Торт моего детства. Самый вкусный, самый любимый и долгожданный . Его пекли по особым случаям. Предвкушая это таинство, мы с сестрой то и дело дёргали бабушку за рукав.
- Ну, когда ?!
Правильнее сказать, торт был дедушкин, но мама величала его так, и в памяти крепко засело именно это название.
- Девочки, пора помогать ! - слышался наконец звонкий бабушкин голос, и мы наперегонки бежали на кухню.
Сначала, подталкивая друг друга, лезли в старинный пузатый буфет за большой эмалированной миской с клубничками на белых боках, гордостью и великой бабушкиной ценностью .
Потом доставали муку и заворожённо смотрели, как бабушка, напевая что-то, ловкими движениями просеивает её через сито. Та, кружась в лёгком танце ложилась пушистым белым одеялом на дно посуды.
- Айда к курочкам!
Это означало, что надо бежать к соседке за яйцами. Тётя Клава, большая, уютная, с лукавыми глазами и натруженными руками, пахнущая сеном и молоком, давала нам эту беломраморную ценность, которую мы несли чуть дыша в маленькой плетеной корзиночке. И только наседки, как ворчливые старушки недовольно квохтали осуждая набег на своё жилище.
Желтки были ярко-оранжевые. Они ныряли в приготовленную муку, как утята, которые ещё не умеют плавать, и выглядывали из миски, блестя и покачиваясь, словно подмигивая круглым глазом.
На сковороде уже томилось, топилось и растекалось жёлтой ароматной лужицей масло. Бабушка зорко следила, чтобы оно не перегрелось, и быстрым движением снимала его с огня.
Сахар поблёскивал крупинками в общей массе. Щепотка соды скромно растворилась, соединившись в щипящем, едином союзе с уксусом. Невидимка волшебница - ваниль придавала едва уловимый, но такой притягательный аромат смеси. Гранёный стакан, стоявший тут же, незыблемостью своих форм гарантировал соблюдение пропорций.
Тесто получалось упругое, жёлтое, маслянистое. Тщательно вымешанное, оно напоминало воск, и, улучив момент, мы пробовали его на крепость, тыкая плотную массу. Пальчики утопали, оставляя за собой предательские ямки, за что немедленно получали по рукам.
- Ох, вот ведь, две егозы! - незло ругала бабушка и поручала нам самое любимое, самое вкусное дело.
Тонким ажурным венчиком мы начинали сбивать крем. Вначале прозрачная, масса постепенно становилась белой и вязкой, и наступал черёд сахара. От усердия высунув языки, передавая друг другу блюдо, мы изо всех сил старались добиться одобрения. Наконец крем становился, как горная вершина. Густой, белоснежный, блестящий и очень вкусный! Тогда мы заслуженно облизывали венчик, смеясь и жмурясь от удовольствия.
Уже раскатанные в большие, круглые пласты выпекались коржи. Румяные, ароматные, с поджаристыми, хрустящими краями, они один за другим из пыщущей жаром духовки перекочёвывали на большую деревянную доску, под вышитое льняное полотенце и, отдыхая, ждали своего часа.
И вот приходило время воссоединения. Мы доставали из серванта старинное, с толстым золочёным краем блюдо и нарезали ровные круглые слои. Бабушка строго следила, чтобы мы не слопали остающиеся хрустящие кусочки. Она брала тяжёлую медную с рыжим холёным боком ступку, и растирала их в мелкую крошку, добавляя туда тертые орехи и шоколад.
Аккуратно укладывая на тарелке коржи, в первую очередь, смазывала их смородиновым вареньем. Ароматное, тягучее, оно пахло летом и солнцем. Смешиваясь с кремом, варенье становилось какого-то невероятного цвета. То тёмное, как ночь, то разноцветное, как анютины глазки, густой волной покрывало, один за другим, слои торта, создавая на них абстрактные картины. Мы бегали вокруг, то и дело снимая крем с краёв.
- Бабуля, тут лишний ! Здесь много ! А эта ягодка мешает !
Наконец, всё это великолепие посыпалось подготовленной крошкой, украшалось ягодами и всем тем, что было в доме и на что хватило фантазии . В ход шёл и воздушный зефир, кудрявой завитушкой устроившийся в самом центре, и мармелад, освобождённый от сахарного плена, блестящий и прозрачный, кубиками лежащий по краям.
Приходило время ждать... Целую ночь торт стоял в холодильнике. А утром мы первые вскакивали со своих кроватей и бежали будить остальных. Впрочем, бабушка уже была на ногах. Складывалось впечатление, что она и не ложилась, а стерегла богатство от преждевременных посягательств.
Прошло уже очень много лет... Я больше не маленькая девочка с косичками. Можно купить любой торт. На самый требовательный вкус. Но навсегда остался в памяти Тот. Большая, светлая веранда старого дома. За окнами сад. Цветущие яблони и белым снегом опавшие цветы вишни. Дубовый стол, основательный , крепкий, накрытый чистой скатертью. Чашки с тонкими витыми ручками. Ложки, начищенные до блеска. Ароматный чай из старинного фарфорового чайника.
И мы за столом. Все вместе.