Хочу сразу оговориться, что в моей родословной нет русофобства: двоюродный брат (в Москве) и четверо племянников (в Омске) женаты на русских. Мой родной отец - казах, но я с благодарностью вспоминанию и считаю своими духовными отцами-наставниками Николая Ивановича Тихомирова – классного руководителя и учителя математики, вытащившего меня из мутного водоворота уличной шпаны, и профессора Константина Хрисанфовича Толмачева, также опекавшего меня словно родного сына и давшего путевку в жизнь подлинной науки. Когда-то великий лингвист, датчанин Владимир Даль объяснял: «кто на каком языке думает, тот к тому народу и принадлежит. Я думаю по-русски». Вот и я пишу и думаю по-русски. Потому-то тоска многих русских как в самой России, так и за ее пределами, по имперскому прошлому страны, а также попытки властей, потакая этим настроениям и используя их в своих корыстных целях, идти на захват международнопризнанных территорий соседних стран, вызывает у меня горечь как проявления бездарной, недальновидной политики власть предержащих и великодержавного шовинизма значительной части близкого мне народа.
В шумном хоре ура-патриотов тонут редкие голоса действительных патриотов, искренне болеющих за будущее своей Родины и протестующих против политики, загоняющей Россию в беспросветный тупик. Тем не менее, все же удалось уловить трезвый голос Германа Стерлигова, русского человека с креативным мышлением и идеями, часть которых хоть ненадолго ему удалось претворить даже в жизнь. Вспомним хотя бы наброшенную на все постсоветское пространство сеть бирж "Алиса". Но в данном случае он, вопреки общим настроениям, предлагает радикальный путь выхода своей страны из международной изоляции и бедственного положения основной массы россиян. Познакомиться с его идеями можно по ссылке: Герман Стерлигов об исконно русских землях,
В своем интервью Стерлигов предлагает всех русских, разбросанных по огромной территории от Калининграда до Владивостока, морально и физически здоровых, трудоспособных, еще не спившихся, не севших на наркоту, переселить на исконно русские, но опустевшие земли Центральной России. Вся суть предложений Стерлигова заключена в знаменитой формуле министра и канцлера царской России ХIХ века Александра Горчакова: «Россия не сердится. Россия сосредотачивается»! Только сосредоточиться нужно в прямом смысле этого слова и так, чтобы не из России бежали в «загнивающий Запад», а свои, те же русские, всеми фибрами души и тела стремились бы вернуться назад, в экономически и культурно развитую, процветающую родину!
Война в Украине начата под предлогом защиты русскоязычных якобы из-за запрета русского языка в соседней, братской стране и необходимости расширения так называемого «русского мира». Но все это для обывателя, который все схавает. На самом же деле Путин и его друзья-подельники присвоили или же распродали все природные богатства России и теперь решили повторить это, захватив и богатства Украины. А также направить недовольство обманутых россиян на выдуманных внешних врагов, якобы готовых закабалить русских и захватить несметные природные ресурсы страны. Причем поиски врагов на этом не остановятся и следующими на очередь поставлены все соседние страны, которым Россия якобы «подарила свои исконно русские территории, за которых воевали деды-прадеды». Такие претензии сосед с самых высоких трибун предъявляет и к северным областям Казахстана под тем же предлогом якобы запрета здесь русского языка. Хотя даже дома казахи чаще всего разговаривают на русском, не говоря уж об улице, работе или других общественных местах. Забавно то, и это отмечено многими наблюдателями, что русский язык у казахов намного чище, литературнее, чем у русских в самой России! Как бы то ни было, но вопрос о статусе русского языка как второго государственного, в Казахстане, как и в других постсоветских республиках, специально нагнетается и ввиду его злободневности необходимо рассмотреть более глубоко и подробно.
Вообще, сторонники двуязычной точки зрения в качестве «железного» аргумента часто приводят Швейцарию, где аж четыре государственных языка! Причем носителями четвертого языка являются ретороманцы численностью всего лишь порядка 40 тысяч человек. При населении Швейцарии более 7 миллионов это меньше процента! Если строго следовать этому примеру, то в Казахстане государственным нужно объявить не только казахский, но и, по порядку убывания численности, русский (де-факто он и является таковым), украинский, узбекский, немецкий, татарский, уйгурский, корейский, белорусский, азербайджанский, турецкий, польский и дунганский языки. Численность носителей последнего языка (дунган) в нашей стране тоже 40 тысяч. Если строго следовать этой логике, то и в самой Швейцарии государственных языков должно быть больше. Швейцарцев с русскими корнями, наверное, не меньше, чем ретороманцев. Но никто там даже не заикнется о придании русскому языку статуса государственного или официального. Почему? Потому, что государственным может быть только язык коренного народа!
Коренной не по времени проживания, а по месту формирования
По древнеримским преданиям, у подножия Аппенин в области Лацио, где затем был основан Рим, обитало древнее племя. Никто не знал прошлого этих людей, жил ли кто-то здесь до них, и потому считалось, что они на этой земле с самого начала. Отсюда и название – аборигены (от латинского ab origine – от начала). Смешавшись с латинами, сабинами и другими племенами, они образовали римский народ, говоривший на латинском языке. Можно со всей определенностью утверждать, что римляне для этой местности, в отличие от аборигенов, – автохтоны, то есть народ, не только живущий, но и исторически сформировавшийся на этой земле (от греческого autochthon – местный, коренной).
Через много веков Аппенинский полуостров был завоеван “варварами”, главным образом германскими племенами. Для римских территорий они были аллохтонами (от греческого allos – другой и chthon – земля), то есть народами, сложившимися на других землях и переселившимися сюда. Но к концу I-го тысячелетия новой эры потомки завоевателей, смешавшись с римлянами и дав рождение новой, итальянской народности с новым, итальянским, языком стали коренными жителями страны. То есть деление на коренные и некоренные народы производится не по времени проживания на данной территории, а по месту формирования. При этом племена, диаспоры, переселившиеся и жившие в данной местности даже раньше других, но не вошедшие в образовавшуюся со временем здесь народность, так и остаются некоренными, аллохтонами.
В Казахстане, например, так случилось с родом кожа. Кожа – это потомки арабских миссионеров, распространявших ислам среди других народов мира. В Средней Азии и на юге Казахстана они появились еще в середине VIII века. С самого начала арабская диаспора старалась не раствориться среди местного населения. Например, запрещалось выдавать своих дочерей на сторону. И когда спустя аж восемь веков, к середине ХV века, из кочевавших по просторам Казахстана тюркоязычных племен сложилась казахская народность, род кожа не вошел в состав этого нового этноса. Иной раз, узнав, что я из этого рода, коренной житель замечает: “Так ты к нам, казахам, и не относишься”. Да, по своим генетическим корням я отношусь к арабской диаспоре, и в этом смысле некоренной. И сейчас, зная, что я - один из потомков основателей ислама (по легенде мы происходим от брака дочери пророка Мухаммеда - Фатимы, и его двоюродного брата Али), горжусь своей принадлежностью к роду Кожа! Тем не менее, с младенческих лет, восприняв язык, обычаи и традиции казахского народа как родные, я ощущаю себя только казахом и в любых документах, не задумываясь, заполняю графу “Национальность”.
В чужой аул со своим языком не ходили
Мольеровский Журден был несказанно удивлен тем, что он, оказывается, говорит прозой. Еще больше удивились бы друзья моего детства Костя и Ваня, если бы узнали, что, общаясь со мной на местном, казахском языке, они придерживались принципа территориальности. Жили мы в ауле Кожа Омской области. Вокруг - русские деревни. Тем не менее, тогда, в послевоенное время, мы, казахи, никакого дискомфорта не испытывали, проблем с языком не было. Только официальные бумаги наверх отправлялись на русском. А так - дома, на улице, в школе, в конторе колхоза “Бостандык” - повсюду звучала казахская речь. Жили в ауле и две русские семьи. Везде и во всем они были вместе с нами. Разве только намаз не совершали. Мне было интересно: “Отец, почему они живут с казахами? Вот ведь рядом Алексеевка”. (Деревня была через лесок, всего в километре от нас.) В ответ: “Давно они переехали к нам. Живут – значит, им хорошо, и нам не мешают”. Так я с раннего детства усвоил важнейшее правило человеческого общежития: в чужой аул со своим языком не ходят. Насколько бы этот язык ни был велик и могуч, каким бы светом ни озарял. Иначе будешь воспринят местными непрошенным гостем, хуже татарина. А если станешь еще и навязывать свой язык, то оккупантом, колонизатором.
В конце 50-х под предлогом бесперспективности колхоз расформировали, а аул разбросали по окрестным деревням. Так с корнем выкорчевали родную языковую среду, и сейчас на месте нашего аула - распаханное поле. Иногда, лишь случайно, эта среда напоминает о себе. На базаре райцентра стоят две молодые казашки, торгуют кумысом. Одна громко, на своем, но уже ломаном языке, предупреждает другую: “Вот этот “коккоз” (т.е. «синеглазый») давно уже ходит тут взад-вперед. Смотри, может, он что-то хочет украсть?” Неожиданно этот самый “коккоз” (им оказался наш Костя) на чистейшем казахском: - “Не волнуйтесь! При виде вас вспомнил свой аул, нахлынули чувства! И так захотелось кумыса, да вот денег не захватил”. - “Айналайын-ай (дорогой!), так бы и сказал. На, пей на здоровье!”
К сожалению, следы моих русских аульчан давно уже затерялись где-то в сутолоке повседневности. А то бы послал очередного защитника “великого и могучего” к простому русскому мужику Косте. Может, Костя втолкует ему азбучную истину о чужом монастыре и его уставе. А также, почему колониальная империя в 1/6 части света развалилась в одночасье, а крохотная Швейцария только крепнет. Почему нынешнюю Россию раздирает и, в конце концов, возможно, доконает сепаратизм, а Швейцарию – нет. Ответ и прост, и сложен. Люди живут не арифметикой языка, а более глубокими, фундаментальными ценностями. И этими ценностями поступиться не могут.
Папа – турок, мама – грек, а я русский человек
Поначалу эта южнорусская поговорка воспринимается как шутка. Ведь такой человек по своему происхождению не может быть русским: он или турок, или грек. На самом деле в этой поговорке схвачено то, что ускользает от нашего обывательского представления. Ведь национальность, в отличие от внешнего облика и даже некоторых болезней, по наследству от родителей к детям не передается. Нельзя через гены передать ребенку язык, образ жизни, обычаи и традиции. Это можно сделать только воспитанием и обучением, прививая своему ребенку особенности родной этнической среды. Чрезвычайно велика в таком “выучивании” на турка или грека, русского или казаха роль детства. Как легко и непринужденно мы осваиваем свой первый, родной язык и как трудно дается любой другой, которым не пользуемся в повседневной жизни. Не помогает ни школа, ни институт.
Если коротко, в двух словах, то язык, культура – вот что определяет этнос. Такую этническую среду для ребенка с первых дней рождения создают родители. Отсюда возникает иллюзия того, что национальность передается через “кровь”. Это дает повод одним кичиться своей мнимой “чистокровностью”, другим же – терзаться своей столь же мнимой “неполноценностью” из-за кого-то из родителей или более далеких предков.
Переживания эти совершенно напрасны, потому как “чистокровность” определяется не столько родословной, сколько степенью усвоения языка, культуры, духа нации. И в этом процессе важно удержаться от сползания к крайностям – к заманчивой идее исключительности своей нации или же, напротив, к отказу от своих “непрестижных” корней. Важно понять самоценность, уникальность любого другого народа, как бы он ни отличался от родного. И не отказывать ему в праве на жизнь и самостоятельное развитие. Но для этого нужна прежде всего своя территория - заповедник с достаточно однородной языково-культурной средой.
Государство как заповедник языка
Парадоксально, но факт: мы давно уже пришли к пониманию необходимости бережного отношения к живой и неживой природе. Чтобы уберечь братьев наших меньших от исчезновения, им отводят (объявляют запрещенными) обширные территории, где сохраняют в нетронутом, естественном состоянии жизненно важную для них среду обитания. Человек сам(!) ограничивает себя, запрещая всякую хозяйственную деятельность в заповеднике, любое свое присутствие, даже отдых!
Когда же речь идет о выживании себе подобных, целого народа, то многих напрочь покидает элементарное милосердие. Более того, всеми правдами и неправдами из всех сфер духовной жизни другого народа стремятся вытравить его корень, его язык! Вместо того чтобы помочь пытающемуся выбраться из комы языку, его отталкивают, пинают, добивают лежачего!
Идет жестокая борьба за выживание загнанных в угол колонизированных народов. Единственный выход – обретение свободы в форме национального государства. Существуют различные определения государства. Это и орудие господства одного класса над другим, и защита от внешних и внутренних врагов, и слуга общества, и так далее. Все это имеет место, но для нашего времени актуальным стало совсем другое. Нынче государство – это, прежде всего, заповедник языка, культуры титульной нации. Все остальные цели и функции отходят на второй план. Не случайно рождение Европейского союза началось с раскрытия экономических границ, свободного передвижения людей, капитала, товаров и услуг. По общему рынку давно уже ходит и единая валюта. Государства ЕС все больше поступаются даже политическим суверенитетом. Действуют Европейский парламент, Совет министров, суд и другие наднациональные институты. И только в одном отказано Европейскому союзу – в общем языке. Союз союзом, а язычок - врозь!
Глобализация заставила страны открыть свои рынки и одновременно закрыть культуры. Франция (один из отцов-основателей ЕС) ввела жесткий “закон Тубона”, запрещающий в стране – перекрестке мира, - употребление какого бы то ни было языка, кроме французского. Родине идей современной демократии плевать на свою же “Декларацию прав человека и гражданина”, когда речь идет в буквальном смысле о национальной безопасности, о судьбе своего языка! Вообще, все больше убеждаешься: Запад носится с пресловутой идеей прав человека, чтобы, используя ее как дубинку, диктовать свою волю неугодным ему странам и народам. Когда где-нибудь в аэропорту или на улице обращаешься к французу на английском языке, он демонстративно отворачивается. Как это делается в Прибалтике, когда обращаешься к коренному жителю на русском. И их можно понять. Куда труднее понять нас самих.
Межнациональное согласие: подлинное и мнимое
Вся уникальность так называемого межнационального согласия в Казахстане проистекает из еще более уникальной терпимости казахов к униженному положению своего языка на своей же земле. В этом отношении нас перещеголяли разве только белорусы. Ни разу не слышал белорусскую речь даже в Минске! Практически он уже мертв. Сегодня на нем общается только узкий круг литераторов. Кстати, сами белорусы придумали замечательное слово, которым называют нынешний свой язык, - трясанка. Лучше не скажешь...
На самом деле подлинное межнациональное согласие строится совсем на другой основе. Такой основой может быть только признание того, что главный язык в Казахстане – казахский! Это не значит, что здесь нет места представителям других народов. Это значит, что никакой другой язык и культура не соперничают на этой земле с языком и культурой коренного народа! Так же, как и наш язык не соперничает на русской, узбекской и любой другой земле с местными языками и культурами.
Это значит, что любая диаспора имеет все права и возможности для поддержания своих обычаев и традиций, языка и культуры. Что и делается сейчас в форме многочисленных национальных культурных центров по всему Казахстану. Но все это должно быть в той мере, в которой не мешает возрождению и укреплению казахского языка как единственного во всех сферах государственной и общественной жизни страны. Не надо строить иллюзий о перспективах двуязычия. “Екi бас бiр казанга сыймайды”, то есть “двум медведям в одной берлоге не жить”. Это прекрасно осознают лучшие представители русской диаспоры. “Что благо для русского языка, то может обернуться смертью для казахского языка. Ареал существования казахского языка – только здесь, в Казахстане, иначе он погибнет”, - еще на заре нашей независимости предупреждал депутат Верховного Совета КазССР Александр Княгинин. Больше иных казахов за судьбу языка искренне переживают и борются настоящие патриоты Казахстана – азербайджанка Асылы Осман или немец Герольд Бельгер.
Это значит, что представитель каждой диаспоры должен сделать трудный, но свой и добровольный выбор: либо погружаться в казахскоязычную среду и культуру с постепенной переориентацией своего национального самосознания на коренной народ, либо переезжать на свою историческую родину или в другое государство с более подходящими для себя условиями. Хочу подчеркнуть, что это не легковесное теоретическое построение и не благие советы другим. Через предложенную коллизию прошел я сам. Родился, учился и начал трудовую деятельность в России. Чтобы окончательно не обрусеть, мне пришлось еще в 1972 году, оставив всех близких и друзей, могилы предков, перебраться в Казахстан. И сейчас, когда оставшиеся в России родственники при встречах жалуются на размывание последних остатков национальных корней, я даю им тот же совет: либо смиритесь с неизбежным обрусением, либо переезжайте, чтобы сохранить себя на своей земле, в своем национальном государстве.
Один коренной народ – один государственный язык
Государственный язык - это не вопрос выбора, торга или спора о том, чей язык лучше. В норме у каждого коренного народа должно быть свое государство как гарант выживания языка и культуры. Право народов на свободное, самостоятельное развитие стало непререкаемым законом мирового сообщества. Если в начале ХХ века было порядка 50 национальных государств, то к концу столетия стремление народов к самоопределению довело это число до 200. Причем этот процесс еще далек от завершения. За примером далеко ходить не надо - это Россия. И после развала СССР она продолжает удерживать территории множества коренных народов завоеванных, присоединенных или вошедших в состав русского государства под давлением вынуждающих обстоятельств. Один из них с оружием в руках отстаивал свое право на выживание, стараясь отделиться от России (Чечня), а Татарстан, Карелия и другие национальные автономии пытаются сохранить себя, объявив свой язык вторым государственным. Но это скорее крик отчаяния и безысходности. Шанс на выживание у них появится лишь в случае, когда язык местного народа станет первым и единственным.
Швейцария должна служить примером не Казахстану, а России. В этой небольшой горной стране столько же государственных языков, сколько и коренных народов. Ни больше ни меньше! Официально Швейцария представляет собой конфедерацию 23 самостоятельных кантонов. Но по сути своей эта страна - конфедерация четырех самостоятельных территорий с исторически сложившимся на каждой из них коренным народом - германо-, франко-, итало-швейцарцами и ретороманцами. Народы Швейцарии никогда не представляли угрозы друг для друга: житель одной языковой общины, переехав жить на территорию другой языковой общины, безоговорочно переводил стрелки своей жизни на язык местного населения. Был случай, когда я ехал поездом из Женевы (франкоязычный кантон) в Цюрих (немецкоговорящий кантон). Так вот, с пересечением границы этих кантонов даже объявления в поезде перешли с французского языка на немецкий! Поэтому языковые границы Швейцарии не меняются на протяжении веков. Поэтому здесь нет места межнациональным конфликтам и сепаратизму.
Не в территориях счастье!
Казахстан – мононациональное государство. Недаром символы государственности - флаг, герб, гимн, валюта - носят ярко выраженный казахский, национальный характер. Однако процесс государственного строительства все еще далек от своей логической завершенности. Со скрипом продвигаются меры по расширению сферы активного использования казахского языка во всех сферах нашей жизни. Между тем именно степень замещения русского языка казахским служит итоговым, концентрированным выражением успехов или неудач в освобождении от пут колониального прошлого.
Как известно, огромные и многочисленные колонии английского королевства были разбросаны по всему свету и было время, когда над британской империей никогда не заходило солнце. Понятно, что вся мощь и богатство владычицы морей ковались не только в «промышленной мастерской мира», но и на костях ее колоний. Но настали времена, когда хлопоты по удержанию заморских территорий в колониальном положении стали просто невыгодны и метрополия была вынуждена потихоньку отпускать их на волю. Пришлось расстаться даже с «жемчужиной британской короны» - Индией! Однако при всех грехах прошлого Британии удалось отказаться от былых имперских замашек и представлений настолько, что она перестала представлять опасность для независимости и территориальной целостности своих бывших колоний. Потому-то они не только не разбежались по своим национальным уголкам, но в 1949 году даже образовали Содружество наций во главе хоть и с номинальным, но британским монархом. Более того, членство в этой организации стало настолько престижным и
привлекательным, что в Содружество стали проситься страны, никогда не бывшие британской колонией. Так, сюда вошли Мозамбик в 1995 году и Руанда в 2009-ом.
ХХ век ознаменовался крахом последних остатков всей мировой колониальной системы – распались Османская, французская, германская и другие империи. Былые метрополии поняли, что не в обширных территориях счастье, а в передовых технологиях! Экономическая мощь англо-саксонских стран тянет за собой и английский мир с английским же языком. Ставку на ту же экономическую мощь взяли себе на вооружение и азиатские страны. Поистине поднялась с колен экономика Китая и теперь он ползучей экспансией забирает у России весь Дальний Восток и Сибирь. Потому-то Стерлигов предлагает не отдать эти регионы бесплатно, а продать, как Аляску.
Понимая, что нам деваться некуда, китайцы не навязывают свой язык, а мы, понимая, что будущее за китайским миром, сами осваиваем их язык и отправляемся поступать в китайские вузы – одна из моих родственниц уже отучилась в Пекине. Лет пятьдесят назад мало кто знал о существовании Южной Кореи, но эта страна с заполонившими наш повседневный быт и рынок Samsung, LG и многими другими брендами своих товаров заставила одноклассницу моего внука целый год ходить на курсы корейского языка и теперь, закончив школу, отправляется туда же. И только Россия своей пагубной политикой "можем повторить" пытается силой заставит любить и уважать себя, и, как показывает сама жизнь, заставляет бежать от нее, все больше отдаляет от себя даже близкие, славянские народы.