А попал я на губу особого отдела, на целых, мать его, десять суток! Полкан сам меня отвез к особистам и сдал, зараза. Приняли меня с удовольствием, посадили под замок и забыли до двух часов дня. Жрать охота! Дали Пожрать - мало, остальное говорят, заработаешь. Выдали одежку по гражданке, гражданские номера на кавзик и сказали: без ящика пива и десяти бутылок водки чтобы не возвращался. Оборзели!
Поехали ! Маршрут: Вольное-Перещепино, и до самого вечера крутил баранку. Вернулся. Сдал, и утром снова... Через пять дней меня, опухшего от пьянки, забрал полкан.
- Ну они тебя и примучили! Лучше я тебя сам отлуплю, чем к ним отправлять! Остальные пять суток... прощу, если пойдешь с нами на охоту.
Честно - до этого я отказывался, теперь пришлось согласиться. Они обычно перед охотой успевали набраться, мазали нещадно, а я жить хочу! Меня ставили спиной к номерам, чтобы добивал всё, что успело проскочить, а эта пьянь могла меня нечаянно подстрелить. Короче, добывали они только то, что я подстрелил. Два дня я возил полкана, на следующее утро собрались на охоту.
Приехали в лес: Сологуб, полкач, замполит, зампотех и начал штаба, сразу накрыли поляну, начали бухать.
Взвод солдатиков, приехавших через полчаса, ушёл вокруг болота, в загон, а мои командиры, уже под газом, стали на номера, приготовились стрелять. Я спрятался от них за сосной, спиной к ним, снял с предохранителя свой АКМ. Загрохотали двустволки, и мимо меня промчала косуля.
Ну, как в неё стрелять, да еще из АК-47? У неё же мишень на всю задницу! Пропустил её, так мне маты с номеров, ору в ответ: - она же не подранок!
Скрепя сердце, все же трех пришлось добивать.
Горячка охоты прошла, как только мои командиры бросили ружбайки в машину, из кустов выскочил здоровенный кабан и помчался на старшину Сологуба! Как-то он достал на высоте трёх метров нижнюю ветку сосны, выполнил подъем переворотом, и устроился на ветке.
За это время я влупил два выстрела в лоб, - он только головой мотнул и дальше прёт. Я упал на колено, свин проскочил мимо и получил пулю в зад. В тот же миг он стыкуется одним клыком с сосной и благополучно сдыхает. Оказывается пуля прошла от жопы до шеи, перебила позвоночник, а Сологуб сорвался и доломал своими мослами спину кабану.
Больше на охоту я не ходил!
ЗИНКА ЗМЕЮКА
Два-три раза в неделю мне приходилось возить Зинку, жену полкача. Змеюкой я называл её за злые подковырки, и шутки ниже пояса. Эта восемнадцатилетняя, но уже в конец развращенная и избалованная сучка в открытую домогалась моего солдатского тела. Выкручивался - как мог. Очень уж я уважал моего командира. А Зинка полностью с катушек съехала.
Как-то весной, по дороге с танкодрома, собрал я маленький букетик ландышей, вечером отдал его полкачу, он улыбнулся и говорит: "Пойду подлизываться".
Утром высадив его у штаба, получил приказ: вернуться и свозить Зинку на танкодром, за ландышами… Уж как стал просить, чтобы меня подменил Шарапов, но получил легкий подзатыльник:
- Она тебя хочет. - И так это стремно прозвучало, что пришлось импровизировать на ходу. Подъезжаю - она уже у подъезда, с сумкой ждёт.
- Ты что, на целый день собралась?
Молчит. Едем, начинаю скрипеть зубами, хвататься за живот, и стонать, вроде больно очень… Обострение гастрита, говорю.
Приехали, поляна с половину футбольного поля, заросшая роскошными ландышами. Зинка открыла сумку и начала накрывать поляну - фуршет.
Коньячок, икорочка, балычок... Градус интриги повышается. Есть невеста, я не балованный, да и полкач.... Короче - нахрен ты мне нужна.
Она тянется как мартовская кошка, а я хватаюсь за живот, и мчу в кусты. И так несколько раз, до омерзения. Зато выкрутился! Накосил охапку ландышей, и поехали назад. Искоса гляну - злая, как кобра, и молчит так красноречиво. Цветы она не забрала. Я их вечером офицерам роздал, полкачу тоже досталось!
А бутерброды по утрам стали похуже, чем у полкача.
И с чего бы?..