Фото автора. Змеёвская балка под Ростовом. На фото 1 - Графу два года; На фото 2 - Графу один год и на нём его "юношеские" медали.
Про хвостатых друзей писать легко и приятно, даже если они поступают не совсем прилично. Расскажу историю, которая надолго поссорила меня с отчимом, а отношения с ним и без того складывались непросто.
Так случилось в жизни, что после развода родителей ещё в далёком детстве, меня «подбросили» бабушке, а мама с отчимом проживала в Ленинграде. После окончания института меня направили на работу в Ростов-на-Дону, где я быстро шагал по карьерной лестнице, стал руководителем и получил трёхкомнатную квартиру в Северном жилом массиве. Там мы проживали с женой, сыном, дочерью и моим другом доберманом Графом.
Мама и отчим Борис прилетели в середине дня, и после первых «ахов и охов» сразу возникла проблема: Граф по-семейному принял маму, но сразу высказал недоверие отчиму. При попытке погладить его, он оскалил зубы и предупредил, чтобы тот больше не приближался.
Не знаю, почему Борис «не показался» Графу, но он с первой встречи, втянув носом запах штанов отчима, встретил его настороженно и враждебно. Может быть, он подключился на мою волну, хотя я изо всех сил старался быть сверхлюбезным и доброжелательным.
Тут необходимо пояснить, что мой друг Граф уродился чрезвычайно злобным псом. Грозой всех моих явных и тайных недоброжелателей, которых он легко вычислял своим сверхчувствительным носом. Если кто-то из них протягивал мне руку, чтобы поздороваться, он грозно предупреждал, что, мол, опусти руку, а то … И визави быстро прятал руку за спиной. Весил он сорок шесть килограммов при росте 72 см. в холке. Это был грозный боец, «десантник»! Чемпион области. На его груди красовались многочисленные медали и жетоны. Я же был его единственным другом и по совместительству хозяином. В память о нём я написал новеллу «Душа собачья». Она вышла отдельной книжкой в Воронежском издательстве. Новелла имеет приличный объём, но при желании и интересе можно посмотреть на Прозе: (http://proza.ru/2012/11/26/1781).
Утром, на следующий день, я выгулял Графа и уехал на работу, когда все домочадцы ещё сладко спали. Часов в десять мне доложила секретарь, что звонят из дома.
- Вадик, немедленно приезжай, - взволновано попросила мать, - Борис уже два часа сидит в туалете, и Граф его не выпускает, ужас!
Оказывается, Борис в восемь утра пошёл в туалет, а лежанка Графа находилась в коридоре перед входом в нашу спальню. Проходя мимо, Борис погрозил Графу пальцем, мол, не смей на меня рычать и скрылся за дверью, а когда хотел выйти, Граф преградил ему путь и при каждой попытке грозно рычал. Борис взвыл и заверещал, чтобы мама убрала эту мерзкую скотину!
Лучше бы он этого не делал – Граф отлично понимал человеческую речь. Мы с ним всегда подолгу разговаривали по жизни.
Приехать я не мог. Через полчаса меня пригласили на совещание технико-экономического совета ГК КПСС, а туда опаздывать было не принято. Тогда я попросил маму поднести к уху Графа телефонную трубку:
- Граф, миленький, - попросил я ласково, - выпусти ты этого засранца, он ведь занудит меня насмерть и ещё скажет, что это я тебя научил. Иди на место, он мне тоже… Как и тебе, но надо соблюдать мир в доме! Жди меня, вечером приеду.
Граф тут же отошёл от двери и лёг на свою лежанку, а Борис пулей вылетел из сортира и заорал, что ни минуты тут не останется. Схватил чемодан и стал собирать шмотки. Вдобавок он услышал, что я сказал Графу потому, что телефонная трубка была не прижата плотно к уху и мои слова долетели и до него!
Мама бросилась уговаривать его, ведь конфликт с псом урегулирован, но он орал:
-Ах, значит, это я засранец! Зануда и вообще… Ноги моей не будет у него (это он обо мне) дома!
И действительно, Борис вызвал такси и умотал в аэропорт, а мама поплакала, но осталась, а Граф, когда я вернулся с работы, виноватым себя не чувствовал. Наоборот, был горд собой.
Вечером мы пошли с ним гулять на лужок возле армянской церкви Сурб Хач – там весь Северный выгуливал собак. По дороге я ему начал выговаривать, что так себя не ведут с родственниками, а он презрительно выпалил:
- То же мне родственник нашёлся! Да я с ним на одно поле не сел бы… Хотел его слегка научить быть человеком, да ты остановил! Зря…
Ну, зря – не зря, а отношения с отчимом, и так не блещущие взаимопониманием, испортились надолго.
Вот с тех самых пор, находясь в командировках, я стал разговаривать с Графом по телефону, а обязанности телефониста с огромным удовольствием исполнял мой сын Серёжа.
Послесловие: Я писал, Теняев - друг, как всегда читал и рихтовал! Спасибо.