– Вот это да! Как же им это удалось? – не веря своим глазам, воскликнула Анна, когда они с Борисом выехали из-за поворота лесной дороги к Центру. Особняк, в котором он располагался, от крыши и до самой земли был укутан в маскировочную сетку. Среди густого смешанного леса, окружавшего его, он теперь был почти невидим. – Ничего себе! Боря, ты только посмотри на крышу – там целый лес! Но как?!
Заслышав звук приближающегося автомобиля, Борька, тащивший от родника баклажки с водой, оставил их на дорожке и опрометью метнулся в хозблок.
– Едут! – заорал он, возбужденно размахивая руками.
Илья, Алексеич, Юрко и Иван – находящийся в Центре после ранения на реабилитации, дружно высыпали во двор.
– Ну, наконец-то! Аня, Боря, привет! Мы вас заждались уже! – воскликнул Илья. – Да и поволновались изрядно. Похоже, это на трассе взрывы были?
– Да. В колонну, что шла перед нами, дрон-камикадзе попал. К счастью, мы были метрах в двухстах за поворотом. Благо наш «чебурашка» не слишком шустрый, старичок все-таки. Вот если б мы на «броневичке» Андрея ехали, то в аккурат бы под раздачу попали. Второй беспилотник в лесу взорвался, – махнул Борис рукой в противоположную от Центра сторону.
– Ну и ну... Повезло, – покачал головой дед.
– Сергей Алексеич, да как же вам удалось такую работу проделать? – разглядывая особняк, Анна все еще не могла оправиться от изумления.
– Да это заслуга наших пацанчиков. Они по верхам лазили, а мы с Ильей им только помогали. Гостевой дом и сверху, и со стороны дороги не виден, там кругом заросли, лес старый, высокий. Да и вокруг часовни тоже. А над особняком пришлось изрядно попотеть.
– Да где ж вы столько сетки взяли? А на крыше... Елки... Настоящий лес!
– Не елки – подрост, маленькие они. С большими бы не сдюжили. Их же нужно было на крышу поднимать, и чтоб они там не лежали, а стояли – вроде растут, если сверху глянуть. А сетка маскировочная... Илья места знает, – довольно рассмеялся старик.
– Это мы с Борькой елочек нарубили, их же тут полно, – вклинился Юрко в разговор.
– Ага, – поспешил вставить и свои пять копеек Борька. – Наделали потом с дедом таких крестовин, ну, как на Новый год, чтоб елочки стоять могли, закрепить на крыше их только трудно было. Ну а между ними хвои насыпали, ну, чтоб крыша не просвечивала. Борька придумал.
– Да молодцы, что и говорить! Только нукайте меньше, – приобнял за плечи пацанов старик. – Давайте-ка все в столовую. Аня, познакомься, это наш Иван, долечивается здесь после ранений. Еще есть Егор. Он без ног, и одна рука пока не работает. Возим его на инвалидной коляске. Юра, сходи за ним, ужинать будем.
И потекла в усадьбе тихая, размеренная жизнь, нарушаемая лишь звуками дальней канонады. Спустя время и канонада стала слышаться все реже и глуше. Ожесточенные бои отошли за границу области.
Понемногу и город стал оправляться от полученных ран. И хотя обстрелы не прекратились, но стали точечными, целевыми, практически не нанося ущерба мирному населению. Разве что в тех местах, где жилые дома стояли рядом с каким-нибудь лакомым для обстрела объектом. Тогда и они попадали в опасную зону. Поняв это, жильцы таких домов заблаговременно старались перебраться подальше от опасных объектов. Не все, конечно, а только те, кому было куда уйти, так что совсем избежать жертв, все-таки, не удавалось.
Шло время. Настала весна, за нею подкатило и жаркое лето. В Центре прибавилось раненых, доставленных из госпиталя для восстановления здоровья.
У всех было много работы. И хотя Анне особо некогда было предаваться раздумьям и печали, мысли о Дмитрии не оставляли ее ни на мгновение. Тщетно надеялась она увидеть его хотя бы во сне. Едва добравшись до постели, она мгновенно проваливалась в глубокий сон без сновидений.
Прибыла очередная партия раненых, а с ними, наконец, и подмога – четыре медсестры, доктор и массажист.
– Похоже, теперь я останусь не у дел, – с грустью подумала Анна, собираясь вслед за ними войти в помещение. Неожиданно за ее спиной раздался голос Бориса:
– Аня, погоди. Пойдем прогуляемся к роднику. Они там без нас обойдутся.
– Ладно, пойдем прогуляемся... – Холодок неприятного предчувствия невольно сдавил Анне сердце.
Они сели на скамью рядом с часовней, слушая тихое, умиротворяющее журчание родника. Ничто, кроме мелодичного звука струящейся воды не нарушало лесной тишины. Воздух был напоен густым хвойным ароматом, смешанным с запахом влажной почвы, прелых листьев и еще чего-то неуловимо прекрасного.
Некоторое время Борис и Анна сидели молча, никто из них не решался первым нарушить молчание. Но чем дольше длилось оно, тем сильнее нарастала безотчетная тревога в душе Анны. Наконец, не в силах больше выносить пытку молчанием, Анна тронула Бориса за руку.
– Молчишь... У тебя плохие новости? Дима... ранен?
Борис накрыл ладонью руку Анны, и легонько сжав ее, тихо произнес:
– Нет, Аня. Он не ранен. Он... пропал.
– Про... пал... – медленно, по складам произнесла она, будто пытаясь понять тайный смысл доселе незнакомого ей слова. – Пропал?
О том, что случилось с Дмитрием, Борис мог сказать Анне еще тогда, когда вез ее в Центр. Но все не мог решиться. Уж очень не любил он истерик и женских слез. В таких ситуациях совершенно не понимал, как себя вести, какие найти слова утешения. По правде говоря, это с ним случалось не единожды, ведь он был военным врачом.
Зная, что рано или поздно все равно придется сказать Анне правду, он подумал, что сейчас, скорее всего и есть тот самый подходящий момент. Решившись, он теперь со страхом ожидал реакции. Однако, вопреки его опасениям, ни слез, ни тем более истерики не последовало. На лице Анны не дрогнул ни один мускул. Для Бориса это было внове, и, подавив изумление, он продолжил.
– Все произошло в лесном массиве, возле городка С. Дмитрий с Павлом должны были скрытно проникнуть на вражескую территорию. В глубине лесного массива засела группа противника, которую никак не удавалось засечь с воздуха. Нужно было определить ее координаты и доложить командованию. Когда вражеская группа была наконец обнаружена, неожиданно начался обстрел. Видимо разведка соседнего подразделения также не дремала – успела засечь и передать координаты своему командованию раньше. А те попросту забыли, или почему-то не смогли предупредить об этом коллег. Из-за несогласованности действий, Дмитрий с Павлом и попали в переделку. Связь с ними прервалась. Они не вернулись. В общем...
– Возможно они попали в плен. Тогда смогут вернуться по обмену. Нужно ждать. – со спокойствием, поразившим Бориса до глубины души, ровным бесцветным голосом произнесла Анна.
– Димка никогда бы не сдался в плен! Да и Павел тоже. Разве что оба они уже... – Поняв, что сболтнул лишнее, Борис прикусил язык и бросил быстрый взгляд на Анну. Однако лицо ее не отражало никаких эмоций.
– Дима скоро вернется. Время контракта у него закончилось три недели назад, – тем же ровным голосом продолжила Анна. – Казалось, она пропустила мимо ушей все сказанное Борисом и пристально взглянув ему в глаза, отчего у него, видавшего виды военного врача, пробежали мурашки по коже, резко поднялась со скамьи. В душе ее в эту минуту, вопреки словам Бориса, казалось бы, безо всяких на то причин появилась вдруг твердая уверенность – Дмитрий вернется. Уже сделав несколько шагов по направлению к Центру, она обернулась к Борису.
– Ты ошибаешься, Боря. Дмитрий жив. Они оба живы. Я верю. – И быстро пошла к усадьбе.
– Блажен, кто верует, – горько вздохнул Борис, глядя ей вслед. – Боже ты мой, а ведь она считала дни! – понял он вдруг. – «Кончился контракт... Три недели назад»... Кто бы меня так ждал!
Борису еще предстояло принести дурную весть и деду Сереге, отцу Павла. «Или же подождать?» – задумался он. На мгновение твердая уверенность Анны смутила его и заставила колебаться. Но всего лишь на мгновение.
В отличие от Анны, в их возвращение он не верил.
__________________
Продолжение http://proza.ru/2023/07/31/917