Сезар Франк
Фортепианное трио №3 си-минор
Михаил Сарбу (фортепиано)
OlgaKz: По когтям узнают льва…
Это надо же, в восемнадцать лет сотворить такое! Невероятно просто!
precipitato: Спасибо огромное, я в предвкушении.
Aelina: Немного истории о финале:
«В одну из первых композиторских встреч Франк познакомил Листа со своими трио. Более всего Лист пришел в восторг от финала третьего трио (си-минор) и заявил Франку, что этот финал сам по себе представляет нечто вполне самостоятельное и заслуживает отдельного издания, а также что он собирается наполнить трио и сделать его известным в Германии.
По совету Листа, финал был изъят автором из трио и переработан в самостоятельное одночастное произведение, получившее известность как четвертое трио си-мажор, одночастное, но написанное в сонатной форме с зеркальной репризой. Франк посвятил его Листу»
Для данного трио композитор написал новый финал, в лучших эпизодах которого как-бы вновь вернулся «бетховенский» дух трио фа-диез минор.
sir Grey: Здорово интересно. А я, честно, думал, что Франк жил лет на сто после Листа.
У Франка знаю и обожаю одно органное сочинение, забыл, как называется, но все поняли. Когда куплю, наконец, орган, буду играть обязательно.
Mikhail_Kollontay: В советское время продавался домашний орган «Прелюдия», если не путаю. Сейчас великолепные электронные (семплерные) органы есть. У них настоящий звук, а не гуделки-вертелки, как бывало. Могу устроить.
sir Grey: Спасибо!
Но вопрос в средствах. Когда-нибудь получится, думаю. Только, верно, это будет невскорости...
А мы играли в МГУ на органе, уж не помню, как он назывался. Звук, конечно, смешной, но ощущение необыкновенное.
Mikhail_Kollontay: Я знаю, у Вас там сильный был класс, Дубова-Сергеева и другие. Правда, не знаю, кто на органе.
sir Grey: Нет, это другое, совсем другое. Там чех был, Штиглер, кажется, фамилия. Просто неземной человек.
Я порезал палец, пришел с забинтованным пятым, он говорит: «Да, да, нам, музыкантам надо быть осторожными... Ну, играй». Я играю, естественно без пятого, где-то что-то не выходит, он орет: «Здесь надо играть пятым пальцем!» Я показываю бинт. «Да, да, нам музыкантам.... Ну играйте...» Через минуту все повторяется. Это совсем другое.
А Дубова — это отпад. У меня не лежала к ней душа, гораздо больше потрясла молодая женщина, которая пришла ей на смену, но восхищался Дубовой всегда. «Я не могу научить играть гениально, я могу научить играть грамотно.... Чтобы добиться стаккато (ХТК. 1. 5), надо использовать последнюю фалангу пальца...». Начинаешь «использовать» — вроде лучше выходит...
Рука не растягивается на октаву, и играет, что захочешь, с листа. Впечатление, что пальцами вообще не двигает, а ей клавиши под пальцы прыгают сами.
Когда была уже очень больна, за ней несли стул, она поднималась в Дворец культуры, ей ставили стул, она садилась, отдыхала, потом шла дальше — и давала уроки.
Мне такой тип людей напоминает героиню из «Осенней сонаты» Бергмана. Даже внешне, чем-то…