Автор статьи Елизавета Олеговна Мосиенко, 1998 г.р. (пишу ФИО полностью, чтобы опять не перепутали и не присвоили текст).
От автора: сразу хочу предупредить, что я не являюсь литературоведом и не имею филологического образования. Я обыкновенный читатель с большим стажем, который хочет выразить своё отношение к тем или иным литературным произведениям, поделиться своей точкой зрения на события, происходящие в моих любимых книгах. Моё мнение субъективно и может быть ошибочно, я не настаиваю на своей правоте и не призываю всех со мной соглашаться.
Все цитаты приводятся по оригинальной авторской редакции, опубликованной на сайте www.koreiko.ru .
Итак, приступим.
При моём первом прочтении романа И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев» (а было это в возрасте примерно 7 лет) я, как и все читатели, была поражена странным и страшным финалом книги. Речь, конечно, не об утерянных драгоценностях, а о трагической смерти главного героя от рук своего товарища по концессии. Ситуация тем более ужасна, что её почти невозможно предвидеть. Хотя на самом деле в тексте есть очень смутные намёки на то, что это случится. Подробнее об этом напишу ниже.
Надо сказать, что для меня одна из самых страшных трагедий в русской литературе — это ссора Ивана Ивановича с Иваном Никифоровичем из одноимённой повести Н.В. Гоголя. Может показаться забавным, что именно это событие кажется мне катастрофой. Причина в том, что здесь описывается история очень близкой дружбы, которая была порушена, и у неё нет шансов возобновиться.
А вот история Ипполита Матвеевича и Остапа – это история НЕСЛУЧИВШЕЙСЯ дружбы, которая уже начала зарождаться. По крайней мере, со стороны Бендера чувствуется определённая привязанность к товарищу по концессии.
Трагедия не только и не столько в том, что Остап был "убит". (Я пишу «убит» в кавычках, поскольку впоследствии авторы его воскресили. Но в данном случае результат покушения не так важен. В моей статье рассматривается, что привело к его «смерти».) Гораздо страшнее, что он был "убит" именно Ипполитом Матвеевичем, персонажем, который на протяжении всего романа не способен был кому-либо причинить вред и даже не в состоянии себя защитить (если не считать совершенно карикатурную драку с о.Фёдором).
Ужас в том, что И.М. – беспомощный человек, дезориентированный в советском пространстве, – вдруг наносит удар единственному персонажу, который может и хочет ему помочь. КРОМЕ КАК БЕНДЕРУ, И.М. НИКОМУ В МИРЕ НЕ НУЖЕН. Разве что своему дворнику Тихону, но тот и о себе-то с трудом может позаботиться.
Вопрос, который я ставлю и ответы на который буду пытаться обосновать, звучит так: "КАК ОСТАП НА САМОМ ДЕЛЕ ОТНОСИЛСЯ К ВОРОБЬЯНИНОВУ?"
Довольно популярен и в целом правдоподобен вывод рядового читателя: "Остап своей грубостью сам спровоцировал Кису на убийство". С моей точки зрения, этот вывод верен лишь отчасти. Давайте разберём, почему.
У Остапа несколько раз была возможность бросить И.М. и продолжать поиски бриллиантов в одиночестве:
1) в самом начале их знакомства, сразу после того, как О. вынудил И.М. рассказать ему о причине своего приезда. Ничто не мешало ему после окончания разговора пойти и выдать вернувшегося предводителя органам. И.М. не смог бы этому воспрепятствовать, Остапу ничего не стоило его обмануть. Но он этого не делает.
«Вы меня интересуете постольку, поскольку я хочу обеспечить вашу старость!»
Это может показаться издёвкой, но в какой-то мере это правда. Давайте попробуем принять на веру, как условия задачи, два постулата:
а) "И.М. нужен Остапу"
б) "Остап хочет помочь И.М."
и проверим по ходу сюжета, так ли это.
Продолжаю перечислять ситуации, когда у Остапа была возможность бросить И.М. на полпути:
2) сразу после получения ордеров на 1 + 10 стульев у Коробейникова. Остап мог бы и не возвращаться к Воробьянинову, а сразу разобраться с грицацуевским стулом и поехать в Москву в одиночку. У меня складывается впечатление, что фарс с женитьбой на вдове был отчасти «работой на публику», т.е. Остап пытался поразить И.М. своим нелогичным поступком. А будь он изначально один, возможно, и не стал бы так себя вести. Тем более, если бы он решил бросить И.М., ему пришлось бы убираться из Старгорода до того, как Воробьянинов узнает об обмане. Впрочем, Остап мог, опять же, после получения ордеров пойти и выдать Ипполита Матвеевича ГПУ . Понятное дело, что всё это не входило в планы авторов, по их задумке концессионеры должны были путешествовать вместе. Поэтому ничего подобного в принципе не могло произойти. Но тем не менее;
3) при посадке на пароход Остап благодаря своей смекалке выдал себя за художника и поднялся на палубу в последний момент перед тем, как стали убирать трап. К тому моменту он уже убедился, что И.М. — неблагонадёжный спутник, на чью помощь не стоит рассчитывать (потратил деньги, начал скандалить на аукционе, не смог схитрить и забрать стул у Изнурёнкова...).
Остапу совершенно необязательно было в этот момент просить, чтобы И.М. пропустили на пароход! Ведь тогда Остап мог бы спокойно, один, без лишних хлопот вскрыть "театральные" стулья. Шанс, что Ипполит Матвеевич в одиночку найдёт последний исчезнувший в Москве стул, был ничтожно мал;
4) в Тифлисе при переходе через горы на И.М. нападает обезумевший о.Фёдор и пытается его задушить. Остап вовремя замечает происходящее и бежит спасать И.М. Хотя мог бы проигнорировать эту ситуацию. Возможно, Остап считал себя обязанным вмешаться?
5) во время землетрясения Ипполит Матвеевич вцепляется в оставшийся третий "театральный" стул, не думая о том, что находиться в данном месте опасно. И, внимание! Остап кричит ему бросить стул и выбираться, так как жизнь дороже денег.
"– ...Нам нужно немедленно удирать на улицу, пока нас не завалило стеной. Скорей! Скорей! Дайте руку, шляпа!.. [...] Сейчас потолок обвалится, а он тут с ума сходит! Скорее на воздух.
– Плоскогубцы! – ревел обезумевший Ипполит Матвеевич.
– Ну вас к черту! Пропадайте здесь с вашим стулом! А мне моя жизнь дорога как память!" (гл. 42)
Здесь мы снова видим, что для Остапа человеческая жизнь, в т.ч. чужая, важнее гонки за сокровищами. Уже второй раз подряд он спасает И.М. от верной гибели!
И последовавшая за этим сцена, где Остап, вытащив Кису, командует ему отпустить, наконец, стул, после чего бьёт, – эта сцена часто может быть неверно понята. (Особенно в экранизации Марка Захарова, где, к сожалению, нет землетрясения.) Разумеется, Бендера раздражает неподчинение и самодеятельность И.М., но он поднимает на него руку не только поэтому. В книге Остап бьёт И.М. не просто "за неповиновение", а потому, что действия Кисы в очередной раз угрожают опасностью либо самому Воробьянинову, либо их "делу". То же самое относится к каждому эпизоду рукоприкладства Остапа по отношению к И.М.: например, когда тот потерял деньги и сорвал сделку на аукционе, ведь это создало им обоим громадные трудности. Уже найденное сокровище ускользнуло из рук, и всё пришлось делать сначала в гораздо бОльшем объёме.
и 6) в финале, когда Воробьянинов внезапно начинает тревожиться о том, что Остап его бросит, хотя у того была возможность сделать это гораздо раньше.
Рассмотрим подробнее, как же ведёт себя Бендер по отношению к бывшему предводителю дворянства.
Остап видит физическую и духовную слабость Кисы и надеется обучить его выживать так, как привык делать это сам.
"Бендер вдалбливал компаньону кратчайшие пути к отысканию сокровищ.
– Действовать смело. Никого не расспрашивать. Побольше цинизма. Людям это нравится. Через третьих лиц ничего не предпринимать. Дураков больше нет. Никто для вас не станет таскать бриллианты из чужого кармана. Но и без уголовщины. Кодекс мы должны чтить". (гл. 25)
Ведь ему нужна помощь полноценного напарника, а не вечно жалующегося пожилого человека (кстати, похожая ситуация позже повторится с Паниковским).
Остапа возмущает неумение И.М., «главного директора концессии», самостоятельно добыть тот или иной стул. Из всех двенадцати стульев Ипполитом Матвеевичем был заполучен только самый первый, из усадьбы, и то только потому, что он случайно столкнулся на улице с нёсшим этот стул о. Фёдором и они разломали стул в драке. Литературовед Ю.К. Щеглов (1937-2009) обращает внимание на то, что и последний стул был вскрыт И.М. в одиночку, таким образом, в романе присутствует приём закольцовки. (Ю. К. Щеглов. Романы И. Ильфа и Е. Петрова. Спутник читателя. Wien : S. n., 1990—1991)
Несколько раз по ходу сюжета Остап пользуется статусом Воробьянинова, чтобы заполучить денег. В Старгороде он от имени И.М. с его молчаливого согласия собирает с приятелей Елены Станиславовны приличную сумму якобы на нужды контрреволюции. И.М. поначалу сопротивляется, но затем перестаёт спорить. Затем в Кисловодске, чтобы срочно собрать нужную сумму и выкупить стулья из театрального реквизита, Остап отправляет Кису просить подаяния. Этот эпизод воспринимается читателями и самим Ипполитом Матвеевичем как издёвка над бывшим дворянином.
Но это не так. Остап вообще не задумывается над тем, что его напарнику может быть неприятно и унизительно делать какие-то вещи. Сам он не боится низко упасть, поскольку у него свои представления о чести.
Впрочем, о чести: надо отметить, что Остап не вымогает деньги у всех подряд, а в основном у тех людей, кто легко согласится с ними расстаться.
"Пятигорцы в Провал не ходили, а с советского туриста содрать десять копеек за вход «куда-то» не представляло ни малейшего труда". (гл.39)
И, если внимательно читать главу об Альхене и его родственниках, можно увидеть, что их поведение по отношению к старушкам Остапа возмущает. Не просто же так, для красного словца, он грубо обозвал Пашу Эмильевича «жертвой аборта».
Казалось бы, ему нечего делить с этой семейкой жуликов, которые даже не поняли, что он не настоящий пожарный инспектор, и угостили отличным обедом. Но, похоже, Бендера действительно поразило, во что эта любезная компания превратила старинный дом и его новых обитательниц. Бывшая усадьба предводителя дворянства стала олицетворением бедности и рванины, в то время как руководители богадельни позволяют себе роскошно питаться под прикрытием плакатов «мясо вредно». Это также наводит на мысль, что детство и отрочество Остапа могло проходить в похожей обстановке. Но это лишь мои предположения.
Во всех случаях, когда Остап пользуется помощью И.М. как «мальчика»-ассистента или же заставляет его делать нечто неудобное, он не ставит себе целью его оскорбить и унизить. Просто он ожидает от своего товарища равноценного участия в деле. По факту же получается, что всю работу по поиску и заполучению стульев проделывает сам Остап. А ему хотелось бы, чтобы Воробьянинов ну хоть как-нибудь участвовал в этом, помогал ему.
И если уж Ипполит Матвеевич считает ниже своего достоинства хитрить и изворачиваться так же, как это делает он, технический руководитель концессии, тогда всё, на что он годен, – это размешивать краски для аферы с плакатом «Сеятель», стоять на стрёме в коридоре корабля, продавать билеты на шахматный сеанс, молча делать важное и сердитое лицо, изображая отца русской демократии, бродить в кисловодском парке с протянутой рукой и т.д. и т.п.
"К двум часам второго дня пути Ипполит Матвеевич, под наблюдением великого комбинатора, исполнил перед летучими пассажирами свой первый танец. Танец этот был похож на мазурку, но пассажиры, пресыщенные дикими красотами Кавказа, сочли его за лезгинку и вознаградили тремя пятаками. Перед следующей машиной, которая оказалась автобусом, шедшим из Тифлиса во Владикавказ, плясал и скакал сам технический директор". (гл.42)
Остап не пытается целенаправленно уменьшить роль Воробьянинова в поисках сокровищ и взвалить всё на себя. Но так как И.М. не имеет ни малейшего представления о том, как это делать, и не хочет учиться (здесь уместна поговорка «назвался груздем – полезай в кузов»), соответственно, Остапу кажется логичным, что доля Воробьянинова должна быть уменьшена ввиду его бездеятельности.
"–… я должен поставить новые условия. […] Да, мой старый друг, вы больны организационным бессилием и бледной немочью. Соответственно этому уменьшаются ваши паи. Честно, хотите двадцать процентов?" (гл. 27)
Также нужно упомянуть ещё одну важную вещь. В тексте несколько раз проходит аллюзия «отцов и детей». Остап по возрасту годится И.М. в сыновья и даже называется его сыном в разговоре с архивариусом Коробейниковым. У самого И.М. детей нет (по крайней мере законнорожденных). Что касается Остапа, он неоднократно говорит о том, что его папа был «турецко-подданный», а мама так и вовсе графиня (см. гл. 38). Совершенно очевидно, что это не более чем дурачество: каждый раз «папа» упоминается в шутливом, несерьёзном контексте. Помните, при знакомстве с И.М. Остап рассказывал о своей двоюродной сестре, якобы живущей в Париже? Это из той же серии. Но если задуматься, то можно прийти к печальному выводу: СКОРЕЕ ВСЕГО, ОСТАП — СИРОТА, который плохо помнит своих родителей и придумывает им интересные биографии. Это подтверждается цитатой из «Золотого телёнка»:
"– У меня нет родственников, товарищ Шура, — я один на всем свете. Был у меня папа, турецкий подданный, да и тот давно скончался в страшных судорогах". (З.Т., гл.2)
Мне кажется, что Остапа могли воспитывать либо какие-нибудь дяди-тёти-дедушки, с которыми у него не было близких отношений, либо он вообще был беспризорником и/или какое-то время жил в детдоме или в чужой семье, где на него смотрели как на изгоя. Как я уже писала выше, возможно, обстановка в учреждении Альхена чем-то напомнила Остапу его прошлое. Впрочем, это всё догадки. Факт остаётся фактом: так как у Остапа нет близких, он неосознанно пытается их найти в лице сначала Кисы, а затем своих новых товарищей из «Золотого телёнка», причём во втором случае более-менее преуспевает.
Конечно, временами Остапу надоедает общество Ипполита Матвеевича:
"…Персицкий уехал в прекрасном автомобиле к сияющим далям, в обществе веселых друзей, а великий комбинатор остался на пыльной дороге с дураком-компаньоном". (гл. 42)
Его раздражает постоянная необходимость опекать несамостоятельного Кису. Но в то же время:
"В душе великий комбинатор привязался к одичавшему предводителю. «Без него не так смешно жить», – думал Остап. И он смешливо поглядывал на Воробьянинова, у которого на голове уже пророс серебряный газончик". (Гл. 25)
И более того, каждый раз, получив приличную сумму денег, Остап старается сделать что-то приятное и себе и окружающим. Например, покупает Воробьянинову шикарный костюм после всех мучений предводителя с танцами и попрошайничеством:
"Воробьянинову в магазине готового платья Тифкооперации был куплен белый пикейный костюм и МОРСКАЯ ФУРАЖКА с золотым клеймом неизвестного яхт-клуба. (Выделено мной. – Е.М.) В этом одеянии Ипполит Матвеевич походил на торгового адмирала-любителя. Стан его выпрямился. Походка сделалась твердой.
– Ах! – говорил Бендер. – Высокий класс! Если б я был женщиной, то делал бы такому мужественному красавцу, как вы, восемь процентов скидки с обычной цены. Ах! Ах! В таком виде мы можем вращаться! Вы умеете вращаться, Киса? […] Даю вам двадцать рублей и три дня на разграбление города! Я — как Суворов!.. Грабьте город, Киса! Веселитесь!" (гл. 42)
Заметили диссонанс с фуражкой, да? О ней подробнее расскажу чуть позже.
Или вот ещё один интересный момент. Во многих случаях, когда велик риск, что побьют обоих, Остап старается сделать так, чтобы побили только его одного, но не Кису. Он действительно заботится о нём.
"– Побьют! – горько сказал Воробьянинов.
– Конечно, риск есть. Могут баки набить. Впрочем, у меня есть одна мыслишка, которая вас-то обезопасит, во всяком случае". (гл. 37)
"Денег у концессионеров хватало только на один билет.
— Вы умеете ездить зайцем? — спросил Остап Воробьянинова.
— Я попробую, — робко сказал Ипполит Матвеевич.
— Черт с вами! Лучше уж не пробуйте! Прощаю вам еще раз. Так и быть — зайцем поеду я". (гл.38)
Остап не подозревает, что И.М. способен на агрессию (за исключением тех редких случаев, когда Воробьянинов начинает на него огрызаться и шипеть, например, в том же эпизоде с землетрясением.) Он доверяет Ипполиту Матвеевичу гораздо больше, чем тот – Остапу. Например, он совершенно не ожидал от него такого загула по трактирам:
"Остап долго и с удивлением рассматривал измочаленную фигуру Ипполита Матвеевича, но ничего не сказал. Он был холоден и готов к борьбе". (гл.22)
Он не понимает и не верит до конца, когда И.М. говорит, что потерял все деньги:
"— Дайте деньги! — прошептал он с ненавистью. — Старая сволочь". (гл.23)
Но даже злясь на глупости своего напарника, он скорее пытается его воспитать, чем оскорбить:
"— Продают, продают, — зашептал Ипполит Матвеевич, — четыре и два уже продали.
— Это вы удружили, — сказал Остап, — радуйтесь. В руках все было, понимаете, в руках. Можете вы это понять?" (гл.23)
Несколько раз по ходу сюжета Остап употребляет именно это слово -- «воспитываю» или схожие по смыслу фразы по отношению к И.М.:
"— Как вам понравится этот альфонсизм? Три месяца живет на мой счет! Три месяца я кормлю его, пою и воспитываю". (гл. 39)
И он буквально воспитывает его, объясняет, как себя вести:
"– Иногда яйцам приходится учить зарвавшуюся курицу... […] Преследует чужих жен! Растрачивает чужие деньги... Полная упадочность!" (гл. 23)
"<Ипполит Матвеевич> набивал рот сыром и зеленью. Он с удовольствием отрыгал винные пары, чтобы продлить наслаждение. Остап метнул на него сердитый взгляд, и Ипполит Матвеевич подавился зеленой луковкой". (вырезанный из гл. 42 отрывок)
Подытоживаю: он воспринимает Воробьянинова как слегка сумасбродного, бестолкового папашу или дядюшку, с которым его внезапно свела судьба и теперь какое-то время им нужно продолжать путь вместе. В одном из вырезанных фрагментов книги он, хоть и в шутку, но называет Кису членом своей семьи:
"В Балте Остап выдал Ипполиту Матвеевичу вершок колбасы и сам съел вершка два.
— Я кормилец семьи, — сказал он, — мне полагается усиленное питание". (гл.41)
И, конечно же, к большому сожалению, Остап считает, что его «друг» не способен на серьёзное преступление.
"— …у вас мелкоуголовный характер. Вас никогда не шлепнут, будьте уверены. Самое большое, к чему смогут привести вас способности, — это шесть месяцев без строгой изоляции. Для гиганта мысли и отца русской демократии масштаб как будто небольшой". (гл.27)
Многие читатели задаются вопросом: почему Остап доверял И.М.? Почему такой умный, проницательный герой, хорошо изучивший людскую натуру, словно настоящий психолог, совершил такие ошибки? Сперва он доверил Воробьянинову деньги, которые тот в результате потратил/потерял. Затем в Васюках он не побоялся доверить «фельдмаршалу» прикрытие своей спины, посадив его ждать на вёслах в лодке. Между прочим, в этот момент И.М. мог бы не дожидаться Остапа и сбежать от угрозы побоев, но, очевидно, у него не было для этого денег. В любом случае, Остап не ожидает от И.М. предательства или очередной фатальной глупости, а буде такая всё-таки случится, её последствия, кажется, всегда можно исправить...
Здесь стоит процитировать статью итальянского учёного Карло Чиполла о дураках:
«Глупец — это человек, чьи ДЕЙСТВИЯ ВЕДУТ К ПОТЕРЯМ ДЛЯ ДРУГОГО ЧЕЛОВЕКА и […] не приносят пользы самому субъекту или даже оборачиваются ВРЕДОМ ДЛЯ НЕГО. […] Глупые люди опасны потому, что рациональные люди с трудом могут представить логику неразумного поведения. Умный человек способен понять логику бандита, потому что бандит рационален […], предсказуем […], против него можно выстроить защиту. СПРОГНОЗИРОВАТЬ ДЕЙСТВИЯ ГЛУПЦА НЕВОЗМОЖНО, он навредит вам без причины, без цели, без плана, в самом неожиданном месте, в самое неподходящее время […] Атака глупца обычно застаёт врасплох […] ГЛУПЦОВ НЕДООЦЕНИВАЮТ И УМНИКИ, И БАНДИТЫ. В присутствии глупца они расслабляются и наслаждаются своим интеллектуальным превосходством […] СЛЕДСТВИЕ: ГЛУПЕЦ ОПАСНЕЕ, ЧЕМ БАНДИТ. (Выделено мной. - Е.М.)
Узнаёте Воробьянинова? То-то же.
За ссылку на текст Карло Чиполла огромная благодарность писателю Сергею Лукьяненко, опубликовавшему отрывок из его статьи на своей странице.
Продолжим. Дурашливое поведение Остапа по отношению к Ипполиту Матвеевичу не стоит воспринимать как издёвку, скорее это доверительно-покровительское и почти родственное чувство. Но бывший предводитель дворянства не привык к такому обращению.
"— С добрым утром, Киса […], я пришел к тебе с приветом, рассказать, что солнце встало…
— Пристань, — доложил Ипполит Матвеевич". (гл. 38)
Ему претит такое панибратство, и он обрывает Остапа на полуслове, пресекая таким образом все попытки сблизиться.
КАК ЖЕ ВОРОБЬЯНИНОВ ОТНОСИТСЯ К БЕНДЕРУ?
На этот счёт однозначного ответа нет. Можно отметить, что И.М. боится Остапа, в особенности после того, как тот первый раз поколотил его у выхода с аукциона. Он осознаёт превосходство Остапа над собой, как в умственном, так и в физическом плане. Ему это неприятно, но он вынужден покоряться.
"Под суровым надзором Бендера Ипполит Матвеевич терял свою физиономию и быстро растворялся в могучем интеллекте сына турецко-подданного". (гл.22)
Временами он ведёт себя как подхалим, но в этом нет вины Остапа.
"– Если бы не я, – сказал Остап, когда они спускались по лестнице, — ни черта бы не вышло. Молитесь за меня. […] Ваша мебель музейного значения не имеет. […] И если ее не купили вчера или сегодня утром – она наша! Вы удовлетворены? […] Молитесь на меня! — шептал Остап. — Молитесь, предводитель!
Ипполит Матвеевич был готов не только молиться на Остапа, но даже целовать подметки его малиновых штиблет". (гл.22)
В следующей главе (на аукционе) упоминается, что И.М. смотрит на Бендера «трусливо» и «угодливо», но опять-таки, не Остап его к этому принуждает, это происходит как-то само собой.
Примечателен один эпизод из 41 главы, впоследствии вырезанный из окончательного текста рукописи. Во Владикавказе герои вынуждены изобретать всё новые способы «заработка», одним из таких становятся карточные фокусы Бендера:
"– Я видел, ты карту менял, вместо красненькой черненькую клал! Давай деньги назад! – С этими словами горец подступил к Остапу. Великий комбинатор стойко перенес первый удар по голове и дал ошеломляющую сдачу. Тогда НА ОСТАПА НАБРОСИЛАСЬ ВСЯ ТОЛПА. ИППОЛИТ МАТВЕЕВИЧ УБЕЖАЛ В ГОРОД. (Выделено мной. – Е.М.)
Воробьянинову даже не приходит в голову, что его товарищ по концессии вообще-то нуждается в защите и может серьёзно пострадать. Да, конечно, И.М. не смог бы противостоять целой группе горцев, но он мог хотя бы попытаться откупиться от них деньгами! Ведь на тот момент ему никак нельзя было оставаться без помощи Бендера. Тот буквально вёл его за руку в течение всех их приключений.
Но И.М., похоже, не волнует исход драки, либо он слишком уверен в выносливости Остапа. Так или иначе, в этом эпизоде он проявляет отвратительное малодушие. Напомню, что, по моим подсчётам, Остап перед этим спасал И.М. жизнь минимум два раза.
РАЗВЯЗКА. ЛЕЙТМОТИВ СМЕРТИ
Впоследствии, по итогу долгих безуспешных странствий, в облике Воробьянинова происходит сильный надлом – как душевный, так и физический:
"Глаза у Воробьянинова были страдальческие. Пенсне не скрывало резко обозначавшихся мешочков. Быстрый переход от спокойной жизни […] к неудобному и хлопотливому быту […] авантюриста даром не дался. Ипполит Матвеевич сильно похудел, и у него стала побаливать печень". (гл.20)
"Ночи, проведенные под открытым небом, напоминали о себе колотьем в боку, тяжестью в ногах, а любительская колбаса — постоянной и мучительной изжогой.
Он шел, склонившись набок […] и чуть волоча левую ногу". (гл.41)
К тому же он начинает, как когда-то его тёща, видеть странные вещие сны:
"Ему снилось, что он в адмиральском костюме стоял на балконе своего старгородского дома и знал, что стоящая внизу толпа ждет от него чего-то.
Большой подъемный кран опустил к его ногам свинью в черных яблочках. Пришел дворник Тихон в пиджачном костюме и, ухватив свинью за задние ноги, сказал:
— Эх, туды его в качель! Разве «Нимфа» кисть дает!
В руках Ипполита Матвеевича очутился кинжал. Им он ударил свинью в бок, и из большой широкой раны посыпались и заскакали по цементу бриллианты. Они прыгали и стучали все громче. И под конец их стук стал невыносим и страшен". (гл.42)
На первый взгляд этот сон Воробьянинова кажется сущей бессмыслицей, невнятным чередованием разных обрывков воспоминаний. Но на самом деле это предсказание следующих событий книги. Давайте приглядимся.
> адмиральский костюм и усадьба – это прошлый статус Ипполита Матвеевича, его почти утерянное внутреннее «я», осознание себя как аристократа, стоящего выше остальных людей. Поэтому, чтобы дотянуться до него, приходится подниматься на кране;
> свинья в чёрных яблочках – это отсылка на Остапа, у которого новый костюм как раз в серых «яблочках», которые многократно упоминаются в этой главе, то есть свинья – это Остап. Ранее во время путешествия на корабле с театром «Колумб» авторы уже называли концессионеров «нечистой парой». Это явная отсылка на Ноев ковчег:
"Население тиражного ковчега уснуло. Львы из тиражной комиссии спали. Спали ягнята из личного стола, козлы из бухгалтерии, кролики из отдела взаимных расчетов, гиены и шакалы звукового оформления и голубицы из машинного бюро. Не спала только одна нечистая пара". (гл. 35)
Здесь процитирую мою маму, которая ещё при первом нашем совместном прочтении «12 стульев» в 2006 году сделала вывод, что под нечистой парой можно понимать свиней, т.к. в Ветхом Завете это самое главное нечистое (не кошерное) животное. Она же обратила внимание на то, что указанный в книге год рождения Ипполита Матвеевича – 1875 – также является годом Свиньи по китайскому календарю. С годом рождения Остапа не совсем понятно: в первом романе ему то ли 27, то ли 28 лет, а в «Золотом телёнке», действие которого происходит два года спустя, -- почему-то 33. Если предположить, что в начале Остапу всё-таки 28, то получается, что он младше Воробьянинова на 24 года и тоже родился в год Свиньи – 1899. Вот поэтому и «свинья в чёрных яблочках». Впрочем, это наше с маман субъективное мнение, которое не обязательно является верным;
> в этом сне также присутствуют два не посторонних Воробьянинову человека, слившихся в единый образ – дворник Тихон, которому барин хотел выхлопотать медаль, но не успел, и гробовщик Безенчук, с которым у И.М. довольно дружеские отношения (они приветствуют друг друга общей на двоих фразой «Почёт дорогому гостю!»). Оба этих человека – выходцы из народа, и оба, в отличие от Бендера, относятся к бывшему предводителю с пиететом, которого он, по своему мнению, заслуживает.
Эти слившиеся в одно целое персонажи в воображении И.М. выражают некую волю народа, который стоит внизу и ждёт от Воробьянинова некоего решительного действия. (Напоминает схожий эпизод в романе Ю. Олеши «Зависть», где толпа ждёт, что Кавалеров убьёт своего покровителя и благодетеля Андрея Бабичева, а подстрекателем является близкий для них обоих человек – брат Андрея Иван. Об этом также говорит литературовед Ю.К. Щеглов).
Тихон-Безенчук произносит фразу о хорошем качестве своих гробов, вновь, как и в начале, предвещая этим скорую смерть ещё одного близкого И.М. человека (в начале книги это была тёща Клавдия Ивановна, теперь – Остап). Ипполит Матвеевич наносит «свинье» смертельный удар, открывающий путь к бриллиантам.
Тема смерти появляется несколько раз на протяжении всего романа, причём в самых неожиданных моментах – появляется и тут же исчезает, оставив после себя некое смутное эхо предчувствия чего-то недоброго.
Например, в главе 38 Остап фантазирует на тему своей гибели. Он не боится смерти и, кажется, играет с ней, как тореро.
"– ...Обо мне написали бы так: «Труп второй принадлежит мужчине двадцати семи лет. Он любил и страдал. Он любил деньги и страдал от их недостатка. Голова его с высоким лбом, обрамленным иссиня-черными кудрями, обращена к солнцу. Его изящные ноги, сорок второй номер ботинок, направлены к северному сиянию. Тело облачено в незапятнанные белые одежды..."
Или вот ещё:
"– … можно устроить дуэль на мясорубках — это элегантнее. Каждое ранение безусловно смертельно. Пораженный противник механически превращается в котлету". (гл. 23)
Несколько раз в романе откуда-то выныривает либо сам Безенчук, ищущий по стране новых клиентов, либо воспоминания о нём:
"…сияющие под солнцем ледяные вершины что-то смутно ему <И.М.> напоминали — не то блеск бриллиантов, не то лучшие глазетовые гробы мастера Безенчука". (гл.41)
Книга начинается со смерти и заканчивается ею же. Пускай Клавдия Ивановна умирает только во второй главе, но вся первая глава посвящена описанию города N – странного места, которое, кажется, населено в основном людьми, чья профессия связана с чужими смертями. Совершенно неудивительно, что работник загса Воробьянинов, хоть и бывший дворянин, по-приятельски здоровается со своим «коллегой» гробовщиком Безенчуком. Город, в котором они живут, почти не изменяется во времени, в нём редко рождаются дети, а старики, для которых жизнь уже прошла, годами ждут смерти. Это буквально город умирающих, в котором из окон жилых домов на прохожих смотрят гробы, выставленные, как в витрине.
И поэтому Ипполит Матвеевич за годы работы в загсе привык относиться к чужой смерти как-то скептически, философски, без особых сопереживаний... потому что зачем ему сопереживать этим малознакомым людям? Он привык констатировать факт их смерти.
Именно поэтому, от «отчаяния и злобы» (гл. 43) решившись на страшное, немыслимое с точки зрения Остапа дело — убийство (напомню, сам Остап всегда был против убийств кого бы то ни было), переступив через все сдерживающие моральные принципы и просто через свой страх пред злодеянием, которое он собрался совершить, Воробьянинов наносит напарнику смертельную рану и вдруг успокаивается. Он совершенно равнодушно и даже удивлённо констатирует: «Товарищ Бендер скончался», словно бы записывает факт смерти в свою регистрационную книгу...
Дальнейшее его поведение, неожиданная лёгкость и ловкость движений могут свидетельствовать, что перед нами человек, слегка помутившийся рассудком: совершённое убийство придаёт И.М. нехарактерную для обычного человека уверенность в своих силах.
Прежде неуклюжий и не отличающийся особой грацией предводитель без труда забирается по карнизу в заранее указанное (!!!) доверчивым Остапом окно клуба (!!!). Затем он неожиданно спокойно, уверенно и аккуратно разбирает последний стул по винтику и только тогда понимает, что сокровище для него навсегда утрачено...
После разговора с музейным сторожем И.М. осознаёт, что все его надежды рухнули, и никогда уже ему не ехать на поезде в Сен-Готард в окружении цветов эдельвейса (цит. по гл. 23), и, возможно, самое главное (хотя мы об этом уже не узнаем) — что убийство было напрасным, возврата к прежней жизни делопроизводителя не может быть, и теперь он остался один в стремительно рушащемся мире без прошлого и будущего, без семьи, без близких людей, без своего прежнего «я», без какого-либо смысла дальнейшего существования.
За время их приключений И.М. совершал много ошибок, но самую главную он совершил только сейчас. Возможно, он пока не понимает этого, но скоро поймёт. БЕЗ ОСТАПА рядом его никто и никогда больше не поддержит, а у него самого больше НЕТ СИЛ ДВИГАТЬСЯ ДАЛЬШЕ. Жизнь Кисы уже кончена.
Финал, где злосчастный Ипполит Матвеевич, прислонившись головой к холодной скульптуре у входа в клуб, издаёт душераздирающий гаснущий вой, прекрасен своей пронзительностью.
Это очень больно, страшно и очень правдоподобно. Это называется «катарсис».
И — в детстве я никогда не понимала, когда мой папа говорил, что в шахматах «красиво поставлен мат». Как может быть красивым чьё-то поражение, чья-то гибель? Может. Верьте мне, может.
Так давайте проникнемся этим горем вместе с Воробьяниновым.
Только не смейтесь над ним. В такие минуты смеяться грешно.
А ЧТО ЖЕ ДАЛЬШЕ
В соответствии с первоначальным замыслом авторов (или одного из них) на момент финала «Двенадцати стульев» Остап С.Б.М. Бендер-бей мёртв. Трудно представить, чтобы человек, получивший такую глубокую рану, мог выжить. Хотя в истории криминалистики бывают удивительные случаи...
Некоторые читатели считают, что «Золотой телёнок» – это своего рода альтернативная история, ответвившаяся от первой книги в момент покушения. И таким образом, заключают они, финал «12 стульев» нужно рассматривать в отрыве от продолжения, как замкнутое, законченное произведение. Иными словами, Воробьянинов Бендера всё-таки убил. А потом авторы это переиграли.
Я, хоть и люблю «альтернативку» и даже сама пишу в этом жанре, всё же полагаю такое утверждение неверным. (Напомню ещё раз: я не литературовед, я читательница, я могу ошибаться!) Жизнь и судьба литературных героев — в руках авторов, которые управляют ими, как истинные создатели и боги своих книг. Поэтому, если один из авторов был против смерти Остапа, значит, Остап в принципе не мог тогда умереть!
Наверное, вы скажете, что я чересчур углубляюсь в детали и рассуждаю так, словно пишу доклад на историческую тему, говоря об Остапе и Ипполите Матвеевиче как о реально существовавших людях. Возможно, вы правы. Но мы ведь пишем в школе сочинения об Онегине, Печорине, Андрее Болконском, Грише Мелехове и многих других достойных мужах и женах не как о персонажах, но почти как о живых людях, знакомых нам с детства...
Давайте будем считать, что в финале «Двенадцати стульев» Остап не умирал вообще. Что он был тяжело ранен, и его обнаружил Коля или кто-то из соседей по общежитию (в конце концов, там очень тонкие стенки и высокая слышимость).
Возможно, по какой-то причине вернулся уехавший Пантелей Иванопуло и обнаружил в своей комнате инсталляцию из драных стульев и поверх неё — залитого кровью соседа. Вариантов не так много, но они есть. Шансы на спасение у великого комбинатора всегда были, с самого начала.
В «Золотом телёнке» есть незначительный эпизод, где Остап представляет себя в роли хирурга, готовящегося делать сложную операцию. Он так подробно описывает в своём воображении убранство операционной, все мельчайшие детали, что складывается впечатление, что он просто вспоминает эпизод снятия с него швов.
Позже он рассказывает Корейко о покушении:
...взбалмошный старик [...] Киса Воробьянинов [...] полоснул меня бритвой по шее. Ах, как это было пошло [...] и больно. Хирурги еле-еле спасли мою молодую жизнь, за что я им глубоко признателен. (ЗТ, гл.30)
Может, мне кажется, но Остап не винит Ипполита Матвеевича в произошедшем, НЕ ДЕРЖИТ ЗЛА. Он просто чрезвычайно удивлён и раздосадован случившимся. Он считает предательство своего компаньона, «симпатичного старичка» (ДС, гл.43), очередной нелепой, абсурдной выходкой.
Слово «пошло», которое Бендер часто любит повторять, в его понятии означает «низменно, безвкусно, неинтересно». То есть фактически он говорит о том, что Воробьянинов «неоригинально» его убил.
Скорее всего, Остап должен был выздороветь лишь через несколько месяцев после покушения. Трудно предположить, узнал ли он о том, что в последнем стуле не оказалось сокровищ. Но в любом случае, для него они уже были потеряны. Надо сказать, что Остап значительно легче переносит потери, в отличие от других кладоискателей – Воробьянинова и о.Фёдора. В качестве примера стоит привести вырезанный из главы 27 фрагмент:
"Остапа не тревожила неудача с этим стулом, четвертым по счету. Он знал все штучки судьбы. «Счастье, — рассуждал он, — всегда приходит в последнюю минуту.Если вам у Смоленского рынка нужно сесть в трамвай номер 4 [...], то уж будьте уверены, что сначала пройдет Г, потом два пятнадцатых подряд […] затем семнадцатый, тридцатый, много Б, снова Г, тридцать первый, пятый, снова семнадцатый и снова Б. И вот когда вам начнет казаться, что четвертого номера уже не существует в природе, он медленно придет со стороны Брянского вокзала, увешанный людьми. […] Нужно лишь терпение, и вы дождетесь».
И он понимает, что есть шанс не получить сокровища вовсе:
"– Ничего не выйдет. Давно, наверно, сгорел ваш гостиный гарнитур в печках". (гл.8)
"– Один шанс против десяти [...], если гражданин Грицацуев не растапливал им буржуйку". (гл.14)
"…двенадцатый номер вышел из поля зрения, находился черт знает где и, возможно, хранил в себе чудесный выигрыш" (гл. 27)
Поэтому, вне зависимости от того, узнал ли Остап историю ремонта клуба, великий комбинатор наверняка спокойно перенёс очередной удар судьбы. В конце концов, никакие бриллианты, никакие сотни тысяч советских рублей не могут быть дороже права на жизнь...
ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ. ИСТОРИЯ БЕЛОЙ ФУРАЖКИ
Как уже было процитировано выше, в «Двенадцати стульях» знаменитую белую фуражку носит вовсе не Остап, а Воробьянинов! В довольно любопытном телеспектакле 1966 года (режиссёр Александр Белинский, Остап – Игорь Горбачёв, Ипполит Матвеевич – Николай Боярский, на мой взгляд, лучший исполнитель этой роли) интересно и драматично показано, как И.М. после убийства Остапа поднимает его фуражку и надевает себе на голову, таким образом утверждаясь в роли единоличного руководителя концессии.
Очень сильный момент. Так мне казалось до тех пор, пока я не узнала, что по книге это его собственная фуражка. Но тогда откуда вообще пошла идея о том, что белую флотскую фуражку носил Остап Бендер? Ведь почти во всех советских экранизациях это именно так.
Всё очень просто и одновременно гораздо сложнее, чем мы думали.
Белая фуражка появляется на голове Остапа в «Золотом телёнке». Воробьянинов в финале «Двенадцати стульев» потерял свою фуражку в клубе, ошеломлённый крушением всех надежд. Разумеется, головной убор великого комбинатора из второй книги – не тот же самый. Остап никоим образом не мог найти Кисину фуражку, выйдя из больницы спустя несколько месяцев после трагедии. Наверняка фуражку Ипполита Матвеевича подобрал и присвоил кто-нибудь из работников клуба. Но сам факт появления похожей фуражки в образе Остапа, по моему мнению, означает ПОБЕДУ НАД ПРОШЛЫМ и вынесенный из этого жизненного урока опыт. Возможно, я просто фантазирую, но мне кажется, данная версия имеет право на существование.
Во всех известных мне советских и современных русских экранизациях и постановках «Двенадцати стульев», начиная с 1966 года, Остап носит фуражку с самого начала.
Вероятно, это из-за того, что она часто упоминалась в «Золотом телёнке» и стала восприниматься читателями как неотъемлемая деталь образа персонажа. Тем более что в 14 главе Д.С. мельком упоминается похожая на неё КРЕМОВАЯ КЕПКА, купленная перед женитьбой на Грицацуевой. И всё же, думается мне, этот перенос важного элемента в другую книгу следовало бы рассматривать как анахронизм. Но мы не будем этого делать, ведь все уже привыкли видеть великого комбинатора в белой фуражке на протяжении всей его истории.
На этом моя длинная и, надеюсь, познавательная статья подошла к концу.
Спасибо за внимание!
P.S. Пожалуйста, посмотрите телеспектакль с Николаем Боярским, он ГЕНИАЛЕН в роли Вороьянинова ровно настолько же, насколько Игорь Горбачёв плох в роли Остапа.Это будет очень интересный опыт.
Ещё раз спасибо и до новых встреч!