Компания, в которой я проработал много лет, не была особо интернациональной – в основном американцы в энном поколении. Трое соотечественников, включая меня самого, три-четыре индийца (куда же без них?) да пара китайцев – вот и все "иностранцы".
С одним из китайцев мы постоянно ходили курить и трепались о том о сём. Был этот китаец вполне ассимилированным: привезли его в Штаты в четырёхлетнем возрасте, он получил хорошее образование, английский был, как родной (думаю, даже роднее родного). Но была у этого китайца одна особенность: он постоянно интересовался, чем питаются другие. Особенно его интересовала национальная кухня. Вот и сейчас во время перекура он спросил, что я обычно ем на завтрак. Я попытался отшутиться:
– Обычно я ем то, что даёт мне моя жена.
Китайца этот ответ не удовлетворил и он задумчиво протянул:
– А я люблю русскую кухню – боршт, – он так и сказал: "borscht", – ещё matzo balls, – "шарики из мацы" (не знаю, как они правильно называются по-русски).
Я заметил:
– Вообще-то, это не совсем русская кухня. Вернее, совсем не русская.
– Да, я знаю. Это еврейская кухня. У меня крёстная мать – еврейка. Её фамилия Голдберг.
Я чуть было не спросил, не зовут ли ее случайно Вупи, но в последний момент воздержался. Вместо этого констатировал:
– Всё правильно. Если у тебя, китайца, есть крёстная мать, она конечно же должна быть еврейкой.
Нью-Йорк, 2021 г.