Пролог.
Коллектив "А.М. Лиги" горпсихбольницы столицы и её Председатель профессор Сергеич наивно полагали, что издание сборника "Огнём природа обновляется" или "Безумный мистер Смит" способно предложить читателям иную картину зарождения нашей европейской Цивилизации — более реальную и логически аргументированную. Помимо этого Профессор и его коллеги также ответственно отнеслись к тому, чтобы оградить Автора романа "Мастер и Маргарита" и сам Роман от необоснованной критики и безапелляционных фанатичных обвинений в искажении Истории или устоявшихся религиозных догм или норм общечеловеческой морали. К большому сожалению, ни книги, ни рассказы, созданные на основе стенограмм заседания больничной Лиги, не смогли в итоге примирить и объединить различные группы писателей, философов и историков в их взглядах и на Историю и на суть романа "Мастер и Маргарита". И это не удивительно,— обычное житейское дело…
Сильно огорчённый этим обстоятельством, Профессор Александр Сергеевич настоятельно потребовал от Журналиста Георгия опубликовать некоторые главы Сборников на сайте "Проза.ру" в надежде, что любезный Читатель рано или поздно проникнется тайным откровением Романа, поймёт и…оценит по достоинству и смысл романа "Мастер и Маргарита" и бесстрашие его автора — писателя Михаила Афанасьевича Булгакова.
Глава
Панегирик Дьяволу?
" Вредоносность "Мастера и Маргариты" — отдельная огромная тема. Это — гениальная книга, прекрасно написанная, но книга, вдохновлённая очень вредными, очень опасными идеями."
(Мнение эксперта о романе "Мастер и Маргарита")
Смартфон на письменном столе Георгия зашевелился, как живое существо; медленно проделал четверть оборота вокруг собственной оси, затем замигал, как светлячок и тихо загудел, наполнив деревянное тело письменного стола вибрирующими нотками…
Не ответить на звонок Журналист не мог,— звонил Профессор…
По тону Профессора Георгий понял, что Александр Сергеевич был явно чем-то расстроен. Не мешкая и не теряя драгоценных минут, Журналист быстро собрался, прихватил свой видавший виды операторский кожаный кофр, вызвал такси и почти выскочил из квартиры…
Солнце за окнами ещё сохраняло свой жар, но всё же неумолимо передвигалось вправо, теряя высоту. На кухне Профессора Сергеича не утихал творческий накал литературоведческого диспута.
*****
—Ну, уж никак нет, дорогой Александр Сергеевич,— возмутился Журналист. — Я полагаю, что такая Ваша реакция на всякого рода провокационные инсинуации и просто глупые эпатажные заявления — это признак слабости! Да, именно слабости, суетливости и, простите, удар по собственному самоуважению…
Георгию самому не очень понравился собственный назидательный тон, когда он попытался урезонить Профессора и уговорить его не отвечать в доступных средствах массовой информации на всякого рода нападки на роман "Мастер и Маргарита". Однако иных аргументов в арсенале Георгия уже не было. "Да, стареет наш Патриарх,— подумал он о Профессоре и его новом психологическом состоянии. — В больничной палате он чувствовал себя гораздо более уверенным в себе, да и выглядел несколько покрепче …"
—Это ужасно, что Вы говорите, Георгий! Неужели я действительно превращаюсь в этакого сентиментального и слабовольного старика, способного войти в состояние полного уныния от легковесных суждений всяческих "знатоков" Истории или Литературы?! Ну, тогда это уже…трагедия, мой друг.
—Поймите же, Александр Сергеевич, что за Вами стоит ещё целый коллектив единомышленников: Егорша-правдоруб, Ваня-поэт и большой многолетний творческий труд в стенах психбольницы. Нельзя упускать этого важнейшего фактора из виду. Я уже не говорю даже о Главвраче Липкине-Хайтовиче! Ведь он, хоть и не прямо, косвенно — но тоже участвовал в нашей историко-литературной работе! Ну, и наконец, я…как-никак, извините…
—Да, да…Георгий, Вы сто раз правы. Но и бездействовать, а тем более, молча потворствовать распространению такого рода "экспертных" мнений о романе мы также не в праве! — сокрушённо произнёс Александр Сергеевич и поднялся из-за стола, чтобы принести недавно вышедший из печати сборник рассказов по материалам "А.М. Лиги", посвящённый роману Михаила Булгакова.
Вернувшись из своей скромной писательской кельи, размером чуть более хозяйственной комнаты старой "хрущевки", Александр Сергеевич принялся разбирать закладки, которыми он щедро усеял всё печатное богатство Сборника. Журналист тоже не сидел без дела и коротенько записывал основные пункты своего следующего пламенного выступления; это скорее походило на длинный список, которыми обычно вооружаются забывчивые пенсионеры при походе за покупками…
—Ну, вот же…вот! — взорвался, наконец, Профессор и принялся тыкать своим костистым указательным пальцем в открытые страницы Сборника. — Ведь всё уже нами сказано; каждому ошибочному или несправедливому суждению или оценке романа "Мастер и Маргарита" наш дружный коллектив единомышленников отвечает соответствующей главой! Сколько несуразных версий о романе — столько и глав! Вот послушайте, например, это…
И Профессор стал зачитывать вслух названия глав.
—"Красный масон"! А вот ещё…"Литературный трюк, или челобитная"! А тут вдобавок…
Понимая, что разговор может пойти по замкнутому кругу, Журналист перебил Профессора и постарался, насколько это было возможно, приблизить итог внепланового научного совещания.
—Уважаемый Профессор! Александр Сергеевич, я прошу Вас воспринимать негативные отзывы, как о романе, так и самом Авторе, более прогматично, реалистичнее и…я бы даже употребил здесь термин…"цинично", если этот слово здесь вообще уместно…
—Нет, голубчик, увольте! Мы в нашей Лиге всегда боролись с цинизмом во всех его формах! Никогда и никакого цинизма ни в чём, даже "во благо"!
—Хорошо, я беру свои неудачные сравнения назад и предлагаю…"благоразумие", Профессор, — неохотно сдался Георгий. — Итак, можно ли назвать роман Булгакова "вредной книгой, хоть и гениальной", и кто способен рискнуть на такое публичное высказывание? Кстати, дорогой Александр Сергеевич, а кто этот "инкогнито", внёсший творческое смятение в Вашу душу и фамилию которого Вы мне так и не назвали, позвольте спросить?
—Я этого не сделал по вполне понятным причинам, мой друг. Мне показалось очень нежелательным, чтобы в целях объективного ответа на многочисленные упрёки и обвинения Автору романа мы ограничивались рамками какой-то конкретной личности, — завершил выступление Александр Сергеевич.
—Личности, фигуры…или эксперта…— кивая головой, произнёс Георгий и мельком глянул в свой длиннющий список тезисов.
—Вот именно, господин Журналист! В данном случае наша характеристика и оценка качеств самого "персонажа" не может расцениваться нами, как явное доказательство правоты наших выводов! Ведь, в конце концов, мы тоже можем впасть в огульное обвинение, подтянув весь наш доказательный ресурс под личные симпатии или антипатии, не так ли? Поэтому-то я и предлагаю…
—Александр Сергеевич, если позволите, я конкретно…тезисно, так сказать, остановлюсь на главном?
—Прошу Вас, Георгий! Главное, как я понимаю, это упрёк "знатоков" в том, что…
—Главное… — решительно перебил Профессора Георгий. — Главное заключается в том, что роман был кем-то назван "вредной книгой", Александр Сергеевич. И именно поэтому я сегодня у Вас в гостях! Итак, как любит выражаться наш Егорша: "берём Быка за…рога!",— то есть попробуем перечислить главные версии причин такой оценки романа "Мастер и Маргарита".
—Да, я слушаю Вас, и прошу огласить весь список, Георгий, — согласился Профессор и приготовился делать краткий конспект выступления Журналиста.
—Скажите, Александр Сергеевич, а может быть нам стоит подключить к работе Егора Алексеевича и Ванюшу, как вы полагаете? — спросил Георгий, осенённый внезапной догадкой.
—Я, конечно же, двумя руками "за", но…взгляните на часы, мой друг! Скоро вечер и вряд ли это будет выглядеть…удобно. Ну, Вы понимаете меня…? — сконфузился Профессор и живо представил себе гневные тирады Егорши в адрес "обидчиков Афанасьича" и тихое нервическое состояние Вани-реинкарнанта. — Мы обязательно их пригласим, но не сегодня. Сегодня мы с Вами выработаем основу нашей стратегии,— костяк…так сказать, и попробуем отобрать некоторые статьи, не вошедшие в сборники, для их размещения на интернет сайте.
—И даже главы из уже опубликованного материала, Александр Сергеевич! Вряд ли широкой публике уже удалось ознакомиться с выводами нашего коллектива о смыслах романа Михаила Булгакова,— живо подхватил мысль Профессора Журналист и продолжил.— Итак, первое обвинение! "Автор романа, подобно Макиавелли, пытался "затереться", так сказать, в доверие к самому…Сталину!" Только одно это само по себе рождает далее целый сонм последующих обвинений. "Автор призывает "сильных Мира сего" защитить и сохранить "талантливого, гениального Художника-Мастера", намекая разумеется, на личный интерес самого Михаила Афанасьевича. Или, вот ещё… "Автор Булгаков оправдывает Зло, деля его на меньшее и большее! Зло "во благо" и "зло во вред", меньшее зло или большее зло…". Или вот ещё…— Георгий несколько замешкался, разбирая свой ужасный почерк. — Александр Сергеевич, Вы могли бы сказать, какое зло принёс литературный персонаж Воланд в такой же литературный мир романа "Мастер и Маргарита", как Вы считаете?
—Ну, мой друг, мы же не станем перечислять все "инкриминируемые" Дьяволу злодеяния?! Поверьте, что это бы представляло собой весьма увесистый труд, если подробно останавливаться на каждом конкретном случае, — резонно заметил Александр Сергеевич. — Ну, я же и начал было перечислять все главы нашей книги, уважаемый Журналист! Там есть ответы и на эти вопросы, Вам ли этого не знать, господин составитель?
Но Журналист не унимался.
—И всё же, вкратце, навскидку, Профессор?
—Для начала постараемся "отформатировать" материал. Кажется, так это сегодня называется? Отсечём острым литературоведческим скальпелем практически всех жуликов и негодяев из так называемой "московской" саги о приключениях Воланда в столице СССР! Вы согласны со мной, Георгий? А Вы сами пожалели кого-нибудь из пёстрого списка пострадавших от Сатаны в городе Москва?— уверенным тоном произнёс Профессор. — Если нет, то перенесёмся в сказочный Ершалаим, мой друг! И тут происходят чудеса! Прокуратор и его помощник франк Афраний — они пытаются…спасти бродячего Учителя!? Пилат портит окончательно свои отношения с Первым Священником и…
—Первосвященником, Александр Сергеевич…— тихо поправил Профессора Георгий.
—Я надеюсь, что впереди у нас будет ещё достаточно времени для обсуждения этой темы…— перебил Журналиста Александр Сергеевич. — Итак, смерть Учителя, в конечном итоге — на совести Каифы, непреклонного, как…камень! И двух мнений здесь быть не может, Георгий!— запальчиво подытожил Александр Сергеевич. — Но если Вы пытаетесь дать оценку того, как Сатана распорядился судьбами Маргариты и Мастера, то…нами сказано на эту тему достаточно.
—Может быть, смерть влюблённых читатели и вменяют в вину Дьяволу? И это главное зло, которое он совершил?— продолжал философствовать Журналист.
—Батенька! Ну, в самом деле,— Вам ли пристало и дальше продолжать развивать эту тему?! — разнервничался Профессор. — И это после всех наших многочисленных бесед и полночных бдений?! Вот Вы сами мне сейчас и постарайтесь твёрдо и однозначно ответить на свой вопрос: что бы случилось, если бы Воланд не уничтожил рукопись и самого Автора? Это обернулось бы добром или злом, для Мира, для всех нас, живущих на Планете Земля?— пафосно закончил свой монолог Александр Сергеевич. Затем уже более дружелюбным тоном он заметил.— Дорогой Журналист, голубчик! Самые яркие умы эпохи Ренессанса и не только: философы и богословы, художники и поэты, равных которым Вы уже не сыщите на Земле нигде и никогда,— все они уже задавались этими и подобными им вопросами, но… так и не смогли найти однозначного ответа. Ведь Добро и Зло являются порою абсолютно неотличимыми друг от друга. Но, такой вектор рассуждений способен увести нас в джунгли пустой схоластики. Повторяться нет никакого смысла, коллега.— Профессор посмотрел на Журналиста и стал протирать веки носовым платком.— Простите, что-то… с глазами. Слезятся, понимаете ли…
Журналист молчал и чувствовал себя почему-то виноватым.
— Александр Сергеевич, тут у меня в записке есть ещё одна пометка, если позволите,— начал было он. — Вот это место: "Автор Булгаков…" — простите, сам не разберу, что я тут написал…
—Достаточно, этого хватит с излишком! Довольно мой друг! — спокойным ровным тоном произнёс Профессор. Он раскрыл Сборник на одной ему известной закладке и прочёл. — Глава "Сила, которая творит "Добро?" Вы сможете прочитать нам эту главу вслух, Георгий? Может быть, мы там что-то упустили? Ведь мы так торопились, помните?
Георгий с нескрываемым удивлением обратил внимание на небольшой трёхстраничный размер текста и потому с радостью откликнулся на просьбу Профессора.
Глава
Сила, которая творит "Добро"?
Как поймать Лису за хвост,
Как из Камня сделать Пар – знает доктор наш, Гаспар!
(Ю. Олеша "Три толстяка", сказка)
Вот и пришло время нам с вами приблизиться к удивительной личности, а может и к явлению или… Силе, по имени Воланд. Когда вы, надеюсь, догадаетесь – кто или что скрывается под этим "псевдонимом", то тогда…!? Ну, хорошо, это будет тогда… чуть позже, надеюсь, а пока: Воланд — так… Воланд!
Нелёгкая задача выпала на плечи М.А. Булгакова. Вначале – сжечь свои записи, а потом, по какой-то неведомой причине, вновь взяться за свой литературный труд.
Как нам всем хорошо известно, "рукописи не горят" – ведь именно так огласил свой вердикт Воланд, возвращая бедному Мастеру его чудом "воскресшие" страницы незаконченного романа в целости и сохранности. И может даже оказал тем самым герою писателю довольно сомнительную услугу…
Так, зачем понадобилось возрождать из пепла эти страницы?
А дьявол — он почти как мы, люди, и не чужд человеческих слабостей. Вот по этой самой причине, он и потребовал от автора, методом своеобразного "шантажа" вернуться к начатому! Почему? – Тщеславие! Хоть и могуч Дьявол, но если об этом могуществе никто не догадывается и не знает, то и сама слава становится сомнительной! Где тогда "гром оваций", где вселенская демонизация "тёмных сил"? Этот "чёрный пиар" был востребован самим Сатаной! Но Сатана в романе — он тоже какой-то вымышленный литературный авторский герой!?
Значит Мастер и его реальный прототип писатель Булгаков, отбросив малодушие, скептицизм и чувство собственного смятения пред тем, о чём они догадались — решили всё-таки продолжить свой неблагодарный труд и донести до Мира Весть, не совсем благую. Но не прямо, а литературными аллюзиями.
Весть о том, что весь мир Цивилизации людей — существует и руководим… тайным Замыслом "сильных мира сего"?!
—Батюшки! — произнёс Александр Сергеевич и прикрыл глаза ладонями рук. — Эти слова я действительно произносил, Георгий? Сколько резонёрства, мой друг!? Даже не верится…
Журналист попытался успокоить Профессора и сказал:
—Ну, что Вы Александр Сергеевич! Это, наверное, из-за того, что здесь в тексте я вставил много своего… личного. Ведь это, своего рода, художественно-литературная редакция записей наших собраний тогда…в палате! Помните? Выпейте воды, а я продолжу читать.
"Что делает этот проходимец иллюзионист Воланд в Москве, для чего он здесь, кто вызвал или даже "призвал" его в столицу Страны Советов? Для чего надо было ему Всесильному Дьяволу, меряться познаниями и пререкаться с литератором Берлиозом в парке у Патриарших? Что, других достойных оппонентов уже и не нашлось? Зачем надо было вгонять в состояние психоза поэта Ивана Бездомного…?
И вот перед нами, уже не Всемогущий Сатана, а какой-то хвастливый фигляр, который кокетливо рисуется перед тем, кого он презирает, но кого определил себе в слушатели! Зачем?
"В области разума — никакого Бога не может существовать", — заявляет самоуверенный Берлиоз.
Воланда по-видимому даже немного шокировала эта дерзость и безапелляционность советского функционера от литературы.
"—Если Бога нет, — то кто управляет жизнью человеческой и всем вообще распорядком на земле?
—Сам человек и управляет!
—Для того, чтобы управлять — нужно иметь точный план на некоторый приличный срок! Лет на тысячу…"
Не правда ли, весьма многозначительный диалог? Особенно в свете известного постулата о том, что "даже простая домохозяйка вполне способна управлять государством"? Может быть, как раз, поэтому самому так бездумно иногда и управляемся и в государстве, и в собственной личной жизни…
Странно как-то: сам Воланд иронизирует над правдивостью евангелий и думаю, что вполне себе посмеивается и над Митрой, и Гором, и другими божествами древних цивилизаций. Но… в случае с Иешуа, — тут уж всё серьёзно! И безо всяких циничных шуточек с его стороны?! Так в чём же причины такого трепетного отношения демонических сил к событиям, изменившим, в конечном итоге, весь ход истории человечества?
Спокойствие, господа! Ну, не действуют герои романа сами по себе… никогда! Это не журналистский репортаж хроники дня! Это художественное произведение, и Великий Мим Булгаков, играя и жонглируя поступками персонажей, заставляет их выполнять все его причуды и… поставленные задачи. Вспомним Карабаса Барабаса и его театр "марионеток"!
Так для чего это всё…? Зачем Берлиоза — под трамвай?! Почему раззява Аннушка пролила своё чёртово масло?!
А это всё — аллегории и намёки! С помощью которых, автор приближает нас читателей к чему-то очень необычному, тому — к чему мы с вами совсем-совсем пока ещё не подготовлены…
Интересно, а мы можем представить себе, чтобы сам Дьявол написал рапорт "наверх" о том, как и что он сделал и по какой причине? Ну, во-первых — "наверх", это кому же? А во-вторых — вместо него это делает автор романа М. Булгаков, но… своими непривычными для многих художественными приёмами.
Автор всё время водит читателя на "коротком поводке" своего режиссёрского замысла. Он — то даёт приблизиться к разгадке, то — ударяет по носу и командует: "Фу!" Он пытается делать то, о чём в своё время поведал в мемуарах Д. Казанова. Писатель Михаил Булгаков понуждает нас самих "догадаться" о том, что есть "тайна" романа "Мастер и Маргарита"!
Он смеётся, он эпатирует, заставляет покойников воскресать, кидает "марионеток" под колёса трамвая, допускает двусмысленные оговорки и "проговорки". И уж, совсем распоясавшись, устраивает ночной "шабаш" под Москвой! А ещё, — издевается над наивными глуповатыми москвичами и над нами… читателями. Подзуживает, как будто шепча при этом на ухо: " Ну, что, приятель, ты так ещё ничего и не понял? Ха-ха!"
—Ну, вот и всё, Александр Сергеевич, конец главы! — с облегчением произнёс Георгий и лихо захлопнул книгу с такой силой, что все бумажные закладки вылетели из неё, как карты из колоды, и веером расположились на полу кухни.
—"Что делает этот проходимец иллюзионист Воланд в Москве?"— медленно повторил Профессор и задумался.— М-да… как великолепно ответил на этот вопрос наш коллега Егор Алексеевич! Вы помните, надеюсь, Георгий?
—Да, что-то вроде: "пришёл, увидел и…уничтожил ко всем чертям и рукопись и самого Мастера. Чтобы больше ни духу, ни слуху!" Верно ли я процитировал нашего "правдореза", Профессор?
—Весьма похвально, мой друг! Ну, вот Вам и ответ на вопрос: может ли Дьявол сохранить или оградить Гения от бед?
—Цель Дьявола прельстить Гениального Художника, ознакомиться с "материалом" и догадками Художника, а затем уничтожить…
—Удовлетворив при этом полностью своё "дьявольское тщеславие", не так ли Георгий? Как это всё напоминает, знакомый нам не понаслышке, "Мир людей"! — вздохнул Профессор и принялся собирать выпорхнувшие из сборника мятые закладки.
—И как мы понимаем, Михаил Булгаков не тешил себя никакими иллюзиями на данный счёт?— Георгий посмотрел на Профессора.— Ну, и как же не согласиться с Вашими выводами, Александр Сергеевич?! Воланд действительно прельстил Мастера, овладел его душой, внушив ему иллюзию неземной вечной прекрасной любви и признания его литературного детища — книги "О Пилате"…
—Вся эта история и особенно то, что нам удалось понять в результате нашего клинического литературоведения, меня до сих пор вгоняет в состояние полнейшего ужаса, Георгий! Нет, я не сумасшедший, нет. Просто-напросто я понял, как и все мы, что этот роман Михаила Булгакова — это никакая не фантастика! Это завуалированная литературно художественным покровом…правда Бытия,— жизненная правда, батенька! Ни более и не менее того… вот так!
Георгий утвердительно кивнул и ещё раз "в лицах" и красочно изобразил, каким образом Дьявол "одарил" Мастера.
—Проведав о том, что в граде Москве случилось немыслимое,— что некий Писатель догадался о чём-то самом главном, Дьявол быстро снарядился в путь. Сатана Воланд умертвил догадливого наивного малого в чёрной шапочке суфия с вышитой на ней буквой "М" и с чувством выполненного долга вернулся со своей свитой обратно к себе…
Произнеся эти слова, Георгий вдруг протянул обе руки перед собой — к шее воображаемой жертвы, но вовремя очнулся от внезапного морока и далее уже спокойным голосом произнёс:
—Вы знаете, Александр Сергеевич, у меня родилась неожиданная догадка!
—Да, да! Слушаю Вас, коллега, продолжайте! О чём Вы там…"догадались"? — с любопытством спросил Профессор.
Журналист несколько смутился, но всё же переборол своё смущение и сказал:
—Александр Сергеевич, а вдруг…эта буква "М" означает не просто "Мастер", а именно особое иерархическое звание…"Магистр"?— сказал Журналист и замолчал.
Профессор, напротив, отнёсся к такой версии с большим интересом, но посетовал при этом, что она нуждается в дополнительной аргументации и психоаналитической проверке.
—Занятное, весьма занятное предположение, Георгий! Но, не смотря на то, кем считал себя сам герой произведения или его возлюбленная, Воланд, как мы с Вами понимаем, не одобрил желание Мастера занять эту высшую ступень в иерархии тайных сообществ. Влюблённым не было позволено подняться в "Мир Света", образно выражаясь…— Профессор умолк на секунду, пытаясь сформулировать какую-то очень важную для него мысль.— …и оставаться далее среди живых в нашем бренном Мире.
—И всё-таки, как я понял сегодня из Ваших слов, Профессор,— находятся ещё такие "эксперты", которые пытаются очернить память Михаила Булгакова даже тем фактом, что вдове писателя чудом удалось организовать издание романа в конце 60-х! Они силятся убедить самих себя и всех остальных в том, что это было особой затеей "чекистов"! Что за бред?!
Александр Сергеевич с удовлетворением оглядел кухню и лежащие на столе многочисленные записи и книги, а затем посмотрел на Георгия.
—Мы читатели романа, — те, кому посчастливилось прочесть эту удивительную Сагу, — нам всем сильно повезло! Рукопись Мастера о Пилате утеряна для людей навсегда, а роман Михаила Афанасьевича — жив! Он сгорал, наполнялся свежими догадками вновь, но он… с нами, дорогой Георгий! Как там написал наш Ванюша? Вы помните? Кажется, так…— Профессор собрался внутренне, сделал серьёзное лицо, а затем продекламировал…
" —Ты прав! Пусть обо всём, что было, Мир узнаёт уже потом… от летописцев!
—От их искусной "правды" на пергамента страницах…?
—А был ли замысел наш смел…? — Ведь истину постигнут только единицы!?
—Пускай тогда отважатся назвать её?! Тщеславные глупцы…"
—Я почти наверняка уверен в том, дорогой Александр Сергеевич, что ни составители, ни те литераторы, которые готовили Роман к печати, ни даже кураторы от спецслужб,— никто даже не подозревал о том, что таится за художественно-литературным полотном сотканным рукой Писателя.
—Или наоборот,— были полностью уверены в том, что разгадать эту тайну Романа не удастся никому и никогда?! — задорно произнёс Профессор и лукаво посмотрел на Георгия.
Журналист понимающе развёл руками и продолжил свои пафосные философские рассуждения.
— И вот ещё одно моё личное откровение, которым я хотел бы с Вами поделиться, Александр Сергеевич. Те досужие литераторы и популярные эксперты, вынесшие свой отрицательный вердикт роману "Мастер и Маргарита", — они сами так ничего и не поняли по существу и ни о чём не догадались! Они много лет, как прилежные ученики, добросовестно изучали Роман, каждую строку, диалоги персонажей, неясные авторские ремарки и двусмысленные пояснения, и всё оказалось бесполезным! А это… ох, как обидно, Профессор! Ведь такая, своего рода… "неразделённая любовь" — это всегда страшная трагедия для того, кто влюблён?! А в случае осознания того, что на "взаимность" нет, и не может быть никаких шансов вообще…? В таком случае в сердце несчастного поселяется вечный горестный упрёк,— как самому себе, так и "объекту страсти"…
—Что же, батенька…— Александр Сергеевич снял очки, попытался протереть их бумажной салфеткой, но затем, оставив это пустое занятие, тихо произнёс. — Да-с, милейший психоаналитик, я вынужден с Вами полностью согласиться. В этом случае роман Михаила Булгакова — это весьма "вредная" книга. "Вредная", и поверьте, даже опасная для душевного и морального здоровья того, кто очарован, влюблён в это произведение, но не в силах разгадать этот… художественно-исторический "ребус". Вот так…
Журналист хотел было заметить Профессору, что даже разгадка тайны романа никоим образом не врачует моральный дух отчаянного энтузиаста, отважившегося заглянуть за холст, волшебным покровом укутавший потаённый смысл произведения Писателя, но сдержался и ничего не сказал…
*****
Вечерний закат уже догорал в окнах верхних этажей московских небоскрёбов. Георгий возвращался домой с чувством выполненного перед Профессором долга. Александр Сергеевич в конце беседы уже не выглядел таким угрюмым и разбитым. Значит и визит состоялся не зря. А впереди было так много работы! Профессор передал Журналисту целую папку с незавершёнными статьями и очерками, которые необходимо было привести в удобочитаемый вид. И журналист согласился…
"С свечой, сквозь лабиринт? Ну, разве… к Минотавру?!"
Нет худа без добра,— я без свечи бреду…
Я видел Свет и Луч!
И свой венок из лавра,
Поладив с парой строк,
Над выходом прибью!
(Ваня Бессонов "Моя автобиография")