Гоша Одесский
“БЕЙ ПЕРВОЙ, ДУСЯ!”
<триллер на тему: кто был ничем – тот станет всем>
2023 г.
ЧАСТЬ ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ.
“МЫ ИЗ МАРСЕЛЯ, ЗДРАСТЕ“.
Сегодня, этот летний солнечный день, как потом выяснится, станет днем неординарным, может быть даже судьбоносным, хотя начался он самым обыденным образом.
В кабинете губернатора Евдокии Ивановны Сабуровой, где проходило совещание по вопросам развития культуры и спорта в нашем регионе, это самое совещание шло очень трудно, если не сказать, болезненно, поскольку, со спортом дела были еще туда-сюда, а вот с культурой губернаторша решила разобраться, что называется, по полной программе.
Речь шла в основном о деятельности, как театральной, так и проведении культурно-массовых мероприятий.
Что касается всеми нами любимого Театра музыкальной комедии имени Янки Купалы, а также проведения праздничных концертов, посвященных тем или иным значимым датам и событиям, то здесь будто что-то шевелилось, а вот театры, те, которые в классическом смысле – здесь дела были, мягко говоря, неважнецкими.
Директором, худруком и режиссером Городского драматического театра имени Маяковского был Вадим Михайлович Шулерман.
Он занимал все эти руководящие должности вовсе не потому, что он решил узурпировать всю власть в театре, а потому, что творческая интеллигенция не имела ни малейшего желания работать, как они его называли: “В театре без зрителя”, да еще и за мизерную зарплату.
И действительно.
Вам даже любой школьник скажет, что театр без зрителя – это все равно, что брачная ночь без невесты.
В последнее время народ окунулся в телевизионные сериалы со стрельбой, погонями и откровенными любовными сценами, и та самая классика, она как-то не будоражила ни сердце, ни душу, не говоря уже о других, жизненно важных, органах.
Еще два года назад весь репертуар шел с аншлагом, и от зрителя не было отбоя.
Однако последнее время театр стали преследовать досадные и нелепые недоразумения.
Премьеру спектакля “Дама с собачкой” зритель ждал с огромным нетерпением, и когда в городе появились красочные афиши с симпатичной дамой и не менее симпатичной маленькой беленькой собачонкой, народ побежал брать штурмом билетные кассы.
Первый акт спектакля прошел, что называется, без сучка и задоринки и ничто не предвещало беды.
Во втором акте актриса, нечаянно, наступила на хвост…
Тут надобно пояснить, что маленькой дрессированной собачонки не нашлось, и были вынуждены обратиться в городской цирк-шапито к собачнику Петровичу, который притащил ротвейлера по кличке Дэн, со стороны напоминающий собаку Баскервилей из известного произведения Конан Дойля.
Дэн был очень умным и талантливым псом, но, в силу элитной породы и своего склочного характера, держал своего хозяина, что называется, на коротком поводке и не позволял Петровичу всякие там вольности.
А тут какая-то тетка наступила на хвост и при этом даже не извинилась…
Короче говоря, он эту дамочку крепко покусал – сперва за левую ногу, затем легким прикусом подержал ее за филейные места, в итоге, сорвал с нее платье, засветив ее розовые рейтузы, и гордой походкой отправился за кулисы.
Спектакль, конечно же, отменили, а главную героиню отвезли в травпункт для производства необходимых медицинских действий.
Ровно через месяц этим самым Городским драматическим театром имени Маяковского была анонсирована другая премьера.
На этот раз решили обойтись без кошек, собак, медведей и крокодилов.
Спектакль заполучил интригующее название: “ЛЮБОВНЫЙ ТРЕУГОЛЬНИК” и тем самым была поставлена цель, не только реабилитировать себя перед зрителем, но и продемонстрировать во всей красе настоящее классическое искусство.
Многим из нас (нет, лучше из вас) хорошо известно, что из себя представляет любовный треугольник, как трудно, порой, из него выбираться и, при этом, не нанеся непоправимый вред своему здоровью.
Так вот.
Первый акт прошел блестяще и не раз сопровождался бурными зрительскими аплодисментами.
Второй акт, по замыслу режиссера театра, должен был проходить в номере “люкс” гостиницы “ИНТУРИСТ”, где должны были происходить бурные страсти героев пьесы: шофера первого класса Коляна Мормышкина и его любовницы Клавы, официантки из придорожного кафе под названием “Светлый путь”.
Когда любовники уютно расположились на широченной гостиничной кровати, на сцену, словно цунами, ворвалась женщина с криками:
- Наконец-то я тебя с ней застала, кобель проклятый. Чтоб твой хоботок отсох раз и навсегда. А ее… ее…
Роль ревнивой жены в этом захватывающем спектакле должна была играть артистка театра и кино Лидия Смолянинова.
Это она, в полном соответствии с замыслом режиссера, должна была ворваться в гостиничный номер, закатить семейный скандал, и уже было заняла стартовую позицию, как ее опередила какая-то незнакомая женщина.
Как потом выяснилось, то была законная жена актера театра Петра Сандалетова, который, в строгом соответствии со сценарием пьесы, позиционировал себя как искатель любовных приключений со смазливыми девчонками.
Звали ее Маргарита Новикова и, в силу своей необузданной ревности, она внесла некоторые поправки в сюжет спектакля, в результате чего устроила Куликовскую битву в отдельно взятом гостиничном номере.
Она крепко ухватила ту самую Клаву за ноги, лихо стянула ее с кровати и с криками: “Убью, стерва!”, вцепилась ей в волосы, стараясь выдрать клок погуще.
Зрительный зал поначалу слегка оцепенел от такого развития событий, а затем разразился аплодисментами:
- Как это достоверно, как искренне, как в настоящей жизни! Великие, великие артисты. Непревзойденные таланты. Сейчас таких уже не делают!
А тем временем конкурирующие фирмы так разгорячились, что никто из служителей театра: ни артисты, ни рабочие сцены и даже пожарники, что находились за кулисами, не решались вступать в этот глобальный конфликт.
Кто-то даже предложил вызвать полицию, однако режиссер и художественный руководитель театра Вадим Михайлович Шулерман сделал рукой знак:
- Не нужно полиции – посмотрим, что будет дальше.
А дальше начался визг, обилие крепких нецензурных конструкций и, в итоге, в пылу борьбы за свое женское счастье, те свалились в оркестровую яму, серьезно повредив контрабас и ударные.
Зрительный зал, ничего такого не подозревая, поначалу, разразился смехом и продолжительными аплодисментами.
Но, в связи с тем, что драка не закончилась, а, наоборот, с нарастающей силой продолжала развиваться в оркестровой яме, круша музыкальные инструменты и пюпитры с нотами, зритель своим театральным чутьем почуял неладное и бросился разнимать враждующие стороны, дабы не доводить дело до непредсказуемого эндшпиля.
Спектакль, конечно, отменили, театральный сезон с треском провалился и, как принято говорить в таких случаях, приказал долго жить.
Итак, зрительный зал Городского Драматического театра имени Маяковского опустел, а для его искренних поклонников классическая драматургия была безнадежно потеряна.
На исправление ситуации Шулерману дали десять дней, по истечении которых он должен выйти к руководству с конкретными предложениями, в противном случае вопрос о его статусе Почетного пенсионера нашего города будет отложен на неопределенное время.
И тут он вспомнил о письмах от своих племянников, которые писали своему любимому дяде, что те учатся в театральной студии и уверяли его, что пройдет совсем немного времени, и они станут станиславскими, немироновичами-данченко, а может быть, даже, и переплюнут их.
А вот здесь, дорогой читатель, нужно остановиться поподробнее.
В Израиле, в городе Хайфа, проживали два его племянника - Леня Гогельман и Гриша Чехновицкий.
По окончании школы, они, следуя по стопам своего любимого дядюшки, поступили в Театральную студию-мастерскую ортодоксальной режиссуры, где заслуженный артист республики Израиль, лауреат Сталинской премии, Борис Моисеевич Петушинский. морочил голову будущим театралам.
Этот ортодокс Петушинский ничего и слушать не хотел о современной режиссуре, о новых веяниях в сфере театрального искусства, и, как баран, уперся в доисторический реализм, в поросшую мхом классику, а гоголевский “Ревизор” он вообще считал лучшей пьесой всех времен и народов.
Проучившись полгода, племянники сильно заскучали.
А когда началась репетиция “Анны Карениной”, в тамошнем студенческом театре, они подняли творческий мятеж и, в ультимативной форме, заявили Петушинскому, что уходят из студии, поскольку автор произведения Лев Толстой безнадежно отстал от жизни и, что совсем не нужно было ложиться под поезд, а рациональнее было бы Анне Карениной лечь под Вронского.
Будучи творческими личностями, Леня Гогельман и Гриша Чехновицкий весь следующий год пробовали себя на разных поприщах: плавали по морям Фэйсбуков и океанам Ютубов, где чуть было не захлебнулись в этих мутных водах, поскольку, зарабатывая неплохие деньги, они тут же попали в поле зрения налоговых служб.
В итоге, используя связи своих высокопоставленных родственников, они окопались на секретном заводе по производству боевых беспилотных летательных аппаратов, где их и застало приглашение своего дяди Вадима Михайловича Шулермана приехать в наш город и возглавить терпящий бедствие Городской драматический театр имени Маяковского.
***
Итак, совещание, посвященное развитию культуры и спорта, закончилось, губернаторский кабинет опустел, а его хозяйка Евдокия Ивановна Сабурова погрузилась в изучение школьных учебников для учеников шестых и седьмых классов.
Если говорить о форме, таки все эти учебники были прекрасно оформлены и иллюстрированы.
А вот по содержанию…
- Этим деятелям из ОБЛОНО нужно головы поотрывать, - размышляла вслух губернаторша. – Сколько искаженных исторических фактов и прочей хрени. Пожалуй, тамошний методологический отдел нуждается в серьезной чистке – и я это сделаю.
А в это самое время в приемной Обладминистрации нарисовались трое, прилично одетых, граждан.
Двое из них, это были симпатичные молодые люди в темно-синих костюмах и довольно пестрых полосатых галстуках.
Третий был намного старше, однако одет был, что называется, с иголочки.
На нем был элегантный замшевый костюм бежевого цвета, а на шее красовался роскошный шелковый галстук-бабочка.
- Нам необходимо переговорить с губернатором …
Замшевый костюм достал из внутреннего кармана пиджака блокнот с ярко красной кожаной обложкой и торжественно заявил:
- Губернатором мадам Сабуровой.
Секретарша Света с неподдельным интересом изучала столь необычную компанию:
- Представьтесь, пожалуйста, и будьте любезны сообщить, по какому собственно вопросу Вам нужна госпожа… мадам Сабурова?
- Так, так, - слегка замялся тот, что пожилой. - Мы собственно по вопросу завещания, приехали к вам сюда из Марселя и представляем юридическое бюро “Юридик Консалтинг Групп”, Марсельский филиал.
- Какое там еще завещание? – заверещала секретарша Света. – Зачем завещание? И, вообще, какого черта…
Секретарша, после небольшой паузы, взяла себя в руки и уже официальным голосом объявила:
- Хорошо, сейчас доложу. Ждите.
Она, как мышка, проскользнула в кабинет, плотно прикрыла дверь и уставилась на губернаторшу своими огромными, полными слез, глазищами.
- Тебе чего, детка? Что-то случилось? – с искренним сочувствием спросила Евдокия Ивановна. – Так, подожди, попробую угадать сама. Поссорилась с очередным любовником?
- Завещание, какое-то завещание…- бормотала секретарша Света. – Там, у нас в приемной, трое французов сидят. Странные они какие-то – Вас требуют.
- Ну что ты так разволновалась? – Сабурова на секунду задумалась. – Ты что, французов никогда не видела? Требуют – примем. Пусть заходят, лягушатники.
В губернаторском кабинете нарисовались те самые трое, что из Марселя и, не теряя времени, сразу приступили к делу:
- Уважаемая губернатор мадам Сабурова, - торжественно произнес тот, что в шелковом галстуке-бабочке. – Мы уполномочены огласить завещание…
- Нет, нет. Стоп, ребята, - на полуслове прервала его хозяйка кабинета. – Мы так не договаривались. Как видите, я женщина полная сил, энергии и покидать этот мир пока не планирую – дел полно. Вы, наверное, заблудились, адрес перепутали?
Однако тот, пожилой, а звали его Эдмонд Сухопарофф, эмигрант первой волны, он был опытным юристом, повидал всякое, и его не так легко было сбить с толку:
- Мы, юридическое бюро “Юридик Консалтинг Групп”, Марсельский филиал, уполномочены огласить завещание Великого князя Александра Николаевича в связи с его кончиной двадцатого января сего года, составленное в присутствии его близких родственников и юристов нашего бюро.
Один из тех молодых французов открыл кейс, достал документы, распечатанные на зеленого цвета гербовой бумаге, и передал их месье Эдмонду.
- Согласно завещанию Великого князя Александра Николаевича, Вашему региону передаются денежные средства в размере пяти миллиардов евро и сорок процентов акций авиастроительной компании “Люстраль” с ежегодным доходом четырнадцать миллионов евро.
Он сделал небольшую паузу, незаметно почесал себя пониже спины и продолжал:
- Единственное условие – денежные средства будут зачислены на расчетные счета юридического лица, то есть, на Ваши региональные бюджетные счета с последующей ежегодной отчетностью об их использовании.
Губернаторша подумала, что эти симпатичные ребята собираются ее разыграть и решила прекратить этот балаган.
- Я прошу прощения, уважаемые…
Она встала из-за стола и почти вплотную подошла к галстуку-бабочке:
- Не сочтите за дерзость и бюрократизм, - с ехидством произнесла она, - но я покорнейше прошу показать документы, удостоверяющие Вашу личность, а также Ваших сотрудников. Если документов не имеется, меня устроит медицинская справка из психиатрического учреждения.
Эта просьба совершенно не смутила месье Эдмонда:
- Я Вас понимаю, даже отлично понимаю, мадам Сабурова. Я, конечно же, ожидал такую реакцию от Вас. Как говорят у Вас в России – не первый раз замужем.
Губернаторша по громкой связи вызвала секретаршу Свету:
- Детка, начальника Департамента финансов и юридический отдел в полном составе срочно ко мне в кабинет.
Сабурова серьезно задумалась: “Что бы это все значило?”.
- Позвольте поинтересоваться, месье Сухопарофф, а почему именно нашему региону выпало такое счастье, с какого перепуга?
- Да, да, я ждал такой вопрос, - месье Эдмонд сделал небольшую паузу. – Все дело в том, что дальние родственники князя родом из этих мест, насколько я помню, это по отцовской линии – княгиня Ксения Андреевна Галицина-Юсупова.
Дверь кабинета приоткрылась и в проеме показалась голова секретарши Светы:
- Евдокия Ивановна, из Департамента финансов и юристы ожидают в приемной. Пусть заходят?
- Позвольте представить вам, господа – это наши замечательные юристы и финансисты. Прошу любить и жаловать.
Те пока что ничего не знали и даже не догадывались, с какой целью их сюда пригласили, в таком представительном составе, причем, срочно, и пребывали в некотором волнении.
Они по-деловому расположились за столом заседаний и принялись внимательно рассматривать тех троих, что сидели напротив.
Губернаторша решила много не рассусоливать и сразу взяла быка за рога:
- Вот, товарищи, познакомьтесь с представителями юридического бюро “Юридик Консалтинг Групп” во главе с месье Эдмондом Сухопарофф. Они прибыли к нам из Франции, из города Марселя, и приготовили нам необычный подарок - готовы пополнить наш региональный бюджет суммой в размере пяти миллиардов евро.
В кабинете наступила зловещая тишина, которая длилась минут десять, не меньше.
- Ну, что же вы все притихли? Скажите хоть что-нибудь.
Сабурова едва сдерживала улыбку, поскольку это надо было видеть физиономии своих подчиненных, отображающих богатую гамму эмоций, как то: испуг, изумление, восторг, страх, а у кого-то из них началась нервная икота.
- Евдокия Ивановна, - первой взяла слово директор Департамента финансов и маркетинга Полина Виссарионовна Ким. – Вы объясните этим… из Марселя… что сегодня не первое апреля и не восьмое марта. Это либо психи, либо провокаторы - посмотрите на их хитрые рожи...
- Товарищи, попрошу вас не хамить нашим зарубежным гостям и вести себя прилично.
В голосе губернаторши прозвучали строгие нотки.
- Это уважаемые люди, юристы, приехали к нам огласить завещание Великого князя Александра Николаевича, в котором черным по белому написано, что нам передаются денежные средства из его личного “Фонда Возрождения России”, а также акции авиастроительной компании ”Люстраль”.
Один из приглашенных юристов Обладминистрации, а звали его Руслан Кадырович Утягулов, быстро оценил обстановку и смело приступил к своим юридическим обязанностям:
- Извольте показать бумаги, господин Эдмонд Сухопарофф, - он пронизывающим взглядом уставился на старикана в замшевом костюме с галстуком-бабочкой. – Посмотрим, что тут нагородил этот Ваш Великий князь.
Все предоставленные нотариальные документы не вызывали никаких сомнений, однако юриста Утягулова это не успокоило, а, скорее, наоборот:
- А эти двое говорят по-русски? – он небрежным жестом указал на тех двоих парней в темно-синих костюмах и ярких полосатых галстуках. – Хочу задать им пару тройку вопросов.
- Нет, по-русски они не говорят, - встал на защиту молодых французов месье Эдмонд. – Они говорят на английском, немецком, испанском, итальянском, на фарси…
- Спокойно, спокойно, господин юрист из Марселя, - Руслан Кадырович перебил старикана на полуслове. – Сейчас разберемся.
Он заговорил с парнями на чистейшем французском языке и, тем самым, ввел в кратковременный ступор не только гостей из далекой Франции, но и своих коллег.
Затем он подробно расспросил их, на какой улице они живут, сколько стоит бутылка вина “шардоне” в ресторане “Chez Fonfon”, на какой площади находится Базилика Сакре-Кер и сколько берут за час интимных услуг проститутки из салона мадам Джозефины, что на проспекте Ла-Канебьер…
- Все правильно, - резюмировал он. – Евдокия Ивановна, эти двое из Марселя и в этом нет никаких сомнений.
- Руслан Кадырович, голубчик, Вы меня всякий раз глубоко удивляете, - губернаторша уставилась на него с нескрываемым изумлением. – Откуда такие познания французского языка?
- Действительно, откуда? – поинтересовался месье Эдмонд. – У Вас марсельский акцент – это просто невероятно.
А ничего невероятного здесь не было.
Он, действительно, четыре года жил во Франции, в портовом городе Марсель, где его родители работали в российском Торгпредстве и занимались юридическим сопровождением экспортно-импортных операций между, тогда еще, дружественными странами.
Закончив школу при Российском консульстве, Руслан Утягулов поступил в университет Aix-Marseille Universite на юридический факультет, и, будучи целеустремленным, талантливым, юношей, он через каких-нибудь полгода блестяще говорил и писал по-французски.
Итак, днем он учился на бакалавра по юриспруденции, а вечером гонял в футбол с портовыми ребятами и его даже пригласили в футбольный клуб “Олимпик Марсель” в состав молодежного резерва.
Но, как это часто бывает, этим планам не суждено было случиться.
Командировка у родителей закончилась, он вернулся на Родину и вот он здесь, работает в Обладминистрации нашего города на должности старшего юриста.
Однако пройдет совсем немного времени, на него обратят внимание спецслужбы внешней разведки и, после специальной подготовки, он уедет на нелегальную работу в Бельгию, где добудет немало ценных сведений.
Но, это уже другая история.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…