Но самыми интересными клиентами для нас были юные шахматисты Алтайского края. С ними я познакомился в 1985 году на краевой шахматной олимпиаде. В нашей школе, в Верх-Ае, все дети играли в шахматы. От первого класса и до выпускного. Ещё до меня в этой школе царил спортивный дух шахматной короны. Апогей пришёлся с приходом в школу шахматиста Поликарпова Василия Владимировича. Он проработал в школе всего один год, но после него школа два раза стала лидером на коаевых шахматных олимиадах среди сельских школ.
Во время олимпиады в Мамонтово на одном из перерывов детей отправили в спортзал, чтоб проветрили мозги волейболом. Летит мяч, сельские дети принимают пас, городские отмахиваются от мяча локтем и продолжают шахматный спор, сравнивают позиции, называют ходы, которые сделали вчера, позавчера, в прошлом году. Ничего не видят, ничего не слышат.
Я возмутился и наехал на тренеров: «Вы же им всё детство испортили! Приезжайте к нам летом на Тавдинские пещеры, у нас там наша школьная турбаза. Посажу детей в байдарки, им зевать некогда будет, хоть немножко от шахматной доски отвлекутся!» Тренеры согласились и идею мою поддержали. Владимир Арсентьевич Горожанин, мой коллега из Алтайска, взвалил на себя роль организатора олимпиады, а я отвечал за техническую часть всей затеи.
Шахматную олимпиаду решили провести не на стоянке каменного века, а на берегу Катуни на лесной поляне против Тавдинских пещер. Сколотили в нашем лагере столы, завезли палатки и продукты. Приехала вся спортивная элита Алтайского края. Сорок человек. Дети и их тренеры. Их довезли по Чуйскому тракту на автобусе до Золотого Ключика. Оттуда мы всех переплавили на нашей моторной лодке на левый берег. Глаза у детей разбегаются.
Во время олимпиад они всегда жили в гостиницах, ели в ресторанах, а играли в просторных залах. Шик на этом кончался. Выспался, поел и за шахматную доску. И ничего кроме этой доски. А тут столы в лесу под соснами, магнитная доска висит на сосне, за ней вместо гостиниц палаточный городок, вместо кухни туристский костёр. Рядом Катунь, горы, на них лес и лекарственные травы, а под этим зелёным покровом в самом чреве горы три десятка пещер. На берегу четыре байдарки и моторная лодка. Шум реки, в разогретый дух хвойного леса вмешивается запах горного разнотравья. До сих пор рад за тех детей. Ведь всего этого могло бы в их детской жизни и не случиться.
Дети научились управлять байдаркой, отличать душицу от зверобоя, а бадан от мать-и-мачехи. В пещерах они общались меж собой на нормальном человеческом языке, а не через шахматный код. Очень интересная публика. Бегает парнишка по лесу, запнулся, упал, все тренеры летят к нему в жутком ужасе: «Голова! Голова!» Устроили мальчишки бой мушкетёров, а из леса уже несётся серьёзное предупреждение: «Осторожно, по голове ведь попадёшь!»
Везде у них была голова на первом месте. Оно и правильно. С головой у шахматистов всё было в порядке. Но в коленках они были слабы. Приезжают наши дети из Сарасы и Пролетарки. Разделись до купальников. Бегают по лесу, ныряют в ледяную воду, все красивые, стройные, здоровые, загорелые. Шахматисты на наших девчонок заглядываются, но стыдятся рубашку снять. Умная голова покоится на хилом бледном теле. Было чему друг у друга поучиться.
Самый молодой шахматист был в бийской команде, восемь лет от роду, а играл на уровне первого разряда для взрослых. Талант. Его тренер часто забывал, что ребёнку всего лишь восемь лет: «Ну как ты не поймёшь, это ведь элементарно, слона надо жертвовать, слона, понимаешь? А не пешку! Это же элементарно!»
Я как то раз после занятий попробовал обыграть Таланта. Сижу как пень, не могу найти выхода, а мальчонка сидит напротив, забыл совсем про меня, поймал овода и расправляет ему крылышки. Овода он видит впервые. Тут подбегают двое парнишек, кто-то из сельских шахматистов: «Это паут, он кровь у коров сосёт. Это кровосос. Задави его! Фёдор Борисович, а Вы чё задумались? Да он же Вас на понт берёт. Не бойтесь, рубите!» Делаю как подсказали и выигрываю. Талант заплакал: «Это нечестно, давайте снова.» Снова у меня не получилось. Так я его ни разу потом не смог обыграть.
Байдаркой управлять несложно, за день можно научиться. Вдоль нашего берега на Катуни несколько перекатов. После каждого переката идёт водоворот, течение в нём поворачивает обратно и тащит лодку вверх по Катуни, можно не грести, но мальчишки изо всех сил работают вёслами, с разлёта преодолевают перекат и вылетают на гребень волны. За гребнем новый водоворот и лодку снова тащит вверх по Катуни. Невероятно, но факт, наши «Таймени» заплывали таким образом очень далеко вверх по реке.
Подошли тренеры:
- А можно нам тоже на байдарках покататься?
- Боже мой! Я же вас для этого сюда и пригласил!
- А у нас получится?
- У детей получилось, а у вас не получится?
- А нас на пороги не унесёт?
- Не унесёт. Сели? Поехали! Гагарин так сказал, помните?
- Помним.
Условия сегодня в тех местах другие, но они тем не менее всё ещё остаются романтичными, есть даже плюсы которых не было. Олимпиада могла бы стать своеобразным аттракционом Бирюзовой Катуни. Отдыхающие могли бы не только потешить себя в бассейне и на горках, но и болеть за свою команду. Я был бы рад, если это станет традицией, а наша самая первая Олимпиада вместе с именами организаторов и участников вошла бы в историю Бирюзовой Катуни.
Как бы там ни было, но мы с Александром Васильевичем Казаковым были основателями алтайского туристического бизнеса. Алтайское краевое телевидение транслировало историю создания нашего школьного кооператива. Весь доход от лесной олимпиады, тысячу рублей, я отдал в Дом Пионеров. То есть, мы работали круглосуточно как волонтёры.
На снимке: изучаем возможности швартовки в гротах