Летит звено трёх ворон. Как это водится у летунов:- первый – ведущий, остальные две – ведомые.
Впереди опасность. Ведущий видит её и вступает с ведомыми в голосовую связь: - Кар-р-р, кар-р, кар! Что означает – Внимание, всем! Впереди шлагбаум.
Но:
- Баум!
- Баум!
- Баум!
И в ответ – тишина.
Народная побасёнка
Я таков, что испытываю неловкость, когда кто-то говорит о любви к Родине. Не потому что душа моя оппонирует восторгам любвеобильного человека, а странным представляется нарочитое, и как бы болезненно экзальтированное проявление его чувств. В самом деле, разве родная земля хоть как-то заявляет о необходимости такого вот подтверждения признательности за то, что здесь тебе дали жизнь, здесь ты впервые увидел насколько замечателен белый свет, отсюда ты первым своим шагом начал ты свои странствия по миру, длинною в жизнь? И это также естественно, как само дыхание твоё. Но ведь ты же не ловишь каждого встречного и поперечного за грудки, для того только, чтобы сообщить о том, как любишь ты, вот например, дышать.
Не знаю, для кого как, а мне родная земля дорога – она источник силы моего духа, но она же ненавязчиво как бы взывает ко мне хоть как-то отозваться на поругание её соотечественниками; и я взыскательно реагирую на каждое проявление несуразности в поступках кого-либо по отношении и к самой земле, и людям, её населяющих. Удивляет тогда – на что же дан тебе, соотечественник, разум, если ты - как не взрослеющий шаловливый ребёнок - не способен найти в сложной ситуации выход, достойный материнскому вызову земли?
Сейчас многие в своей самооценке исходят из того, что ты настолько преуспел в жизни, что считаешь обязательным для подпитки своих чувств переместить своё драгоценное тело из места постоянного проживания, в места как можно удалённые, и там выставить себя если не круче прочих, так по крайней мере, не беднее крутых – хоть на день, даже если и на самом деле возможности твои в родных местах куда как скромны.
Кто-то едет в специально для этого изуродованное дурогонством место под названием Сочи; а кто-то и в Крым – уж там-то свою любовь к родине можно подкрепить как бы и патриотизмом; ну а кто-то свою любовь к родине несёт на зависть и в загнивающее дальнее зарубежье. Притом, что у себя дома много чего нелицеприятного происходит – да на каждом шагу. Как к этому-то относиться?
Вряд-ли кто-то нуждается в моих советах как же ответить на этот каверзный вопрос.
Поэтому, посиживая в жаркий день в тени выращенных мною елей, пришла фантазия и мне как бы тронуться. Конечно, не сочинских своих племянников навестить, и не шурина в его фазенде в предгорьях Северного Кавказа, и друг из солнечного Магадана мне ныне недоступен, да - от моря и до моря моей страны – везде друзья и родные рады были бы видеть меня с моей подружкой. Да вот суров оказался, ныне в бозе почивший, пенсионный фонд – назначенных им щедрот хватает только на перемещения общественным транспортом в радиусе суточной доступности. Ну, и на том ему спасибо.
Итак, пресловутый радиус доступности. В округе много есть интересных мест, но к концу лета везде увеличивается не только контингент ценителей да любителей родной природы, но сильнее того вспухают и цены.
Что за беда, ведь есть ещё тут места таёжно заповедные. Основной же туристский трафик пролегает мимо, ведь там не для кого показать себя со стороны адекватной современным представлениям о чести и достоинстве.
А у меня же другая мотивация. Увидеть, что ещё уцелело на родной земле цивилизованно оккупированной.
Мой интерес нынче сфокусировался на некоей точке в предгорьях близко лежащей горной системы. Конечно же и там живут наши люди. Об этом известно хотя бы из сводок чрезвычайных происшествий.
Оказывается, с начала времён в этих местах заведено так, что после снежной зимы приходит лето, снег тает, а с неба выпадают, иногда даже обильные, осадки в виде дождя; да ещё это тепло. Снежники в горах начинают интенсивно таять, а когда на них ещё и прольются ливневые дожди, то вся эта вода вспухающим валом начинает идти по ручьям, речкам и рекам в низовья, случается, и заливая расположенные в неловких местах селенья. Это раньше дремучие люди выбирали для жилья места обдуманно, но ведь тогда же ещё не было министерства специального, да и администрация халатно относилась к нуждам поселенцев.
А теперь на них вся надежда у вспухающей армии застройщиков.
Вот и баум!, баум!!, баум!!! - раз за разом каждый год.
Деревушка же, на которую положил я свой глаз, в чрезвычайных сводках не замечена. Но что же это за место? Вот что о нём говорят местные жители, преуспевшие в современных цифровых технологиях. Их рассказ мною как бы обезличен, то есть по возможности постараюсь я избежать само название селения и специфических свойств ее истории. Деревня деревней, как и прочие в нашей округе, которую только пару-тройку веков, как начали заселять выходцы из метрополии, как-то настолько исторически деликатно тесня племена и роды старожилов этого края, что тишь да гладь, да божья благодать за века общими усилиями как бы выпестована здесь.
На рубеже XIX—XX веков на среднем течении одной из рек был создан кордон лесообъездчиков. Первые поселенцы выбирали места на высоких берегах. Дороги из этих мест не было. По этой причине поселенцы в 80-90-е годы XIX века образовывали деревни вдоль Екатерининского тракта,
Своим же появлением селение обязано лесозаводу. Его в 1907 году основал заводчик Черепанов и работало на нём 40 человек. Они на двух лесопильных рамах распиливали за сутки до 80 брёвен. В 1917 году Черепанов сжёг предприятие, чтобы не передавать его Советской власти. Но В 1925 году завод восстановили. А работа там велась только в осеннее-зимний период бригадами по найму. Разделка, валка леса велись вручную, ручными пилами. Вывозился лес на конях.
Лесорубами были жители семи окружающих деревень, ведь там жилось трудно. Потому что началась кампании по коллективизации, а селяне сопротивлялись нововведению. Всё это были в основном вольнопоселенцы, жаждавшие как можно больше иметь в собственности своей землицы. Поэтому молодые парни шли из земледельцев в лесорубы. Чтобы создать хоть какие-то бытовые условия для наёмных работников на участке были построены бараки и полуземлянки.
С открытием же школы в деревне начинается приток населения из других поселений сельсовета, а те же постепенно становятся заброшенными.
К тому времени здесь уже проживало больше тысячи человек.
С 1941 по 1945 год в леспромхозе работали в основном женщины и подростки и лесозаготовки существенно сократились.
Но в послевоенные годы лесная промышленность здесь получила бурное развитие. Начинает строиться нефтехимический и уранобогатительный комбинаты города Ангарск. Развивается химическое производство в г. Усолье-Сибирском. Туда растёт отток молодёжи из сел. Да это и понятно: возможности трудоустройства больше, возможность получения квартиры, общение с ровесниками, возможность учиться без отрыва от производства.
А 1948 же год навсегда запомнился старожилам. Вряд ли кто из них знал, что тогда в стране началась очередная волна репрессий. Официально она называлась операция «Весна» по депортации из Литвы в Сибирь «членов семей литовских бандитов и бандпособников из числа кулаков».
- Все думали, что едут на расстрел, поэтому ничего не брали с собой, - вспоминает одна из них - ровно месяц нас везли в товарных вагонах. Спали на нарах и на полу вповалку. Кормили какой-то баландой - картошка да вода, плюс давали кукурузный хлеб - горький-горький. В вагонах то холодно, то духота невыносимая, кругом стоны, вопли, крики голодных детей. Ни туалета, ни воды. Поезд останавливался только на больших станциях, оправляться и детям, и взрослым можно было тут же, под вагонами. На станциях просили у солдат сбегать с кастрюльками и вёдрами за водой.
Вот и в мае-июне в деревню уже пешком пришли на спецпоселение одна тысяча семьдесят четыре литовца. У каждого главы семейства были документы, говорившие, что он и его семья пособники бандформирований или состояли в бандформированиях. Среди них были и старики, и маленькие дети – видимо самые отъявленные бандиты! Расселять их пришлось и в школу, и в клуб, и по баракам. На скорую руку копали полуземлянки. Руководство создало из литовцев бригады для строительства бараков. Но наспех срубленные бараки были холодными, в каждом из них селили по 10 семей, на каждую семью приходилось не больше десяти квадратных метра.
Тяжко страдали и от голода. На работающего продавали в день 200 граммов хлеба, а на иждивенца — 100 граммов хлеба. Труд в лесу нелегок и для здорового мужчины, а тут и женщин заставляли работать на морозе по пояс в снегу. Они обливали водой дорогу, делали из неё «ледянку», чтобы можно было вывозить лес хлыстами.
Надо сказать, что местные жители встретили спецпереселенцев настороженно (накануне появления литовцев в коллективах бригад были проведены «разъяснительные» беседы). Однако признаётся, что много славных страниц в летопись трудовых побед вписали литовцы. Но, как сейчас вспоминают, это был труд не творческий, а подневольный.
А в первую же зиму умерли почти все бабушки…
Так новые земли где-то на западе были освобождены от бандитов в самом своём зародыше. А сибирский же этот район со своими традиционными деревнями, богатым фольклорным наследием и большим количеством мест, представляющих интерес с исторической точки зрения, мест, завораживающих природной нетронутой красотой, и сейчас ещё таит в себе нераскрытый потенциал для развития туризма. Одна из таких территорий - селение на которое-то и обратил я внимание, посиживая под раскидистыми своими елями в самую жару.
Администрация же этого района и в жару не теряет присутствия духа и активно работает в направлении понимания того, что это та территория, которая лучше всего подходит для отдыха, будь то однодневный тур или тур выходного дня. Место славится горными реками, здесь их протекает четыре с ущельями, горами и девственными лесами. По мнению местных активистов здесь все располагает к развитию разных форм туризма, таких как: экотуризм, геотуризм, фольклорный туризм, а также экстремальные и зимние виды спорта, такие как сплавы по горным рекам, конные прогулки, прогулки на квадроциклах и снегоходах. Потенциал селения в этом отношении еще не раскрыт, но активная работа в этом направлении ведется.
И куда она нас заведёт?
26.07.2023 20:24