Беспощадный августовский дождь уже вторые сутки продолжал монотонно бить по земле. Его капли, то крупные и редкие, то мелкие, рассеянные, стекали по стеблям травы и незамысловатым степным цветам. Иссушенная ветром земля теперь уже вся пропиталась дождем, и вода перестала впитываться, образуя огромные лужи, издали похожие на небольшие пруды. Все живое замерло в ожидании, казалось, сама жизнь приостановила свою бесконечную деятельность под этим непрекращающимся дождем.
Старая зайчиха, видимо уже в последний раз ставшая матерью, лежала в небольшом углублении под ветками огромного ильма, пытаясь своим уже немолодым тельцем согреть пятерых зайчат, появившихся на свет четыре дня назад. Они нет-нет да и выглянут из-под материнского укрытия, надеясь на какие-то изменения во внешнем мире. Но изменений пока никаких не было: дождь словно не собирался прекращаться вообще, воспитывая выдержку у редких степных жителей.
Зайчиха хотела есть, но она понимала, что стоит ей только отойти, дождь за несколько минут промочит симпатичные шубки зайчат, из-за чего они замерзнут и погибнут. Если бы степные зайцы умели рыть норы, дождь не играл бы такой серьезной роли в их жизни, но норы нет, а значит серьезного убежища от дождя и хищников нет. Зайчиха уже съела всю травку, и даже корешки вокруг себя, надо было идти добывать себе пропитание, ведь и молока от ее недоедания больше не становилось, но она не представляла, как оставить детенышей одних.
Издалека послышались мужские голоса– это были копатели. Изо дня в день они приходили сюда , разыскивая железо, выкапывали его и уносили с собой. Зайчиха их знала давно. Приходили одни и те же: молодой веселый парень и пожилой мужчина. Обычно они быстро находили куски железа и увозили на тележке– постоянной их спутнице. Сколько раз они проходили мимо притаившейся зайчихи, не замечая ее, и только ее самообладание позволяло ей не выдать себя. Зайчиха надеялась, что и сегодня ей удастся остаться незамеченной, но провидению было угодно, чтобы именно сегодня копатели обнаружили ее. Видимо, сегодня поиски железа оставались тщетными, к тому же оба промокли насквозь, а потому озлобились, и разговор их больше походил на ругань.
Подходя к дереву, молодой глянул чуть в сторону и увидел зайчиху, старающуюся стать как можно незаметнее.
– Смотри,– толкнул он локтем пожилого мужчину, кивком головы указывая направление.– Заяц! Железа не нашли, но обед будет! Надо только поймать этого зайца!
– Это не заяц–зайчиха,– спокойно ответил напарник.– Ее поймать несложно: она с зайчатами и вряд ли убежит.
–Да ну...– недоверчиво протянул молодой и почти вплотную приблизился к зайчихе.
Та прижалась к земле, но не убежала. "Были бы зайчата повзрослее– разбежались бы в разные стороны, может, выжили бы,"– подумала она, совершенно не заботясь о собственной жизни.
Молодой мужчина стоял над зайчихой, о чем-то размышляя. Она подняла голову и глянула на него своими карими глазками. От природы глаза у степных зайцев карие с красной поволокой, от этого кажется, что заяц постоянно плачет. Молодой человек поймал взгляд зверька и невольно вздрогнул. Взрослый сотоварищ, словно почувствовав перемену в напарнике, успокаивающе произнес: " Если дождь продолжится, она все равно умрет от голода– побоится оставить детенышей одних." Не успел он закончить, как парень схватил тележку, отбежал вместе с ней на несколько шагов и стал судорожно рвать траву и кидать ее в тележку. Потом он вывалил копну травы перед зайчихой и пошел в сторону дома. Пожилой мужчина постоял еще какое-то время, разглядывая заячье семейство, потом махнул рукой, подхватил тележку и поспешил догонять товарища...
Звери как люди, люди как звери...
;