1995 - 1997 годы...
Первые два года брака были для Лизы и Миши очень непростыми...
Любовь любовью, но притирку характеров никто не отменял...
Как ни старались Берсеневы избегать конфликтных ситуаций, но размолвки, хоть и относительно редко, но все же случались, бывали весьма бурными и каждый раз пугали Анну Михайловну, но, к счастью, никогда не бывали долгими и всегда заканчивались примирением...
На радость теще, Миша оказался настоящим мастером компромисса, а Лиза, не без помощи матери, поняла, что притирка характеров без конфликтов не бывает, и постепенно научилась относиться к ним философски, как к одному из методов поиска своей формулы семейного счастья, своего общего знаменателя...
К второй годовщине свадьбы Берсеневы научились самому ценному - не хотеть того, что заведомо неприемлемо для партнера, а также относиться к недостаткам друг друга терпимо, как к трогательным слабостям родного человека...
Единственным камнем преткновения, не дававшим им жить спокойно, была обычная мужская привычка Михаила оставлять свои носки, где попало...
Лиза честно старалась относиться к привычке мужа терпимо, но время от времени не выдерживала и устраивала ему весьма эмоциональную выволочку в надежде, что на сей раз ей удастся достучаться до мужа и приучить его даже не стирать свои носки самому, а просто аккуратно складывать их в ванной комнате в специально предназначенный для этого тазик...
Глядя на попытки дочери перевоспитать мужа, Анна Михайловна побаивалась, что парню однажды надоест слушать одни и те же претензии, и он устроит что-нибудь такое, что станет для их семьи началом конца...
Проблема казалась Анне Михайловне настолько непреодолимой, что однажды, когда Лиза метала громы и молнии с особой силой, она почла за благо изменить своему обыкновению соблюдать разумный нейтралитет, и вмешаться в отношения детей...
Мать, постепенно учившаяся у зятя искусству дипломатии, тщательно продумала тактику вмешательства, и, наконец, решилась...
Дождавшись обеда, она за столом стала вспоминать свою молодость, начало семейной жизни с Николаем Ивановичем, и вскользь упомянула о том, как ссорилась с ним из-за разбросанных носков...
Трюк удался – Лиза навострила уши...
- У тебя с папой была та же проблема?
- Конечно... – ответила мать. - Все мужчины таковы...
- Я не помню, чтобы вы из-за этого ругались... - неуверенно сказала Лиза.
- Ты была слишком мала, чтобы запомнить... - нашлась Анна Михайловна. - Тебе было лет пять, когда я решила проблему... Дальше была тишь и гладь...
- Как? Как ты ее решила? - оживилась Лиза.
- Лизанька, мне некого было спросить, кроме сослуживиц... - ответила мать. - Я стала задавать наводящие вопросы то одной, то другой женщине, много лет прожившей в браке, и узнала, что подавляющее большинство их мужей делают то же самое и дрессировке не поддаются... Совсем... После серебряной свадьбы они разбрасывают свои носки точно так же, как в молодости, но только гораздо хуже вспоминают, куда могли их зашвырнуть...
- И что же ты сделала?
- Дала себе труд понять, что мне тоже не удастся научить Коленьку аккуратности, и закрыла тему... Ради мира в семье я стала сама молча собирать его грязные носки по всей квартире и стирать их под краном. Ты знаешь, девочка, мне не было противно... Я не брезговала носками любимого мужчины, хотя он и не целовал мои ноги...
Удар был сильным и достиг цели...
Анна Михайловна своими глазами видела, как Миша, когда Лиза подвернула ногу, меняя ей повязки на распухшей, посиневшей лодыжке, обязательно при каждой перевязке целовал и больное место, и, когда думал, что теща смотрит в другую сторону, пальчики...
Лиза задумалась, но ненадолго...
- Но ведь должна же быть какая-то граница мужской расхлябанности?
- Конечно... – согласилась мать, заранее продумавшая ответ и на этот вопрос.
- Какой предел терпения ты определила себе?
- Лизанька, я сказала себе, что до тех пор, пока я не выловила Коленькин грязный носок из кастрюли с супом, можно считать, что у меня идеальный муж...
- Ты серьезно? - не поверила Лиза.
- Совершенно серьезно... - подтвердила мать. - Ты знаешь, когда я оставила папу в покое, нам стало гораздо легче жить... Во всяком случае, одной причиной для ссор стало меньше...
Если дочка, не ожидавшая от матери такого подвоха, приняла все за чистую монету и прекратила попытки перевоспитать мужа, то с зятем дело обстояло иначе...
Еще за столом Анна Михайловна по его глазам поняла, что Миша догадался, какую игру она ведет, и стала ждать продолжения...
Оно не заставило себя ждать...
Через несколько дней зять улучил время, когда Лиза пошла в магазин за хлебом, и спросил у тещи:
- Мать, а как у тебя с Николаем Ивановичем обстояло дело с футболом-хоккеем?
- Как потребуется, так и будет обстоять... – честно ответила Анна Михайловна.
Миша рассмеялся...
- Значит я правильно понял?
- А то! Нашла новый повод для недовольства, зараза?
- Нет. - улыбнулся Миша. - Лизанька с самого начала приладилась во время футбола-хоккея и прочего бокса сладко дремать у меня в подмышке...
- Тогда зачем спрашиваешь? - удивилась теща. - Боишься, что однажды твоя шалунишка выспится и пойдет чудить?
- Нет. - рассмеялся зять. - Пока у меня силушка мужская есть, не выспится...
- А потом?
- Спрошу у Вадима, чем задвигаться, чтобы Лизанька продолжала начинать день враскоряку и радоваться тому, что жива осталась... Тесть так же поступал?
- Коленька к спорту был совершенно равнодушен... - с нежностью вспомнила Анна Михайловна. - Он кино любил... Особенно про войну...
- Как любой фронтовик... - ответил ей зять.
- Но ты не переживай... - успокоила его теща. - При случае, окажется, что папа Коля смотрел не только футбол, но и все остальные спортивные передачи, когда Лиза спала...
Продолжение следует...