Глава 48
"Проблемы насущные"
Жизненные перипетии
Выбирая из двух зол, пессимист выберет оба.
Еврейская пословица
– Мальчики! А вот и я! К столу! Прошу! Не расслабляйтесь… Вот вам десерт! Пирог вишнёвый. Пробуйте. Сейчас чай принесу. Вам какой? Чёрный? Или зелёный?
– Мне любой.
– Мне тоже.
Пирог с чаем напомнил мужчинам праздник. Давний. Детский.
Вот точно так же давным-давно они у себя дома с родителями чай пили.
На день рождения!
На новый год!
На двадцать третье февраля!
На восьмое марта!
На первое мая!
На день пионерии – девятнадцатого мая!!
На первое июня – день защиты детей!
Дети – это цветы жизни. Дети – это продолжение рода и цивилизации. Дети – это будущее страны. Дети – это всё.
На седьмое ноября – на день нашей Великой Октябрьской социалистической революции!
Пятого декабря – на день Сталинской Конституции.
Было празднично во все эти дни. Весело. Радостно. Вкусно. С пирогами. С тортами. С пирожными. А на пасху и с куличами…
– Да… – заговорил Анатолий. – Это мы всё уже проходили. Прочувствовали до самого-самого. До мозга костей своих. Попробовали. Прикоснулись. Это же жизнь наша. Реальная. Жили – не тужили. Веселились. Радовались каждому торжеству. Да и сейчас. Как же бесценна важность праздников для нас. И особенно для детей наших. И, скажу я вам, други мои, нужны они. Просто необходимы. Вспомните каждый своё детство, и вы тут же поймёте, что праздник для детишек, для любого ребёнка, – это потребность, – это глоток воздуха. Да-да. Так и есть. Я нисколько не преувеличиваю. И он, тот праздник, гораздо более значимое событие, чем для нас, для взрослых людей. Вы же не будете это оспаривать?
– Нет, Толян. Не будем. Мы согласны. Полностью. Сами такими были. Ура!!
– Вот-вот. Дети всегда ждут праздника. Каждый день. С особым нетерпением. И с необычайным интересом. Я помню это чувство. Навсегда оно в меня вселилось. Тоже ждал, считая денёчки до его наступления. На пальцах считал, загибая их по одному.
– Мы тоже ждали. И тоже считали.
– А вот ещё. Сейчас попробую сформулировать попроще. Чтоб понятней было. Вот. Всё. Готово. Давайте, мои дорогие, эксперимент проведём. Необычный. Мысленно. Вот так… Закройте, пожалуйста, глаза, отвлекитесь от сегодняшнего… отстранитесь от насущных проблем и… попробуйте выбросить напрочь из своего далёкого детства те ваши прошлые радостные представления о праздничных днях. Ну что? Получилось? И как? Бледная и нерадостная картинка выходит, не правда ли, друзья мои…
– Да! Те дни не отнимешь. Не вытравишь… Они всегда с нами.
– А я про что… Праздник всегда играет весьма и весьма немаловажную роль в воспитании ребёнка. Каждого малыша, дитятки, чада. Всякого. Любой национальности. Любой возрастной группы. И любого вероисповедания. Он его как личность формирует. Как индивидуума. Как особь. А заодно как члена большого коллектива: то ли рабочего, то ли учебного, как члена определённой общности людей. Как социальной, так и этой… национальной. Вне зависимости от того, в какой части света они находятся. Да-да. Это так. Хоть где. Хоть в Европе. Хоть в Азии. Хоть в Африке. Хоть в Австралии. Да хоть в Америке. Северной или Южной. Хоть в Антарктиде. Хоть на Северном полюсе. Хоть на Южном. Хоть в Сахаре. Хоть в другой пустыне. Хоть в джунглях… тайге или в прериях… На этой параллели. Или на том меридиане. Да хоть на самом экваторе. В любой точке нашего огромного-преогромного Земного шара. Такая вот, други мои, история.
– Неужели?
– Ну да. Мы-то с тобой, Вася, это знаем. Проходили. Мы же с тобой где выросли? В Забайкалье! А это значит… А это значит, что всего мы повидали! Всего самого разного! Климат там у нас резко континентальный. И мороз. И жара. И ветер. И ливни. И суховей. Солнце 250 дней в году. Недаром Солнечной Бурятией называют. Байкал наш один чего только стоит… Селенга… Уда… Лес у нас на многие сотни километров раскинут. Тайга безграничная! Кедрачи!! И степи бескрайние. И сопки. И горы. И скалы. Реки горные и быстрые. Вода в них кристально чистая. И вкусная. В Байкал их более 360-ти впадает… Саяны. Хамар-Дабан… Орехи кедровые. Грибы, ягоды. Зверьё разное… Нерпа… Рыбы навалом. Омуль… Хариус… Сиг… Ленок… Налим… Таймень… Другой полно…
– Да. Это точно! Абсолютно. И этого… экстрима настоящего там хватает.
– Вот-вот… Обязательно. А в экстремальных условиях становление личности происходит гораздо быстрее. Чётче и ярче раскрываются его чувства и способности.
– Всё это так, Толя. Но у меня вопрос. Чисто географический. И с подтекстом.
– Валяй. Задавай.
– С какого такого бодуна Читинскую область в Забайкальский край недавно переименовали? Я что-то понять не могу. Башку уже сломал, думаючи.
– А чёрт их знает… Я тоже в недоумении. По всей вероятности, из-за того, что она находится за нашим Байкалом.
– Ну да. Это если ехать с запада на восток. Из Москвы во Владик. А если двигаться в обратном направлении, то её надо называть Предбайкальским краем. И это в том случае, если не обращать внимания на нашу родную и всеми любимую солнечную Бурятию, на её территорию, вплотную примыкающую к этому великому озеру по всей его длине.
– Согласен. Но они назвали её Забайкальским. Да ещё краем. Какой же это край, если далее находятся другие территории.
– Это точно. За ней много чего простирается на многие тысячи километров.
– Амурская область. Еврейская автономия. И действительные Хабаровский край и Приморский. Которые точно окраины. Всё это дальше находится… к востоку…
– Совершенно верно. Так и есть.
– Они, Василёк, в школе, однако, не учились…
– Ага. Неучи! И бездари. Тупой и ещё тупее. Фильм такой американский есть.
– Да ну их к бесу. И без них тошно.
– Д-а-а-а… Это точно… Тошно. Тошнит… всех… Наизнанку выворачивает.
– Вот, вот. Тошнит уже от них. От реформаторов этих… от басурманов…
– С таким же успехом Забайкальским краем можно назвать всё, что лежит гораздо восточнее от нашего прекрасного, дивного и чудесного озера. А если дальше двинуться, через океан, то и Калифорнию можно переименовать… Во как!
– Да уж… Забайкальская Калифорния! Сильно звучит. Ничего не скажешь…
– Н-да-с… Креативненько-с!
– Вот-вот. Креатив моден сейчас. И востребован.
– Твоя правда.
– В советское время было такое понятие как Прибайкалье, куда Иркутская область относилась. Далее Забайкалье – Бурятия и Читинская область. А тут они, видимо, решили выделить Читу. Чтоб зазвучало. Ну и обозвали так. Да у них, этих чертей болотных, как ты любишь выражаться, всё не слава богу. Сначала накосорезили по полной программе во всех областях науки и экономики. Промышленность уничтожили. Нараздавали налево и направо суверенитетов. Наплодили массу национальных республик и округов. А потом опомнились, жизнь показала, что толку от них никакого, и стали обратно в кучу сгонять. В области и края, откуда они с гиканьем вырвались под бурные аплодисменты и крики «ура». Губернии появились. Стариной запахло. Гнилью… Плесенью… И что хорошего от этих нововведений? Ничего! Камчатку разорвали надвое. Корякский автономный округ выделили. От Читы Агинский бурятский национальный округ оторвали, а от Иркутска Усть-Ордынский бурятский… Мощный Красноярский край на кусочки раздробили. Могучую Тюменскую область вдрызг расчленили… До Краснодара добрались. И там порубили… шашками. Адыгея теперь чуть ли не союзной республикой стала.
– Им шашками-то махать… – не привыкать…
– Ребята! – подала голос хозяйка. – Может, отставим шашки на время. А то и здесь всё на куски разнесём… Как Советский Союз расколошматили. Да уж. Весь. Без остатка. Дружная семья была. Пятнадцать республик. А сейчас что? Разбежались по углам. И зубы ощерили друг на друга. А на нас – в первую очередь. Эх… Да что там… Не вернёшь уже… Давайте лучше о праздниках поговорим. Сегодня как раз такой день. Друзья за столом старинные собрались. Чем не праздник…
– Это точно, так и есть, – поддержал гость.
А Василий мгновенно вытащил откуда-то гитару (ох, какой он прыткий!) и озорно пропел, исполняя умопомрачительные аккорды на своей обшарпанной шестиструнке:
Сегодня праздник у девчат:
Сегодня будут танцы!
И щёки девушек горят,
С утра горят румянцем.
– Конечно. Конечно, они горят! Румянцем!..
– Ага. И танцы будут.
– И не только у девчат. Не так ли, мальчики?
– Йес! Обязательно! – нисколько не лукавя согласились «малыши».
– Ну вот и хорошо…
– С самых истоков своего возникновения… – Анатолий решил показать друзьям свою эрудицию, – праздник был вершиной, итогом коллективного труда, результатом людского творения во благо общества. А также способом для приобщения молодого подрастающего поколения к традициям, обычаям, верованиям и идеям наших предков. Многие привычки, манеры, повадки, замашки, культурные ценности и нормы жизни передаются из поколения в поколение только благодаря праздникам. Ведь на торжествах своих народ это всё демонстрирует.
– Конечно, Толик. Взять хотя бы сурхарбан бурятский.
– Да. Или сабантуй татарский. Башкирский… А в Якутии это ысыах. Праздник лета. Самый главный. Самый почитаемый. Кумыс рекой льётся… Здесь, в Москве, его тоже якуты местные справляют в Коломенском парке. Был как-то раз…
– А вообще-то, для каждого человека самый главный праздник в его жизни – это его собственный день рождения. Не родится человек – и праздника нет. Никакого!
– Ну да. Это так. Точно. Философия сплошная. Ты, Вася, философ!
– Да уж… философ… Профессор… кислых щей…
– Не спорь со мной. Ты, Вася, настоящий философ! Как Платон… Аристотель… Сократ… Пифагор… Диоген… Солон… Демокрит… Как Фалес Милетский…
– Ого! Ну ты, Толян, и загнул… Хорошо, что не фаллос я… с горы… какой-то…
– Не идиотничай, Вася. Не смешно. Ты настоящий философ! Это я тебе говорю.
– Конечно. Поневоле им станешь. Когда в жизнь нашу придурки внедрились. Во власть пробрались, в экономику, в политику. Не знаешь, как их оттуда выгнать, вытурить, выкурить… Вот я и философствую. Да ещё Чернышевского себе в помощь беру. Вот с ним вместе, сидя на завалинке, и размышляем: что делать? как быть? как поступить…
– Ого! Лихо ты… с Николаем-то… Гавриловичем… вдвоём… на завалинке…
– Точно. С ним. А больше и не с кем. Нет сегодня таких людей в России.
– Да… С нашим дорогим, с нашим уважаемым и любимым революционером своего рода ты беседуешь постоянно. Ну и каковы успехи? Ответ есть? Василёк?
– Нет! Нету-ка… В это смутное время мы с ним не пришли к общему знаменателю. Я постоянно спрашиваю у него: «Уважаемый наш Николай свет Гаврилович! Позвольте вас спросить… Как мне поступить в этом… или в том… случае?»
– И он что?..
– А он мне в ответ: «Многоуважаемый Василий свет Никанорович! Не имею чести знать вас. И ваше «обчество» тоже. Поэтому вопрос «Что делать?» остаётся открытым».
– Во как. Это на него похоже… И ты как на ладони. И я с тобой готов согласиться, что день рождения – самый главный праздник для любого человека.
– И гражданина!
– Не понял…
– Толик. А чего тут непонятного… Наливай да пей…
– Опять не понял. Ты это о чём?
– Дык… в Конституции нашей написано так. Именно! Дословно.
– Как? Так?
– Ну, что мы человеки. И гражданины тоже. Граждане, то есть. В одном лице.
– А-а-а… Вот ты в каком смысле… Человек и гражданин в одном флаконе. Во как! Здорово! Ну ладно. Бог с ними. И с человеками. И с гражданинами. С гражданами. Я вот что думаю. Что нужно проявить богатую фантазию, чтобы нормально поздравить кого-либо с днём рождения. Чтобы в точку попасть. Чтобы радость людям доставить. И чтобы не обидеть человека. Ни того и ни другого. – Анатолий глянул многозначительно на друга и улыбнулся широко, добавив: – Ну и гражданина тоже! Согласно нашей Конституции.
Василий нервно осклабился, затем кисло усмехнулся. Понял, мол. Тоня тоже что-то мученическое на лице изобразила. Типа физиономии постоянного пациента из заразной инфекционки либо из обычной психушки. Но ничего она не произнесла. Ни слова, ни звука, ни ползвука. Промолчала скромно. Гость же продолжил размышлять.
– Другие торжества тоже требуют к себе внимания. Самого особого. Не с бухты-барахты же их проводить. Некий сценарий требуется. Например, зачастую поздравления на торжестве не имеют отличий в разнообразии. То есть, муть монотонная. Что делать? По-чернышевски. Хорошо, если находится рядом умный, воспитанный, культурный и грамотный человек. Ну, и он же гражданин! к тому же. В одном лице. В одном флаконе, так сказать. Это, если повезёт. И традиции некоторые он сюда же присовокупит. Которые, к счастью, являются весьма серьёзной вещью. Да. Весьма и весьма…
– Я тоже такого же мнения. Солидарен с тобой, Толенька.
– Ну, мы же с тобой, Васёк Трубачёв, близнецы-братья. Почти!! Одинаково мы думаем. Мыслим. Излагаем. Полагаем. И так далее. И тому подобное. В таких случаях, Василёк, сценарии празднеств более-менее однотипные, но с некоторыми изюминками. С местными традициями. Это, конечно, так, если человек (ну и гражданин тоже), который всё это делает и изобретает, не очень-то отличается от окружающих его людей, не имеет особых каких-либо склонностей к свежим течениям, последним стандартам и новым веяниям. Но даже и в этом случае нужно думать. Думать. И ещё раз думать.
– Вот-вот! Учиться! Учиться! И ещё раз учиться! Я частенько, Толенька, посещаю Красную площадь. Ну и к Вовочке захаживаю. К Ульянову. К Ленину нашему дорогому. В Мавзолей. Лично к нему. Постою рядышком. Пофилософствую. Перекинемся мы с ним, с Володенькой умненьким, несколькими фразами… И я домой возвращаюсь. В родные, так сказать, пенаты. Одухотворённый. Целеустремлённый. Обогащённый.
– Вася! С тобой всё в порядке? Ну-ка! В глаза посмотри? – почти одновременно и почти слово в слово воскликнули и Антонина, и Анатолий. Они испугались за мужа и за друга. Всяко бывает… Время-то какое… Неразбериха полная… Анархия… Галиматья кругом… Ересь… вздор и чепуха… Ум за разум может заскочить ненароком, зацепиться там за загогулину какую-нибудь, за закорюку…
– А чё? Я ни чё! – Василий глянул на супругу и на лучшего друга. Ясными глазами посмотрел. Чистыми. Воды родниковой. Как слеза божья. Было понятно, что очи Васины в полном порядке находятся. А мужик в сознании. В здравии. С рассудком. И при полной памяти друг и муж.
– Васенька! А головка у тебя не болит? – жалобно пропела супруга.
– Нет. Не болит. Ни голова, ни живот. Вообще ничего не беспокоит. Здоров как бык. Готов к космическому полёту. К транспланетному. Справка даже от врача есть.
– Ну хорошо, – снова заговорил Анатолий, – даже очень хорошо, – повторил он ещё один раз для чего-то и привёл пример, что на днях рождения обычно дарят цветы. Любые. Садовые. Оранжерейные. Полевые. – Но, – подчеркнул он пафосно, – гораздо лучше вместо цветов для ребятишек будет смотреться игрушка. Любая. В зависимости от пристрастий малыша, ребёнка. Мягкая… Плюшевая… Тряпочная… С опилками. Кукла пластмассовая. Машина железная. Вещь, которая станет милым, добрым и желанным подарком для маленькой именинницы. Или маленького именинника. И они, детки малые, такому замечательному подарку будут очень и очень рады.
Тонечке пример с плюшевыми игрушками безумно понравился. Она сбегала в спальню и вернулась оттуда с небольшим бархатным Михал Потапычем, которого ей подарила мама. Давным-давно это было. Но память осталась. Сохранилась. Не стёрлась.
Друзья захлопали в ладоши. Ах, как это трогательно! Душевно! Как мило…
– Также на утреннике, дневном или вечернем чепитии, посвящённом очередному дню рождения малыша, можно не «выдавливать» из себя придуманные на ходу нелепые стихотворные поздравления и тосты, а заранее найти более-менее нормальные и разучить их или на бумажку записать. Как президент себе всегда пишет. Можно в стихах, можно и в прозе. Типа песенки крокодила Гены про раз в году, например. Ну или ещё что… в этом же роде. Про кота Леопольда, который умолял жить дружно. Про кота Матроскина. Про почтальона Печкина. Про Машеньку и трёх медведей… – Толя нежно глянул на своих милых собеседников и деловито продолжил выдавать интересные и глубокие по смыслу научные размышления. – Я понятно изъясняюсь? – спросил он в конце.
Вася с Тоней кивнули головами, они были согласны. Им всё было понятно. И им нравилось, как Толя их убеждал. Какой он молодец! Удалец! Умка! Душка!
Продолжение: http://proza.ru/2023/07/28/623
Предыдущая глава: http://proza.ru/2023/07/27/287
Начало 2-й части: http://proza.ru/2023/06/22/378
Конец 1-й части: http://proza.ru/2023/06/20/285
Начало романа: http://proza.ru/2022/09/02/1023