Прежде чем продолжить рассказ о последней встрече, немного отвлекусь ибо это тоже предмет разговора и действующая любимица команды (не могу сказать – лицо) псина - Джулия.
В жаркой голодной Африке, на островах Зеленого Мыса, на острове Боа Вишта, в небольшом городке Сал Рей, на побережье жила стая бездомных, голодных собак. Они питались тем, что выбросит океан. И трудно было сказать, кто из них был скелетнее – давно уже не трепещущая рыбка или съевший ее пес.
И однажды, эта стая, дойдя до края истощения, ну просто им повезло – разорвала зазевавшуюся небольшую хрюшку. К печальному сожалению, «не долго, музыка играла». Вечером вся стая была уничтожена возмущенными жителями, вся - до последнего хвоста. Чудом выжила одна сучка – трехмесячный щенок.
Она пробралась к нам, в колонию, в неприкосновенный дворик и забилась в угол туалета, за ведра и швабрами, которыми нам наводили чистоту. Потом там она еще лучше нашла место, это был ворох туалетных бумажек, которые нельзя было спускать в океан. Ну, а что не графиня.
Вернувшись с работы, перед ужином мы обнаружили эту «прелесть», буквально это был бродячий шкелет, шатавшийся при каждом шаге, от самой себя. Воспитанные в человеколюбии и вовсеобщелюбии, члены экспедиции бросились кормить ее тем, что бог послал. Да она такого никогда не видела и тем более не ела, поэтому все стали в ее глазах и спасителями, и друзьями, и хозяевами, и членами стаи.
Единодушно назвали ее – Джулией, и стала она с нами жить поживать в любви и радости.
В течение месяца она округлилась, оживилась, шерстка заблестела, но за пределы неприкосновенного дворика одна не выходила – соображала, что ее там ждало. Но и на этом острове работы были закончены, нам необходимо было передислоцироваться на другой объект-остров.
Начинался ноябрь. Время штормов и в Центральной Атлантике. Перед тем как покинуть эту страну нам оставалось сделать последний рывок – отработать остров Сан Антан.
Так как мы уже более полугода жили в деревнях, то пригласившее нас - Министерство Морского флота республики, предоставило нам неделю отдыха, во благах цивилизации.
Был вопрос, а как быть, со всеобщей любимицей. Оставить нельзя, ей припомнят поросенка – нужно брать с собой. Джулия уже выбрала себе вожака еще в самые первые дни, и им стал механик Валера. Он к механизмам и верстакам, ну и она следом – хвостиком, он купаться – Джулия рядом.
Приплыли мы в столичный град – Миндело, поместили нас в лучшей гостинице - «Гранд-отель», естественно с рестораном на бельэтаже. На входе в гостиницу, некто стоявший у дверей, было тормознул собакина, но мы все дружно застрекотали, мол это наше имущество, иностранка и член нашей команды, на том инцидент был исчерпан, прописку она получила. И поселилась естественно с механиком.
Теперь следовало сделать так, что бы Джулию поставили на довольствие в ресторане. В номере ее одну не оставишь, куда механик, туда и она, что ест он, то и она, где спит он, там и она (но на бумажках).
Спустились мы на ужин, у нас под ногами путается и это четырехлапая нелепица. Метрдотель, было встал на пути Джулии, однако поняв, что это иностранка спорить не стал, но подозвав официанта, что-то ему прошептал.
И потом всегда в течение пяти дней пока мы питались, под стол, где сидел механик, специально для Джулии официант на тарелочке приносил что – то съедобное, вероятно из остатков съестного на кухне, она не заставляла себя упрашивать, ну и вылизывала тарелку так, что и мыть не надо.
Это был последний вечер, утром следующего дня мы уходили на самый малообжитой остров, Валера припозднился, и эта парочка прошла за стол, когда Сезария уже пела. Официант принял заказ, и через некоторое время обслужил клиентов под столом и за столом. Певица это видела, но мало ли, что в жизни бывает.
Теперь вернусь к рассказу о последней встрече, с тогда еще не национальном достоянии страны, а певице приглашенной на прощальный вечер.
После душа из опресненной морской воды и смены рубашки, я зашел к переводчику и объяснил ему просьбу сесть за мой стол во время ужина, потому как я собираюсь пригласить к нам за стол певицу и что бы она рассказала о себе.
Переводчики обычно стараются создать из себя нечто высокозначимое – «пуп земли», непереводимое на простой и обиходный русский язык, наш так же не отличался излишней сентиментальностью и предрасположением, к начальству и работодателям. Но, тем не менее, поломавшись немного, он согласился, и мы спустились вместе на первый этаж в зал ресторана, заставленный столиками и небольшим свободным пространством для выступления развлекающих иногда почтенную публику певцам и музыкантам.
Мест для танцующих не было, вероятно, подобные действа не входили в расчеты устроителей зала. Скорее всего, потому, что посетители в основном были из заплывшей морской братии, отдыхавшей при пересечении Атлантического океана.
В ресторане выбрали столик так, что бы он хорошо просматривался с места импровизированной эстрады и был рассчитан на троих, но одно место оставили свободным.
Перед этим переводчик о чем-то пошептался с распорядителем и мне сказал, что он все уладил, имея ввиду, приглашение к столу певицы. Официант не заставил себя ждать и после появления полупоклоном предъявил готовность принять заказ.
Вообще-то говорить о слове заказ можно весьма условно, существовало три блюда в различных интерпретациях из первых традиционная кашуба, а вторые рыба(peixe), или мясо (carne de porco), а если шиковать, то лангусты, мидии и вина. Гарнир также не страдал разнообразием – рис, картофель, по краям зелень и овощи, и что интересно томаты, как правило были немного недозрелые, с оранжево-бланжевым боком, но вкусно. Салаты, огурцы, кусочек папайи, белый хлеб, справа и слева от тарелки наборы столовых инструментов. Фужеры, бокалы и прохладительные напитки в неограниченном количестве.
Тишины не было, так негромкие разговоры, где-то смех, звон посуды из кухни да звуки шагов официанта порхающего от стола к столу. И вдруг все это затихло и на пустующее пространство, ну никак не на сцену вышла небольшая группа исполнителей, певица и два музыканта. Предыдущие четыре дня этого не было.
То для нас был устроен этот музыкальный вечер, утром мы покидали остров и уходили на другой, как показало время самый необжитой, бедный и даже без намека на цивилизацию – отсутствие питьевой воды, электричества, дорог, без лавок, магазинов, баров.
Импровизированное сопровождение – скрипка, саксофон затянули свое печальное сопровождение, певица начала своё выступление, как тут прошел запоздавший механик к свободному столу, и за ним проникла Джулия, сразу же забравшаяся под стул, тут она определилась и как защитница, и как защищенная, все в одном флаконе.
В этот момент было видно, как бы брезгливое удивление на лице, чуть не
онемевшей, от подобного зрелища впервые увидевшей в этом помещении песика певицы. Справившись с первым неожиданным чувством, она продолжила своё исполнение. Но чуть позже официант, уже знавший нашу группу и ее пожелания преподнес под стол для собаки, на тарелке что-то с кухни. Это действо, было видно, снова отрицательно подействовало на певицу.
Исполнив, несколько песен, как бы первого отделения, она собралась выйти передохнуть, но когда проходила мимо нашего столика, я встал у нее на пути и через переводчика и пригласил за наш стол на свободное место.
Мы с ней расстались часа два назад, поэтому она меня, конечно же узнала, но заколебалась, сославшись на неразрешенность подобного общения с посетителями, однако переводчик уверил ее, что все согласовано, и она успокоилась. Я спросил, не будет ли у нее каких либо пожеланий на ужин, на, что она отрицательно покачала головой, но попросила сигарету и немного грога.
Когда все уладилось и мы, конечно, предполагали, что многого нам не удастся спросить и сразу же хотел завалить ее вопросами о том, как и чем она живет. Но она начала разговор первой:
- Я вижу, что это ваша собака, и какое почтенное отношение к ней. У нас в стране, их мягко говоря, недолюбливают. От них одни неприятности. Они сбиваются в стаи, ночами воют, лают, иногда могут нападать на людей. Зачем она вам?
Я никак не ожидал такого начала и даже на мгновение опешил, потом справился и как смог объяснил ее происхождение.
- Ну, у нас по морским обычаям, как бы экипаж, команда и потом мы оторваны от дома, поэтому не удивительно, что среди нас появился такой питомец. У нас в стране к ним совсем другое отношение. Потому она уже достаточное время и живет с нами и по нашей просьбе к ней такое отношение здесь в гостинице. Ну и пусть тебя это не смущает. Расскажи о себе, мы часто слышим твои песни по радио, даже записали их на память, нам они очень нравятся, потому-то, мы тебя и расспрашиваем.
- Да, мало интересного, все было так обыкновенно и похоже на жизнь большинства женщин островов.
- И все-таки.
Я родилась и всегда жила здесь на острове, Сан–Винсенти, в Минделу, Вы же видели мой дом. Это дом отца. Мама рассказывала, что когда я была маленькой, вокруг во всем мире, происходили, какие-то жуткие события, тонули корабли, люди убивали друг друга, это называлось война. Ей об этом рассказывали моряки, которые заходили в порт, и потом уже отдыхали в местных барах или брали с собой женщин, а потом от них она об этом узнавала.
Правда, что это такое мы не знали, и на нас это никак не сказывалось, ни в лучшую, ни в худшую сторону. У нас как были португальские законы и порядки, так оно и велось из года в год. Когда мне исполнилось семь лет, что бы облегчить воспитание младших детей, мама отдала меня в приют при монастыре там я и прошла школьное обучение в течение трех лет.
- И больше ты не училась?
- Конечно, нет, для этого нужно было бы ехать в другую страну. А тогда, да и сейчас такие правила, если ты хочешь покинуть острова то, обязан предъявить деньги и на обратную дорогу. А где их взять, если даже на простой отъезд не собрать.
- Да, да мы видим насколько высока цена доллара в местной валюте.
В то время получилось так, - продолжает Эвора,
- что многие мужчины старались отплыть на пароходах в поисках лучшей доли по всему миру. В стране оставалось много женщин с детьми, которых нужно было поднимать, растить. Работы не было, вот они и были рады приходу каждого нового парохода в порт.
Когда подросла, то вернулась домой, и так получилось, что в семнадцать лет я попала в небольшой ресторанчик для моряков, где еще и пела. То и была работа. Вечером всегда была «качупа», немного грога, сигареты, немного денег, что бы помогать семье. Тогда же у меня родился сын. Теперь он уже вырос, большой. Ведь жизнь здесь трудная
- А песни всегда были грустными, или это печаль о пропавшем мужчине, ушедшей любви, не состоявшейся семье. Или потому, что всегда хотелось уехать. Ведь жизнь здесь трудная?
Она улыбнулась и засмеялась.
- Какие мужчина, от них только хлопоты, да запах. И потом на этой жаре, какая любовь. Нет, нет об этом я никогда не жалела и не жалею, а печаль в голосе и в музыке, ну наверное, у меня такой характер. Как это - не эмоциональный я человек. Просто по натуре всегда очень спокойна, и все сдерживаю в себе, не приплясываю, не двигаюсь. Все эмоции и переживания передаю голосом.
- Так вот я в баре пела семнадцать лет и в тридцать пять меня выставили на улицу, не молода была и для моряков не подходила. Потом вот уже шесть лет хожу вдоль берега океана и пою, пою сколько хочу и что хочу. Вот иногда приглашают на радио исполнять песни, до этого на яхте испанцам пела или в ресторан как сегодня. Ой, вон и музыканты подошли, я пойду петь, а потом продолжим.
- Она вышла на площадку и начала петь. Но вдруг с улицы быстро вошел человек, явно обличенный властью, подошел к Сезарии и где-то посередине песни, даже просто оборвал ее, поднятием вверх руки.
Всё и вся стихло. И в полной тишине, обращаясь скорее к нам, чем ко всему залу, он сообщил, что сегодня 10 ноября 1982 года в Москве умер Леонид Брежнев. Далее нам уже было не до прощального вечера. На какое – то время стало не по себе, оказаться на краю света в такое время и чувствовать себя всеми позабытыми. На следующий день у них в стране был объявлен траур. И скорее всего он соблюдался, но этого уже не застали так, как утром мы уходили на Сан Антан, последний, и как оказалось впоследствии самый трудный по бытовым условиям участок работ.
ПыСы. Через десяток лет аббревиатура РОЗМ (Республика Острова Зеленого Мыса), сменилась на Республика Кабо Верде. А еще через несколько лет, на страницах газет и в новостях изредка замелькало имя Сезарии Эворы и фотографии.
И более того у нее состоялись гастроли в России. Что бы они проходили в Санкт-Петербурге, я не помню, впрочем, даже если бы они и состоялись. Все равно бы я не рискнул пойти на них и попытаться напомнить ей о себе.
Прошло столько лет. На память о тех встречах остались какие-то дневниковые записи, да кассеты с с песнями, для супер – магнитофона, очень модного в те годы. Очень долго не мог закончить последнюю встречу. (То не было вдохновения, то не складывался сюжет, то различные домашние отвлечения).
http://www.youtube.com/watch?v=dwmVmOa_-qw
http://www.youtube.com/watch?v=QH1UG6V7iiY
http://www.youtube.com/watch?v=DeLUGn7qYP8