- Деда, а расскажи про то время, когда медведи злыми были? — попросил Васятка, почесывая Тришку за ухом.
Дед сидел на колодке перед растянутой рыбацкой сетью и починял её. Накануне попалась большая щука и в нескольких местах порвала её.
- Кхех, — ответил дед, откладывая нить.
Он полез в карман за кисетом, не спеша скрутил самокрутку, и, пустив первое кольцо, заговорил.
- Мальцом я ещё тогда был. Вот как ты прямо. Тятька мой знатным охотником был. Бывало как пойдёт в тайгу на несколько дней, а мы с мамкой ждём его.
Вечером мамка выйдет на двор, вынесет свою прялку, и сидит до глубокой ночи. Прядет, а сама прислушивается к звукам тайги за рекой. Тайга-то никогда человеку зла не желает, если человек в неё с миром приходит. Но и не любит лихих людей. Злых не любит и хвастливых. Тятенька мой уважал тайгу, и тайга платила ему тем же. Но всё же мамка медведей очень боялась. Вот и прислушивалась, чтобы не дай Бог медведя не услышать.
В то время страсть какие медведи злые были. Человека в два счета разорвать могли. Жил у нас Тимошка. Дурачок, не дурачок, но, если что в голову втемяшит, то никто остановить не мог. Вот он где-то раздобыл ружьё и решил стать охотником, как мой тятька. Сказал, что во сне видал, как Матвея, тятьку моего, обскакал. , Мол, у Матвея в мешке только пять зайцев было, а у него, у Тимошки, целый мешок лис.
Уж жена-то его плакала. Уж она голосила на всю деревню.
- Куда ж тебя окаянного черти несут? Тебя же медведи дурака, задерут, не помилуют, — кричала она, цепляясь за его ноги. Это она, значит, не пускала его так.
Да куда там бабе справится, ежели мужик сказал, значит сделает.
И вот пошёл Тимошка по той тропке, по какой тятенька в лес уходил.
Тятька мой через несколько дней вернулся с полным мешком дичи, а Тимошка пропал. День его нет, два нет, на третий день прибежала его жена, тетка Наталья. Прибежала и с порога на колени бухнулась.
- Ой, Матвеюшка. Ой, сокол ты наш ясный. Ой, не оставь ты моих детушек сиротами. Сходи ты в тайгу, найди ты этого дурака окаянного, — кричала она, валяясь у тятеньки моего в ногах.
Я тогда страсть как испугался. Первый раз видел, чтобы баба так убивалась. Спрятался на печку и из-за занавески выглядываю.
А тятька у меня строгий был. Страсть как не любил всех этих страстей. Как гаркнет он на тетку Наталью, да как топнет ногой.
- Что это ты, дура, удумала. Перед человеком на коленях стоять. И себя, и меня в грех вогнать хочешь? Бога не боишься, бестолковая баба, — гремел на всю хату тятенька.
Мамка моя подскочила к тётке Наталье, да давай её поднимать. Та и сама уже поняла, что глупо поступила. От испуга аж икать начала. Мамка ей кружку воды в руки сунула и в спину кулаком ткнула, чтобы та перестала всхлипывать.
А когда тётка Наталья выпила воды, да успокоилась, то и тятенька подобрел. Да и я слез с печи и сел рядом с ним. Сидим, на тетку Наталью смотрим.
- Не люблю я, когда люди берутся не за своё дело ради хвастовства. Это уже известно, что ничего у них не получится. И хорошо, ежели живы останутся, — говорил отец, строго глядя на тетку Наталью.
Та закрыла рот концом платка и всхлипнула. Мать ткнула её локтем в бок, мол, не вздумай опять голосить.
В общем, собрался тятенька в тайгу Тимошку искать. Несколько крепких мужиков с ним пошли. Я было тоже хотел с ними пойти, даже рогатину себе выстругал. Да деревенские бабы меня на смех подняли, а мамка крапивой домой загнала.
Тятенька и деревенские мужики вернулись в деревню к вечеру второго дня. Вернулся и Тимошка весь ободранный и исхудавший. Шёл среди мужиков голову повесив, еле ноги передвигал. А ружья при нём не было. Ружьё тятенька у него отобрал.
Наталья как увидала своего мужика живым, да здоровым, сначала заголосила, на шею ему бросилась. А потом как в дом привела, так оттуда услышали её гневный крик. Засмеялись мужики:
- Ну, держись Тимошка. Медведи не задрали, так баба заклюет.
Тятенька рассказал, что долго они Тимошку искали. Тот, по не знаю, да по дурости своей, забрел далеко. Далеко-то ладно, тятя тоже далеко ходит. Но он не ходит туда, где медведя можно встретить. Хороший охотник должен уважать чужую территорию. А Тимошка не то, что не хорошим был, он вообще охотником не был и законов охотничьих не знал. Куда уж ему медведей уважать. Вот он и забрел на территорию, куда не должна ступать нога человека. Встретил медведя, да со страху на старую ель забрался. Просидел там, бедолага четыре дня, а на пятый его и нашли. Ежели бы не нашли, то этот дурак с голоду бы с ели то и свалился. А там или медведи, или волки задрали бы его. Ведь тайга глупых не любит.
- Я, когда вырасту, тоже охотником стану, — сказал Васятка, играя со щенком Тришкой.
- Стать-то охотником не велико хотение. Главное научиться тайгу уважать и законы её соблюдать, — сказал дед, принимаясь за починку сетей.
А где-то в тайге, между вековых елей, ходил медведь и охранял свою территорию от глупых людей. Он поднял могучую лапу, выпустил острые когти и оставил на сосне глубокие царапины. Чтобы видел человек, что тайга не потерпит неуважения.