6
Аала была в замешательстве. Она вертела в руках карточку с очередным учебным тренингом, но сунуть её в приёмник «обучалки» не решалась. Собственно карточка её «обучалке» была не нужна, просто в классах Подземелья зачем-то такие анахронизмы раздавались ученикам для домашней работы и на следующий день зачем-то собирались в общей чаше. Куда их уносили и что с ними потом делали, девочку совершенно не интересовало, к тому же она чётко знала, что её личная «обучалка» сама получит и передаст всю нужную информацию по каналу связи с Поверхности, а не через карточки Подземелья, но отец не разрешил протестовать против местных традиций. «Вот тебе!», мысленно показала Аала приёмнику обучалки известную издревле фигуру из пальцев, сунула карточку обратно в кармашек папки (ещё одна странность Подземелья – носить на занятия ученические папки!) и пододвинула к себе коммуникатор. Немного поколебавшись, она послала вызов Найре Кент из госпиталя профессора Шмеля.
– Аала?! – удивилась возникшая на экране девушка, сразу узнавшая дочь знаменитого геофизика. По обстановке Найра была явно не на работе. Коммуникатор показал часть мягкого дивана с обивкой из морских водорослей, что сейчас считалось шиком моды, причудливый светильник и саму Найру с распущенными волосами в домашней жёлтой пижаме.
– Да, это я, – подтвердила девочки и выпалила скороговоркой. – Найра, мне очень нужен ваш совет. Он касается дяди Триденя. Понимаете, – Аала запнулась. – Понимаете, он был носителем каких-то ценных знаний, если его смогли избрать Председателем коллегии эмпатов, а знания он получил из водопада, я тоже слушала водопад…
– Погоди, не тараторь, – попросила Найра. – Тебе нужен Трид? Он сейчас в ванной, потом у нас час релаксации, волновать его вопросами в это время доктор запретил.
– Мне не Трид, то есть дядя Тридень, нужен, – сказала Аала. – Мне вы нужны. Сейчас попробую объяснить, только говорите тише, чтобы дядя Тридень не услышал…
Через пятнадцать минут тихого разговора Найра согласилась запросить и просмотреть полную ментограмму пострадавшего эмпата.
– Это всё? – спросила она, предчувствуя, что ментограмма – лишь начало просьб ребенка. Изложенная Аалой версия строилась на том, что информация неделима без разрушения её носителя. Тридень передал девочке некое знание для водопада, но следы этого знания должны у него остаться! Даже если есть самоблокировка, то повторный контакт с Аалой может её снять. У самой Аалы информация могла не остаться, она же выполняла функцию переноса, волновой среды, но тоже нужно проверить. Неоспоримо одно: если эмпат выбрал именно её для передачи, то она потенциально способна впитать в той пещере под водопадом то, что впитал он. Насчёт последнего утверждения Найра сильно сомневалась, но разубеждать девочку не стала.
– Аа, – сказала она мягко, специально называя собеседницу уменьшительным именем, каким её звал отец, – мне кажется, ты не учитываешь то, что Трид в момент получения интересующих тебя сведений был эмпатом, и сильным эмпатом. Благодаря этому, он не просто был в пещере и около водопада, он сам стал пещерой и водопадом. Это совершенно иное качество. То, что он избрал тебя, объясняется очень просто: ты сама сказала, что любила слушать речь водопада. Значит, у тебя были задатки состояния слияния с ним. И ты, и я не всякую музыку любим слушать, а только ту, которую готовы воспринять, слиться с ней. Раз уж мы заговорили об этом, то скажи мне, как ты тогда почувствовала, что я люблю Трида, когда я сама даже в мыслях любовь не держала?
– Найра, это же просто! Я взглянула на вас около него и увидела!
– А что именно ты увидела, ты не помнишь?
– Помню! Ваши ауры слились. У вас было желание помочь ему всем, чем только можете. Глаза человека не врут, думать вы можете, что угодно, но глаза скажут правду. Я увидела ваши глаза и сказала.
– Да, ты права. Мы с Тридом теперь вместе. Нам хорошо друг с другом. Честно скажу, что я не хочу, чтобы что-то нас разлучило, – Найра запнулась, поймав себя на том, что разговаривает с ребёнком, как со своей сверстницей. Что она может знать о любви?
– Я поняла, – сказала Аала. – Вы боитесь, что дядя Тридень снова станет эмпатом?
– Да, я не хочу этого! – призналась Найра. – Трид сейчас стал самим собой, каким он должен быть. Подземелье отбирает и растит эмпатов из детей в том возрасте, когда они беззащитны. Это просто преступно. У Трида отобрали нормальное детство, а я не хочу и не дам отбирать у него нормальную жизнь. Да, я люблю его и знаю, что это взаимно.
– Найра, скажите, а у меня нормальная жизнь? – спросила Аала.
Кент поняла, что зашла слишком далеко. Аала ей нравилась. Её отец вызывал неоднозначное впечатление, но своё дитя он оберегал, это видели все. Найра не задумывалась, насколько жизнь на границе двух миров может быть нормальной. Сама она не могла себя представить в Подземелье или во Внеземелье, будучи убеждённой землянкой. На экскурсию туда можно сходить ради интереса, но не более того.
– Я не могу ответить за тебя, – призналась она девочке. – «Нормальность» – понятие относительное. Общество может считать ненормальным того, кто живет не так, как оно. Если ты можешь принять людей Подземелья, быть рядом с ними долгое время, то можно считать твою жизнь нормальной. Я поняла, ты хотела спросить, насколько нормальна для Трида его теперешняя жизнь? Он как бы заново родился и учится жить в том мире, который его окружает. Мой профессор категорически против того, чтобы Трид снова контактировал с Подземельем и бывал там. Все, дорогая, завершаем беседу, Трид вышел из ванной.
– Можно мне еще позвонить вам?
– Я сама тебя найду, Аа. – быстро сказала Найра, заканчивая разговор. – Побеседуем.
Поняв, что быстро ничего не сделается, Аала заглянула к отцу. Тваал сидел в своём кресле и спал. Так он делал всегда после умственных нагрузок: кратковременный крепкий сон отлично восстанавливал силы. Других средств геофизик не признавал. Девочка на цыпочках вышла из комнаты и прошла в холл прихожей. Она уже протянула руку за своим рюкзаком, как в кармане загудел коммуникатор. Вызывающий был ей не известен.
– Аала Тваал, слушаю вас, – сказала она, ожидая, что на экране появится изображение визави, но экран оставался тёмным.
– Слушаю вас, говорите, – повторила она.
Вдруг экран осветился и показал ей внутренность жилища эмпата Триденя. Тогда она не успела его толком рассмотреть, но кое-что запомнила и узнала. В жилище явно кто-то был ещё, но его девочка не видела. Показ картинки и полное молчание затянулись. Аала уже думала прервать вызов, как картина увеличилась и показала ей крупным планом подлокотник с гнездом для личного кристалла эмпата. Кристалла в нём не было. Пока Ааала размышляла, что бы это значило, изображение исчезло, и вызов прервался.
– Ты куда собралась? – раздался за спиной голос отца. – Я отдыхал, вздремнул немного и приснилось, что исчез кристалл Триденя…
– Он в самом деле исчез, – ответила Аала и рассказала о только что поступившем вызове. Отец попросил у неё коммуникатор, влез в настройки и нашел сохранённую автозапись. Просмотрев её, он сказал:
– Хм, точь в точь, что мне снилось. Тебе на коммуникатор пришло, а мне в сон… Ну, надо попытаться определить источник. Не уходи никуда, я сейчас…
Вернувшись в свой кабинет, Тваал связался с дежурным администратором связи их поселения. Объяснив, что произошло, он попросил помочь найти источник сигнала.
– Минуточку, – сказал администратор и вскоре сообщил, что извне ничего не поступало.
– Простите, но не могла же сеть сама по себе пытаться вступить в контакт? – поинтересовался Тваал.
– А почему не могла? Могла, конечно, – бодро ответил администратор. – Вот пару лет назад был такой сбой, что мы все обыскались, прежде чем нашли. Пришло сообщение о критической аварии трубы, но нигде ничего не лило, система оперативного мониторинга не подтверждала. Хорошо, кто-то из нас вспомнил про спасательную тренировку и показал на гидрант, который мы же сами вывели из строя. В нём не было воды, а он показывал, что она хлещет и слал тревогу в общий чат поселения.
– Ни я, ни моя дочь ничего из строя не выводили, – сухо сообщил Тваал, давая понять, что слушать админские байки не намерен. – Припомните, пожалуйста, не тренировался ли кто в жилище эмпата Триденя? Изображение идёт оттуда.
– Я уже запросил ячейку эмпатов, – отозвался администратор. – Они сейчас идут проверять, вам включить изображение?
Тваал согласился, и вскоре он с дочерью увидели на экране фигуру в плаще, которая подошла к креслу, вынула и показала личный кристалл. Он был на месте. Геофизик поблагодарил, отключил вызов и посмотрел на дочь.
– Папа, нам надо проводить свое расследование! – заявила Аала.
Тваал усмехнулся. Готовая к подвигам «сыщица» с детским рюкзачком в руках выглядела презабавно.
– У тебя уже есть план? – спросил он дочь.
– Конечно, есть! Во-первых, надо выйти отсюда. И тебе, и мне пришла одинаковая информация, пока мы оба были в одном помещении.
– Не лишено логики, – признал Тваал, – только вне своего кабинета я не усну.
– А не надо спать, – заявила Аала. – Надо выйти наружу и проверить свои коммуникаторы и облачные банки. В них могло сохраниться ранее полученное изображение кресла без кристалла. Дядя Исконтий сам же говорил, что он где-то нашел личный кристалл Триденя и вернул его в кресло. Значит, было время, когда в кресле кристалла не было.
– Ну, ты даешь! – искренне восхитился Тваал. – Допустим, мы такие изображения найдем, что дальше?
– Дальше мы пойдём с тобой в пещеру, – сказала Аала.
– Это ещё зачем? – не понял геофизик.
– Папа, ну как ты не понимаешь! Дядя Исконтий же рассказал, что пещера останавливает время, вспомни историю охотника Мну!
Тваал нахмурился. Мозаика начала собираться. Они были в пещере, могли попасть под её темпоральную деформацию. Что, пещера повзаимодействовала с их мозгом и заставила одновременно вспомнить сюжет, когда в кресле Триденя не было личного кристалла? А зачем?
– Пещера нам говорит, что надо взять личный кристалл Триденя и принести в неё, – словно прочитала мысли отца Аала. – Кресло должно быть без кристалла, если больше нет эмпата.
– А с чего ты взяла, что его больше нет?
– Я говорила с Найрой, – призналась Аала.
Продолжение http://proza.ru/2023/08/03/814