(из серии материалы ликбеза по римскому праву для разработок проблемных тем ДИП)
(1)
Все началось с бога Либера, религиозных идей и веры и оргических культовых ритуалов
Грималь Пьер, Словарь классической мифологии, Уайли-Блэквелл, 1996 и de Vaan, Michiel (2008). Этимологический словарь латыни и других италийских языков:
В древнеримской религии и мифологии Либер (/;la;b;r/ LY-b;r, лат. [;li;b;r]; "свободный"), также известный как Liber Pater ("свободный Отец"), был богом виноградарства и вина, плодородия и свободы. Он был божеством - покровителем римских плебеев и входил в их Авентинскую триаду. Его фестиваль Либералии (17 марта) стал ассоциироваться со свободой слова и правами, связанными с совершеннолетием. Его культ и функции все чаще ассоциировались с латинизированными формами греческого Диониса / Вакха, мифологию которого он стал разделять
Название L;ber ("свободный") происходит от протоитальянского *leu;ero и, в конечном счете, от протоиндоевропейского *h;leud;ero ("принадлежащий народу", отсюда "свободный")
Из журнала Историософия: :
Первоначально культ Либера существовал в городе Лавиниум, который основал Эней (предок основателей Рима – см. Энеиды Вергилия, которые обильно цитирует Данте в БК). Он назвал город в честь своей жены Лавинии, дочери Латина. В городе располагался храм Венеры, который являлся культовым центром всего Лация. В период античности в городе почитается бог Либер, который являлся фаллическим божеством. Данный культ мог существовать и раньше, уходя корнями в глубокую древность проторелигии. После свержения царской власти и установления республиканского правления в 496 г. до н.э. культ Либера появляется в Риме. С 493 г. до н.э. Либер является частью Авентинской Триады (Либер, Либерия и Церера) на холме Авентин в Риме.
Либер был богом покровителем плебса, народа, который населил Рим после его основания трибами (латинов, сабинов и этрусков). Потомками основателей Рима были патриции (потомки отцов), которые противопоставлялись пришлому позднее народу плебеев.
Имя Либер также может быть связано с обрядом либации (возлияния), то есть жертвоприношения воды, меда, вина и другой жидкости. Либация является обрядом, который присутствует во всех древнейших культах. Частью культа Либера были Игры (театрализованные ритуалы и процессии, предшественники театра), которые назывались Либералиями и происходили весной 17 марта. Частью обряда было освобождение 14-летних юношей и девушек от атрибутов детства (амулет и тога). Церемонии Либера включали шумную процессию людей поющих песни грубого и неприличного содержания. Процессия несла большой фаллос, который символизировал плодородие. В конце церемонии жрица Либера надевала на фаллос венок, что являлось символом акта соединения мужского и женского начала — Отца-Творца и Великой Матери, которые создали мир.
Характер ритуала ясно говорит о том, что Либер и Церера были местными эквивалентными древних греческих богов Диониса и Деметры. Аналогами Либера в других странах были Баал, Шива, Пан и другие известные языческие боги.
Позднее Бог вина и свободы Дионис был романизирован как Бахус. Либер как эквивалент Диониса постепенно также был ассоциирован с Бахусом. Мифы, иконография и культы Либера, Диониса и Бахуса слились со временем воедино. Эти распущенные плебейские культы, включающие в себя дикие оргии и даже человеческие жертвоприношения, постепенно проникали в среду патрициев. В 186 г. до н.э. сенат забил тревогу, учредил расследование и запретил Вакханалии (культовые обряды Бахуса).
(2)
Пушкин нигде не упомянул бога Либера напрямую. В 1823 он признался Вяземскому, отправляя ему «Свободы сеятеля …» с ярмом и гремушками да бичом для народа-черни-толпы, что уже в 1821-ом он покончил с «либеральным бредом». Но он много пел о вакханках и вакханалиях = вот самая знаменитая ВАКХИЧЕСКАЯ ПЕСНЯ от 1825 г в заточении глуши псковской:
Что смолкнул веселия глас?
Раздайтесь, вакхальны припевы!
Да здравствуют нежные девы
И юные жены, любившие нас!
Полнее стакан наливайте!
На звонкое дно
В густое вино
Заветные кольца бросайте!
Подымем стаканы, содвинем их разом!
Да здравствуют музы, да здравствует разум!
Ты, солнце святое, гори!
Как эта лампада бледнеет
Пред ясным восходом зари,
Так ложная мудрость мерцает и тлеет
Пред солнцем бессмертным ума.
Да здравствует солнце, да скроется тьма!
Мы можем только догадываться какому богу посвящен этот гимн…
Это был канун гона женихания с походом в западню конгрегации клеветы, ошибок, сплетен, пасквилей и молвы
(3)
Самарский национальный исследовательский университет им. ак. С.П. Королёва (бывш. СГАУ, СамГУ)
Римское право. Свободные (libertus). Свободнорожденные и вольноотпущенники (ingenio и libertini)
В древнем Риме Вольноотпущенник назывался libertus относительно того, кто дал ему волю и libertinus — относительно своего гражданского и политического положения. В знак своей свободы он надевал тогу, брил себе голову и покрывал ее шляпой (pileus). Но в юридическом положении В. существовали значительные различия, смотря по тому, отпущены ли они были на свободу с применением формального порядка (manumissiojusta) или без применения такого порядка (manumissio minus justa). Формальный порядок отпущения на волю заключался в совершении известных действий перед магистратом (manumissio vindicta, censu) или в отпуске путем завещания (m. testamento); император Константин присоединил к этому способ отпущения на волю в церкви (m. in sacrosanctis eccelesiis).
В конце республики образовалось несколько упрощенных форм отпущения на волю: господин писал рабу с объявлением о его свободе (per epistolam), объявлял раба свободным в присутствии своих друзей (per amicos), допускал его к своему столу (per mensam). Юристы императорского периода вообще всякое сомнение относительно действительности того или другого способа отпущения на волю решали в пользу свободы и допускали даже некоторые виды молчаливого отпущения. Но бесспорную свободу и право гражданства сообщали лишь формальные способы отпущения на волю.
При всем том В., по причине своего рабского происхождения, отличались от свободнорожденных граждан (ingenui), находились в очень униженном гражданском и политическом положении и составляли в государстве особое низшее сословие (ordo libertinorum). Кроме того, свобода В. была ограничена известными обязательствами, которыми он был связан относительно своего прежнего господина, ставшего после отпущения на волю его патроном (patronus). В. получал от него свое родовое имя, допускался к участию в родовом культе и в родовом склепе (jus sepulcri); часто он оставался в доме и в услужении господина, иногда получал и средства для первого обзаведения. Взамен на В. возлагались известные обязательства, некоторые в силу особого договора, заключенного господином, или вследствие клятвы, взятой с В. [При отпуске раба на волю по завещанию, господин мог постановить разного рода условия (например, выплаты определенной суммы наследнику, обязательство служить ему в продолжение определенного срока).До выполнения этих условий раб назывался statu liber, некоторые же в силу закона. Так В. обязан выказывать своему патрону уважение, помогать ему в случае нужды; гражданский процесс с патроном и даже с его родственниками и детьми он может начать лишь с разрешения претора; запрещено ему заводить со своим патроном уголовный процесс, даже свидетельствовать против него в таком процессе (в период империи делалось исключение только для преступлений об оскорблении величества). Патрон являлся законным опекуном несовершеннолетних В. и имел некоторое право наследства: во времена республики он получал половину наследства, если В. умирал бездетным; при Августе это право патрона было еще расширено. Обыкновенное наказание для неблагодарного В. состояло в лишении jus sepulcri; но при императорах власть патрона в этом отношении расширилась: патрону позволено было удалять неблагодарного В. в ссылку, а в более важных случаях он мог обвинить В. перед префектом города или в провинции перед правителем, который, смотря по обстоятельствам, приговаривал неблагодарного В. к наказанию розгами, ко временному изгнанию и даже к работам в рудниках. Со времени же Диоклетиана и Константина обычным наказанием неблагодарного В. сделалось возвращение в рабство. Что касается гражданских и политических прав В., то jus commercii они пользовались без ограничения: им открыт был полный простор приобретать собственность, вступать в договоры, завещать и получать по завещанию; до Августа они лишены были права вступать в римский брак (jus connubii) со свободнорожденными. Вовсе времена они были исключены из римского легиона. До союзнической войны (91 г. до Р. X.) они, при критических обстоятельствах, принимались во флот, но лишь в качестве матросов; со времени же этой войны В. допущены в сухопутную армию, но не в легион, а в особо сформированные когорты. В. лишены были права занятия высших государственных должностей (jus honorum), вступления в сенат и в сословие жрецов; ограничены были в праве участия в народных собраниях; вместе с другими низшими слоями населения они вносились исключительно в списки четырех городских округов (триб) и таким образом вовсе не влияли на голосование сельских округов. Но, начиная с 312 г. до Р. X., одни цензоры из личных видов распределяли В. по всем округам, другие возвращались к старому порядку. Под конец республики число В. сильно увеличилось.
Римское государство наполнилось новыми гражданами, вышедшими из подонков общества; многие из них были иноземцы, вовсе незнакомые с условиями государственной жизни. Для противодействия наплыву В. в среду римских граждан принимались различные меры. Уже в 357 г. до Р. Х. последовало непрямое ограничение отпусков на волю в том смысле, что, по lex Manlia, всякий отпуск на волю был обложен налогом в 5% рыночной стоимости отпускаемого раба. Более обширные меры приняты были при Августе. Законом, изданным в 8 г. после Р. X. (lex Fufia Canina), запрещено было поголовное освобождение рабов в завещаниях.
Разделение граждан на свободнорожденных и В. уничтожено было при Юстиниане. Впрочем, и раньше еще империя ввела юридическую фикцию, в силу коей В., по благоволению императора, объявлялся свободнорожденным, и притом двумя способами:
1) через natium restitutio, которое давалось только с согласия патрона, освобождало В. от его обязанностей к последнему, следовательно, сглаживало все следы рабского происхождения, и
2) через пожалование права на золотое кольцо (jus anuli aurei), которое указывало на возвышение В. в сословие всадников, но не освобождало его от обязанностей к патрону.
Свободнорожденные римские граждане ingenio были носителями полной правоспособности, политической, семейной и имущественной. Основными политическими правами граждан были:
а) право нести службу в регулярных римских войсках;
б) право участвовать и голосовать в народных собраниях (ius suffragii);
в) право быть избираемым в магистраты (ius honorum).
Право участвовать в народных собраниях отражалось и в структуре имени римского гражданина. В конце периода республики и в первое время империи полное имя римского гражданина состояло из пяти частей:
а) praenomen - имя в собственном смысле слова;
б) nomen - наименование семьи или рода, к которому принадлежит данное лицо;
в) указание имени отца в родительном падеже (подобное русскому отчеству: сын такого-то); г) наименование трибы, в составе которой носитель имени голосует в народном собрании, причем это последнее указание сохранилось в составе полного имени и после того, как народные собрания в период империи перестали созываться;
д) прозвище, которое стало включаться в полное имя гражданина позднее других частей.
Таким образом, полное имя, например, Цицерона было: Marcus (praenomen) Tullius (nomen) M (arci) f (ilius) Corneliana (triba) Cicero (cognomen)
Не имея политических прав, женщины не имели и официального имени: они носили имя, которое присваивалось им в быту, с присоединением в родительном падеже имени отца или мужа, под властью которого женщина состояла, в родительном падеже: дочь или жена такого-то.
В области частноправовых отношений правоспособность римского гражданина складывалась из упомянутых выше ius conubii и ius commercii, в составе которого с некоторого времени стали особо выделять testamenti factio, право составлять и быть свидетелем при составлении завещания (testamenti factio activa) и право быть назначенным наследником по завещанию (testamenti factio passiva).
Вольноотпущенники (libertini) представляли категорию лиц свободного состояния, но отличавшуюся в своих правах от полноценных римских граждан; в этом смысле они противопоставлялись свободнорож¬денным. Положение вольноотпущенников различалось в зависимости от условий (источника) их прежнего рабского состояния.
Те, кто отпуска¬лись из рабства, связанного с военным пленом (т.е. кто ранее был «вра¬гом римского народа»), никогда не могли приобрести прав римского или латинского гражданства; особыми условиями было обставлено и осво¬бождение из рабства приговоренных преступников и осужденных заоч¬но. Только отпущенные на свободу в самом Риме считались римскими гражданами (cives Romani), но не полноправными. Отпущение из рабства прежних римских граждан не создавало специальной ситуации: они впол¬не восстанавливали прежний статус, если в период рабского состояния не совершали преступлений и иных постыдных дел.
(4)
Тимофеева Н.В. Образ либертена у Мольера и Сада (господа и слуги) // Серия “Symposium”, XVII век в диалоге эпох и культур., Выпуск 8 / Материалы научной конференции Санкт-Петербург: Санкт-Петербургское философское общество, 2000. C.79-82:
Образ либертена неразрывно связан с литературой (и в первую очередь — с французской литературой). Можно без преувеличения утверждать, что, начиная с XVII века, это ее любимый «l'enfant t;rrible». Либертен — это первый среди «граждан» R;publique des Lettres. Дон Жуан из комедии Ж.-Б. Мольера «Дон Жуан, или Каменный гость» (1665) и Дольмансе из романа Д.-А.-Ф. де Сада «Философия в будуаре» (1795), несомненно, относятся к их числу. Однако, не только они одни. Посмотрим и на других персонажей этих произведений Мольера и Сада для более глубокого понимания смысла такого явления, как либертинаж.
Сложилась устойчивая традиция выделять в либертинаже XVII века два течения — эрудитов и светских людей.
М. Сюриа определяет либертинаж как «занятие накопительское, капиталистическое», а разврат — «разорительное, нигилистическое» (Surya M. Georges Bataille, la mort ; l'oeuvre. Paris, 1992. P. 179).
Либертинаж проделал достаточно сложную эволюцию — от богоборчества до тривиального разврата, трансформированного сексуальной революцией в норму. В нем изначально присутствовали и накопительские, и разорительные мотивы. Они могли находить свое выражение в пороках или доходить до преступлений.
Вспомним слова Шатобриана: «Вот идет порок, опираясь на преступление». Они были сказаны о Талейране и Фуше, которые, каждый по-своему, наследовали черты либертенов.