподтишка и презрительно улыбаются втихомолку. Хотя умом понимал, что не за тем люди в рестораны ходят, что никому он здесь такой из себя не интересен – у каждого свои дела и мысли… А вот поди ж ты.
Что теперь делать? Ну, смыться из города – это само собой. Здесь ловить нечего. Страна большая, где-нибудь да он зацепится. Ксиву надо организовать на новое имя… Эх, всё с нуля!
– Незачем никуда уезжать, – бесцветный голос словно угадал его мысли. – Ты мне здесь нужен будешь.
Косой поднял голову и с трудом сфокусировал взгляд на собеседнике.
За столиком напротив сидел человек-тень.
Первым движением Лёхи был инстинктивный порыв вскочить и метнуться куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Он даже слегка протрезвел и расширившимися глазами следил, как тот спокойно закурил и налил себе коньяку из его графина.
– Спокойнее, – с явной рисовкой произнёс Тень и не спеша выцедил содержимое, зажевав его ломтиком лимона. – Я не старые счёты пришёл сводить. Что было – забыто. А ты мне пригодишься. Будешь на меня работать.
– А… – Лёха не знал, что и сказать. Левый глаз его – тот, что со шрамом, из-за которого он и получил кликуху – рефлекторно дёрнулся.
– Да не трясись ты, – скривился Тень. – Не такой уж я страшный… в данный момент, – уточнил он. – Так что, поговорим, или как?
– Поговорим, – кивнул Косой, постепенно приходя в себя. И в самом деле, чего это он опять так труханул? Человек как человек…
– Чего ты от меня хочешь?
– Вот и славно, – протянул Тень. – Давай сразу о деле. Сходняк ваш на когда назначен?
– На завтра. А откуда ты знаешь про…
– Оттуда. Там кто из верхушки будет? Только коротко, без эмоций.
– Тебе зачем?
– Я задал вопрос, – тон оставался бесстрастным, но Лёха каким-то внутренним чутьём понял, что ерепениться никак не стоит. Было в собеседнике нечто такое, что заставляло относиться к нему со всей почтительностью.
– Ну, Кабан будет. Ещё Серый. Стрелец. И дед Камо, конечно.
– Кабан… Ну и клички у вас.
– Это по фамилии. Кабанов его фамилия.
– Люди серьёзные?
– А то. Камо весь регион держит. Бугор.
– Слыхал про него краем уха... Четыре ходки, – Тень, смакуя коньяк, одобрительно кивнул. – В общем, так. Меня к ним проводишь, а дальше не твоя забота.
– Ты чё?! – взвился Лёха. – Так дела не делаются. Там знаешь какая охрана? Да ты кто такой вообще?!
– Твой новый хозяин, привыкай. И их тоже, возможно. Зовут Кощей. Будете себя хорошо вести – не обижу.
Косой через силу засмеялся.
– Ты, наверно, не понимаешь…
– Это ты не понимаешь, – строго одёрнул его Тень. – Запомни, мои приказы не обсуждаются. И не беспокойся, никто тебя раскороновывать не будет. Всё просто: я плачу, вы работаете.
– У тебя денег столько не наберётся, чтобы Камо хоть пальцем пошевелил.
– Увидим. Тебе сказки в детстве читали? «Там царь Кощей над златом чахнет»… Так вот, это не преувеличение. Да, и ещё: кроме пряника, бывает, я и кнут применяю. Это так, к слову. Ну, ты понял.
Кощей поднялся, собираясь уходить.
– Не пей больше, – приказал он. – Ты мне завтра свежий нужен будешь. Официант! Рассчитайте, клиент уходит!
И небрежно бросил на стол пачку долларов.

3

Внешне усадьба деда Камо ничем в элитном посёлке не выделялась. Такой же ухоженный сад, такая же асфальтированная парковка для машин гостей, такой же дом в два с половиной этажа с мансардой. Зато тот нечастый посетитель, которому посчастливилось попасть внутрь, поначалу бывал шокирован богатством внутреннего убранства.
 Камо любил комфорт и внешние эффекты. Поэтому антураж в помещении был соответственный: узорный наборный паркет, старинная тёмная мебель морёного дуба в викторианском стиле, массивные кожаные диваны, ковры, гобелены, картины в тускло блестящих золочёных рамах, среди которых имелись неплохие подлинники. Окна, драпированные плотными бархатными шторами, не пропускали внутрь дневной свет, а также служили непроницаемой завесой от посторонних взглядов. Прислуга, наверно, проклинала в душе эти пылесборники.
С царящей в зале полутьмой боролись ароматизированные свечи в антикварных бронзовых канделябрах. Иногда расплавленный воск (Камо не терпел парафина) стекал вниз, на специальные подкладки. Колеблющееся пламя играло тенями на лицах собравшихся, отчего казалось, что они беспрестанно шевелятся.
Камо, насупившись, посасывал трубку. Нехороший сегодня был повод для сбора братвы, ох, нехороший! Хотя, может, он слишком близко к сердцу принимал события на своей территории? Вон остальные-то и в ус не дуют. Что им до того Косого! Каждый развлекается как хочет. Только ведь «вор в законе» – не просто слова, был уверен Камо. И должна быть хоть какая-то дисциплина. Хотя дисциплина тут – не совсем то слово. Просто когда что-то идёт не по понятиям, это надо безжалостно пресекать. И братву держать в строгости. Видно же, как жизнь меняется. Весёлое время простого рэкета кончилось, теперь главная отдача – от накопленного капитала.
Он, выпустив тонкую струйку дыма, оглядел присутствующих. Что ж, эти ребята свой вес знают и себя держат правильно… Кабан и Стрелец переговаривались о чём-то своём и иногда сдержанно смеялись, когда хохмач Серый, развалившись в кресле, вставлял очередной анекдот. Место Косого пустовало. Ничего, к назначенному сроку явится.
Наконец, безмолвная охрана пропустила в двери Лёху – и с ним вместе какого-то незнакомого хмыря ничем не выдающейся наружности. Это было нарушением своего рода этикета: на сходняк посторонние, как правило, не допускались.
Присутствующие выжидательно замолчали, поглядывая на Косого с немым вопросом. Наконец Камо нарушил затянувшуюся паузу:
– Ну что ж, представь нам, уважаемый, своего спутника, – судя по прохладному тону, слово «уважаемый» было чисто данью традиции. – И поясни, с какой целью ты его пригласил.
Ничего хорошего от такого неприязненного приёма ожидать Косому не приходилось. Однако он независимо выпрямился и с небрежной дерзостью бросил:
– Он вам сам расскажет. Советую выслушать внимательно.
– Это мы всегда успеем, – Камо было не свернуть. – Ну, раз не хочешь называть имён, то сначала поведай нам, дорогой, что там у тебя позавчера случилось. Слушок прошёл, что Лося подрезали. Любопытно из первых рук узнать, как дело было. А дружок твой неназваный пусть погодит, тоже послушает. Он ведь потом никому не расскажет, верно? – пахан тяжело взглянул на Кощея.
Тот словно того и ждал. Легко прошёл к столу, вольготно уселся в кресле, предназначенном Косому, и не торопясь закурил – тоже, как и Камо, трубку. Лёха же встал позади, положив руки на спинку, и с нагловатой ухмылочкой поглядывал на остальных.
– Позвольте представиться, господа, – начал гость. – Кощей. Всех присутствующих я уже знаю, ваш коллега Алексей просветил. У меня к вам, уважаемые, небольшое дельце. Для начала, вот…
На столе одна за другой появились пять пачек зелени.
– Это задаток. Каждому по десятке.
Воры переглянулись, не зная, как реагировать.
Первым пришёл в себя, конечно, Камо. Он поднял взгляд на вошедшего и уже было собрался что-то сказать, когда Кощей, материализовав в своей руке ещё одну  такую же пачку, по-деловому, но без излишнего уважения – нет, не бросил, а положил её на стол поближе к Камо:
– Так вернее будет? Тогда я продолжу, господа, а вы послушаете. Идёт?.
Камо, оценив жест гостя, одобрительно поднял бровь:
– Что ж, отчего бы не потолковать с серьёзным человеком. Послушаем.
– Нужно найти человека. Женщину. Где-то тут живёт неподалёку. Искать надо тихо, не привлекая официальные власти. Это непременное условие.
– Много платишь для такой простой работы, – из своего угла бросил Кабан. – А не темнишь ли ты, парень?
– Чтобы не темнить, просвещу сразу, с кем имеете дело…
Кощей легонько хлопнул в ладоши. По комнате пролетел порыв ветра, гася свечи. И одновременно с потолка хлынула волна света: сама собой зажглась большая хрустальная люстра.
– Посветлее стало? – насмешливо, но вежливо спросил гость, глядя на несколько ошеломлённых хозяев. – Кстати, к Алексею ни у кого никаких вопросов быть не должно: всё случившееся – специально рассчитанный мною ход, чтобы на вас выйти. Надо было верхушку быстро собрать в одном месте… Да, если кто-то ещё сомневается, могу с ним проделать то же, что и с ним.
– Забавный фокус, – пытаясь скрыть замешательство, протянул Кабан. – Но не слишком ли много на себя берёшь по первому знакомству, уважаемый?
– Не слишком, – холодно возразил Кощей. – И раз уж ты сам напрашиваешься…
Взгляд его внезапно отяжелел. Лёха с тайным злорадством наблюдал, как мясистое лицо Кабана внезапно покрылось крупными каплями пота. Нехорошо запахло.
– Хватит! – остановил Кощея пахан. – Убедил. Достаточно.
– Как скажешь. Может, ещё кто-то желает попробовать?
Желающих не нашлось. Только Кабан резко поднялся и вышел.
– Так что, будем сотрудничать?
– Будем, – после паузы решил Камо, бросив мимолётный взгляд на деньги. – Умеешь ты, гражданин Кощей, быть весьма убедительным, – пахан уже пришёл в себя и пытался восстановить контроль за ситуацией. – Так что ты говорил насчёт женщины? Фамилия у неё какая?
– С фамилией проблема. Ничего не известно.
– Ну хотя бы как её зовут?
– Когда-то звали Горпина. Как сейчас, повторюсь, не знаю. Особых примет тоже нет: может оказаться любой внешности и возраста. Единственная зацепка – с ней должен жить кот. Очень, очень большой. Чёрный. Скорее всего, будет обитать одна, где-нибудь на отшибе.
– Не густо.
– Всё, что есть. Найти надо быстро. Задействуйте всех, кого сможете. Денег не жалеть. О каждой подходящей кандидатуре докладывать мне, дальше я сам буду проверять. И если не хотите нарваться на что-нибудь подобное тому, что было с Алексеем, не вступайте с ней в контакт. Очень не рекомендую. Может случиться и нечто гораздо хуже.
– Да кто она такая?! – не выдержал, наконец, Стрелец.
Кощей холодно взглянул на него:
– Называйте её бабой Ягой.

4

Человек-тень вольготно расположился на заднем сиденье за тонированными стёклами. Косому было предоставлено место за рулём. Руки его, испещрённые наколотыми перстнями, цепко держали баранку и то и дело бросали «Порше Кайен» то вправо, то влево: движение на трассе в это время было интенсивным, несмотря на густой туман.
– Шеф? – через плечо бросил Лёха. не отрываясь от вождения.
– Да.
– Можно вопрос?
– Валяй, – равнодушно разрешил Кощей.
– Почему от тебя табаком не несло после сходняка? Ты ж курил тогда.
– А ты наблюдательный, – усмехнулся Кощей. – Заметил… Вот только я не курю. Тебе показалось... как и прочим. Это такая простенькая иллюзия. Но в следующий раз на запах надо внимание обратить, спасибо, что подсказал.
– А ты и вправду бессмертный?
– Проверять не советую.
– Да нет, что ты, это я так… А если, например, в пожар попадёшь?
– Кощеи не горят.
– Кощеи? Ты что, не один такой?! – Косой изумлённо оглянулся, машина вильнула и чуть не зацепила шедший рядом «Опель».
– За дорогой следи! Ты-то не бессмертный! – прикрикнул пассажир. Потом, помолчав, нехотя объяснил:
– Это аллюзия на книгу одного уважаемого автора, там было написано «рукописи не горят»… Если ты знаешь, конечно, что такое аллюзия.
Косой промолчал. И молчал до тех пор, пока вдалеке не показались редкие,  еле различимые в тумане пригородные постройки – то ли решал, стоит ли обижаться на пренебрежительное «если ты знаешь, конечно», то ли просто думал о своём. Действительно: как так получилось, что этот невзрачный с виду, похожий на серую тень человечек приобрёл такую власть над ним и над не самыми робкими в криминальном мире людьми? Конечно, многое решают деньги, даже очень многое, но всё же, всё же… Взять того же Камо – неужели ему чего-то не хватало? Да и у каждого из них, кого ни возьми, нельзя сказать чтобы дела шли из рук вон плохо: с баблом, понятное дело, никаких особых проблем; квартиры, машины, дачи – кому что требуется. От женщин тоже отбою нет. Так в чём же дело? Откуда такая убеждённость, что дело поиска этой мифической бабы Яги такая уж безусловно необходимая задача? Странно всё это...
– Тебя где удобней высадить? – наконец осторожно спросил он.
– Нигде, – зевнул Кощей. – Я пока у тебя поживу. Это, кстати, вторая аллюзия. На того же автора.
– А…
– Мне так удобней, – пояснил человек-тень, явно забавляясь замешательством Косого. – И для дела полезно: быстрей найдёте – быстрей съеду. А для тебя лично так даже авторитетней: не к Камо патрон поехал, а к тебе.
– Ну, если так… – убитый голос водителя явно свидетельствовал о его растерянности. – Только я не один в квартире. Со мной женщина проживает. Это как? Не стеснит?
– Меня? Не стеснит. Это я вас стесню. Ничего, женщина потерпит, это ненадолго. Мало ли чего в жизни случается, что нужно перетерпеть. Скажешь – двоюродный дядя из Читы по делам приехал, пришлось приютить. Больше, мол, некому. Кстати, как её зовут, женщину твою?
– Инга.
– Жена?
– Н-нет. Подруга.
Разговор опять надолго замер.
– Чёрт, бензин на нуле, – наконец нарушил молчание Леха.
– Останови, – вдруг приказал Кощей. – Мне тут кое с кем потолковать надо. Заодно и заправишься.
– Как же, заправишься…  Здесь ближайшая бензоколонка километров через пять.
– Притормози, говорю!
Косой прижался к обочине, где внезапно обнаружился неприметный асфальтовый съезд вбок. В тумане еле угадывались очертания каких-то построек. Еле ощутимо пахло мокрым асфальтом и разлитым дизельным топливом. Чёрт, похоже, действительно автосервис, подумал он. Вот ведь, и когда только построить успели? Вроде совсем недавно проезжал тут, ничего не было… Чудно;.
Кощей, хлопнув дверью, решительно двинулся в сторону – туда, где смутно виднелись два силуэта. Косой пожал плечами и аккуратно сдал задом к вырисовавшейся в тумане бензоколонке. Вставив пистолет в горловину, направился в кассу.
– Девяносто восьмой, пятьдесят литров, – протянул он в тёмное окошко карточку.
В кассе никого не было. Даже свет не горел. Чертыхнувшись, Лёха огляделся. Освещение отсутствовало во всём здании, только над входом мигал красный светодиодик сигнализации. Несмотря на вполне современный и продуманный экстерьер, Косого охватило странное чувство заброшенности. Ощущение было похоже на холодную струйку дождя, проникшую за воротник. Вокруг колыхалась какая-то липкая тишина, даже шума проезжающих мимо автомобилей не было слышно. Тянуло сырым холодом. Странная какая-то заправка...
– Ладно, поехали, – Кощей возник за спиной словно из ниоткуда.
– Так бензин!
– Поехали, я сказал. Всё в порядке.
Недовольно бубня под нос, Косой вернулся к машине. Действительно, датчик показывал полный бак. А таинственных собеседников Кощея и след простыл.
И тут ожил лежавший на сиденье телефон.
– Это Инга, – извинился Косой. – Я быстро. Да, котик, слушаю.
– Старший лейтенант Козлов, – прозвучало из динамика. – Алексей Иванович, вы сейчас сможете подъехать к моргу?
– Какой ещё лейтенант? – опешил Косой. – Вы ошиблись… Постойте, почему вы звоните с этого номера?
– Вам нужно опознать труп гражданки Калниене. В её телефоне вы значитесь как муж.
– Что?!
– Авария. Соболезную. Ещё раз уточняю: можете подъехать к моргу?
– Еду… – ошеломлённо пробормотал Косой. – Инга? Да нет, это наверняка какая-то ошибка…
– Это вряд ли, – прищурившись, сухо заметил Кощей. – А правоохранители-то с тобой неплохо знакомы, судя по разговору. Ишь, «Алексей Иванович»…
– Чуток прикормлены, – нехотя кивнул Косой, пытаясь непослушными руками достать сигарету.
– Вот что, Алексей Иванович, давай-ка я за руль. От тебя сейчас толку мало. А вообще всё довольно удачно складывается.
– Удачно?! Что ты мелешь?! – не выдержал Косой.
– Хочешь вернуть свою женщину?
– А что, ты это можешь?!
– Я – нет, мне такое умение без надобности, сам понимаешь. А вот Яга – та может. Для этого у неё специальная вода имеется, мёртвая и живая. Ты что, сказки в детстве не слушал? Давай садись, поехали! Теперь тебе Ягу за три дня найти придётся – кровь из носу…

5

– На этот раз точно она!
– Ты и в прошлый раз так же говорил, – усмехнулся Кощей. – Право, твоя горячность порой утомляет.
– Да нет же! Всё совпадает: кот есть, и здоровущий, я таких в жизни не видал. Думал, таких и не бывает. А сама она знаешь кто? Гадалка! Подпольный салон держит, и клиентура не абы кто, я специально поинтересовался. Тут нам точно жир пошёл. Сто процентов наша Яга!
– Проверим.
– Только вот что… Там рядышком пара мусоров отирается. Видать, трепанул кто. Да это не в косяк, конечно, сейчас кашляну на мобилу кое-кому, рамсы перетрём…
– Я же строго предупреждал: никаких официальных контактов, – нахмурился Кощей. – Я расторгаю сделку! И придётся кое-кого финансово наказать.  Аванс отменяется.
Лёха поёжился:
– Это… Дед Камо, знаешь, за хрусты кого хочешь порвёт. Тебе-то что, а мне перо в бок получить – как два пальца…
– Вот что, Алексей. Если хочешь что-то сказать, обходись без этого своего блатного жаргона. Используй нормальный русский язык. Договорились?
– А чё так? Вроде ж понятно всё.
– Паки те глаголю: аще уста оскверняше сугубо, да не буди яко пёс лаяй, ибо отрину тя от щедрот своих и возложу грехи на главу твоя. Comprenez vous?
– Чего?
– Того. Непонятно? За языком следи. Старайся выражаться так, чтобы быть воспринятым однозначно, без кривотолков. Бери пример с меня.
– Ясно, – кивнул Косой. – Дошло. Постараюсь.
– Так. Это первое. А второе – пока ты со мной, никого не бойся. Ты мне ещё пригодишься, я надеюсь. И тебе меня держаться, кстати, в твоих интересах.
– Это-то я понимаю. И про воду живую помню. Мне теперь другого выхода нет. Да и день последний остался… А если не успеем, то что – всё?
– Надо успеть. А раз так, заводи машину, поехали смотреть твою стопроцентную Ягу. И, конечно, чтобы без соглядатаев. Сможешь обеспечить?
– В чём вопрос?! Сейчас договорюсь, кенты их отвлекут…
Яга открыла дверь сама. По лицу никак нельзя было определить её возраст: иногда казалось, что ей лет тридцать-тридцать пять, но когда в лёгких морщинках проглядывала усталая умудрённость, она выглядела на все шестьдесят. Было заметно, что гостям она не слишком-то рада: нахмуренные брови сошлись на переносице, колючие голубые глаза в упор разглядывали посетителей.
– Вижу, узнала, – ухмыльнулся Кощей. – Чем угощать будешь?
Яга не пошевелилась, только пальцы крепче сжали притолоку двери.
– Чего она молчит? – с тревогой спросил Косой.
– Молчание – лучший способ послать собеседника, – охотно пояснил человек-тень, неопределённо улыбаясь. – Привет, Горпинушка, представь, я тоже рад тебя видеть! Сколько лет, сколько зим! Может, всё же позволишь войти?
Яга молча посторонилась.
Они прошли в зал, крикливо драпированный с претензией на таинственную загадочность. За стёклами стеллажей, возвышавшихся до самого потолка, угадывались корешки старинных книг, чучела птиц и змей, связки сушёных трав. Вдоль стены под окнами – ряд антикварных расписных сундуков а ля рюсс с металлическими оковками по углам и большими навесными замками. На стенах, друг напротив друга – большие тусклые зеркала. И ни одной иконы.
В центре комнаты размещался могучий широкий стол, покрытый тёмно-малиновой бархатной скатертью, на которой в беспорядке валялись карты таро. На серебряном блюде скалил зубы жёлтый пластмассовый череп и игральные кости –
обе шестёрками вверх, машинально отметил Косой. Дополнял колорит мутный хрустальный шар на подставке;  в нём словно клубилась дымка – такой эффект возникал от колеблющегося пламени свечи, горевшей рядом.
– Вычурный претенциозный антураж, – оглядевшись, констатировал Кощей, – явно рассчитанный на незрелое подсознание. Дешёвые эффекты. Всё как всегда.
Яга уселась на резной дубовый стул и жестом пригласила гостей занять такие же, расположенные напротив. Вперив немигающий взгляд в Кощея, она наконец нарушила молчание:
– Зачем пришёл?
– Для начала – за живой и мёртвой водой. Выдай напарнику толику – и пусть себе идёт. А мы с тобой потолкуем с глазу на глаз.
– Василий! – скомандовала хозяйка. – Уважь гостя.
Внезапно на стол со шкафа мягко обрушился громадный чёрный кот. В передних лапах он непостижимым образом удерживал пару пузырьков – с синей и красной жидкостью. Протянув их остолбеневшему от неожиданности Косому, кот строго пояснил:
– Эту вначале, эту потом. Не перепутай.
– Не перепутаю…
– Теперь ступай, – приказал Кощей. – У тебя свои дела, у нас свои. Поторапливайся. На; вот ниточку, перед тем как войти, бросишь на пороге. И тогда никто тебя не спросит, что да зачем.
 – Душевно благодарен, – пробормотал оторопевший Лёха и поспешно ретировался из комнаты. Конечно, он ко многому успел привыкнуть за время знакомства с Кощеем, но говорящие коты – это всё-таки было немного слишком.
– Ну? – неприязненно спросила Яга, проводив Косого взглядом и вновь поворачиваясь к Кощею. – Чего надобно?
Тот ответил не сразу. Вонзившись взглядом в поверхность столешницы, он принялся что-то строить в пустоте: уплотняющийся воздух, не теряя прозрачности, странным образом приобретал форму и цвет. Тонкие губы Кощея беззвучно шевелились, хотя слов разобрать было невозможно. Через минуту на столе стояла гротескная кукла-скелет, наряженная в чёрную одежду, в щегольском цилиндре. Скелет кривлялся и подмигивал – вызывающе и дразня. Яга, недолго думая, смахнула его ладонью на пол:
– Говори толком, не то я вправду разозлюсь. Ишь, развёл тут кукольный театр!
– Как ты полагаешь, – совершенно не сердясь, а напротив, мягко и задумчиво задал вопрос человек-тень, – какой праздник у нас сейчас популярнее: Иван Купала или Хеллоуин?
– А! Вон ты куда клонишь. Пугануть гадов… И то, давно пора, – настроение хозяйки резко переменилось. Под загоревшимися зеленью глазами возникла кривая улыбка.
– Ты всегда меня понимала с полуслова, подруга. Но на этот раз всё опаснее, чем ты думаешь. Мне одному не обойтись. Горыныча придётся привлечь. И ещё кое-кого. Каша заваривается серьёзная.
– Ага… То есть тебе клубок нужен? И кладенец?
– И меч, и клубок. И сапоги. Путь-то, небось, неблизкий.
– Бери, – решительно тряхнула шевелюрой Яга. – Для важного дела не жалко. Ещё что от меня надо? Помощь какая?
– Поднимай помаленьку всех наших. Скажешь, я велел. Только тихо, без лишней огласки. Предупреди строго: чужим знать не надо как можно дольше.
– Крутенько забираешь, – нахмурилась Яга. – Крутая каша заваривается?
– У меня другой не бывает, сама знаешь.
– Да знаю… – Яга фыркнула и оскалилась. – К какому сроку надо?
– На той седмице загляну. Успеешь?
– Не боись, всё сделаю... Васька, проверь, как там ступа – на ходу?

6

Было сыро и душно. В лесу стояла внимательная, настороженная тишина – словно кто-то исподволь следил за проникшими сюда чужаками, никак пока себя не проявляя. Холодная утренняя роса жемчужными точечками поблескивала на траве, на кустах, на изредка попадавшейся паутине. Стволы сосен проступали в остатках тумана, который отчаянно цеплялся за отсыревшие ветви перед скорой своей погибелью от набиравшего силу солнца.
Человек-тень шёл уверенно, то и дело поглядывая на компас.
– Близко уже, – вполголоса сказал он. – Рядом где-то.
– А я думал, клубок – он и должен быть клубком, – так же тихо заметил Косой.
– Какая разница, как он выглядит… Так, сейчас нас встретят. Не пугайся.
– Как же, не пугайся… Да я ничего, привык уже. С тобой не соскучишься.
Вдруг прямо из-под ног с треском вылетела ошалевшая от прерванного сна куропатка. Часто хлопая крыльями, она метнулась между деревьев и мгновенно исчезла, оставив Лёху в некотором недоумении: вроде бы не лесная птица-то? Откуда тогда взялась в такой глуши? От неожиданности он даже выругался ей вослед. А когда отвёл взгляд, перед ними уже стоял леший. Больше всего лесной хозяин напоминал нечто среднее между громадным человеком и вывороченным пнём.
– По здорову ли? – согнулся леший в поклоне перед Кощеем.
– И тебе не хворать, Никита, – ответил тот. – Человека не тронь, а то знаю я тебя! А ты, Алексей, запомни три слова: «шёл, нашёл, потерял». Это у леших вроде пароля.
– Как скажешь, начальник, – глухо ухнул леший, с разочарованием взглянув на Косого. – Не трону.
– Горыныч тут?
– Спит. Будить, что ли?
– Пока рано.
Тут у Косого тренькнул мобильный. Извинившись, он отошёл в сторонку.
– Да? – и уже через минуту, изменившись в лице, повернулся к Кощею:
– Мне домой надо. Срочно!
– Что так? – холодно вопросил тот.
– Камо звонил. Все твои деньги превратились в простые бумажки. И ко мне теперь предъява.
– Я предупреждал: поиск конфиденциальный. И присутствие у дома Яги «пары мусоров», как ты тогда выразился, никоим образом не вписывалось в мои планы. Я, знаешь ли, не терплю, когда нарушают мои условия. Поэтому соглашение расторгнуто, а раз так – нет оплаты. За себя, кстати, можешь не волноваться, твоя доля не пострадает.
– Не в том дело. Они забрали Ингу.
– А! Шантаж. Чего и следовало ожидать. И что?
– Как что?! Я ехать должен, Камо не шутит.
– Никуда ты не поедешь. Вдруг мне понадобишься для контактов с людьми? Не самому же мне заниматься подобной работой! Или ты думаешь, что вместо тебя я пошлю кого-то вроде Никиты?
– Да ведь они бабу попросту замочат! За Камо, знаешь ли, не заржавеет.
– И что с того? У тебя живая вода ещё осталась?
– Есть маленько, – Косой немного расслабился, но тут же возразил:
– А если они тело сожгут? Или рыбам на корм, к примеру?
– Это да, – согласился Кощей. – В таком случае водичка слабо поможет.
– Вот видишь! Так я поеду, а?
– Я же сказал – нет. Ничего с твоей женщиной не случится. Да ты что, не веришь моему слову?
– Верю… – сник Косой. – Только для гарантии мне бы самому… Удостовериться.
– Я сказал нет, – отрезал Кощей и отвернулся, давая понять, что все дальнейшие разговоры напрасны. – Никита, пусти по округе клич, скажи, хозяин говорить будет. Пускай соберутся к вечеру. Да к водяному не забудь наведаться – знаю, знаю, что у вас нелады, но надо. Дело важное.
Ходячий пень тихонько взрыкнул, но перечить не посмел. И тут же исчез: внезапно налетевший порыв ветра размыл его контуры и унёс прочь пыльным облачком.
– Пошли в дом,  – сказал Кощей. – Покажу кое-что. Да и отдохнуть с дорожки не помешало бы. Ночка хлопотная предстоит.
Косой нехотя поплёлся следом. Как-то так получалось, что он больше не имел свободы: шёл туда, куда указывал Кощей и делал то, что нужно Кощею. Да и внутри какую-то перемену он чувствовал, словно кто-то другой расталкивал привычные представления, заставляя взглянуть на мир по-своему. И такая зависимость от Кощея начинала тяготить – с одной стороны, а с другой – Лёха понимал: не будь у него такого защитника, положение его моментально стало бы весьма уязвимым и шатким.
Он было попытался снова связаться с Камо, ни тот, ни кто-либо иной из верхушки больше не отзывался. Инга тоже не брала трубки. Косой прикусил губу и бросил бесполезные попытки. Оставалось лишь положиться на обещание босса. Тем более, что Лёха даже не представлял, в какую сторону надо двигаться, чтобы выбраться из этого гиблого медвежьего угла.
«Дом» оказался громадной пещерой, вход в которую был тщательно закамуфлирован под обычный скальный выступ. Открывшийся ход уходил вниз под пологим углом. Поражало количество породы, которое неведомым строителям пришлось для этого извлечь из недр. Стены громадного центрального тоннеля, обложенные грубо обработанным камнем, пестрели ответвлениями, скрытыми за прочными металлическими дверями. Эхо шагов металось по коридору, уходящему вглубь, в непроницаемую темноту. Оттуда, из далёкой тьмы, через равномерные промежутки доносился глухой тяжёлый рокот, словно там великаны, забавляясь, пересыпали каменные глыбы.
– Горыныч храпит, – пояснил Кощей. – Туда не пойдём, рано его тревожить. А вот тут, – он свернул в отнорок, – будет наша с тобой резиденция. Располагайся.
За тяжеленной стальной дверью с мощными засовами оказалось довольно уютное помещение. Старинные кожаные диваны непомерной ширины, старинный же стол с роскошным письменным прибором из малахита, внушительных размеров камин с запасом дров. Аквариум во всю стену – там вяло шевелили плавниками холодные скользкие рыбы. И сейф – массивный, намертво вбетонированный в пол.
Кощей пробежал пальцами по пульту, набирая одному ему известную комбинацию, и с натугой отворил толстую бронированную дверцу. Внутри на бархатных подушечках покоились всего две вещи: медный колокольчик с ручкой – наподобие тех, которые используются в школах во время последнего звонка – и почтенного возраста гусли.
Лёха вопросительно посмотрел на Кощея:
– Это что, тоже какое-то волшебное барахло?
– А как же! – с удовлетворением ответил тот. – Змея можно разбудить только этим вот звоном. А усыпляют его гусли-самогуды. Только так и никак иначе!
– А зачем ты мне это показываешь? Это ж, наверно, тайна?
– Конечно, тайна. Только она давным-давно всем известна. А вот местонахождение этих вещиц действительно большой секрет. Многие бы очень хотели пронюхать, где они хранятся… Даже я до сих пор не знал.
– Даже ты?! А как же…
– Только через Ягу. И в следующий раз, если вдруг понадобится, и Горыныч, и артефакты будут находиться уже в другом месте.
– Понимаю. Это как с ядерным оружием: никто не должен знать всего. Чтобы нельзя было принять решение в одиночку.
– Да, – посуровев, сказал Кощей. – Вот только Горыныч – это много страшней любой атомной бомбы.

7

А всё же Лёхе пришлось срочно мчаться обратно. И велел это всё тот же непостижимый Кощей. Уж какие соображения вертелись в его лишённом эмоций мозгу, неизвестно, но ни с того ни с сего вдруг он скомандовал собираться и срочно отбыть домой.
– За это благодарю, конечно, – обрадовался Лёха, – но ведь тебе что-то наверняка от меня нужно? Именно там, на месте?
– Да, конечно, – невозмутимо подтвердил Кощей.
– Так какие будут инструкции?
– Никаких. Ты всё поймёшь сам по ходу дела. Мою позицию ты знаешь, а на остальное чихать. Вот и действуй в соответствии. И побольше нахальства.
Это было странно и совершенно не похоже на обычное поведение Кощея. Впрочем, долго над этим ломать голову Лёха не стал: надо обратно – тем лучше! Честно говоря, единственное, что засело у него в голове, была фраза, мельком оброненная Кощеем: «я ничего не делаю без причины». Но что именно это означало, можно было обдумать позже.
Как именно действовали сапоги-скороходы, осталось вне его понимания, главное, что буквально через полчаса он уже стоял перед своим домом и обдумывал – зайти сразу или понаблюдать, не приготовил ли Камо какой-либо каверзы. Но когда по занавеске скользнула легко узнаваемая тень Инги, Лёха не выдержал. Тихонько открыв дверь своим ключом, он огляделся. Вроде всё было на своих местах. Он осторожно прошёл в гостиную и остановился в дверях. Инга хлопотала по дому, как ни в чём не бывало накрывая на стол.
– Я знаю, что ты здесь, – весело прощебетала она. – Я тебя всегда чувствую! Проходи, не бойся, никого уже нет. Но тут, знаешь, такое было! Хорошо, что уже всё закончилось
– Что произошло? – надтреснутым голосом спросил Косой. Переход от настороженности к обычному состоянию давался ему с трудом. – Ты как? С тобой всё нормально?
– Теперь да, – откликнулась девушка. – Но страху я натерпелась. Этот твой Кабан такая скотина! Вон какой синячище на руке, погляди.
– С Кабаном я разберусь, – мрачно пообещал Косой. – Это я беру на себя.
– Как разберусь? Ведь его уже… И Камо, и остальных тоже.
– Что?!
– А ты будто не в курсе? Всех нашли без признаков жизни. В разных местах, но в одно время. Менты насчёт тебя в подозрении, бесятся, но ничего конкретного предъявить не могут. Вроде бы чисто естественные причины, не подкопаешься. И очень похоже, что им  самим в кайф такой поворот. А ты где был всё это время, милый? Надеюсь, это… не твоя работа?
– Нет, – помотал головой Лёха. – Но я догадываюсь, чья.
Инга вопросительно взглянула на него:
– Думаешь, кто-то со стороны? Конкуренты хамят?
– Со стороны… – медленно кивнул Косой. – Только не с той, что ты думаешь.
Он поначалу всячески крепился, отмалчивался на все вопросы, а потом вдруг, виновато глядя на неё, бухнул сразу всё: и про Кощея, и про Ягу, и про намечающуюся заварушку эту чудовищную. Между кем и кем? Непонятно. Единственное, о чём умолчал – о своей жалкой роли в тот вечер, с которого всё началось. Никогда не получалось у него лгать Инге – кому угодно мог мозги пудрить, а ей нет. Но ведь умолчание – не ложь, так ведь?
– Если ты хорош во лжи, ты хорош во всём, – внезапно прозвучала у него в ушах фраза. – Всё идёт правильно. Продолжай действовать так, как считаешь нужным. И помни, я в курсе всего.
Насмешливая интонация и голос были явно Кощеевы.
Лёха запнулся и беспомощно взглянул на Ингу. Нет, вроде она ничего не слышала. Вот дьявол, оказывается, теперь даже собственные мысли ему не принадлежат! Как же себя правильно повести и что теперь делать? Он не узнавал сам себя. Казалось, после встречи с Кощеем он стал другим человеком. Не то, чтобы совсем уж изменился, но что-то прошлое явно сломалось. Куда девались прежний понт и бесшабашность? И что будет дальше?
– Что же мы теперь делать будем? – словно эхом его мыслей откликнулась Инга. Сдержанно спросила, как всегда в трудные моменты. Вот за что ценил её Косой, так это за трезвость ума и за то, что никогда не впадала она в панику.
– Может, тебе стоит на время уехать? – бросил он пробный шар, помимо воли залюбовавшись её профилем. – Понимаешь, здесь сейчас может стать немножко опасно.
Инга грустно улыбнулась.
– Глупый, – спокойно сказала она. – Я же люблю тебя. Со всеми твоими заморочками и недостатками. Ну, такая у нас судьба, что делать.
И закурила, отойдя к окну, пуская дым в форточку. Очень редко она при нём курила, и только по одному этому понятно было, насколько она сейчас сама не своя.
Ни до чего не договорившись, они решили продолжать жить как живётся. Временно свести на нет все контакты, выходя из дома только по необходимости. И лишь наедине обсуждали натянутую как нерв неопределённость своего положения. Так прошла неделя. Ничего не происходило – за исключением звонка от пожелавшего остаться неизвестным, который в туманных выражениях предложил негласное сотрудничество с правоохранительными органами. Намекнув на аналогичные отношения с покойным Камо. Осторожный Косой сделал вид, что совершенно не в курсе. И вообще, он законопослушный гражданин и не понимает, о чём идёт речь.
– Может быть, и зря, – пожал он плечами на вопросительный взгляд Инги. – Посмотрим, однако, как дальше пойдёт…

8

День за днём заполнялся однообразной скукой.  Никаких новостей – словно о нём, Косом, все прочно забыли. Порой ему даже казалось, что ничего такого не было и – как банально! – он сейчас проснётся и посмеётся над надоедливым и досадным сном.
Пытаясь занять себя, они переходили из комнаты в комнату, включали и снова выключали телевизор – смотреть было совершенно нечего, а в новостях интересующие их события, конечно, отсутствовали.
Сегодня время особенно невыносимо тянулось резиной, словно через силу приближаясь к обеду. Возиться с готовкой не хотелось, и чтобы перекусить, они заказали в соседнем кафе огромную пиццу. Теперь она, освобождённая от картонной коробки, исходила остаточным жаром. Вдруг из-под стола раздалось гнусавое мяуканье и оттуда на диван легко вспрыгнул здоровенный чёрный кот.
– Это Баюн, – поспешил объяснить Косой.
– Я знаю, кто это, – сдержанно отреагировала Инга. – Сама догадалась. Ведь вы Василий, не правда ли?
– С некоторыми дамами приятно иметь дело, – осклабившись, подтвердил кот. – Никаких тебе падений в обморок и прочей чепухи… Надеюсь, вы не против моей компании, молодые люди?
– Отнюдь, – с подчёркнуто вежливым сарказмом отозвался Косой. – Как можно-с! Располагайтесь, ваше котейшество, где вам благоугодно. Может, желаете пиццы? Да, не будет ли нескромным с моей стороны поинтересоваться, чем мы обязаны столь приятному визиту?
– Да так, заглянул по старой памяти, – мурлыкнул кот, показывая в вежливой улыбке клыки. – К тому же хозяйка моя наказывала как-нибудь на днях сапожки забрать. Не место им тут, сам понимаешь.
Да уж, подумал Лёха, такие как Яга и Кощей ничего не забывают. Или им опять что-то понадобилось?
– Нет-нет, ничего от тебя больше не нужно! – угадал Баюн его мысли. – Ты уже сделал всё, что требовалось. Справился прекрасно, Кощей доволен.
– Да я вроде ничего не делал.
– Ой ли? А кто каждый день обсуждал предстоящую операцию? И подземелье, и Горыныча, и – главное! – колокольчик с гуслями?
– И что? Ну, обмолвился пару раз. А что, нельзя? Никто же не слышал! Только Инга разве.
– Наивный. Как же, никто его  не слышал! Думаешь, у Самеди шпионов нет?
– Каких шпионов? У кого?
– Есть такой барон, – пояснил кот, раздражённо обмахиваясь хвостом. – Самеди прозывается. Предводитель западной нечистой силы – специально выражаюсь в понятных вам терминах. Ну, зомбяков там, вампиров, кобольдов… И остальных прочих. Говоря официальным языком, требовалось предотвратить экспансию иностранного влияния и дать отпор засилью чуждой идеологии на исконно нашей территории.
– А! Так это с ними намечались тёрки?
– Да.
– И что? Кто победил? – не выдержала Инга.
– Естественно, мы. Большой войны как таковой повезло избежать. Потому что Кощею удалось пленить самого Самеди. С вашей, замечу, помощью.
– Что?!
– Что слышите, – кот мурлыкнул от удовольствия. – Всё прошло как по нотам: вы разболтали про местонахождение артефактов, барон, натурально, захотел их прибрать к рукам. Или на худой конец нейтрализовать. Причём лично, на это и был расчёт. И, натурально, угодил в ловушку. Диверсионную группу обезвредили, барон у нас в руках, сейчас верхи договариваются о репарациях. Причём условия диктуем мы, – Баюн выгнул спину, довольно зевнул и потянулся, выпустив огромные когти.
Обвёл. Всех обвёл вокруг пальца паскуда Кощей, подумал Лёха. Тут сидишь, трясёшься, ждёшь не знаю чего, а оказывается, ты всего лишь наживка в чужой игре. Впрочем, могло быть и хуже, оборвал он себя. Тот же Камо, царство ему небесное, не даст соврать.
– И… что теперь? – осторожно спросил он, помня про наказ Кощея подбирать слова. – Какие планы у босса насчёт… э-э-э…  дальнейшего?
– Хочешь сказать, насчёт тебя? Насколько я понимаю, нет у него никаких планов, не больно ты велика птица. Расчёт получишь и свободен, – кот явно забавлялся чужим замешательством. – Конечно, язык лучше придержать за зубами, а так-то никто никому ничего больше не должен. Ну, это я так соображаю. А уж там как он сам решит.
– А вдруг он захочет поставить ещё какой эксперимент? Ну, скажем, для изучения человеческой природы?
– Да что её изучать, природу вашу, – отмахнулся кот. – Чай, не сфинксы! Если принять, что главные проблемы человечества – голод и ожирение, одного этого хватает, чтобы сделать нужные выводы… О, мне, пожалуй, пора. Зовут. Счастливо оставаться, не поминайте лихом!
И исчез.
Тренькнул телефон. Косой машинально провёл пальцами по экрану. Так и есть, сообщение: «уважаемый абонент, на ваш банковский счёт…». Он медленно прошёл по комнате, убеждая себя, что всё, конец, не будет больше никаких Кощеев. Как не будет и Камо, Кабана, Стрельца…Выходит, теперь он глава всей региональной группировки. А вот стоит ли вообще этим заниматься? Противно всё это. Надоело. Может, проще сделать вид, что тоже в жмуры записался? Бабла-то теперь немеряно… Махнуть с Ингой на край света, прикупить там виллу и…
Он оглянулся. О недавнем визите Баюна ничего не напоминало. Диван был пуст, пицца на столе давно остыла. Инга стояла, прижавшись лбом к оконному стеклу. Тоже бабе досталось, что ни говори… Лёха мягко положил руки ей на плечи, ощущая, как тело подруги постепенно расслабляется и оживает. Где-то в глубине души словно медленно таял комок снега. Жизнь вступала в свои права. Но он знал, что прежней она, эта жизнь, уже никогда не будет.