- Да вашу ж мать!
Замечали когда нибудь, что когда на душе паршиво, но обстоятельства вынуждают изображать невозмутимость, подсознание или как там оно называется, под конец дня выкидывает финт? Загоняет в какую-нибудь мелкую, но чертовски досадную неприятность, из тех, что в норме легко избегаешь. Мелкая пакость переполняет чашу терпения, срывает стопкран и поток проклятий, копившийся весь день выплескивается на поверхность.
Вот и сейчас.. Вместо того, чтоб свериться с навигатором, меня дернуло ехать домой просто привычной дорогой.. Ну и пожалуйста – демонстрация. Здоровенный перекресток, где семь дорог сходятся вместе, запружен людьми с флагами, шесть выездов перекрыто полицией, а в самый дальний, который мне нужен, одновременно пытаются втиснуться пять десятков гудящих автомобилей.. Пробка на час, не меньше.
Оставалось только дать волю фантазии и методично описать сексуальные предпочтения и обстоятельства появления на свет здешнего премьер-министра, политиков правого лагеря, политиков левого лагеря, борцов за демократию и против, а потом, слегка размявшись, перейти к плешивому, вшеобразному диктатору другой страны и его гондонам-подчиненным стрелявшим ночью по моему самому красивому, единственному на свете, родному городу.
Наконец слова закончились. Мой автомобиль прополз сантиметров пять и чуть не наехал на ротозея, неожидано возникшего на дороге. Паренек, по виду – латиноамериканец: невысокий, крепкий, одетый в отутюженные серые брюки и канареечно-желтую рубашку. В руках у парня не было ни плаката ни флага, кажется у него вообще не было политической платформы, а на этом сумасшедшем перекрестке он пытался ловить тремп. Во мне внезапно проснулось не столько человеколюбие, сколько любопытство. Тем более, давно не было случая попрактиковаться в испанском.
- Hola. ;Te has ca;do de la luna? ;Dame un a dedo? (Привет. Вы с Луны свалились? Подвезти?).
- Si! Gracias!,- Парень ловко втек в открытую дверцу, прижал руку к груди и произнес по русски, с совсем лёгким акцентом, - спасибо, благодетель!
Машина проехала еще три сантиметра и встала. Вокруг громко скандировали:
- Де-мо-кра-ти-я! Де-мо-кра-ти-я! Де-мо-кра-ти-я!
- Как дети, честное слово!, - Незнакомец пожал плечами и поудобней расположился на переднем сидении, вытянув ноги, в алых, как паруса, ботинках. Вблизи, в отсветах полицейских мигалок его смуглое лицо, с тонкими усиками и живыми черными глазами казалось то очень юным, то почти старческим.
- Как дети, - повторил он. Не понимают, что демократия, как осетрина бывает только одна.. прямая. Она же и единственная. Все остальное - тухлятна. Что толку кричать democracia, democracia когда uno, dos, он посчитал на пальцах, ciento veinte hijos de putas.. не отвечают за свои дела своей.. culo.. головой..
Соображение было здравым, но меня сегодня не очень волновала местная политика. Трудно думать о формулировках каких-то законов когда перед глазами стоят разрушенные снарядом дома на знакомой с детства улице.
Мы молча проехали еще сантиметр.
- Вы хорошо знаете историю иконы Трансильванской Богоматери?, - неожиданно спросил мой пассажир.
- Нет. Если честно, до сегодняшнего дня мне не приходилось о ней слышать. Мне интересна история, но религиозные символы..
- Религиозные символы - не ваша сфера. Вполне понимаю. Тем более что их истинная история.. скажем так, не всегда лежит на поверхности. Давайте расскажу несколько фактов.. мне кажется, это немного поднимет вам настроение. Трансильванская икона, как следует из названия была написана в Трансильвании, где-то в середине 16 века. Трансильвания – удивительное место, кровь и дух даков, вандалов, готов смешались в тех краях причудливым образом! Там и сейчас можно встретить стройных белокожих красавиц, с глазами, словно подсвеченными красными отсветами изнутри. А как красивы их дети! Тамошние матери с младенцами будто созданы чтоб вдохновлять живописцев. А оказавшись на полотне ведут себя.. по разному. В общем, в середине 16 века один состоятельный трансильванский аристократ заказал одному талантливому художнику изображение Марии с младенцем. Картина вышла маленькая, но душевная. Немного усталая молодая женщина держит на руках малыша. Тот прижимается щекой к матери, а ручонкой норовит стащить у нее с головы платок. Заказчик основательно помучал художника, но, в конце концов, остался доволен и всю свою долгую, неспокойную жизнь берег икону, как зеницу ока. Затем, в числе прочих ценных вещей, икона досталась старшему сыну аристократа, потом внуку. Через три или четыре поколения наследники нашего любителя живописи оказались в северном причерноморье. В 18-м веке потомок трансильванца женился на мелкопоместной дворяночке по имени то-ли Юлия, то ли Ульяна и поселился в принадлежавшем жене поместье. Семейная жизнь сперва не задалась.. Один известный писатель, Leon Gordo.. Лев Жирняк, да? Сказал что все несчастливые семьи несчастливы по разному. Чушь! Счастье бесконечно разнообразно, а несчастье всегда сводится к отсутствию либо денег, либо любви. Бедняжке Юлии-Ульяне не повезло ни с тем ни с другим. Муж оказался повесой и мотом, завел шашни с местной веселой вдовушкой и уверенно проматывал в карты приданое жены.
Однажды ночью муженёк в очередной раз не явился ночевать. Юлия чуть не до рассвета ворочались в постели, наконец, отчаявшись уснуть, встала и бесцельно побрела по пустому дому. Остановилась в углу, перед маленькой старой иконой, такой закопченой и потемневшей, что на ней даже днём ничего нельзя было рассмотреть. Хотела помолиться, но не смогла, разрыдалась громко, горько, отчаянно, обзывая плохими, злыми словами беспутного супруга и бесстыжую разлучницу. Когда выплакалась стало легче. Вернулась в кровать, согрелась под одеялом и глубоко, без снов уснула. А вот мужу, прикорнувшему в гостях у карточного стола, сон приснился. Молодая женщина с красноватым блеском в глазах смотрела на него улыбаясь, облизывая яркие губы. Ребенок на руках у женщины тоже улыбался и, оставив материнский платок, протягивал к спящему ручки с темными, острыми ноготками.
Едва настало утро в доме Юлии случилось два чуда. Сперва вернулся муженёк. Да как вернулся! Прискакал галопом, будто следом черти гонятся, бегом влетел в спальню, бухнулся на колени, плакал, просил прощения, обещал всю жизнь любить-обожать, сдувать пылинки.. А чуть позднее оказалось что старинная потемневшая икона чудесным образом обновилась. Копоть исчезла, изображение заиграло красками, живыми и свежими, как весна в Трансильвании.
Снилось ли что-то веселой вдовушке не известно. Ближе к полудню девка-прислужница нашла ее уже окоченевшей, с выпученными в ужасе глазами, с руками, так крепко вцепившимися в собственную шею, будто покойница пыталась сама себя задушить.
Вернувшийся муж, чуть сознания не лишился узрев чудесную икону. С того дня он полностью переменился: к картам не прикасался, стал вернейшим семьянином, жене угождал во всем, только в одном деле проявил настойчивость – пожелал пожертвовать фамильный образ местной церкви, мол негоже такую святую вещь в простом доме держать.
Некоторое время икона провела в сельском храме, периодически совершая чудеса. Случаи излечения бесноватых, одержимых и страдающих падучей болезнью хорошо задокументированы. Случаи помощи обманутым и страдающим от жестокого обращения зафиксированы хуже. Потому что как их задокументируешь? Помрет в деревне какой-нибудь жулик или подлец - иди узнай от чего.
Во время крымской войны, когда к вашему городу подошла эскадра противника чудотворную икону торжественно перенесли из деревенской церкви в самый фешенебельный городской собор. И что вы думаете? Эскадра постояла несколько дней, дождалась густого тумана, снялась с якоря и ушла без единого выстрела. Трансильванская богоматерь здесь была не при чем, эскадра совершила запланированный обманный маневр. Впрочем, когда в соборе возносили благодарственные молитвы за чудесное спасение ни мать, ни младенец не возразили ни слова. Из деликатности. В советские времена икону перенесли в церковь поскромнее, а чудеса никак не документировали, кроме единственного – икона никогда не нуждалась в реставрации, краски оставались свежими и яркими, почему – можно только догадываться..
Меня действительно увлек рассказ. Полсотни метров пробки были преодолены незаметно, мы проползли самый узкий участок и выбрались на открытую дорогу.
- Надо же! Можно ехать. Вам, собственно, куда?
- Мне недалеко. Cerca. К следующему перекрестку. Я к чему рассказывал.. Вы видели в новостях – собор разрушен, но икона сохранилась. Она всегда нелюбила подлецов и садистов, кроме того, наверняка, испугалась за своего малыша. Будьте уверены, плешивая вошь пожалеет о каждом выстреле.
- Скорей бы уже.
- Я передам. Muchas gracias, что подбросили! Мне, если можно, вот здесь..
Мой спутник вышел, захлопнул дверцу и мгновенно растворился в горячем, влажном вечернем воздухе. Мне осталось только нажать на газ и ехать дальше, повторяя снова и снова
- Плешивая тварь пожалеет о каждом выстреле.